Какая бы она ни была мелкая, в ней есть вода. Вода – спасение. Она смоет дрянь с кожи. Ту, которая не успеет впитаться. Площадь поверхности тела у Трэша очень приличная, много гадости прилипнуть должно. И большую ее часть унесет река. Только как до нее добраться? Напрягать одновременно и ноги, и руки, контролируя их мускулатуру осознанно, а не как обычно, Трэш не сможет. Только что-то одно, по очереди, от конечности к конечности. И глаза при этом держать открытыми не получится, он не сможет поддерживать работу одновременно в нескольких местах. Да и толку от неконтролируемого зрения почти нет. Получится ли ходить, если ты в состоянии одновременно контролировать только одну конечность, да и то криво? Нет, нельзя. А если не конечность? Если попробовать перекатываться? С боку на бок. Ну а конечностями только курс корректировать. Всего ничего отсюда до ложбины, а дальше сможет ориентироваться по рельефу. Положение частей тела относительно горизонтали Трэш видит, сидя в самом себе изнутри. Это частично заменит зрение, ведь, отвлекаясь на глаза, он будет терять прорву бесценного времени. Элитник способен долго без дыхания обходиться. Доводилось ради эксперимента сидеть под водой по две минуты, три и даже пять. Больше тоже можно, но это напрягает, потому не надрывался. Однако на часы это затягивать не получится. Да и солдаты появятся раньше. Они обязательно появятся. Корпус ни за что не забудет осмотреть поле боя. Как минимум научники должны изучить тушу Трэша. Да и о павших надо позаботиться. Пусть иммунные, но все же свои. Вряд ли на запчасти пустят. Похоронят так, чтобы все поняли: что бы с тобой ни случилось, всегда будь верен корпусу. Он даже после смерти тебя не предаст. Как Трэш катался по ложбине, а затем по оврагу, можно рассказывать долго. Но стыдно. Со стороны, должно быть, выглядел смешно, до слез. Однако надо признать, что тактика продвижения оказалась успешной. Он двигался с приличной скоростью и даже не терял направления. Приловчился перекидывать силу с нижней части тела к верхней, что позволяло маневрировать, не переключаясь на конечности. Сам не заметил, как оказался в реке. Просто двигаться стало тяжелее, шипы далеко уходили в илистое дно. И фиолетовые пятна, или, точнее, язвы, на наружных покровах начали бледнеть. Остановился. Перекинул силу на веки, поднял их. Ничего не увидел. Абсолютная муть. Понятно, рожа находится ниже уровня воды. Значит, надо еще чуток перекатиться. Трэш не рыба, ему воздух для дыхания требуется. Вновь устроил опыт с легкими. На этот раз воздух пошел нормально, без негативных последствий. Значит, из зоны поражения Трэш уже выбрался, плюс большая часть яда с тела смыта речной водой. Позволив себе слегка отдышаться, оставил легкие в покое, занявшись глазами. Картинка – хуже не придумаешь, зрачки не хотели правильно менять диаметр. Но главное Трэш спустя минуту-другую выяснил. Он действительно находится в реке, метрах в двадцати выше неказистого автомобильного моста. Его он помнил, именно по нему недавно пробежал Второй, спасаясь от погони. Скорее всего это единственный мост в округе. Нет смысла ставить их на каждом шагу. Именно по нему к полю подъезжала сельскохозяйственная техника. И вскоре подъедут солдаты и научники здешнего экспедиционного корпуса. Сверху они во всей красе разглядят, как на мели туша Трэша полощется. Неприятная перспектива… Что делать? Попытаться выкатиться на другой берег? Он тоже обрывистый, не получится в таком состоянии. Да и яд не весь с тела смыт, нельзя его на себе и дальше таскать. Тогда надо остаться в реке, но так, чтобы не заметили. И как же это устроить? Известно, как – так, как однажды Трэш уже делал. Даже дважды. Только во втором случае реки рядом не было. Минуты две ушло, чтобы развернуться и перекатить беспамятное тело под мост. Здесь и глубже, и не должны заметить с ходу. И что дальше? Отравленное тереном тело как не желало слушаться, так и не желает. Перекатываться до самой базы? Сколько он сейчас метров одолел? Двести, триста? Вряд ли больше. И ушло на это минимум минут пятнадцать. Понадобятся часы, чтобы таким способом преодолеть несколько километров. И это если самочувствие не ухудшится. А оно ухудшится, в этом нет сомнений. Трэшу все тяжелее и тяжелее мобилизовать потоки, сути которых не понимал. Но если назвать это энергией, она в подпитке нуждается. Проще говоря – надо поесть. Элитнику много пищи требуется. Но ему сейчас даже лягушку не поймать. Если солдаты еще не появились, не надо думать, что они не появятся вообще. Обязательно появятся. Полчаса или час выждут, чтобы аэрозоль улегся на землю, а не на их кожу. И займутся изучением поля боя. След от необычного способа передвижения должен остаться заметным. Шипы там здорово землю вспахали. Однако перед этим там полетали реактивные снаряды, тоже много чего наворотив. Есть шанс, что вояки не сразу определят, что в лощину и дальше в овраг и реку укатилось что-то большое и явно подозрительное. Но все равно мимо их внимания столь заметный след вряд ли пройдет. Рано или поздно они спустятся к реке, где наткнутся на подарок весом под пару тонн. Валить отсюда надо. Но как? Вокруг моста местность не богата на укрытия. Даже речка после перезагрузки обмельчала до такой степени, что элитник затаиться на дне не сумеет даже в омуте. Выбравшись из-под бетонного настила, Трэш надолго останется на виду. Здесь его скорее всего и примут, когда подъедут. Черт! Черт! Черт! Проклятое тело! Ну что тебе еще надо?! Легкие продышались, яд с кожи почти весь вымыт. Давай уже приходи в себя. Надо ноги уносить, пока опять не угодил в очередной каземат с пыточных дел мастерами. Никак. Ничего не получается. Трэш до такой степени напрягался, что, похоже, перешел на качественно новый уровень управления внутренними потоками. Переводил их с места на место почти не задумываясь, отстраненно, однако контролируя при этом каждую деталь. И шарик умения, до этого бывший скорее круглым размытым пятном, стал по-настоящему трехмерным. Завис, засиял, будто миниатюрное солнце. Но это все не то. Главное так и не получалось. Он не мог привести тело в порядок. Или хотя бы заставить его нормально передвигаться в таком состоянии. Вот ведь попал так попал. Тридцатый день пошел, как осознал себя разумным созданием, за непонятные грехи запертым в очень паршивом месте. И еще он тогда не мог двигаться. Дело не в оковах, а в искусственном параличе, в котором Трэша удерживали мучители. Месяц миновал, и вот опять он оказался в схожей ситуации. Полная беспомощность, и вот-вот можно попасться новым извергам. Ну, а те, по закону подлости, окажутся похлеще старых. Что делать?! Что?! Часики тикают! Думай давай! Быстрее думай! Погодите-ка… Что-то промелькнуло. Что-то попалось на глаза в тот момент, когда Трэш в очередной раз попытался подключить мощь шарика умения к потокам, переливающимся от конечности к конечности. Нет, умение тут вообще ни при чем. Делиться своей силой с телом оно отказывалось категорически. Здесь проявилось что-то другое. Но что? Так. Стоп. Надо расслабиться. Просто на десять секунд расслабиться. А теперь резко попытаться повторить давление на умение. А! Вот оно! Дело и правда не в умении. Дело в стае. В одном из членов стаи. Третьего Пса Трэш недолюбливал. Зря недолюбливал, глупо. Но ничего не мог с этим поделать. И так получилось, что именно Третий Пес пережил встречу с подразделением гамма-один проекта «Вторая жизнь». Два его напарника остались где-то там, в зарослях, их иконки пропали. А у этого только погасла. Стала черной, неинформативной. Но сейчас она горела, изображение на ней снова двигалось. Картинка выглядела смазанной и неполной. Складывалось впечатление, что у Пса нелады со зрением. Да, похоже, с одним глазом все очень плохо. Да и второй видит не на сто процентов. Но понять, что происходит, можно. Трэш влез в голову Пса, ощутив при этом целую гамму положительных эмоций. Наконец-то получилось видеть, слышать, осязать и ощущать вкус. Перехватывать моторику не торопился, для начала попытался вникнуть в ситуацию. Пес, пошатываясь и оступаясь, продирался через заросли. Состояние у подопечного не сказать что бодрое, но непохоже, что последние минуты доживает. Потрепало его здорово, да, но зараженные и не такое способны стерпеть, он быстро оклемается. Заросли расступились, и Пес пересек просеку, по которой тянулась линия электропередачи. Трэш повернул его голову, бросил взгляд вправо. Так и есть, метрах в трехстах возле перекосившегося столба просматривается ржавый остов сгоревшего автобуса. Снова пригодились действия последних дней. Это место Трэш помнит, разведчики сюда наведывались. И теперь понятно, куда торопится потрепанный Пес. Оставшись в одиночестве и не получая указаний от вожака, он направился прямиком к нему. Трэш не знал, каким способом зараженные определяют направление на лидера, но опыты показывали, что с этим подчиненные никогда не ошибаются. Вот и Третий Пес чешет вперед, будто по компасу. Не так уж сильно его покалечило, как показалось вначале. Если продолжит двигаться напрямик с такой же скоростью, доберется до Трэша через час. Ну, максимум через полтора. И что дальше? Если даже предположить, что Трэша до того времени не обнаружат, чем ему смогут помочь две корявые руки этого недобитого лотерейщика? Тащить вожака на себе он не в состоянии, защитить от вооруженных людей – тоже. Не нужен Трэшу такой помощник. Хотя… В голове начали проявляться очертания того, что можно назвать планом спасения. Честно признаться – очень наглый план. Риска в нем столько, что не сосчитать. Но другого плана у Трэша нет. Глава 18 Неделю назад грузовик, захваченный у туземцев, Трэш не стал бросать на открытом месте. Разгрузил его на границе черноты, после чего отогнал к опушке лиственного леса, оставив среди деревьев. Здесь меньше шансов, что попадется кому-нибудь на глаза. Лишние следы Трэшу не нужны. Может, солдаты необычного отряда и нашли машину, но ничего делать с ней не стали, ограничившись аккуратным осмотром. В баке оставалось топливо, а ключи не требовались – мотор заводился нажатием кнопки, кустарно смонтированной сбоку от рулевой колонки. Третий Пес не очень-то походил на нормального человека. Его конечности успели измениться, руки обзавелись массивными смертоносными когтями. Ими удобно работать в бою, но они сильно мешают, если надо управлять машиной. Ступни тоже не подарок, так и норовили по две педали зараз нажать. Да и Трэш сейчас не в лучшей форме, контакт с подчиненным далек от идеального. Но машина ехала. Виляла от обочины к обочине, с трудом вписывалась в повороты, глохла при торможениях, но все равно продвигалась вперед с хорошей скоростью. То и дело останавливалась, чтобы Трэш, вернувшись в свое тело, заставлял легкие несколько раз сократиться, насыщая кровь кислородом. Иначе задохнется до прибытия подмоги.