Жом Пламенный расхаживал по комнате. Злоба ему мозги не туманила, рассуждать он был способен вполне здраво. И рассуждал. Валежный атакует. У него императрица – это громадный плюс. В тылу у освобожденцев хозяйничают Логинов и Алексеев. Эти тоже своего не упустят – волки. Считай, их загнали в угол. Но… Один вариант все же остается. Если императрица выходит замуж… да хоть бы и за него! Почему нет? Гулька? А что – она? Пламенный подумал, что надо бы отдать приказание… кому? А вот, кстати говоря! «Счастливчики» – подойдут. Своим нельзя, слишком уж подло получится… ладно! Получится хорошо, но если б хоть месяцем раньше! Тогда можно было и обвинение какое сфабриковать, и обвинить жену в расхищении, в предательстве народного доверия, в… да хоть и в государственной измене! Какому государству? Государство – это я! А свидетелей измены найдем десяток. Не важно! А вот сейчас только дурак не поймет. Когда императрица объявила на всю страну, что династия Вороновых нынче недостойна… Она-де приняла Русину у отца, но нести ее не может. А потому отдаст ношу достойнейшему… и вы хотите сказать, что в таких условиях еще кто-то воевать будет? Конечно, можно объявить ее самозванкой. Можно закричать на всю страну, что Валежный нашел куклу, подменку, фальшивку… И нельзя! Глупо получится, а глупым жом Пламенный выглядеть не желал. На фотографиях Анна – копия самой себя. Чего уж там. Похудевшая, с решительным выражением лица, в непривычной одежде, но кольцо то самое. И колокол звонил. И… итак, принимаем, что императрица настоящая. Тогда есть два варианта. Первый – драться. Пламенный понимал, что так тоже можно. Но… поддержат ли его освобожденцы? Или – нет? Положа руку на сердце, Валежный – даже без императрицы был бы в Звенигороде к осени. С большой долей вероятности. Это мир он не выиграет, а войну еще как запросто! И прекрасно Пламенный знает, что тот же Броневой, тот же Ураган, те же… да тот же Тигр – все имеют счета за границей. И знает, кто удерет при малейшей опасности для своей шкуры. И… Вот – такой же человек и в зеркале отражался. Будет Пламенный класть свою жизнь на алтарь Освобождения? Э-э-э-э-э… а кто тогда будет освобождать Русину? Примерно так и рассуждают все его сподвижники. Это быдло не жалко – тупое, серое, которое слушает сладкие речи на митингах, тянется за кусками и медяками, которое и из пулеметов положить нестрашно… а чего им? Бабы еще нарожают! А коли ты такой дурак, что лезешь в замятню, поделом тебе и будет! А себя-то Пламенный любил и ценил… Но если предложить всем пойти на переговоры с Валежным… а вот тут-то и может прокатить. И предложить выбрать самого достойного императора, из своих… и отстраниться от гонки, он ведь человек женатый… Конечно, самых умных так не проведешь. Но и они свои головы класть не захотят за понюх табаку. А народ? Помилуйте, кого волнует, что думает народ? За него прекрасно подумают! А способы убеждения известны еще со времен древних греков… Как звали того политика, который отрезал хвост своей собаке? И ведь обсуждали все тот хвост, а что бюджет попилили, так и не заметили… Народ-с! Со свободным волеизъявлением… Пламенный хмыкнул хорошей шутке и отправился писать письмо Счастливому. Пусть его… Подождем пока мир заключать. Есть «счастливчики», есть Броневой, вот если Валежный до столицы дойдет, тогда подумаем. А пока потрепыхаемся. И мир надо на своих условиях, а не на его, это уж точно. Было у Пламенного подозрение, чью голову попросит Валежный. Было. И головы ему было жалко. Привык уже… Русина, Ирольск Алоиз Зарайский оглядывал перрон почти хозяйским взглядом. И город тоже… Императрица была здесь. А значит… Выигрыш близко. Надо только к ней прорваться. И оказаться рядом, втереться в доверие… для этого уже все готово. Алоиз решительно направился к первому же военному патрулю. – Тор офицер. Разрешите обратиться? – Слушаю, жом? Видно было, что вежливый тон дается офицеру нелегко. Но… Яна предупредила Валежного, что любому нахалу она сама отвернет голову. Лично. Хватит разделения на торов и жомов, мало огребли? Так жомы с вами еще поделятся. Нет, не кренделями! Понимать надо! И социальные лифты устраивать! Иначе так и будет… верхи не могут, а вот низы хотят! Еще как хотят! Все то, что есть у верхов! И если им не дать… Сами возьмут. Уже взяли, собственно! И попробуй отними! Ладно, пока еще идет тот момент, когда ситуацию можно переломить, но это только пока. А через пару лет и поздно будет… Вот и строил Валежный своих офицеров. Никакого зазнайства! Никакого чванства! И упаси вас Творец кому-то дать в морду! Алоиза выслушали со всем вниманием. – Из Звенигорода? – Да! – И готовы поделиться знаниями с тором генералом? – ДА!!! – Пройдемте. Следующие три часа Алоиз провел в комендатуре, где его расспрашивали и вдоль и поперек… впрочем, он и не рассчитывал сразу подобраться к Валежному. Но первые шаги сделать уже можно. К примеру, между разговором поинтересоваться, в городе ли тор генерал? А то сведения надо доставлять побыстрее… Уточнить, при нем ли императрица… и точно ли – та самая? Вот в последнем ни у кого сомнений не было. Кто-то видел Петера, а Анна была копией отца. Кто-то видел портреты, кто-то и всю семью… Императрица была настоящая. Алоиз довольно потирал руки. И сообщил, что ежели тор генерал пожелает его увидеть или поговорить… где можно остановиться? Чтобы торам из комендатуры было удобнее его искать? Офицеры переглянулись, но гостиницу посоветовали. И неплохую. Спать Алоиз ложился с чувством выполненного долга. Я настиг тебя, дорогуша. И смогу заинтересовать Валежного. А там и тебя…