С уходом жреца все выдохнули с облегчением. Точтли уютно устроился на руках матери, угощаясь сладким молоком, а Козамалотль, глядя на сына с умилением, гладила его по голове и тихонько убаюкивала. Майя очень полюбила маленького племянника. Малыш был окружён вниманием матери, бабушки и множества слуг, потому в те редкие часы, когда Майе доверяли Точтли, она с наслаждением нянчила мальчика. Тогда впервые дочь вождя отчётливо поняла, что хочет когда-нибудь точно так же баюкать и целовать в сладкую макушку своего собственного малыша. Точтли рос и развивался быстро. Вскоре он стал уверенно держать голову, а затем и переворачиваться со спины на живот. Так и наступил сезон дождей месяц Эцалькуалистли[2], когда по городу пронеслось известие, что отряд Текуантокатля возвращается в город. — Майя, ты уже слышала? — радостно защебетала Козамалотль, — Тепилцин возвращается! Они приведут много пленников и, мне сказали, среди них есть теуль! — Теуль? — Майя раскрыла рот от изумления. — Вот это да! Хотелось бы увидеть настоящего теуля! Как думаешь, неужели они действительно дети Кетцалькоатля? — А вот мы и поглядим. — проворчала бабушка Кокото, — Верховный жрец покажет нам из чего сделаны эти сыны Пернатого Змея. *** Народ встречал воинов Текуантокатля как героев. Процессия двигалась к самому сердцу столицы — дворцу императора. Босые рабы, преимущественно тотонаки, были связаны один за другим и двигались медленно, подгоняемые охраной, тогда как самый главный трофей ацтеков шёл отдельно, окружённый плотным кольцом воинов. Во время долгого пешего перехода его одежда и обувь пришли в негодность, льняная камиза длинною до середины бедра, бывшая некогда снежно-белого цвета, приобрела грязно-серый оттенок и порвалась в нескольких местах. В отличие от других рабов пленник не был связан, но охранялся более тщательно. Городские жители вышли посмотреть на необычного пришельца и кричали, показывая пальцем: — Теуль! Смотрите, теуль! — А он и правда бледнолицый! — Вы только посмотрите, какая у него борода! Чужестранец никак не реагировал на крики горожан. Он безразлично смотрел сквозь толпу, изнывая от зноя и жажды, сильно щурился на солнце, смахивая пот со лба грязным рукавом нижней рубахи. Жара стояла невыносимая. Дьявольское пекло. Несмотря на своё безнадёжное положение, пленник обратил внимание как развита, богата и ослепительна столица ацтеков. Настоящее инженерное чудо! Однако, увидев главную ритуальную пирамиду вблизи, резко вздрогнул — ему уже доводилось воочию лицезреть, как индейцы приносили пленников в жертву. И он прекрасно понимал — его позорное распятие во слову ацтекских идолов оставалось лишь вопросом времени. В тот же день император Монтесума, обеспокоенный зыбким политическим миром с чужеземцами, принял воинов в общем зале дворца. — Целую землю перед тобой, великий тлатоани, — Текуантокатль почтительно поклонился императору, касаясь правой рукой пола. — Докладывай, — громогласным голосом приказал Монтесума, царственно восседая на своём троне. — Теули основали укреплённое поселение на побережье, — начал командир, — На своём языке они называют его Веракрус. Вожди соседних племён, склонили голову перед иноземным главнокомандующим и преподнесли ему щедрые дары. — Передал ли ты моё послание? — Да. Их военачальник общался через рабыню-переводчицу. Он принял подарки и вёл себя с нами дружелюбно. — И, тем не менее, он не убрался восвояси, — потирая подбородок, заключил Монтесума, — Но зачем вы пленили его человека? Как я могу вести мирные переговоры, когда у меня в плену находится теуль?! Монтесума смотрел на Текуантокатля испытующе. Любой другой человек, находясь на месте командира, почувствовал бы себя неуютно и попытался отвести взгляд. Но не Текуантокатль. Он держался уверенно, говорил спокойно и, казалось, знал, что делает. Гнев Монтесумы не страшил его. — Мы встретили небольшой отряд близко к нашим границам, — с видом невозмутимым отрапортовал командир, — Их проводниками были тотонаки. Мы напали на них, думая, что встретили воинов из вражеского племени, но когда увидели теулей, поняли, что ошиблись. Завязался бой, их проводники погибли, а некоторых мы взяли в плен. Но сами теули, воспользовавшись удобной для них заминкой, сбежали. Наш пленник намеревался убить воина из моего отряда и уже почти завершил задуманное, но мой макуауитль[3] оказался быстрее. — Я услышал тебя, — властно произнёс тлатоани, — Распорядись выделить пленнику покои в моём дворце. Разумеется, под охраной. Проследи, чтобы он ни в чём не нуждался, подготовь дары и рабов. Если мы хотим решить вопрос миром, мы должны оказать радушный приём сыну Кетцалькоатля. — Прошу простить меня, господин, но народ ждёт принесения чужеземца в жертву на великом празднике бога войны Уицилопочтли, — возразил Текуантокатль. — Кроме того, не лучше ли дать бой теулям, пока они не подошли вплотную к нашей столице? — Они — сыны Кетцалькоатля. Если Боги потребуют жертву, они дадут нам знамение, — ответил Монтесума раздражённо. — Тебе виднее, великий владыка, — на суровом лице Текуантокатля заиграли желваки, но командир заставил себя смиренно поклониться. Монтесума молча оглядел бойцов, что стояли перед ним, покорно опустив головы. Более никто не смел возразить императору. Коротким жестом левой руки, как будто небрежно отталкивал от себя что-то, Монтесума велел воинам удалиться. В миг беседа тлатоани и главного военачальника столицы приобрела приватный характер. — Кому из воинов ты спас жизнь, лишив привилегии попасть в чертоги великого Тонатиу[4]? — спросил Монтесума, заинтересованно. — Тепилцина, сына благородного правителя Сочимилько. — Ты волен требовать от него любую плату. И, если пожелаешь, можешь приказать принести его в жертву. — Рано отправлять в загробный мир искусного воина в столь сложные времена, — хмыкнул главнокомандующий, — Он ещё успеет встретить благородную смерть на поле боя. К тому же, его сын ещё слишком мал, а жена едва оправилась от рождения первенца. — Тогда какую плату ты потребуешь от него? — С твоего позволения, я возьму в жёны его сестру Майоаксочитль, дочь касика Эхекатля, — бесстрастно ответил Текуантокатль. — Что ж, твоё право. Я не имею возражений, — кивнул император, — Но последнее слово остаётся за жрецами. Тебе необходимо получить согласие главного астролога. Сейчас мне меньше всего хочется гневить Богов неугодным браком. — Безусловно, я отдам приказ жрецам сделать все необходимые расчёты, — командир церемониально поклонился императору, — Благодарю тебя, благословенный тлатоани. — Если тебе больше нечего сказать мне — можешь идти, — властно завершил Монтесума. Коротко кивнув, командир Текуантокатль молча развернулся и, гневно скрежетнув зубами, удалился из зала приёмов. ---------------- [1] Первое Цветка месяца Засухи года Седьмого Тростника - 16 мая 1499 года [2] Эцалькуалистли (Поедание зерен) 23 мая — 13 июня. Подготовка к сезону дождей. [3] макуауитль (macuahuitl) — холодное оружие ближнего боя. По своей форме напоминает плоскую дубинку c несколькими рядами лезвий из обсидиана. [4] Тонатиу в мифологии ацтеков бог Солнца и покровитель союза воинов-орла. Если воин-орла погибал на поле битвы, то он попадал в чертоги Тонатиу. Глава 6 - Двор тлатоани — Кого бы мне сегодня съесть? Может быть тебя? — Тепилцин подхватил сына и уткнулся носом в сладкую щёчку, — Ах, это же малыш Точтли! Пожалуй, его я есть не буду. Козамалотль, светясь от счастья, подшучивала над мужем: — А господин Третий Кролик тебе и не позволит! Голосок у него громкий. Если недоволен чем — кричит на весь Теночтитлан. — Это он, подобно ягуару, издаёт свой устрашающий рык, — смеялся Тепилцин. Майя наблюдала за воссоединением семейства и улыбалась, видя как дурачится брат. Всеобщее веселье внеза прервала служанка: — Господин, прибыл слуга тлатоани. Он ожидает тебя. — Пусть войдёт. Худощавый мужчина со скучающим видом рутинно поклонился господам и гнусавым голосом поприветствовал: — Целую землю перед тобой, великий воин-орла. Я должен передать послание от нашего благословенного тлатоани Монтесумы. — Говори, — кивнул Тепилцин. — Ты и твоя сестра, госпожа Майоаксочитль, удостоились великой чести и были приглашены во дворец нашего императора на Малый Праздник Владык. — Я услышал тебя. Благодарю тлатоани за высочайшую честь. Мы с сестрой непременно прибудем. Почтенно поклонившись, слуга удалился, а Тепилцин мгновенно помрачнел. *** По традиции на Малом Празднике Владык знатные господа раздавали еду, угощения и подарки своим подданным. Весь цвет Теночтитлана собрался в этот день на площади под палящим солнцем, терпеливо ожидая благостыни. Возле широкой лестницы, ведущей в главное дворцовое строение, толпились простолюдины, а по всему периметру стояли воины, строго следящие за порядком. Вверх-вниз по лестнице бодро сновали слуги, разнося корзины с угощениями, и всё это сопровождалось музыкой, ритмичными барабанами и ритуальными танцами. Народ ликовал и благодарил вельмож за щедрые дары, вознося молитвы во славу императора. «Удивительно, как люди терпеливо ждут, не создавая толкотни. В такой-то огромной толпе!» — удивлялась Майя, глядя на бесконечные очереди вопрошающих. Никто не осмеливался протолкнуться вперёд или обманом получить несколько подарков. Такие выходки сурово наказывались и подобная авантюра могла стоить смельчакам жизни. К вечеру благородные господа присоединились к пиршеству в зале торжеств. Войдя в помещение, освещённое множеством факелов, Майя огляделась - повсюду на стенах красовались изображения черепов, часть из которых были выгравированы и инкрустированы нефритовыми пластинами, бирюзой или жадеитом, напоминая дочери вождя убранство старого храма Тескатлипоки[1]. Вдоль стен стояли огромные статуи, олицетворявшие главные божества, а возле почётного императорского места на возвышении висел боевой щит, украшенный разноцветными перьями и являя собой тончайшую работу лучших перьевых дел мастеров. Тепилцин занял положенное ему место и жестом указал Майоаксочитль присоединиться. Разместившись, Майя стала с интересом рассматривать знатных господ, а брат, понизив голос, рассказывал ей кратко о каждом госте. — Видишь этого мужчину в красном плаще, что беседует рядом с пожилым вельможей? Это принц Куаутемок, племянник нашего тлатоани. А женщина, что стоит рядом с ним — его супруга Течуишпо. Сестра кивнула.