Мужчина запер за собой дверь. Говорил он тихо, но четко и ясно. – Брат, а ты это чё? Сразу после пластики сюда нагрянул? – неуверенно осклабился Кудряш. Смехом, тоже несколько растерянным, его поддержали Серьга и Рыжая. На шутку человек отреагировал тем, что подтянул к двери один из стульев, стоявших возле столика, и таким образом загородил проход. Так же молча он сел на этот стул. Взгляд его медленно прошелся по троим юнцам. В том, как он смотрел на них, не было ничего брутального, но в этом взгляде сквозила такая сила и был он столь пронзительным и властным, что Кудряш и остальные сразу осеклись и смолкли. – Садитесь, прошу вас, – молвил незнакомец. Учитель У тотчас сел обратно на диван. Трое юнцов обычно не привыкли повиноваться, но в данном случае на их лицах мелькнуло замешательство. Никто из них не понимал, отчего этот голос так на них действует, но что-то в самом его звучании заставляло поступить так, как было велено. Серьга и Рыжая посмотрели на Кудряша, своего негласного вожака. Секунду подумав, тот решил, что не станет терпеть наезды непонятно от кого, а потому, выпятив подбородок, вызывающе кашлянул: – Мы согласились прийти сюда на определенных условиях. И тебе надо сперва выполнить их, а уже потом чего-то ждать от нас. Незнакомец поднял правую руку. В ней были три алых конверта, из тех, что дарят на торжествах. – Прошу. Его прямота ввергала в растерянность. Кудряш чуть повременил, а уже затем шагнул и принял конверты. – Верхний – тебе, – веско произнес незнакомец. – Второй отдай своей спутнице, а третий – своему другу. Спустя считаные секунды все три конверта оказались в руках получателей. Учитель У безучастно взирал на все это, пытаясь уяснить, что же такое происходит. Отчего-то он чувствовал себя здесь не более чем зрителем. Первым свой конверт вскрыл Серьга. Внутри находился аккуратно сложенный квадратик бумаги – явно не то, чего он ожидал. – Это что еще за хрень? Кудряш в это время рассматривал содержимое своего собственного конверта. Здесь на кусочке рисовой бумаги безупречной иероглификой был выведен небольшой текст: «Извещение о вынесении смертного приговора Осужденный: Се Гуаньлун Преступление: унижение учителя Дата казни: 28 октября Исполнитель: Эвмениды» – Это что еще, блин, за дурацкий розыгрыш? Скомкав бумажку, Кудряш швырнул ее в незнакомца. – Никто вас не разыгрывает, – ледяным тоном отозвался тот. – Вы – преступники, которых приговорили люди в Сети. А Эвмениды – это я, и я же привожу приговор в исполнение. – Хорош по ушам ездить, ты! – гаркнул Кудряш. – Думаешь, раз маску напялил, так уж и Суперменом заделался? Катись давай из нашего номера! Учитель У резко встал с дивана. Что-то здесь шло явно плохо. – Что… Что происходит? Он шагнул к Рыжей и уставился на ее листок бумаги. Столбцы иероглифов в ее руках дрожали. Лицо девушки было белым, как снег. – Это же Эвмениды! Вы разве не понимаете, что это означает? – задыхающимся голосом спросила она. Серьга с Кудряшом лишь оторопело уставились на нее. Девушка схватила Серьгу за плечо: – Это же реальный, живой убийца! На той неделе он прикончил женщину, переехавшую на своем «БМВ» торговца фруктами… Весь интернет об этом гудит! Паника оказалась заразительной. Друзья Рыжей не на шутку струхнули. Об убийстве бабы на «БМВ» они определенно слышали. Неужели ее убийца теперь реально стоит перед ними? – Одиннадцатого сентября вы во время занятия подвергли неслыханному унижению своего учителя, У Иньу, – голос незнакомца наливался обличительной яростью. – Но и это не всё. То оскорбление вы отсняли на видео и выложили в Сеть. Несмотря на волну осуждения в интернете, в содеянном вы нисколько не раскаялись. Что вы можете сказать в свое оправдание теперь? Руки Серьги тряслись так, что бумажка выскользнула у него из пальцев. – Что, блин, делать-то будем? – Он подался к своему дружку. – Сматываться, – буркнул тот. – Ну его на хрен, этого перца. Мотаем отсюда. Однако на пути была помеха в виде стула с этим незнакомцем. Чтобы выбраться из номера, сначала надо было отодвинуть его. – А ну, прочь с дороги! – визгливо крикнул Кудряш. – Подойди сюда. От тихого, почти нежного голоса незнакомца становилось не по себе – настолько, что по коже побежали холодные мурашки. Браваду сносило, словно листву под ветром. – Позвольте мне сказать. – Между Кудряшом и гостем угловато встал У Иньу. Избегая глядеть незнакомцу в глаза, он произнес: – Они передо мной уже извинились. Умоляю, не нужно их трогать. Было заметно, как губы незнакомца под маской разъехались в усмешке: – Извинились, говоришь? Я наблюдал вас всех четверых по прибытии. Видел, как они с тобой обращаются. И ты можешь, не кривя душой, утверждать, что их поведение говорит о раскаянии хотя бы на йоту? У Иньу поморщился. Конечно, незнакомец прав. Эти ученики никогда не уважали и не будут уважать его как учителя. Их так называемое извинение было чисто формальным. Незнакомец поочередно оглядел каждого из этой троицы. – Прощения за совершенное вам не будет, – проронил он. Все трое юнцов боязливо отпрянули. Морщась, как от боли, У Иньу превозмог свой страх и попробовал вмешаться снова: – На самом деле все не столь серьезно, как вы полагаете. Это всего лишь дети! Записывая свое видео, они лишь развлекались. Незнакомец перевел взгляд на У Иньу: – Ты и в самом деле, как прежде, считаешь себя их учителем? – спросил он с гневной насмешкой. – Что ж ты не думал об этом, когда они громили твой класс? Ты хотя бы знаешь, что значит быть учителем? Язык У Иньу застыл во рту. – Назначение учителя – передавать мудрость, преподавать знания и разрешать сомнения. Посмотри на своих учеников. Что ты для них сделал? Обучил ли чему-нибудь, что-то преподал? Распутал ли хоть что-нибудь в их головах? Твоя роль в собственном унижении неоспорима. И тебя я нынче пригласил сюда из желания, чтобы ты увидел, что бывает, когда ты уклоняешься от своих обязанностей по отношению к твоим ученикам. У Иньу вздрагивал от каждого упрека и в конце пристыженно опустил голову, не найдя, что сказать в ответ. Зато вышел из ступора Кудряш. Движимый не отвагой, а скорее отчаянием, он выхватил топорик, который до этого прятал в кармане пальто, – примерная копия тех, которыми орудуют гангстеры в гонконгских боевиках, столь популярных среди молодежи. – Ты уберешься с дороги или нет? – завопил он. – Или я тебе тут такое устрою!.. – Чего же ты ждешь? – с леденящим спокойствием спросил незнакомец. Кудряш, стиснув зубы, ринулся на зловещего гостя. Топорик он вскинул высоко над головой, рассчитывая со всего маху рубануть борзого перца по шее. На что тот спокойно перехватил в воздухе запястье Кудряша и крутнул. От боли тот согнулся пополам, а топорик грохнулся об пол. Сведя указательный и средний пальцы, незнакомец нежным движением провел ими Кудряшу по шее. Вопли буяна оборвались, лишь дрогнули чуть разведенные губы под расширенными притуманенными глазами. На горле старшеклассника прочертилась длинная глубокая рана. Кровь из пореза, пенясь, хлынула на роскошный ковер. Не давая ей испачкать себя, незнакомец выпустил руку Кудряша, и тот упал на пол, где и замер после нескольких слабых конвульсий. Девушка завизжала так пронзительно, что заложило уши, но незнакомец как будто не беспокоился, что ее услышат. Он и выбрал этот номер специально из-за толстых звуконепроницаемых стен. У Иньу тяжело встряхнулся, словно отходя от морока. – Ты убил его! Как ты мог! За что? Чем больше он причитал, тем слабее становился его голос. Девушка отступила в глубь комнаты, зато Серьга, углядев проем, кинулся к двери. Хотя для незнакомца его движения были до смешного медленны. Левая рука молниеносным рывком приткнула его к стене, как беспомощного ребенка. Незнакомец медленно поднял правую руку.