— Гвен подбросила тебя сюда? Я киваю, смотря куда угодно, только не на Стоуна. Я не хочу, чтобы он видел слезы, которые угрожают вырваться на свободу. Боже, я, наверное, самая ужасная пара для альфы. Я не какая-то сильная волчица, которая может спариться с ним из-за одного комплимента, как это происходит между Гвен и Кси. Я девушка, которая не может скрывать свои чувства, и я знаю, что мои эмоции написаны на моем лице на всеобщее обозрение. Вот почему я хорошо справлялась со всем, когда отворачивала лицо в сторону, чтобы избежать неловких моментов. — Я отведу тебя, моя милая Винни, — я замечаю, что он не говорит «домой». Гвен говорила, что Стоуну будет очень тяжело отпустить меня сегодня вечером, но, похоже, для него это не так уж и сложно. Я думала, что он будет спорить со мной, и, по какой-то причине, то, что он уступил мне, меня раздражает. Глава 8 Стоун Я провожаю Винни домой и целую ее в щеку. Я не настаиваю на большем, но мой волк скребется изнутри. Это самая сложная вещь, которую мне когда-либо приходилось делать. Единственное, что помогло мне пройти через это, это тот факт, что ее запах теперь на мне, и это заставляет меня думать, что я стал на шаг ближе к ней, как к своей паре. Если я могу сделать ее счастливой и доставить ей удовольствие, то я только этому рад. Я наблюдаю, как она закрывает дверь в свой дом, затем оглядываю периметр, чтобы убедиться, что здесь безопасно. Что-то не нравится мне этой ночью. Я обхожу ее дом несколько раз, но не ощущаю ничего странного. Я отбрасываю это чувство на задний план, объясняя это сверхзаботой о своей паре. На всякий случай завтра утром я заберу ее и отведу на работу. И, возможно, украду у нее поцелуй, если быть полностью откровенным. Сегодняшний вечер был таким замечательным — дегустация и наслаждение ее телом. Я не могу дождаться нашей совместной жизни, когда буду наслаждаться ею так часто, как только захочу. Лежать рядом с ней — еще та пытка, потому что я помнил, каково это — спать с ней в одной постели. Как я хотел вкусить ее сладость, но не мог так сблизиться с ней. Я поворачиваюсь, чтобы вернуться к своему грузовику, на моем лице сверкает улыбка, но внезапно ветер меняется, и я ловлю чужой запах. Я резко разворачиваюсь и бегу в лес. Я прыгаю в воздухе и меняю форму, разрывая одежду на себе в клочья, прежде чем приземляюсь на землю на четыре лапы. Я рычу, достаточно громко, чтобы кто бы это ни был мог услышать этот рык и испугался. Я знаю запах членов своей стаи и других стай в округе. Альфы проводят собрания и часто приезжают в дом друг друга, поддерживая тесный контакт, чтобы защитить друг друга. Если здесь есть чужак, то не из добрых побуждений, иначе они дали бы о себе знать. Чужаки знают, что не проскользнут через лес. Скорее всего, это недоброжелатель, а они очень опасны. Пробегая через лес, я пытаюсь поймать запах, но он исчезает. Оборотень, должно быть, знал, что ветер принесет его запах мне, поэтому и убежал. Что он делал возле дома моей пары? При мысли о Винни я перестаю его преследовать и резко поворачиваю к дому моей любимой. Я не могу следовать за чужаком, пытаясь защитить мою пару. Потому что она всегда будет на первом месте. Как только я достигаю дома, я громко вою, давая всем знать, что я здесь. Они узнают звуки альфы. Винни рывком открывает дверь и без колебаний бежит ко мне. Она пришла ко мне, чтобы защитить, и от этого моя грудь раздувается от гордости. Когда она добирается до меня, то сразу обнимает за шею, зарываясь лицом в мех. Я почти мурлычу от этого ощущения, но я держу себя под контролем. — Что случилось, Стоун? Ты заставляешь меня волноваться. Мне нужно было увидеть тебя, — она отстраняется, глядя мне в глаза, и я начинаю изменять свою форму. — Нет! — кричит она, сжимая мой мех. Она оглядывается через плечо на свою мачеху и сводную сестру, стоящих на крыльце, а затем снова смотрит на меня. Я придвигаюсь ближе, чтобы услышать то, что она шепчет мне на ушко. — Я не хочу, чтобы ты превращался обратно без одежды. Оборотни всегда видят друг друга нагишом — это своего рода издержки нашего вида — но, думаю, я бы чувствовал то же самое, если бы здесь столпились самцы, которые могли увидеть мою пару обнаженной. — У тебя есть одежда в грузовике? Я киваю, и Винни ведет меня к грузовику, доставая сумку. Я следую за ней, шаг за шагом, выискивая опасность и убеждаясь, что она полностью защищена. Я не хочу возвращаться в человеческую форму, но мне нужно сказать Винни и ее семье, что я беспокоюсь о чужаке, и что мне нужно, чтобы моя пара была в безопасности. Через мгновение она достает рубашку и джинсы. Она идет к другой стороне грузовика, где ее семья не сможет меня видеть. Я отступаю и встаю перед ней. Винни держит мою одежду, но не подходит, чтобы отдать ее. Она просто окидывает меня оценивающим взглядом. Если бы дело не было настолько серьезным, я бы пошутил о том, что выглядел как кусок мяса в ее глазах. Мой жесткий член твердеет еще больше, желая ее, и, когда она проводит своим язычком по губкам, он слегка покачивается от такого приглашения. Черт, мне нужно контролировать себя. Я в один широкий шаг оказываюсь около нее и прижимаюсь к ней своим обнаженным телом, приподнимая ее напротив грузовика. — Сейчас не время на меня так глазеть, медвежонок. Мне нужно обеспечить твою защиту, — забрав рубашку и джинсы из ее рук, я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее шею, прежде чем отступаю и начинаю одеваться. Винни слегка качает головой, словно она пытается избавиться от плохих мыслей в голове. — Что это был за вой? Он заставил мурашки пробежать по моему позвоночнику, и не в самом хорошем смысле. — Здесь в лесу есть чужак. Я думаю, что уловил этот запах прошлой ночью, но как-то не придал этому значения. Сейчас я в этом уверен. Я не смог его поймать, но запах витает около твоего дома. — Моего дома? Что тут забыл чужак? — она оглядывается, словно может найти ответ. — Может, это просто ошибка. Просто успокойся, и давай хорошенько все обдумаем. Схватив ее за руку, я тяну ее к грузовику и возвращаюсь к ее дому. Я больше не позволю ей отойти от меня ни на дюйм. Когда я подхожу к крыльцу, я вижу ее мачеху, Тину, и близняшек. — Триш, собери сумку для Винни. Сейчас же. Она вздрагивает, но затем кивает, быстро разворачивается и делает то, что я велю. Я чувствую, как Винни дергает меня за руку. — Стоун, я никуда не пойду. Все может оказаться ошибкой. Просто успокойся. Игнорируя ее, я смотрю на Тину. — У тебя есть безопасное место, где ты и девочки смогут остаться на несколько дней? Я собираюсь взять несколько ребят, которые будут патрулировать территорию, чтобы убедиться, что вы трое защищены, пока мы не выясним, что происходит. — Мы можем пойти в дом сестры, — отвечает Тина, прожигая Винни взглядом. Не могу точно сказать, ревность это или гнев, но у меня нет возможности спросить, так как Триш выходит с сумкой Винни. — Хорошо. Идите туда прямо сейчас, а завтра я свяжусь с вами и дам знать, что удастся выяснить. Винни идет со мной, — повернувшись, я чувствую, как Винни пытается вырваться из моей хватки. — Иду с тобой? Стоун, пусти меня, — она пытается освободиться, но ничего не получается. Я не отпускаю ее. Не желая устраивать сцену перед ее семьей, я тяну руку и поднимаю Винни, перебрасывая ее через плечо, и несу ее к грузовику. Я, должно быть, выбил почву из-под ее ног, потому что она больше не сражается со мной. Я сажаю ее на пассажирское сиденье и закрываю дверь, а затем обхожу машину и сажусь за руль. Я завожу грузовик и, нажав на газ, направляюсь в наш дом. Я смотрю краем глаза на Винни, она раздражена, а ее руки скрещены на груди. Наша поездка к дому была быстрой, и когда мы добираемся туда, Винни отказывается выходить. Повернувшись к ней в кабине грузовика, я вижу, что она даже не смотрит на меня. — Винни, посмотри на меня, — я использую свой альфа-голос, и после секунды колебаний ее глаза встречаются с моими. — Мы все делали по-твоему, но теперь этому пришел конец. Сегодня вечером около твоего дома крутился чужак, и я не узнал его запах. Я знаю запахи тысяч оборотней, но не этот. Ты хоть представляешь, в какой ты опасности? Ты моя пара, согласна ты с этим или нет, но я умру, чтобы защитить тебя, — она вздрагивает от моих слов, и я больше не позволю ей возводить стены между нами. Я хочу, чтобы она выбрала меня, и не должно быть никого кроме меня, поэтому пришло время ей понять, что я с ней. Я протягиваю руку и хватаю ее за подбородок, крепко удерживая ее, чтобы она не могла отвести взгляд. — Не подвергай свою и мою жизни опасности, отказываясь слушать меня и делая то, что считаешь лучшим. Ты останешься здесь, в нашем доме. С нерешительностью покончено. Ты моя. Глава 9 Винни — Да пошел ты, — я отворачиваю голову от него, перед тем как открываю пассажирскую дверь, хватаю свою сумку и направляюсь к входной двери его дома. Я оглядываюсь через плечо, и вижу, как он смотрит мне вслед, сидя в грузовике. Как и всегда, входная дверь не заперта, поэтому я вхожу. Дом альфы всегда открыт, и это не потому, что Стоун нуждается в защите. Он и есть защита. Я иду прямиком наверх в ванную с одной мыслью в голове — принять очень горячий душ. Надеюсь, звук воды заглушит слезы, которые вот-вот вырвутся на свободу. Еще немножко, умоляю я себя. Как только я оказываюсь в одиночестве, тут же запираю дверь в ванную и поворачиваю ручки душа, при этом быстро избавляясь от одежды. Как только с этим покончено, я вхожу в душ, позволяя струям омыть меня. Теплая вода заставляет мои мышцы расслабиться, слезы текут по моим щекам, смешиваясь с водой. Я даже не могу сказать, почему реву. Возможно, это результат обидных слов, которые мне бросили мои сводные сестры, когда я впервые переступила порог этой семьи. Разве не странно, что оборотень не находится рядом со своей парой, когда они встречают друг друга. Это еще больше воодушевило их, и они начали бросаться в меня такими вещами: «даже твоя пара тебя не хочет», и «ты никогда не станешь той, в ком будет нуждаться альфа». Эти слова, наряду со Стоуном заставили меня с легкостью остановить продолжение вечера, а его согласие с тем, что он ненавидел, когда я ложилась с ним в постель, заставило мои подавленные эмоции вырваться на свободу. Я стою под душем, пока не начинает литься холодная вода. Когда я больше не выношу холода, я, наконец, мою свое тело, а затем выхожу из душа. Я не торопясь сушу свои волосы. Когда мне абсолютно ничего не остается делать в ванной, я открываю дверь и выглядываю. Когда вижу, что все чисто, я на цыпочках иду в гостевую комнату и запираю дверь, перед тем как скользнуть под одеяло. Я не знаю, почему веду себя так тихо. Не сомневаюсь, что он слышал все сделанные мною шаги. После тридцати минут затишья, я поворачиваюсь на бок. Возможно, сегодня ночью, он позволит мне побыть одной. Как только я начинаю засыпать, чувствую теплое тело напротив меня. Стоун обвивает меня своими руками и притягивает ближе к себе. И снова мое тело тает напротив его. Я немного ерзаю, а затем ощущаю его голые ноги, которые переплетаются с моими. — Я думал, что ты проникнешь в мою комнату. Но в этот раз все по-другому, и я, кажется, догадываюсь почему, — его глубокий голос звучит приглушенно в темноте, но его горячее дыхание касается моей шеи. Забавно, как поменялись наши роли. Он проскользнул в мою постель, перед этим забрав меня из того дома, в котором меня когда-то и бросил. Я просила его на той же подъездной дорожке не бросать меня. — Не так давно ты сказал мне, что ненавидел, когда я это делала, — выпаливаю я в ответ. — И о чем ты, наконец-то, догадался? — половина из того, что он сказал, не имеет для меня никакого смысла. О чем он мог догадаться? Я чувствую его зубы, царапающие мою шею и останавливающиеся на том месте, где он укусил меня ранее. Мне приходится бороться с тем, чтобы не застонать и не умолять его сделать это снова. Я хочу умолять его, чтобы он вонзился в меня настолько глубоко, что я никогда не буду свободна от него. — Не надо, — пытаюсь я сказать, но медведица, которая дает о себе знать, не помогает. Прежде, чем я успеваю закончить слово, меня переворачивают, и я оказываюсь сидящей на бедрах Стоуна, пока он лежит подо мной. Мои руки упираются в его грудь, чтобы удержать равновесие, а мои ноги упираются в его внушительные мускулы. Его руки скользят вверх по моим голым бедрам, а затем его пальцы впиваются в них. Это именно та хватка, от которой я не могу убежать, но она не настолько сильная, чтобы причинить боль. Темно, но со зрением оборотней мы можем видеть отлично, и я понимаю, что он видит мою обнаженную грудь. — Я альфа, Винни, — его глаза встречаются с моими, и теперь их синий цвет кажется еще темнее из-за лунного света, проникающего сквозь окно, и освещая их. — Я дам тебе все, что смогу. Со временем, я думаю, что сделаю тебя счастливой, потому что это моя обязанность. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и дать тебе все, что ты когда-либо захочешь. Но не тогда, когда речь заходит о твоей безопасности. В такие моменты я не позволю тебе находиться вдали от меня. И только теперь я понимаю, почему он переместил нас в такую позу. Он показывает мне, что я могу сделать с ним все, что захочу, но он никогда не отпустит меня. — На самом деле ты меня не хочешь. Ты всегда меня отталкивал. Даже … Он резко садится, его обнаженная грудь прижимается к моей голой груди. Мои бедра раздвигаются шире, а ноги обнимают его за талию, и я чувствую его, кожа к коже. Мы просто дышим друг на друга, а затем он сокращает дистанцию. Его рот впивается в мой, пожирая мои губы, и он целует меня, как будто изголодался по моему рту. Он доминирует надо мной, принимая и требуя. Его твердый член движется и трется о мои мокрые складки. — Разве это похоже на то, что я тебя не хочу? Что я отталкиваю тебя? Я чувствую, как его член дергается напротив моей киски. Упираясь в меня и стремясь войти. — Вот именно. Теперь, когда у нас нет выбора… — я закрываю свои глаза, потому что даже не могу закончить предложение. Вот оно, время правды.