Вместо того чтобы заглотить наживку для ссоры, он повернулся к ней – без единого следа паники на лице, ну что за несправедливость! – Успокойся. Все пройдет хорошо. – Я знаю. – Тогда почему у тебя руки дрожат? Глянув вниз, Солара поняла, что он прав. – На вот, глотни. – Доран выудил из кармана куртки фляжку. – Капитан сказал, это тебя расслабит. Солара быстро запрокинула флягу, и в горло полилось жидкое пламя, по вкусу напоминающее рвоту. Она закашлялась и постучала себя по груди. – Спасибо, – прохрипела. – Если пираты загонят меня в угол, я просто на них дыхну. – Лучше? – Если под «лучше» ты подразумеваешь «паршиво», то да. Доран страдальчески вздохнул и потянулся к ее запястью: – Дай руку. – Зачем это? – Солара уставилась на него с опаской. – Помогу тебе успокоиться. Если во время переговоров будешь вот так трястись, нам конец. – И как ты можешь помочь? – Просто давай сюда руку! – огрызнулся Доран. – Почему с тобой всегда приходится сражаться? Солара заворчала и протянула ему свободную руку, предварительно выставив тот самый, особенный палец. Она не знала, чего ожидать, но уж явно не нежного прикосновения. Застигнутая врасплох, Солара вздрогнула и резко выпрямилась. Доран будто и не заметил. Так и смотрел на ладонь, массируя ее кругами, расслабляя мышцы, закостеневшие от слишком долгого сжимания кулака. – Моя мама так делала, когда я был маленький. Это всегда успокаивало меня после дурных снов. Солара понятия не имела, как реагировать. Доран держал ее за руку. Они угодили в параллельное измерение? А самое дикое, что ощущения совсем не раздражали. Вообще-то, они оказались довольно приятными. Все ее тело откликнулось на теплые касания, уговаривая Солару отдохнуть… в итоге она чуть не выронила фляжку. – Порой я даже врал о кошмарах только ради этих моментов, – продолжил Доран. – Думаю, мама все поняла, потому что массаж прекратился. – Вы с матерью близки так же, как с отцом? – спросила Солара. На мгновение его пальцы замерли. – Нет. – Потому что она перестала массировать тебе руки? – Потому что она ушла. Около восьми лет назад, сразу после развода. – О. К щекам прилила кровь. Солара ляпнула про массаж в шутку, а теперь мечтала забрать свои слова назад. – Ушла… навсегда? Доран кивнул. – Почему? Куда? – Точно не знаю. Но полагаю, мои родители слишком сильно ненавидят друг друга, чтобы находиться на одной планете. Раньше они работали вместе – собственно, так и познакомились. Мама ученый, именно она создала топливные фишки Сполдинга. Доход пошел огромный, но после распада брака они видеть друг друга не могли, и отец вытеснил ее из компании. Потом была эта история с… – Он замолчал. – В общем, думаю, мама не могла справиться с тяжелыми воспоминаниями, потому и ушла. – Она хоть изредка с тобой связывается? – Иногда. Доран скользнул пальцами к внутренней стороне ее запястья, нежно поглаживая ямочки между тонких костей. В его тихом голосе слышались уязвимые нотки, и сердце Солары сжалось. – На дни рождения и праздники. Но настолько номинально, что даже говорить не стоит. – Сочувствую. И она правда сочувствовала, ведь знала, каково быть брошенной. Но в отличие от ее матери, у родительницы Дорана не было никаких оправданий – ей хватало средств для воспитания ребенка, не хватало лишь желания. Солара могла только представить, насколько это больно. Она посмотрела на Дорана новыми глазами, и в груди зародилось странное тепло. – Думаю, теперь мы члены уже двух тайных клубов. Меня тоже бросила мама. И отец. Доран прервал массаж и указал на флягу, а заполучив ее, сделал большой глоток, скривился и закашлялся. – Пора уже вступить в клуб получше. – Согласна. Может, в шахматный? Он тихонько выругался себе под нос и еще раз глотнул кристаллайна. И вдруг глаза его замерли на какой-то точке вдалеке. – Только не психуй, но они здесь. – Голос Дорана звучал глухо. Проследив за его взглядом, Солара забыла, как дышать. К ним приближался самый уродливый корабль из всех, что она когда-либо видела – словно воплощенное зло с двигателем. Длиной как минимум с футбольное поле и в два раза шире, он, наверное, вмещал население небольшого города и целый ангар мелких шаттлов. Побитый и залатанный корпус судна свидетельствовал о жестоких схватках, а установленные по периметру импульсные пушки доказывали, что пираты не только получали, но и давали врагам жару. Солара ожидала, что ее встретит челнок, а не вся махина. К такому она готова не была. Интерком затрещал механическим голосом: – Установите рычаги управления в нейтральное положение и приготовьтесь к подъему на борт. Доран выполнил указание, и буксировочный луч рывками потянул их вперед. Медленно расстояние сокращалось, и наконец массивный задний люк распахнулся, точно пасть дракона, отправившая челнок в чрево зверя. С губ Солары сорвался крошечный писк. Доран крепко сжал ее ладонь: – Посмотри на меня. – Она не послушалась, и он рукой развернул ее лицо. – Пока мы не приземлились, я должен знать, зачем тебе это. Мы не друзья. Даже не подельники. Так почему ты мне помогаешь? Даже глядя на него, краем глаза Солара могла видеть ангар – слабоосвещенное, похожее на пещеру помещение, забитое разномастными челноками. Сердце забилось быстрее. Теперь пути назад не было. – Ты знаешь почему. Если не добудем топливный блок – мы покойники. – Но ты извернула все мне на пользу. – И что с того? – Должна быть причина.