– Я могу изменить обстоятельства смерти? – Конечно нет. – Тогда дату, – быстро решил он. – Зачем знать причину, если ничего нельзя изменить? Ерундовый вопрос. Солара была того же мнения, но не собиралась высказываться и навлекать на себя гнев Кассии. С этой девчонкой не сравнились бы даже ядовитые техасские скорпионы. – Некоторые хотели бы знать причину, чтобы постоянно не переживать, – возразила она. – Кто станет волноваться о том, как умрет? – Кейн сунул полную ложку бобов в рот, так, что одна щека вздулась, и повторил: – Ерунда. Кассия ткнула его локтем под ребра: – Попробуй сам, если такой умный. – Ладно, – начал он, но Ренни его перебил: – Моя очередь. У меня есть классный вопрос. – После нарочитой паузы он широко улыбнулся и продолжил: – Что бы вы предпочли: найти любовь всей своей жизни или десять миллионов кредитов? И все тут же, не раздумывая, выпалили: – Кредиты. Ренни понурился: – Вы серьезно? – Еще бы, – кивнул Доран. – От кредитов хоть весомая польза есть. – И ты тоже? – Ренни грустно посмотрел на Солару, будто считал ее союзницей, а она разочаровала его, спевшись с остальными. Странно, ведь он же ее совсем не знает. Она хотела сказать «я в особенности», когда заметила, как дернулся левый нагрудный карман капитанского кителя. Внезапно оттуда высунулась коричневая головка и моргнула выпуклыми черными глазками.* Солара ткнула в капитана пальцем: – А у вас в кармане… бурундук? Прямо готовое начало для плохого анекдота. – Это Желудь. Она почти не отходит от капитана, – поделился Ренни, поглаживая кончиком пальца гладкую шерстку. При прикосновении зверек опустил голову. – Это потому, что капитан – ее мамочка, – усмехнулся Кейн, но под сердитым взглядом начальства замолк. – Желудь – сумчатая летяга. Ренни украл малышку у торговца, а потом без спроса подложил ее в мой карман. А так как она именно сумчатая, то… – …решила, что ваш карман – сумка ее мамы? Как печально. – Солара прижала руку к сердцу. Бедняжка сирота, как и она сама. Капитан Росси недовольно кивнул: – Она привязалась ко мне еще до того, как я узнал о ее существовании. Испортила мою куртку. – Она все портит, – тихонько прошептала Кассия. – А, так вот для кого клетка. Ну, в том зале, – вспомнила Солара. – Желудь в ней не сидит. И угадай, кому приходится убирать ее маленькие неожиданности? – добавила Кассия. Капитан искоса на нее зыркнул и погладил любимицу большим пальцем, будто та могла обидеться на сказанное. – Ты же знаешь, ее нельзя оставлять там одну. Желудь – клановое животное. – Мы выяснили, что она очень общительная и от недостатка любви и внимания может и помереть, – подтвердил Ренни. – Так что, пока не найдем для нее хоть одного приятеля, а то и парочку, она свободно перемещается по кораблю. Кто-то против? – грозно уточнил капитан. Оба помощника уткнулись в миски и сунули в рот еду. Какое-то время за столом царило молчание, пока Желудь снова не высунула пушистую головку, и Ренни не протянул ей боб. Она взяла угощение лапками, принюхалась розовым носиком и начала, попискивая, кусать. Капитан помрачнел: – Хватит давать ей всякую дрянь. – И вовсе не дрянь, бобы полезны, – спокойно произнес Ренни, словно они уже не раз об этом спорили. – Не так полезны, как насекомые и… Тут его прервала сирена, и капитан одновременно с любимицей навострил уши. – Приближается корабль, – пробормотал он и, опершись на костыль, со стоном поднялся и похромал к лестнице в рулевую рубку. – Вроде ничего страшного, – успокоил всех Ренни. Но всего минуту спустя из интеркома прогремел капитанский приказ: – Пристегните ремни. Команда рассредоточилась. Доран оглядел камбуз: – А где ремни? – Иди за мной, – велела Солара, вскочив с лавки. Она бегом вернулась в их каюту и указала на дверь: по обе стороны от нее к стене были прикреплены ремни безопасности. Кейн уже успел объяснить, что при болтанке нужно сесть на пол спиной к стене и крепко пристегнуться. От внезапного рывка, они с Дораном рухнули на пол и столкнулись, но Солара почти ничего не почувствовала. Скатилась с него и поползла к ближайшему ремню. «Слуга» последовал ее примеру. Солара затянула пряжку и прижала колени к груди. – Я не могу умереть, я почти не помню, как жил, – прошептал Доран. – Не каркай. Наверное, просто обходим космический мусор. Но тут ее словно прошило волной энергии, как если бы Солара всем телом прижалась к вибрирующему двигателю. Дрожь гулом отдалась в суставах, зубы застучали, губы потеряли чувствительность. И так же резко, как все началось, неприятные ощущение утихли, но нервы так и остались натянутыми до предела, ибо Солара узнала это чувство. Она испытала его несколько месяцев назад при попытке сбежать от силовиков. Предупредительный выстрел, прежде чем они воспользуются настоящим оружием. И если воспоминания верны, «Банши» дадут лишь еще одно предупреждение. Сердце заклокотало где-то в горле. «Меня нашли». – Ты это чувствуешь? – спросил Доран, таращась на свои руки – Будто миллион пчел ползет по коже. Тело вновь охватила мерзкая судорога, и Солара открыла рот, чтобы закричать, но не успела. Корабль резко повалился набок, и вскоре они повисли на ремнях вверх тормашками. Упавшая чашка разбилась о потолок. В эту минуту привинченная мебель радовала как никогда. Пол задрожал под новым ударом, а потом жуткий визг врезался в перепонки, и корабль рванул вперед с такой скоростью, что конечности просто вдавило в стену. Солара наконец поняла, откуда взялось название «Банши». Каюта качалась и вертелась, и казалось, прошел целый час, прежде чем все резко замерло. Солара помотала головой, прочищая мозги. Неужели приземлились? По ощущениям выходило, что да, но из-за головокружения она не могла сказать наверняка. Интерком вновь громыхнул голосом капитана, и от его встревоженного тона сердце испуганно сжалось. Если уж даже Росси обеспокоен, дела плохи.