– Ладно. А как хохотал безумным тарганом на пикирующем заходе, помнишь? – Неа. – Я помотал головой. – Хм. Хорошо… А как обещал отыметь всех старших дочерей ее величества в особо зверской форме, вопреки возможностям физиологии и невзирая на их высокое положение и личную охрану? – Да нет же! – воскликнул я. – Я тебе запись скину. – Заржала Ария. – Это было шедеврально! – Кей… – Лима качала головой. – Ну, так же нельзя, Кей! Это – угроза физического насилия по отношению к августейшим особам! – У меня с этим вечные проблемы, Лим, – прошептал я. Лима вздохнула и покачала головой: – Сейчас мы направляемся к тебе и будем спать! И без всякого снотворного! И без того, что ты там кому-то обещал! Через четыре часа я тебя подниму на ночные полеты. – Черенок! – позвала Ария, когда моя капсула мягко заскользила вслед за уходящей из ангара Лимарией. – Скоростной проход над Лита-ни-Сидаржаком у тебя неплохо получился. Я чуть не уссалась, чесслово! Только кто будет штраф платить за поднятие истребительного звена? Опять Корона? Глава 5 Женщина в форме СНАДАК на соланской базе ИМСЛУКОНа была только одна, поэтому инструктор Ария Ио с точностью настоящего пилота-штурмовика вышла на «цель», укрывшуюся от лучей почти закатившегося за горизонт Солано в беседке с включенным микроклиматом (что, кстати, было почти на грани нарушения соглашений с администрацией планеты). Ария пересекла почти невидимую границу пузыря климатической завесы и, войдя в беседку, долго топталась и вздыхала. Вздыхала так, что лейтенант СНАДАК доктор Лимария Квитон, в этот момент явно работающая с какими-то документами на своем ИБК и ведущая через него же тихий диалог с невидимым собеседником (а то и с несколькими), игнорировать инструктора по пилотажу не смогла. С такой мощной и тренированной грудной клеткой вздохи получались какими-то особенно душераздирающими. – Слушаю вас, старший контролер. – Доктор подняла взгляд на слегка стушевавшегося инструктора. – Да садись ты уже! Ария плюхнулась на удобную скамеечку и тут же бухнула, двинув по воздуху кулаком: – Я не знаю, как твое высочество собирается его юзать, но пилот он офигенский! Родился в истребителе, чесслово! «Лимария» хмыкнула: – Ария, вот сразу видно, что ты тоже «офигенский пилот» – никакого представления о конспирации. И самые зачаточные понятия о субординации! И, да-да, я уже поняла, что с этим у вас, пилотов, постоянные проблемы – что на уме, то на языке. Что ты, что Кей. – Ну, дык, в истребителях все проще, твое высочество. – Якобы виновато развела руками Ария. – Пока все родовые имена выговоришь, кто-то уже в твоем хвосте ковыряется. – Да… – Согласно покивала доктор. – Хорошая реакция для пилота – это очень-очень важно. И не стала больше ничего говорить, продолжая с интересом рассматривать богатырскую фигуру пилот-инструктора. – Так… это… – замялась та, но все-таки решилась. – Ты б не обижала мальчика! Он же хороший! Доктор в удивлении откинулась на спинку скамейки: – Опаньки! А я, типа, собиралась? – Ну, когда он фан поймал во время пилотажа, такое в запале кричал… – Ария запнулась и неуверенно посмотрела на собеседницу, слушающую ее с вежливым интересом. – А то, что кое-кто его… ну, по мужской части… и вовсе обещал… в особо циничной форме… как же он там сказал – сейчас запись подниму… Ария повела пальцем по воздуху, собираясь найти аудиозапись, но доктор, невольно поерзав по скамейке, торопливо выставила ладошку: – Не надо! Я слышала ваши переговоры, Ария. Так что не надо. Обещаю тебе, что прослежу, чтобы Кейдан выполнил свои обещания в полном объёме… хотя бы в отношении этой нехорошей… «кое-кого»… без фанатизма и членовредительства, разумеется. – Ну, не только ты слышала переговоры, – с независимым видом «небрежно» намекнула Ария, снова почувствовавшая уверенность – реакция собеседницы от нее не укрылась. – А кто еще? – Нахмурилась Лимария и тут же догадалась. – Ах, да! Наш ЦУП! Да, это может быть проблемой. А проблемы надо решать не откладывая! – Лимария сделала рукой несколько пассов в сторону. – Мать моя императрица! У них пересменка уже прошла! Гр-р-р! – Так точно! – Ария довольно улыбалась. – Ночная смена уже час как заступила. – Вот же гхаргова отрыжка! Так! Следующие слова были адресованы явно не Арии, аж застывшей от любопытства: – Собрание комсостава через десять минут! – отдала приказ «Лимария» в пространство. Помолчала, кого-то слушая, и в голосе ее залязгал металл. – Да мне положить, что рабочий день закончился! А если завтра война? Через десять минут! И пусть хоть одна зараза попробует скалиться – замена ИБК заразы будет за счет заразы… и под моим присмотром! * * * – Кей? Мне идет? Идет? – Идет. Топай сюда, зайка ты моя… – Не пойду! Не хочу на кровати! Хочу перед зеркалом! Кошмар отвернулась от зеркала, перед которым крутилась, рассматривая свои белые заячьи ушки и пимпочку-хвостик, и, развернувшись ко мне, протянула руки: – Иди ко мне, Кей! Ну, иди же! – Эксгибиционистка. – Я подошел к Кошмару, развернул его обратно лицом к зеркалу и надавил на лопатки, заставляя нагнуться вперед. – А почему в зеркале они черные? И волосы – тоже? В этот момент Кошмар поднял взгляд и посмотрел на меня в отражении. – Покрасилась. Мне идет, дорогой? Я отшатнулся: – Твою же м-м-м! – Ой-ой! Не говори так! Папа, знаешь, какой резкий и драчливый! * * * Впервые в этом мире я проснулся и с криком, и в холодном поту, и с колотящимся сердцем. Ровно через шесть секунд в мою комнату с испуганным лицом влетела Лимария. – Кошмар приснился. – Я попытался изобразить успокаивающую улыбку. – Не волнуйся… Лима. Что характерно, сказал чистую правду. Правда, не выдержал и отвел взгляд от лица, которое только что видел во сне в отражении. Лимария помахала в воздухе руками, проверяя показания датчиков летного скафандра, который я так и не снял, когда ложился, и облегченно перевела дух: – Что-то страшное? – Ну, ты же знаешь эти кошмары. – Рассмеялся я. Рассмеялся принужденно даже по моим ощущениям, но, думаю, она легко спишет это на плохой сон. – У меня поджилки трясутся, а кто-то мои кошмары посчитает даже миленькими. – А какие у тебя кошмары? – с огромным интересом спросила она. – Не хочу об этом, Лим… ладно? – Я подмигнул. – Ты же доктор, должна знать, что с кошмарами надо бороться самостоятельно. Топай сюда. – Хм… странный способ борьбы с кошмаром. – Доктор в задумчивости приблизилась к кровати. – Вообще-то, если рассказать, это помогает. И, кстати, тебе через полчаса на пилотирование. – Знаю. Как-нибудь уложусь. Иди ко мне… зайка. – «Как-нибудь» не надо… Э-э-э… а ты скафандр снимать собираешься? – Либо я долго его снимаю и долго одеваю, и тогда времени останется только на «как-нибудь», либо… – Нет! Снимать не нужно! Все на борьбу с кошмарами! А эта… «зайка»… она красивая? – Очень милый зверек… «…когда спит зубами к стенке». * * * Полеты над ночной стороной планеты принесли не меньшее удовольствие, чем над дневной. Мы догоняли закатывающееся светило, убегали от встающего на горизонте, просто зависали над ночной поверхностью планеты, и я мог любоваться как россыпью огней от искусственных сооружений, так и снежно-белой, с большим коэффициентом отражения, поверхностью планеты. Это при отключенных слоях на тактическом поле обзора. А когда включался тактический модуль, поверхность одевалась в масштабируемую красноватую сетку, усеянную метками высот и условными обозначениями объектов. При пилотировании у поверхности тактические слои можно было и не включать. Во всяком случае, мне. Янтарь расширялся настолько, что доставал до поверхности, так что столкновение с поверхностью нам не грозило – поверхность я чувствовал так же, как корпус истребителя. Но, во-первых, летать с отключенным так-модулем было бы странно, во-вторых, сильно «наглеть» с Янтарем не стоило – кто знает, какие у них тут средства наблюдения за энергетами – не исключено, что меня УЖЕ засекли и сейчас с интересом наблюдают. Поэтому использовал я самый первый слой Янтаря – самый слабый и разреженный. И нечасто – только при маневрировании у поверхности. И предвкушал, что дают остальные восемь слоев. Допускаю, что меня давно засекли, но ни поведение Лимарии, ни поведение Арии (и других инструкторов) не изменилось. Даже, если они делают вид, что не заметили – меня это устраивает. Хотя вариант с их незнанием куда лучше. – Черенок! Атакующий маневр «Дора-три» по горизонту ноль-два. – Кей! – Голос Лимы. – Ты устал.