— И… как у тебя всё прошло? — осторожно спросила я, представляя — что чувствовала бы сама, окажись в подобной ситуации подростком. — Скучно, уныло и с подзатыльниками, — пожал плечами Фил. — Видишь ли, на мою долю не выпало никаких подобных происшествий, так что знакомиться с объектами мне пришлось по методичкам, ну и так, сходить — поглазеть. — У вас есть методички⁈ — округлила я глаза, чуть не поперхнувшись дымом. — А то. В своё время покажу тебе всё, и даже набор бойскаута выдам! — с вернувшейся безмятежностью кивнул мне Фил. — Но мы, однако, приехали. С этими словами он притормозил у трёхэтажного дома — весьма похожего на мой, между прочим, — но я нигде не углядела даже аптечной вывески, не то, что больницы. — Подпольный эскулап? — недовольно поморщилась я, вынужденная вновь коснуться ногами земли — и не испытывая ни малейшей радости по этому поводу. — Почему сразу — «подпольный»? Давай говорить правильно: кабинет частной практики! — воздел палец Фил, после чего погрозил им мне. — Сиди на месте, сейчас помогу. «Да я сама…» — родилось где-то далеко в сознании и тут же погибло в муках при попытке встать. — Х… хорошо, — выдавила я сквозь зубы, часто и неглубоко дыша, чтобы пригасить пульсирующую боль. Гилмур не заставил себя ждать, споро обойдя машину и вновь поднимая меня на руки. Сейчас я отметила, что делал он это почти не напрягаясь — хотя, наверное, это неудивительно, при такой-то широкой спине… Некстати мне подумалось, что чуть больше суток назад я готова была ему горло перегрызть за предложенную руку помощи при выходе из машины, а теперь что? Лежу на руках и не возмущаюсь даже. Тяжело вздохнув, я покрепче обхватила его за шею и придала себе вид максимально суровый — чтобы никто не посмел усомниться в том, что мы здесь по делу, а не из романтических соображений… Квартира доктора расположилась на втором этаже — слева. На лестничной клетке было всего две двери, и я мысленно присвистнула, прикинув — сколько же там комнат. — Будь добра, постучи, — кивнул Фил на дверь, после чего указательным пальцем отбил у меня по плечу простенький ритм. — Вот так. Выполнив просьбу — надеясь, что я ничего не перепутала, — я всё же уточнила: — А если постучаться не условным образом? — Возможно, тебя встретит заряд картечи в лицо, — очень серьёзно заявил мужчина. — Не знаю, я не рискнул попробовать. Док Фитцджеральд крутой специалист, но весьма… Дверь в этот момент без скрипа открылась, вынудив его отступить на шаг. — Опять сплетничаешь обо мне, Филипп? — раздался суховатый возрастной голос, и, подняв взгляд, я увидела невысокого пожилого мужчину — лет под шестьдесят, если не больше. — Так я со всем почтением, сэр! Ни слова, ни полслова дурного! — принялся горячо оправдываться Фил, пока мы с доктором взаимно изучали друг друга. Увы, ничего особенного я приметить не смогла — не будь на нём крахмального халата, я бы, пожалуй, на улице и не оглянулась. Самым примечательным было выражение лица — которое, в сущности, делали глаза. Серые, усталые и печальные. — Проходите, — уж не знаю, что он там углядел во мне, но дальше расспрашивать не стал, скрывшись в глубине коридора. — Да, сэр! — отрывисто выдохнул Фил и нырнул следом за ним в темноту длинного и непривычно узкого коридора. Моё предположение оправдалось — только в коридоре было шесть дверей, но одна из них была сейчас приоткрыта, и из неё лился яркий искусственный свет. Очень сильно пахло… больницей. Характерная смесь запахов дезинфекции и металла вызвала у меня инстинктивную внутреннюю дрожь и неприятное предчувствие — сейчас будут иглы. А может и что похуже… В помещении, куда мы зашли, невозможно было узнать некогда жилую комнату — она слишком походила на хирургический кабинет, где я бывала несколько раз. Оборудованная металлическим столом, уставленная несгораемыми шкафами с препаратами, перевязочными материалами и кюветами со всевозможными инструментами, и, самое главное — огромной лампой над всей этой стерильностью. Сглотнув, я на мгновение поддалась панике и вцепилась в Фила — настолько мне не хотелось снова оказаться на этом страшном ледяном столе. Но глас рассудка подавил эту вспышку трусости, и я без возражений позволила себя усадить. — Так-с, Филипп, мальчик мой, с тобой мы давно знакомы, а вы, мисс?.. — доктор выжидательно поднял седую бровь, усевшись на кресло напротив. — А я… — бросив быстрый взгляд на Гилмура, я поняла — сохранить инкогнито не получится, настолько щеняче-преданно тот смотрел на врача. — Меня зовут Долорес, я знакомая Филиппа. — Что ж, очень приятно, Долорес, — не настаивая на фамилии, сказал мистер Фитцджеральд. — И с чем пожаловали? Нашли медвежий капкан? — Не совсем, док, — засуетился Фил, сунувшись было ко мне помочь снять ботинки, но я отстранила его злобным шипением. — Ш-ш-шс-с… Резанные раны, неглубокие, — выдохнула я, с трудом разув правую ногу, и содрогнулась — бинт был целиком красный и мокрый от крови. «Ещё одни ботинки на выброс», — скорбно подумала я, сунув обувку в руки топчущемуся рядом Гилмуру, и взялась за вторую ногу. Врач никак не прокомментировал несколько ляпин крови на белоснежном кафеле, капнувших с моих безнадёжно испорченных повязок, лишь деловито поинтересовался: — Что принимали? Чуть подумав, я вспомнила утреннюю «похмельную» таблетку. — Аспирин. После того, как он срезал бинты, я рискнула взглянуть на ноги и сглотнула вязкую слюну — настолько неприятным оказалось зрелище. Хуже, чем во время обработки в ванне… Кажется, началось то ли раздражение, то ли воспаление, и это меня совершенно не радовало! — Док, давай моим методом, — внезапно прорезался Фил, когда я уже хотела уточнить — как мне с этим жить дальше. В печальных глазах врача отразилось лёгкое удивление пополам с озадаченностью. — Уверен, мальчик мой? — недоверчиво переспросил он, и, дождавшись решительно кивка Гилмура, пожал плечами. — Что ж, твоё право. Но должен заметить, что раны, хоть и болезненные — но отнюдь не такие опасные, чтобы… — Всё под контролем, док, — Гилмур снова решительно перебил старика, и самостоятельно полез куда-то на стеллажи, покуда я только глазами хлопала. — Прошу прощения, а о чём, собственно, речь-то? — занервничала я от всей этой сцены. — Прогрессивные методы лечения. Без иголок и швов, — подмигнул мне мужчина, с победным «хе!» вытаскивая наружу небольшую склянку тёмного стекла с плотно прилегающей крышкой. — Но промыть всё равно надо. — Без швов? — недоверчиво посмотрела я на врача и тот, пожав плечами, кивнул. — Будем считать — вам крупно повезло, мисс, — с этими словами он повернулся к Филу и, приподняв бровь, уточнил. — Полагаю, дальше разберёшься без меня? — Ага, — безмятежно ответил Гилмур, и, поставив баночку на стол рядом со мной, полез к рукомойнику, притулившемуся в углу кабинета. — Не пристраивать же вас к промывке ран, в самом деле. — А шуму-то было, право слово, — проворчав это, Фитцджеральд удалился, заметно недовольный тем, что его отвлекли таким пустяком. Я же боролась с желанием окликнуть его, потому что решительно не понимала — каким образом мой самоуверенный спутник собирается разбираться с тем месивом, что сейчас являли собой мои ступни. А потом стало поздно, поскольку Фил достал откуда-то металлический тазик, наполнил его водой и приступил к промывке ран. Прогнала я его секунд через пятнадцать, когда поняла, что ещё немного, и разобью ему голову этим самым тазиком. Не то чтобы он орудовал неумело или неловко — нет. Просто покуда я находилась в сознании и не беспомощном состоянии — предпочитала разбираться с такими вещами сама. — Я бы сделал это быстрее, — обиженно фыркнул мафиозо, устраиваясь на подоконнике — самом дальнем от меня месте, куда я велела ему сесть. — Без обид… — прошипела я сквозь зубы, промокая мокрым бинтом растрепавшиеся края ран. — Я потом всё… объясню. — Ловлю на слове, Долорес, — легко согласился Фил. Через десять минут закончив эту малоприятную процедуру, я повертела головой в поисках дезинфицирующего средства. — Мазь слева от тебя, — напомнил мне мужчина, и я, спохватившись, взяла баночку чуть подрагивающими пальцами. — Что это? — уточнила я, с трудом откупорив крышку и принюхавшись к густому, желтовато-белёсому содержимому. — Я называю это «Спасатель», — бесстыже задрав футболку, Филипп указал на один из шрамов у себя на боку. — Всегда стопроцентное срабатывание. Недоверчиво прищурившись, я осторожно зачерпнула немного снадобья — маслянистое, оно слегка холодило кончики пальцев, — и нанесла на один из порезов, выглядящий наименее болезненно. Вопреки ожиданиям, боль не только не усилилась, но почти сразу отступила, а пульсирующий жар сменился приятной прохладой. Не удержавшись от восторженного вздоха, я поспешила замазать ступни целиком, под одобрительным взглядом Фила, и мне стало так хорошо, что даже смогла распрямиться. — Да уж… воистину — «Спасатель». Из чего оно? — почти безмятежным тоном поинтересовалась я, шевеля пальцами на ногах и наслаждаясь тем, что эти движения даются совершенно свободно. — Секрет фирмы, — выразительно округлив глаза, Гилмур прижал палец к губам и усмехнулся. — Возьмём с собой, пожалуй. Ещё пара таких обработок — и будешь бегать как новенькая. — Да ладно, — недоверчиво посмотрела я на него. — Пара? А как часто надо наносить эту мазь? — Раз в день, лучше на ночь. Сейчас забинтуем тебя, и поедем. Я уже успела воспрять духом, как ядовитый червячок сомнения шевельнулся в сознании. — Ты это делаешь, чтобы я быстрее поработала на твоего дядю? — тон поневоле оказался весьма враждебным, но Фила это не смутило. — Нет, просто хочу, чтобы ты меньше страдала, — пожал он плечами. — К тому же, я всё равно сказал ему, чтобы ты сможешь взяться за дело не раньше, чем через пару недель. Ещё какое-то время посверлив его взглядом, я сдалась, поскольку злиться и сердиться почему-то решительно не получалось. — Ладно. Спасибо тебе. — Всегда пожалуйста, детектив, — широко улыбнулся Фил. — Всегда пожалуйста… Эпилог