— Где стоял чайник? — прервал Тана судья. — На чайной полке в левом углу, ваша честь, рядом с медной жаровней, на которой кипятили воду. Чайник был почти полон. Шень дал выпить пробу собаке, и та сразу же сдохла. Он нагрел чай и по запаху определил яд. Он не смог проверить воду в стоявшем на жаровне ковше, поскольку она вся выкипела. — Кто обычно приносил ему воду для чая? — поинтересовался судья. — Сам судья и приносил, — тут же отозвался Тан. Ди недоуменно поднял брови, и Тан сразу же пустился в объяснения: — Он скрупулезно соблюдал чайную церемонию, ваша честь, был чрезвычайно требовательным ко всем ее деталям. Всегда сам набирал воду из колодца в своем саду и сам кипятил ее на чайной жаровне в библиотеке. Пользовался только своими чайником, чашками и чайницей — очень ценными, старинной работы. И хранил он их под замком, в шкафчике под жаровней. Я приказал судебному врачу исследовать чайные листочки из чайницы, но они оказались совершенно безвредны. — Каковы были ваши дальнейшие действия? — спросил судья Ди. — Я тут же послал гонца к губернатору в Пьенфу, а тело распорядился поместить во временный гроб и поставить его в зале личных покоев судьи. Затем я опечатал библиотеку. На третий день из столицы прибыл его превосходительство имперский дознаватель. Он приказал коменданту крепости выделить в его распоряжение шесть секретных агентов и приступил к тщательному расследованию. Он допросил всех слуг и… — Я знаю, — нетерпеливо кивнул судья Ди. — Я читал его отчет. Там прямо утверждается, что никто не мог получить доступ к чаю, и никто не заходил в библиотеку после того, как туда удалился судья. Когда именно уехал дознаватель? — Наутро четвертого дня, — медленно заговорил Тан, — дознаватель вызвал меня и приказал перенести гроб в храм Белого облака, что за западными воротами, где он должен оставаться, пока брат покойного не примет решение об окончательном месте захоронения. Затем он отослал агентов в крепость, сказал мне, что забирает с собой все бумаги судьи, и отбыл восвояси. — Тану, казалось, было не по себе. Боязливо глядя на судью, он спросил: — Я полагаю, он объяснил вашей чести причину своего внезапного отъезда? — Он сказал, что расследование достигло такой ступени, где его следует продолжить новому судье, — тут же выдумал судья Ди. Тан вздохнул с облегчением. — Надеюсь, его превосходительство в добром здравии? — Он уже отправился на юг с новым заданием, — ответил судья, потом встал. — Теперь я собираюсь осмотреть библиотеку. Пока я отсутствую, обсудите со старшиной Хуном повестку завтрашнего заседания. Судья взял одну из свечей и удалился. Дверь в личные покои, находящиеся на другой стороне небольшого сада за приемным залом, была приоткрыта. Дождь перестал, но между деревьями и искусно разбитыми клумбами висел туман. Судья Ди открыл дверь и вошел в опустевшее жилище. Судя по плану дома, приложенному к отчету, библиотека находилась в конце главного коридора, который он нашел без всякого труда. Идя по коридору, он заметил два боковых прохода, но тусклого пламени свечи не хватало, чтобы понять, куда они ведут. Внезапно судья замер на месте. Свет упал на худощавого человека, который как раз выходил из прохода прямо перед судьей и чуть с ним не столкнулся. Неизвестный замер, уставив на судью странные пустые глаза. В лице его не было ничего необычного, если бы не родимое пятно размером с медяк, уродовавшее левую щеку. Судья с изумлением отметил, что человек обходился без шапки: его седые волосы были связаны на макушке в узел. Он смутно разглядел, что человек облачен в серый домашний халат с черным кушаком. Только судья Ди открыл рот, чтобы осведомиться у незнакомца, кто он, как человек сделал шаг назад и бесшумно скрылся в темном проходе. Судья тут же поднял свечу, но резкое движение погасило пламя. Все погрузилось во тьму. — Эй, иди сюда! — крикнул судья Ди. Только эхо было ему ответом. Он прислушался. В пустом доме царила полная тишина. — Каков наглец! — гневно пробормотал судья. По стенке он нащупал дорогу в сад и вернулся в свой кабинет. Тан со старшиной Хуном сидели перед большой кипой документов. — Я хочу, чтобы было ясно раз и навсегда, что в этом суде никто из моих подчиненных не имеет права расхаживать в затрапезном виде, пусть даже ночью и в свободное от работы время, — с раздражением обратился к Тану судья. — Только что я наткнулся на неизвестного, облаченного в домашнее платье и даже с непокрытой головой! Причем этот неотесанный мужлан даже не озаботился ответить, когда я его окликнул. Пойдите и приведите его. Уж я с ним поговорю! Тан весь затрясся; он с ужасом смотрел на судью. Вид его был жалок, и судья Ди внезапно почувствовал себя перед ним виноватым: в конце концов, тот старался как мог. — Ладно, такие нарушения порядка случаются достаточно часто, — заговорил он куда спокойнее. — Как бы то ни было, кто этот человек? Ночной дозорный, я полагаю? Тан бросил испуганный взгляд на открытую дверь за спиной судьи и спросил, запинаясь: — На нем… на нем был серый халат? — Именно так, — ответил судья Ди. — И родимое пятно на левой щеке? — Да, — отрезал судья. — И хватит дрожать, милейший! Скажите, наконец, кто это? Тан склонил голову и безжизненным шепотом произнес: — Это был мертвый судья, ваша честь. Где-то в глубине дома с оглушительным шумом хлопнула дверь. Глава 4 СУДЬЯ ДИ ОТПРАВЛЯЕТСЯ НА МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ; ОН РАССЛЕДУЕТ ТАЙНУ ЧАЙНОЙ ЖАРОВНИ — Что это за дверь? — рявкнул судья Ди. — Я думаю… может быть, входная дверь личных покоев, ваша честь, — дрожащим голосом пролепетал Тан. — Она плохо закрывается. — Завтра же починить! — отрывисто приказал судья. Воцарилась напряженная тишина. Неторопливо поглаживая бакенбарды, он вспоминал странный безжизненный взгляд призрака и то, как быстро и бесшумно он удалился. Затем судья обогнул стол и сел в свое кресло. Старшина Хун уставил на него глаза, полные ужаса. Усилием воли судья Ди взял себя в руки. Он бросил взгляд на бледное как смерть лицо Тана и спросил: — Вам тоже довелось встретиться с этим призраком? Тан кивнул. — Три дня назад, ваша честь, причем в этом самом кабинете. Поздно вечером я пришел сюда за нужным мне документом, и он стоял здесь, у стола, спиной ко мне. — И что было дальше? — Я вскрикнул, ваша честь, и уронил свечу. Потом выбежал отсюда и позвал стражу. Когда мы вернулись, комната была пуста. — Тан потер глаза и добавил: — Он был точно такой, ваша честь, каким мы его обнаружили тем утром в библиотеке. В сером халате с черным кушаком. Шапка свалилась с его головы, когда он упал… замертво. Поскольку судья Ди и старшина Хун хранили молчание, он продолжил: — Я убежден, что дознаватель тоже видел его, ваша честь! Вот почему в то утро он казался таким нездоровым и столь внезапно уехал. Судья задумался, подергивая ус. — Было бы глупо отрицать существование сверхъестественных явлений. Никогда не следует забывать, что и наш учитель Конфуций проявлял уклончивость, когда ученики спрашивали его о подобных вещах. С другой стороны, я все же склоняюсь к тому, чтобы сначала поискать рациональное объяснение происшедшему. Хун медленно покачал головой: — Его не существует, ваша честь. Возможно, причина в том, что мертвый судья не находит упокоения, пока не свершится возмездие. Его тело находится в буддийском храме, а буддисты утверждают, что мертвец запросто может являться живым вблизи от своего трупа, пока разложение не зашло слишком далеко. Судья Ди резко встал. — Я должен серьезно все это обдумать. А сейчас я вернусь в дом, чтобы все-таки осмотреть библиотеку. — Вы рискуете новой встречей с призраком, господин! — воскликнул старшина Хун. — Почему бы и нет? — поинтересовался судья. — Мертвец стремится отомстить убийце. Он должен знать, что наши цели совпадают. Так зачем же ему причинять мне какой-либо вред? Когда закончишь здесь, старшина, жду тебя в библиотеке. Если угодно, можешь прихватить двух стражников со светильниками. Не прислушиваясь к возражениям, судья Ди вышел из кабинета. На этот раз он сначала зашел в канцелярию и взял там большой фонарь из промасленной бумаги. Снова оказавшись в пустом доме, судья прежде всего направился к проходу, в котором скрылся призрак. И в левой и в правой стене этого прохода было по двери. Открыв ту, что справа, он обнаружил большую комнату, хаотично уставленную большими и маленькими узлами и коробками. Поставив фонарь на пол, судья принялся ощупывать узлы и рыться в нагромождении коробок. Он вздрогнул, заметив в углу безобразную тень, но тут же сообразил, что сам отбрасывает ее. Здесь не было ничего, кроме личных вещей покойного. Покачав головой, судья открыл дверь напротив. Там было пусто, если не считать обмотанной соломенными циновками мебели. Проход упирался в массивную дверь, надежно запертую на засов. В глубокой задумчивости судья вернулся в коридор. Дверь в конце коридора была украшена искусно вырезанными облаками и драконами, однако красота ее оказалась сильно подпорчена заколоченной досками верхней частью. Видимо, там стражники выбили панель, чтобы открыть дверь. Судья Ди оторвал полоску бумаги с печатью суда и открыл дверь. Высоко подняв фонарь, он осмотрел маленькую квадратную комнату, просто, но со вкусом меблированную. Слева было высокое узкое окно; прямо перед ним массивный поставец черного дерева, а на нем большая медная жаровня. На жаровне стоял оловянный ковш, в котором кипятили воду для чая. Рядом с жаровней судья увидел маленький изящный чайник бело-голубого фарфора. Остальную часть стены, как и всю противоположную стену, полностью занимали книжные полки. В дальней стороне комнаты было еще одно, низкое и широкое, окно, затянутое чистой вощеной бумагой. Перед окном располагался старинный палисандровый стол с тремя ящиками с каждой стороны и удобное, тоже палисандровое, кресло с подушкой красного атласа. На столе не было ничего, кроме двух медных подсвечников. Судья вошел в комнату и прежде всего осмотрел темное пятно на тростниковой циновке между чайным поставцом и письменным столом. Скорее всего, это были следы чая, пролившегося из чашки, когда его предшественник упал. Вероятно, тот поставил воду на огонь, а сам сел за стол. Услышав, что вода закипела, подошел к жаровне и налил кипяток в чайник. Стоя там же, наполнил чашку и сделал глоток. Яд подействовал мгновенно. Увидев ключ в изящном замке, запирающем поставец, судья Ди отпер его, открыл дверцу и с восхищением принялся рассматривать занимавшую две полки великолепную коллекцию посуды для чайной церемонии. Здесь не было ни пылинки: очевидно, дознаватель и его помощники со всем тщанием изучили каждый предмет. Судья подошел к столу. Ящики оказались пусты. Именно там дознаватель обнаружил личные бумаги покойного. Ди тяжело вздохнул. Как жаль, что он не видел комнату сразу после того, как был обнаружен убитый. Повернувшись к полкам, он машинально провел пальцем по корешкам книг. Они были покрыты толстым слоем пыли. На губах судьи Ди заиграла довольная улыбка. По крайней мере здесь найдется нетронутый материал для исследования: дознаватель и его люди обошли книги вниманием. Окинув взглядом забитые полки, судья решил повременить с более подробным их изучением до прихода Хуна. Он расположился в кресле, развернув его так, чтобы сидеть лицом к двери. Скрестив на груди руки, утонувшие в широких рукавах, судья попытался представить себе убийцу. Лишение жизни императорского чиновника — это государственное преступление, за которое закон предусматривает смертную казнь в ее наиболее суровых видах, таких, как ужасная «медленная смерть» или четвертование заживо. У душегуба должен был быть поистине серьезный мотив. Но как он отравил чай? Яд должен был находиться в ковше с кипятком, ведь неиспользованные чайные листья проверили и признали безопасными. Можно, конечно, предположить, что убийца прислал судье малую толику чая, которой хватило на одну заварку, и яд содержался именно там.