Лоран Абеляр, а не Лорен Табеляр! – пришло к ней осознание. Мэди с трудом подавила желание хлопнуть себя по лбу. – Я не поняла, кто ты, – объяснила она. – Я думала, ты девушка. – Я тоже не сразу понял. Я думал, ты… – он рассмеялся. – Ну, не знаю. Выглядишь не так. Я ожидал увидеть кого-то… другого. – Другого? – Не знаю. Ты выглядишь как… как… Мэди резко оторвалась от разглядывания парня. Что. За. ЧЕРТ. – А какой я должна быть? – раздраженно буркнула она. – Больше похожей на блогера. – Блогера? И что это, по-твоему, значит? Он пожал плечами. – Я… Я не знаю. Ты просто не такая, как я ожидал. Мэди выпрямилась во весь рост, затрясшись от злости. – Извини, что разочаровала тебя, но в мире множество людей, выглядящих самым разным образом… – Но я только хотел сказать… – …и поэтому блогеры встречаются всех форм и размеров… – Да, я знаю, но… – … и у моего блога ОГРОМНОЕ количество фанатов! Сотни тысяч посетителей заходят на мой сайт каждый месяц. Мне восемнадцать лет. Я предприниматель. А вовсе не… не ребенок, или вроде того! Лоран отпрянул от экрана с побелевшим лицом. – Ah, non! Ce n’est pas le cas![10] Мне… мне так жаль. Я вовсе не то хотел сказать. Я просто… Я все испортил. Я и не думал… я… я… Pardonnez-moi, s’il vous plait. Je ne veux pas vous ennuyer[11]… Он говорил все быстрее и быстрее, и слова терялись в усилившемся от волнения французском акценте. И тут Мэди поняла, что вот-вот упадет, прямо-таки рухнет, потому что нет ничего более романтичного, чем молодой человек, абсолютно не похожий на американца, рассыпающийся в извинениях на языке, которого ты совсем не знаешь, и заламывающий при этом руки. То, что все происходило на экране и юноша при этом выглядел словно герой какого-нибудь высокоинтеллектуального французского фильма, служило дополнительным бонусом. – Все нормально, – сказала Мэди. – И на самом деле я рада наконец-то познакомиться с тобой, Лоран. Мужская версия его имени звучала странно. – Правда. Никаких проблем. – Прошу прощения за все, что наговорил до этого. Когда я волнуюсь, то начинаю говорить все что приходит на ум. И далеко не всегда к месту. Я нафантазировал себе образ, а ты оказалась другой и я, не подумав, заявил об этом. Он прижал руку к сердцу. – Мне очень жаль, Мэди. Я поступил ужасно. – Я тоже частенько говорю что на ум придет. – Правда? Уголки ее губ приподнялись в озорной улыбке. – Из-за этого я уже не один раз попадала в неприятности, честно. – Ох-хо! Звучит интересно. – Ага. Но эта история для другого раза. Улыбка Лорана изменилась. Мэди не могла определенно сказать почему, но она вдруг внезапно почувствовала смущение. Его глаза пристально смотрели на нее – зеленые с золотыми искрами, по краям темнеющие до цвета миндаля, – и ей вдруг захотелось отвести взгляд. Но она не смогла. – Хочу услышать хоть одну из твоих историй, – попросил он. – Расскажи, пожалуйста. Мэди пришлось прикусить щеки изнутри, чтобы сдержать улыбку, почти готовую снова появиться на лице. Температура в ее комнате, похоже, подпрыгнула сразу градусов на десять. – Ну, наверняка как-нибудь расскажу тебе. Похоже, я не в состоянии хранить секреты даже под угрозой смерти. Она закатила глаза. – Но сейчас не об этом. – Есть ли способ выклянчить историю? – Уверена, когда-нибудь я тебе выложу всю подноготную. Выражение лица Лорана сменилось с искушающего на удивленное. – Выложишь… подноготную? Сердцеед пропал, на его месте оказался растерявшийся турист. Мэди наблюдала, как он достает телефон, слегка задрав при этом рукав своего лонгслива[12]. На его правой руке показалась сложная татуировка в виде рыбы в воде, сделанная в японском стиле. Мэди украдкой шлепнула по клавише СНИМОК ЭКРАНА, чтобы рассмотреть тату позже. Словно почувствовав ее нетерпение, Лоран поднял глаза. Новая волна осознания встряхнула Мэди, словно электрический импульс пробежал от одного компьютера к другому. – Мне нужна минутка, чтобы найти это. Выложить. Всю. Под… – Это значит, что я точно расскажу тебе, – объяснила Мэди с нервным смешком. – Но не прямо сейчас, Лоран. Хорошо? – Ладно. Он отложил телефон, и рукав опустился, скрывая рыбку. – Но если сейчас ты выкладывать подноготную не собираешься, буду с нетерпением ждать ее позже. Он поиграл бровями. – И уж тогда я надеюсь получить ВСЮ подноготную. Не вздумай прятать свою подноготную. Договорились, Мэди? Я хочу ее всю. Широкая улыбка, которую она с трудом сдерживала, все-таки расплылась по лицу. Нетипичная для американцев серьезность Лорана была такой подкупающей, что ей не хватило духу сказать, как нелепо звучат его слова. – Всю подноготную, – Мэди рассмеялась. – Ты ее получишь. 3 «По пути придумаю». («В поисках утраченного ковчега», 1981) Мэди вглядывалась в экран лэптопа так долго, что начало резать глаза. Беседа с Лораном взволновала ее и не давала уснуть. Она ворочалась в кровати и гадала, появится ли притяжение, возникшее между ними в онлайн, при встрече в реальной жизни. Существовал только один способ проверить это – поговорить с ним лично. Смутившись от нарисованных воображением картин этой встречи, она сосредоточила внимание на своем последнем посте. Мэди любила писать и всегда знала, что хочет сказать, но из-за сочетания чудовищной усталости и гормонального всплеска слова просто не шли на ум. Она прикрыла глаза, и перед ее мысленным взором возникло смеющееся лицо Лорана. Несмотря на усталость, она бы ни на что не променяла их ночной разговор. Лоран оказался потрясающим! Беспокойство, с которым она думала о предстоящей в пятницу поездке в Нью-Йорк и встрече с мэдлибберами, испарилось. Теперь она ждала ее с нетерпением! Со счастливым вздохом она снова посмотрела на экран лэптопа. Ее улыбка погасла, и причиной тому стали финальные фразы обзора «Звездной вуали». Перечитывая, она накручивала длинную черную прядь на палец. Затем удалила два предложения и подправила третье. – Уже лучше, – пробормотала она и переключила страницу на раздел статистики. Буду ли я его пересматривать? Ни за что. Слишком угнетающе. Она удалила первоначальный вариант и напечатала новый ответ.