– Как оказалось – возможно. Ее родители участвовали в зачистке и погибли, если помните, – мы напрягли память и через пару минут кивнули. Они и вправду приложили тогда немало усилий по их ликвидации. Теперь я еще больше запутался. – По нашим данным, Горон – вожак отшельников – случайно узнал, кто она. В его столе было найдено множество снимков семьи Вириных. В основном снимки детей. А также была заготовлена пара винтажных колец. На обороте одной из фотографий была надпись: «Моя Луна». Раз он был в этом так уверен, значит, чувствовал ее запах. Соответственно, и она его. Дальше делайте выводы сами. Это все что удалось узнать. И, увы, новые факты всплыли совсем недавно. Мы не успели проверить историю жизни самой Ольги. Пока разбирали ее далекое прошлое. – В этот раз надо устранить всех. Хорошо, что детей больше нет. Предлагаю свериться со списками подозреваемых и в путь, – сказал Александр. Мы все с ним согласились. Но впервые мне было плевать на все вокруг. Меня волновал вопрос о моей паре. Его надо решать здесь и сейчас. Я не намерен и дальше отступать от нее. Когда все споры и сверки были завершены, за окном было ясное звездное небо. Отлично, вот уже и вечер начал близиться к ночи. Радует одно: скоро это закончится. – Остался последний вопрос, – я все же решился озвучить свои мысли по поводу Ани сегодня. Все странно на меня посмотрели, но вернулись на свои места. – Это касается Ани. Я настаиваю на переезде пары в мою стаю. Три… Два… Один… Глава 32 Пауза затягивалась. Я видел, как меняются лица семьи Вермутовых, и впервые мне хотелось нервно сглотнуть. Четыре взбешенных альфы – это страшно. Но сейчас нельзя отступать. Страшнее всех сейчас был Макс, и его можно было понять. Все же вместе с Аней переедет и его пара, чего он точно не захочет допустить. – Ты в своем уме? – первым отошел глава семейства. – Сначала ты отказываешься от нее, а теперь хочешь вернуть? Она что, игрушка для тебя? Захотел – взял, захотел – отдал. Так дело не пойдет. Я не позволю играть с ее чувствами. Моя дочь этого не заслужила. – Она моя пара, на этом все, – я был немногословен. – А Алена моя. Что будем делать? У меня тут вообще двойное возражение. Ты мало того что будешь мучить мою сестру, так еще и мою пару собираешься забрать? Ну уж нет. Они наши. Ты упустил свой шанс, так что забудь о них, – мне кажется, пульс моего оппонента просто зашкаливал. На руках и лбу выступили вены. Противник в ярости. – И все же. Я не запрещаю тебе посещать стаю. К тому же на моей территории находится и твой бета. У меня тоже к тебе из-за этого есть претензия, – хотел показать ему, что он тоже хорош в определенных вопросах. – Не сравнивай воду и огонь. Тебе мало было слез Ани, теперь хочешь, чтобы к ней еще и дочь присоединилась? – тут уже вступился Олег. – Ну нет, ты хочешь заставить страдать сразу трех членов нашей семьи. Этого не будет. – Не вам принимать такое решение, – в ответ на их выпад я решил успокоить рвущегося наружу волка и рыкнул в их сторону. – Но и не тебе, – голос Верховного заставил нас отвлечься от выяснения отношений. – Ты публично отказался от пары. Теперь она будет решать, возвращаться к тебе или нет. Ей принимать такое решение. Я же позволяю ей пока поехать в твою стаю, не делая из этого публичный выбор. Девушка может поехать, осмотреться, присмотреться и только после этого вынести свой вердикт, – а вот этого я точно не ожидал. – Кого-то не устраивает мое решение сложившейся проблемы? – Нас устраивает, – сказал старший Вермутов, подавляя недовольства детей. Он явно не знает, чью сторону лучше занять. Он понимает как собственного сына, так и меня. А кого выбрать? Пусть дочь решает сама. Да и явно собирается на нее повлиять. – С одним условием, – вмешался Макс, на что получил одобрение. – Если Аня решит даже временно переехать в стаю Белозарова, я требую разрешения на постоянное нахождение на их территории. Я не оставлю свою пару и буду присматривать за сестрой. У меня от наглости чуть челюсть с полом не поцеловалась. Вот же… И понять могу, и пришибить хочется. – Тогда у меня есть встречное условие, – вмешался Сорозов. – Не вам выставлять условия, – в игру вступил Антон. Да, никто не остался в стороне. Каждый в нужное время брал себя в руки. – Не вам нам отказывать. Будет вполне логично получить что-то и от вас, – сказал бета, и я был ему чертовски благодарен. – И что конкретно ты хочешь? – я не мог подобрать слов. Пока в голове лишь каша. Хочется крушить все вокруг. – Максим официально принимает моего брата в качестве беты. Мучить его из-за выкрутасов обиженного мальчишки я не позволю, – вот он, его фирменный непримиримый тон. Ох и натерпелся я в свое время от него. – Не раньше, чем Аня получит метку, – выкинул ему Макс, на что получил положительный кивок моего беты. Он единственный, кто верит, что я добьюсь ее расположения. – Голосуем. Кто за? И верховный подсчитал голоса. Никому не хотелось решать сейчас этот конфликт. Есть куда более важные дела. Спасибо всем за это. Единогласное «да» пришлось по вкусу, увы, не всем. Ну а что они хотели? Каждый из них в душе рад, что я одумался. Идти сейчас в больницу к Ане желания не было. Она явно предпочтет свою семью мне. Прогуляюсь по лесу лучше. А позже, когда все уйдут, наведаюсь к своей принцессе. Обернувшись в волка, побежал по окрестностям. Их место. Ну посмотрим, что оно из себя представляет. До нужного места добежал минут за десять. Поляна как поляна. Что в ней особенного. Кровь на снегу не совсем скрыта новым слоем белого облака. Запах вызывает страх, ведь крови моей девочки больше всего. Решил погулять вокруг. Зайдя чуть в лес, начал осматривать небольшие скалы. Одна из них привлекла мое внимание. Лианы каких-то деревьев неестественно взлетели вверх. Решил подойти ближе. Лапами хотел опереться на скалу и вместо опоры почувствовал пустоту. Чувство падения было недолгим. Я попал в скрытую пещеру. Природа постаралась на славу, скрывая это место. Пошел вглубь пещеры. Стены имели странное голубоватое свечение и в самой глубине был источник. От воды исходил пар. Провел лапой по водной глади и понял – теплая. Захотелось искупаться в нем. Но не сейчас. Хочу осмотреться. Как ни странно, здесь оказалось тепло, несмотря на отрицательную температуру окружающей среды. Обернувшись в человека, стал ходить по кромке источника. На одной стене были два отпечатка. Женская ладонь и лапа волка. Похоже, они решили оставить здесь след. Ярость и злость заполнили сознание. Понимаю, что она только моя. Но такие места создают, когда рассчитывают на нечто большее, чем просто дружба. Такие места бывают или у друзей, или у влюбленных. Это место не их семьи. Это место этой парочки. И я должен позволить ему жить на нашей территории беспрепятственно? Успокоиться. Сейчас надо успокоиться. Это самое главное. Ступаю в теплую воду и расслабляюсь. Вода тут слишком мягкая, что ли, согревающая. Ладно бы тут были гейзеры… Интересно, что же это за место такое? Купались ли они тут вместе, голышом или в одежде? Нет, лучше не думать об это. Иначе точно сорвусь. А мне надо уговорить ее поехать со мной. Аня К вечеру я успокоилась. Дети имеют забавное антистрессовое свойство. К обеду раны уже немного зажили, и я могла накинуть легкую сорочку на плечи, чтобы сидеть на кушетке. Они то смешно болтали ножками в люльках, то спали. В волчат не обращались. Пока не хотят. Ну и пусть. Главное, что из бутылочки кушают. Пока я не могу себе позволить такой роскоши, как кормить, держа на руках. Как выяснилось, они не хотели пускать папку своего ко мне. Да, помнят еще тот инцидент. Кто бы сомневался. Все в него. Алька в меня, приняла его таким, какой есть. Вечером в палату пришли папа и братья. Я была безумно рада им. Очень соскучилась за столько месяцев разлуки. Почти четыре года в институте так не выматывали меня, как эти месяцы. Новость о том, что узнали имя предводителя отшельников, порадовала. Надеюсь, они смогут ее быстро найти. – И еще, – папа заметно занервничал, Макс вообще насупился, отошел к Але и взял свое сокровище на руки, а она и счастлива такому вниманию. – Ну, не томи, пап. Все самое страшное позади. Вы найдете отшельников. Все наладится. Главное, все сдвинулось с мертвой точки, – попыталась быть ласковой, чтобы немного успокоить. – Малышка, Егор, он… – да что, в конце концов, произошло? Не умер же он, в самом деле? Или умер? – Что «Егор»? – голос предательски дрогнул, дети сразу среагировали и начали недовольно кряхтеть. – Дочка, он хочет забрать вас, – и взял меня за руку, а у меня пульс начал зашкаливать. Да что этот блохастый себе позволяет? Я что, игрушка? Вчера послал, сегодня позвал! Я не собираюсь бегать то к нему, то от него из-за смены настроений. То он утром нежный, хочет все наладить, потом психует и молча уходит, обиделся, видите ли, а вечером вот такой фортель? Ну попадись ты мне, зараза такая. Хвост откручу и вместо ошейника повешу. – Анют, мы против, Верховный дал право тебе решать. Даже согласился на временный переезд, который не будет означать твое согласие. Так, экскурсионно съездишь, посмотришь. Не захочешь – не поедешь. Тут твое право. Мы примем любое твое решение, – отцу тяжело давались такие слова. – А Макс? О нем кто-то подумал? А Алька? – сейчас меня почему-то больше всего волновала эта парочка. Все же это два моих родных человека, которые будут страдать в случае чего. И Егор будет страдать, если я не перееду. Почему снова решать должна я? Когда же все это уже закончится? – Максу разрешено неограниченное нахождение в стае Белозарова в обмен на принятие своего беты, – сказал Тошка. – Я не хочу сейчас думать об этом. Вы слишком многого все от меня хотите. Чтобы никто не обижался, мне проще снова исчезнуть, и решайте ваши проблем сами, – я была обижена и устала. В комнате повисла тишина. Никто не решался ее нарушить. Все понимали меня, я понимала их, но общее решение было принять сложно. Каково родителям, не представляю. Хотя нет, представляю. От меня зависит жизнь трех человек. Дочь, брат и пара. Пока они занимают именно такое расположение. Причем впервые я точно могу сказать, кого именно люблю больше всех. Но проблема в том, что я не знаю, чего хочу именно я и могу ли, в случае чего, позволить себе такую роскошь. – Ань, – Макс решил нарушить тишину, – я приму любое решение. Забудь сейчас о нас. Прими то решение, которое хочешь ты. Я подстроюсь под обстоятельства. Все будет хорошо. И сел на кушетке рядом со мной. То, что хочется мне? Хорошая задача. Одна часть меня хочет поверить горе-паре и быть с ним, другая хочет послать его окончательно и бесповоротно, а третья хочет простить, предварительно помучив. Я не знаю, что ему сказать, и он это прекрасно понимает и никогда не осудит. Это ведь Макс, он всегда подстроится под обстоятельства, главное, видеть в этом смысл. Если разобраться совсем честно, то не поступи я в институт, не встретила бы Егора. В ближайшие лет десять точно. Может, даже больше. К тому моменту у меня уже прошел бы тот возраст, могла бы появиться другая семья, дети… Все, что случилось, было нужно, и мы оба это понимаем. Осталось понять, что сделать сейчас. – Отдыхай, утро вечера мудренее, – и поцеловал меня в щеку. Мы все попрощались, и они, забрав детей, ушли домой. Мне так хотелось, чтобы их оставили со мной, не передать словами. Но это неудобно в нынешних условиях. Скорее бы все зажило, чтобы вернуться к ним. За окном звездное небо, скоро полнолуние. Часики тикают… В какой-то момент в палате я нахожусь уже не одна. Он пришел, не выдержал. Знаю, о чем будет просить. – Я не поеду с тобой, Егор. Ты сделал свой выбор еще тогда, – отворачиваю голову к окну. Слова сами слетели с языка. Вот так просто. Он какое-то время молчал. Спустя несколько минут щелкнул выключатель и в палате стало светло. Он был в ярости. Глаза горели бешеным огнем. Нет, а чего он хотел? Пусть мучится, пусть докажет мне, что все не напрасно. Что я для него не просто элитный инкубатор его детишек. Почему-то именно сейчас пришла такая мысль. Вдруг я ему нужна только для удовлетворения инстинкта размножения? – Что, даже выслушать не хочешь? – он еле сдерживается, чувствую всеми фибрами души. – А есть смысл? Егор, я не куплюсь на сладкие речи. Я прекрасно понимаю, почему ты хочешь меня забрать, но этого не будет. Попроси ты меня об этом еще тогда, я бы согласилась, но сейчас… Поезд уже ушел. Причем давно. Я привыкла к тому, что буду одна. Оставь меня, – не хочу поворачиваться, не хочу видеть его глаза, боюсь сорваться. Он медлит. Почему? А потом чувствую, как он убирает одеяло. – Что ты делаешь? Остановись! – пытаюсь удержать тонкую преграду, но ничего не выходит. Он с рыком выдергивает ее. – Сначала полечу тебя, потом поговорим. Не зли меня сейчас лучше. Иначе я не буду спрашивать, почему ты не хочешь ехать, – только хотела возразить, как меня уложили на живот и оголили спину. – И не надо мне тут снова пытаться сказать ту ересь, что я услышал две минуты назад. Ты выслушаешь меня, а потом поговорим. Иначе я увезу вас прямо сейчас. М-да, супер, ничего не скажешь. Вот так быстро взял и все решил. Кто же тебе позволит нас забрать вот так просто? Ага, я же первая буду, кто скажет «фас» своей семье. Наивный… А вроде альфа. И тут я почувствовала его язык на спине. Теплое, шершавое касание уже так не раздражало. Даже где-то внутри мне это нравилось. На этот раз он уже не просто залечивал раны, он пытался приласкать меня. Его руки скользили то рядом с ранами, то по бокам. Совсем невесомо, немного даже щекотно, но от этого довольно волнительно и приятно. Минут через десять он нехотя отстранился и вернул сорочку на место. Я поспешила повернуться к нему лицом и укрыла ноги одеялом. Хватит того, что эта зараза иногда и попу сжимала своими лапищами. Оторвать бы их ему. – Я очень устала и хочу спать. Говори уже, что хотел, и уходи, – сложила руки под грудью. Сама не поняла даже, почему он нервно сглотнул. А, точно. Ну да, увеличилась она у меня. Ну так я же мама кормящая, что он хотел? Я и так не была обделена размерами форм. Уверенная троечка меня вполне устраивала. Да и если посмотреть на то, как часто на меня заглядывались парни в институте, то нравилось это не только мне. – Ань, я прошу тебя, поехали. Я не смогу без тебя. Ты моя Луна, моей стаи, в конце концов. У нас трое детей! Я не собираюсь быть вдали от вас, но и стаю не могу бросить. Я вожак все-таки, – железная логика. Даже не попытался меня убедить хоть какими-то доводами. – И что? Почему-то в феврале тебя не смущало все это. Ты лицемеришь, Егор. Я благодарна тебе за помощь со спиной, правда. Но это не повлияет на мое решение. Мы с детьми останемся здесь. Тем более Алена – пара Макса. Уж прости, но дочь для меня куда важнее, чем ты! – не знаю почему, но я моментально вспыхнула. Эмоции начали бить через край. Слишком долго я сдерживалась, похоже. – Твоему Максимушке, – и так скривился на его имени, что захотелось врезать по этой физиономии, – вообще-то разрешено находиться на территории моей стаи. – Не передергивай его имя. И он не мой, а моей дочери, – ух, кажется, сейчас я найду в себе все-таки силы и врежу ему. – Нашей дочери, – он уже тоже не сдерживается и отвечает чуть тише чем я. – Я никуда не поеду. Точка. Ты законченный эгоист, думаешь только о своем «хочу», и плевать на других. Да как ты вообще стаей управляешь? – я не удержалась от издевки. – Нормально я управляю. Все довольны. И ты поедешь, – ух, как тяжело ему дается сдерживаться, прямо чувствую, как от него фонит напряжением. – Нет. Ты от меня отказался, дети вполне согласны со мной. Я не запрещаю тебе к нам приезжать. Иногда, смотря на твое поведение, мы будем приезжать в гости, когда они подрастут и смогут сказать, хотят они к тебе или нет. Никто тебя не заставлял тогда отказаться от нас. Я до сих пор помню те слова. Ты думаешь, так легко забыть все и принять тебя такого распрекрасного? Да у меня до сих пор тот день перед глазами стоит! – я не выдержала, встала и, подойдя, начала бить кулачками по груди. Выходило слабо, он наверняка и не ощущает этого. И слезы-предатели потекли из глаз. – Уходи, оставь меня в покое!