– Другой человек кажется очень интересным, тебе нравится проводить с ним время, и ты скучаешь, если вы не виделись целый день. – На мой взгляд, ты очень интересный, и мне нравится проводить с тобой время. Мы знакомы больше десяти лет, хотя никогда не скучаем, – ответила я безучастно, взглянув на Ишэна. Мужчина какое-то время безмолвно смотрел в ответ, а затем продолжил: – Я забочусь о любимой, а когда ей плохо, то плохо и мне. Если она счастлива, то радуюсь этому. Если девушка столкнулась с трудностями, то изо всех сил стараюсь помочь. Если кто-то обижает ее, меня это злит, и тогда заступаюсь за нее. – Я тоже о тебе забочусь. Когда ты страдаешь – мне плохо, если счастлив – чувствую то же самое, если у тебя будут проблемы – обязательно постараюсь помочь, и обидчикам твоим наваляю, будь уверен! – Я прищурилась. – Ты что, пытаешься намекнуть, что нравишься мне? Мой друг не знал, смеяться ему или плакать. – Конечно, мы друг другу нравимся, но наша симпатия отличается от той, про которую ты спрашиваешь. – Чем же? Он нахмурился и притянул меня к себе так, что наши тела оказались почти вплотную. – Когда он держит тебя за руку – твое сердце бьется быстрее. Когда обнимает – твое дыхание сбивается, когда ласкает – бросает в дрожь из-за желания то ли вырваться, то ли остаться. Когда он тебя целует, ты чувствуешь самый сладкий вкус на свете, – прошептал Ишэн мне на ухо, одной рукой обнимая за талию, а второй поглаживая мою руку. Мы смотрели друг на друга, и в его глазах отражались мои – ясные и спокойные. Доктор рассмеялся: – Твой взгляд красноречивее любых слов. До меня начал доходить смысл сказанного, и я испугалась. Ишэн заметил, что со мной творится что-то неладное, и уже собирался узнать, все ли в порядке, когда со стороны раздался удивленный голос Бувэня: – Сяо-Ло? – Мне конец, – прошептал Ишэн и поспешно убрал руку с моей талии. – Объясни ему поскорее! – Объяснить? Что объяснить? Оглянувшись, я заметила, что Бувэнь стоит наверху лестницы, а Цзюйлань – в гостиной. Оба смотрели на нас: один – каким-то непонятным взглядом, другой – безразличным и пустым. На мгновение я застыла и молча опустила голову, чем не только не доказала невиновность Ишэна, но даже наоборот, сделала всю ситуацию еще более неловкой. У Ишэна не осталось другого выхода, кроме как самому подняться по ступенькам и смущенно спросить: – Цзюйлань, ты… когда пришел? – Если хочешь узнать, видел ли я то, чего не должен был, то мой ответ будет: «Да, видел». Прошу меня извинить! – Нет, не нужно извинений, я все могу объяснить. Это была просто шутка! Сяо-Ло… Ишэн дернул меня за рукав, желая услышать подтверждение своих слов. Однако я развернулась и вышла на улицу сказав: – Пойду куплю чего-нибудь. А затем выбежала со двора, не оглядываясь и оставив троих мужчин в доме. * * * Я сидела на рифах и смотрела в морскую даль. Под закатным небесным заревом без конца бушевали волны, но ни одна не шла в сравнение с моим настроением сейчас. Разве мог мне понравиться У Цзюйлань? Нет-нет, это абсолютно невозможно! Он с самого начала ничего не скрывал – я прекрасно видела все: бедность, эксцентричный характер, загадочный опыт. Еще и узнала, что у него нет ID-карты. С расспросами не лезла, а просто приняла все как есть. Думала ведь, что это очередной прохожий в моей жизни, который рано или поздно уйдет, поэтому задавать лишние вопросы не видела смысла. Да и не осмелилась бы, ибо поняла наконец, что чувствую к нему. Не получается уже врать себе, что мы просто «хорошие друзья». Я криво усмехнулась: мне скоро двадцать шесть, давно не девочка-подросток – как можно было влюбиться в такого человека? Как бы он ни был прекрасен, это не изменит жестокую реальность: у него нет ни родных, ни дома. Ничего. Юные девушки способны попасть под очарование этого красавца, потому что он весь такой загадочный, романтичный, волнующий. У них достаточно мужества для этого. Они считают, что лучше полюбить и потерять, чем никогда не испытать подобного. Да только я не такая. Мне довелось пережить развод родителей, а потом увидеть, как каждый из них создал новую семью. Все это не оставило ни тени девичьих фантазий и даже внушило мне отвращение к «странствиям» и «тайнам». Больше всего я желаю уверенности, стабильности и опоры. Возможно, все потому, что я слишком рано столкнулась с семейными проблемами. Поэтому я никогда не была романтиком, не верила в брак один и на всю жизнь – даже готовила себя к тому, что останусь одинокой. Если и захочу выйти замуж, то мой идеальный партнер должен быть чистоплотным, без вредных привычек, обеспеченным, но не трудоголиком. Быть писаным красавцем ему необязательно – достаточно иметь не отталкивающую внешность. Говоря откровенно, я достаточно прагматична и не стану мечтать о несбыточном, надеясь встретить принца, который спасет меня. И ради чувств и комфорта мужчины не стану занижать качество собственной жизни. Почему же такая девушка, как я, могла влюбиться в такого мужчину, как Цзюйлань? – Сяо-Ло! Голос Бувэня прервал мои мысли. Внутренне собравшись и спрятав все переживания, я с улыбкой обернулась к нему. – Вот так удача, не ожидал застать тебя здесь. – Он запрыгнул на риф и сел рядом, как делал это в детстве. Я подавила бессознательный порыв отодвинуться. – Хорошо, что туристы бывают здесь редко и тут все так же, как раньше. Бувэнь посмотрел в пропасть между рифами и уныло спросил: – Тебе нравится наш чудо-доктор? – Если ты имеешь в виду симпатию между друзьями, то конечно. А если говоришь о симпатии между мужчиной и женщиной, то нет. Это была шутка. Лицо собеседника заметно расслабилось, и он взглянул на меня с улыбкой. Посмотрев на него в ответ, я вдруг подумала: «Ведь это он должен быть объектом моих мечтаний! Умный, успешный, воспитанный…» – Могу я обнять тебя? В качестве приветственного подарка, – спросил Бувэнь. На мгновение оторопев, я все-таки справилась с собой, развела руки и легко обняла его. Это было искреннее и теплое объятие, но сердце не ускорило бег, не было ни стеснения, ни волнения, как тогда. – Сяо-Ло, я вернулся! Простая фраза, но только нам известно, насколько тяжело было ее произнести. – С возвращением! – Тот же морской бриз, те же рифы, те же люди. Все как в старые добрые времена, которых мне так не хватало. Я отпустила Бувэня, похлопала по плечу и, улыбнувшись, ответила: – Мы с Ишэном всегда были здесь. – О чем ты думала, пока сидела тут одна? – последовал нерешительный вопрос. – Да так, о разном. – Голос мой звучал небрежно. – Пойдем. Уже темнеет, и пора ужинать. Встав, я огляделась и случайно заметила знакомую фигуру на скале вдалеке. Однако, приглядевшись повнимательнее, поняла, что там были лишь пизонии[30] со своей пышной листвой и строфантусы[31]. Я уставилась на утес. Бувэнь проследил за моим взглядом и со странной интонацией спросил: – Что случилось? – Ничего. – Я изобразила усмешку. – Пойдем! Глава 6. Будешь моим парнем? Столкнувшись с семью простыми вещами повседневного быта[32], я не осмелилась даже попробовать что-нибудь сделать. Я ответственно подхожу к планированию будущего, но что-то снова пошло не так. В интернете когда-то была популярна фраза: «Каждая девочка, став взрослой, встретит кобеля». Тогда я посмеялась над этим, подумав, что фразу следует заменить на другую: «Каждая глупая девушка, став взрослой, встретит неудачника». Но человек вроде меня не питает иллюзий насчет любви и настолько рационален, что вряд ли его можно счесть милым. Такой никогда не влюбится в того, кто ей не предназначен. И действительно, впервые в своей жизни я неожиданно попала в такое затруднительное положение. Хоть Цзюйланя и не назовешь неудачником, но симпатия к нему оказалась немногим лучше, чем к какому-нибудь придурку. Умом я понимала, что мои чувства к нему неправильные. Мне хотелось вырвать их из своего сердца, как сорняк, и спалить дотла. Вот только симпатия и волнение не сорняки на клумбе, которые можно прополоть, и не бумажки в урне, что легко подхватят пламя и сгорят. Единственное, что мне под силу, – это сдерживать их, пока они со временем сами не исчезнут. Я всегда знала, что в этом мире не существует ничего бесконечного. А если и есть нечто постоянное, то лишь одно – мимолетность и изменчивость всего. Будь то любовь или клятва, горы или моря – даже Земля, на которой мы живем, и Солнце, что сияет для нас… а в конце концов, и сама Вселенная. Все это однажды исчезнет. Если такие нерушимые вещи, как Солнце и Вселенная, со временем перестанут существовать, то что говорить о моем тривиальном чувстве? Уверена, это пройдет. Нужно лишь время. Несмотря на решение избавиться от чувств, которых нельзя испытывать, тем не менее прогонять Цзюйланя в мои планы не входило. Не только потому, что я обещала помочь в трудное для него время, но он еще и хороший работник. Сама виновата, что влюбилась в него. Разве можно за это наказывать?