– Алла, когда подъехала полиция, в доме был пожар… В общем, там обнаружили несколько трупов. Среди них женские. – Иру не опознали? Значит, возможно, она все-таки жива? Калитка была открыта, ее могла открыть только она. Ира мне жизнь спасла. – Алла… нам очень важно восстановить картину событий. Я буду с вами откровенен, труп вашей подруги лежал возле входной двери. Пожар начался наверху, и та часть дома, где она находилась, пострадала меньше. В общем, это, безусловно, она. Нет никаких сомнений. Я задумалась. Валентин Георгиевич терпеливо ждал. – Как она там оказалась? Она должна была сбежать раньше, чем я. И открытая калитка это подтверждает. – Расскажите подробно, – попросил он. И я рассказала. Валентин Георгиевич вздохнул и задал вопрос: – Значит, после того как она ушла в комнату, вы ее больше не видели? – Нет. Но у нее было время… Мы договорились. Тут я беспомощно заревела. Я знать не знала, что произошло с Ирой. Смогла она выбраться в окно или нет. А вдруг она просто уснула, наплевав на мои слова? Открытая калитка – вот что позволяло мне надеяться, когда, блуждая в лесу, я думала о ней. Вряд ли кто-то из упырей оставил калитку открытой… Иру обнаружили в лесу и вернули в дом? Я спаслась, а она нет? И никто никогда не узнает, что там произошло. – Все хорошо, – бормотал Валентин Георгиевич. – Сейчас вы в безопасности. «Нет никакой безопасности! – хотелось заорать мне. – Ты едешь в свой выходной к друзьям, строишь планы, а потом бац – и все летит к чертям». Но орать я себе отсоветовала, запросто можно оказаться в психушке. Впрочем, не факт, что я действительно там не окажусь в ближайшее время. – Их найдут? Скажите честно? – задала я вопрос, который очень меня интересовал. Хотелось, чтобы нашли, и вместе с тем я с беспокойством думала: в сущности, это ничего не решает. На смену одним упырям явятся другие. Он долго не отвечал. Я начала думать, что и вовсе не ответит, но тут он произнес: – Собственно, их, скорее всего, уже нашли. Теперь я надолго замолчала, с сомнением глядя на него. – Нашли? – спросила растерянно. – Рядом с вашей подругой – трупы троих мужчин. Никаких документов при них не оказалось. Их личности устанавливаются. Вы могли бы описать предполагаемых убийц максимально подробно? – Предполагаемых? – не поняла я. – Не обращайте внимания, – поспешно отмахнулся он. – Привычка. Вину устанавливает суд… Но до суда они не дожили. Вряд ли стоит переживать по этому поводу. То, что он сообщил, в голове укладывалось плохо, однако это не удивило: я была в таком состоянии, что и менее затейливые вещи воспринимала с трудом. Он включил диктофон, а я, прикрыв глаза, монотонным голосом начала описывать внешность парней. Троица возникала передо мной с такой отчетливой ясностью, словно они стояли напротив. Оказывается, я запомнила и родинку на шее у Димы, прямо за мочкой левого уха, и татуировку на руке Кирилла – «666» в языках пламени, адского, надо полагать. Это было удивительно и даже тревожно, как будто я обрела некие способности, которыми раньше не обладала. Валентин Георгиевич вроде бы тоже слегка удивился, но был доволен. Уточнял, переспрашивал и наконец заявил: – Это, безусловно, они. – И они найдены мертвыми? – растерялась я. – Да. Все трое. Судя по вашим описаниям. – Но… Они задохнулись угарным газом? – дурацкое предположение, но другого не было. – Их убили, – ответил он. – Как? Валентин Георгиевич замешкался, наверное, опасался нанести урон моей психике, однако в конце концов произнес: – Двое застрелены, третьему, как и вашей подруге, перерезали горло, – тут он досадливо поморщился, наверное, сожалея, что упомянул Ирку. – Но… кто их убил? Судя по всему, Валентин Георгиевич ответа на этот вопрос не знал. Не могла же это быть Ира. Ей в руки каким-то образом попал пистолет, и она застрелила двоих парней?.. Уже после того, как я оказалась в лесу, ведь, находясь рядом с домом, никаких выстрелов я не слышала. И что дальше? Третий тип перерезал ей горло, а потом сам зарезался в большой тоске по дружкам? Бред. – Чей это дом? Вы выяснили? – По документам он принадлежит человеку, который в настоящее время находится в Испании. Нам удалось с ним связаться. Он собирался по возвращении в Россию продать дом, потому что намерен жить за границей постоянно. Собственность здесь ему не нужна. Ключи от дома он никому не передавал и не имеет понятия, кто там находился. – То есть кто-то поселился там без его ведома? – Выходит, так, – пожал плечами Валентин Георгиевич. Картина, которую я худо-бедно успела себе нарисовать, теперь грешила серьезными нестыковками. – Подождите, я думала, там, в ванной, трупы хозяев… – В ванной действительно обнаружили три трупа. Два женских и один мужской. Еще один труп – в спальне на втором этаже… он сильно обгорел. Пожар как раз и начался в той комнате… – Двое мужчин и две женщины? И хозяин ничего о них не знал? – Именно это он утверждает. – Когда я… увидела их в ванной… я подумала… Бандиты, какие-нибудь беглые уголовники, наткнулись на этот дом в лесу и убили хозяев, чтобы те не донесли на них в полицию. – Да, именно это вы сказали диспетчеру, принявшему вызов, – кивнул Валентин Георгиевич. – Но если хозяин говорит правду, получается, что одни люди без спроса поселились там, а потом пришли другие… – Я бы не стал особенно доверять словам хозяина дома, – заметил мой собеседник. – Предположим, он просто не хочет неприятностей. – Но ведь возможно установить, знаком он с убитыми или нет. – Для начала надо установить, кто все эти люди. Но если он кого-то там прятал… Вполне вероятно, они даже не были знакомы лично. – Прятал? – переспросила я. «Кто-то прячется в доме, там появляются трое упырей… Случайно появляются? Или все-таки нет?» – А машины? – спросила я. – Сильно обгоревший джип обнаружили возле крыльца. – А второй джип? Он стоял под навесом. – Вы видели еще одну машину? – Да. Видела. Здоровенный джип. Было темно, марку машины не назову. И номер я не разглядела. Я думала, это машина хозяев. Стояла под навесом. Куда же она делась? И тут я еще кое-что вспомнила, перевела взгляд на Валентина Георгиевича, а он спросил: – Вы уверены, что видели еще одну машину? – Я уверена, что видела там еще одного типа, – выдохнула я. – Не понял… – Когда я выглянула в кухонное окно, он стоял возле джипа. Сначала я подумала, это кто-то из парней. Но он был выше и шире в плечах любого из них. Это точно. Я еще здорово испугалась, поняв, что их не трое даже, а четверо. – И больше вы его не видели? – Нет. – Вам не показалось, что он прячется? Я попыталась припомнить увиденное во всех деталях. Вот он стоит под навесом, заглядывает в багажник, в руках у него что-то есть… Что? В темноте не разобрать. Он двигался уверенно и точно ничего не боялся, поэтому я решила поначалу, это кто-то из парней – либо Костя, либо Кирилл. – Вы делаете очень важное заявление, Алла, – заволновался Валентин Георгиевич. – Вы уверены в своих словах? Вы же сами сказали: было темно, ни марку, ни номер машины не разобрать, следовательно, лица мужчины вы тоже не видели. – Не видела. Но он совершенно точно не был похож ни на кого из тех парней. По крайней мере, я так подумала, когда смотрела на него. – Что ж, если вы уверены… это многое меняет. – Что меняет? – нахмурилась я. – По крайней мере, можно предположить, что на второй машине уехал он, оттого мы ее и не обнаружили, хотя на следы протектора внимание обратили. Я вздохнула с облегчением: машина мне не привиделась, и, не успев додумать свою мысль до конца, буркнула: – Упырей тоже он убил?