Он накрыл их слепленные тела убогим одеяльцем и вновь обнял ее прямо под грудью, притягивая еще ближе. Затем уперся подбородком ей в макушку и спросил: – Лучше? Солара сглотнула. Намного лучше… или хуже, в зависимости от того, хочет ли она сегодня по-настоящему отдохнуть. Пока все атомы тела резвятся в маниакальном танце, сон точно не придет. Солара жалела, что прикосновения Дорана трогают ее куда сильнее, чем она пыталась показать. И окруженная мерцанием тысячи звезд, гадала, чувствует ли он то же притяжение… – Если все еще мерзнешь, – пробормотал Доран, и от его теплого дыхания волосы всколыхнулись, – можем снять футболки и погреться кожа к коже. Тело моментально обдало жаром, и только потом Солара поняла, что он шутит, и легонько ткнула его локтем в живот. – Размечтался. – Просто пытаюсь услужить. – Ну прямо джентльмен. Большим пальцем Доран задел ее грудь, из которой тут же вырвался позорно громкий вздох. – Видишь? Хоть на что-то я гожусь, – похвастался Доран и почему-то счел необходимым добавить: – Мне говорили, что у меня не тело, а печь. Одно мгновение – и чары разрушены. Слова стали болезненным напоминанием о том, что Солара не первая и не последняя девушка, которую он вот так обнимает. Даже если Доран тоже чувствует это зарождающееся влечение, куда оно приведет? Вскоре он вернется к своей жизни на Земле, к заждавшимся розоволосым принцессам, и мигом забудет Солару. Они из разных миров, и если и подружились сейчас, то лишь под воздействием обстоятельств. «Вот и не забывай». – Спи. – Она толкнула руку Дорана, и он ослабил хватку. В конце концов, Соларе нужно было тепло его тела, а не удобство. – Я первая караулю. – Ладно. Он будто и не заметил перемен в ее настроении. Пристроив ладонь на бедре Солары, Доран наконец успокоился и выдохнул, протяжно и медленно. Несколько минут прошло в молчании, и когда она уже решила, что Доран задремал, он вновь открыл рот: – Еще кое-что. – Что? – Раз уж нам предстоит провести вместе гораздо больше времени, предлагаю пересмотреть правила. Неожиданно. Заинтригованная, Солара подвинула ухо к нему поближе: – Значит, ты вернешь мне шокер? – Если пообещаешь не использовать его на мне. – По рукам. – А еще никто больше не спит на полу. Обсуждению не подлежит. Я туда точно не вернусь, и я устал чувствовать вину за то, что мне комфортно, а тебе нет. На кровати полно места, и приставать я не буду, если тебя именно это волнует. Солара фыркнула, в то же время пытаясь избавиться от раздражающе настойчивого трепета в районе пупка. – Если что, я знаю, куда направить колено. Бедра Дорана чуть отодвинулись. – Значит, возражений нет? – Насчет дележки кровати? Конечно. Ты будешь спать на своей половине, а я на своей. Звучало так просто, но, уже произнося эти слова, Солара поймала себя на том, что пытается прижаться поближе к Дорану. Она закрыла глаза, надеясь, что не превратилась в отъявленную лгунью. Глава 19 Они вернулись на «Банши» во второй половине следующего дня и поведали экипажу о своих приключениях. Солара назвала встречу с силовиками «дурацким совпадением», но всякий раз, когда глаза ее останавливались на Кейне, внутри вскипала ярость. Рассказав обо всем вслух, она еще яснее осознала, какой опасности он их подверг, и теперь с трудом сдерживала желание объявить его предателем, коим Кейн и являлся. За ужином Солара сидела напротив него и мило улыбалась, под столом гневно стискивая кулак. – Чили прекрасно, – похвалила она. – Ты добавил что-то новенькое? – Вообще-то, да. Кейн оживился и пустился в разглагольствования о замене одних специй другими, но Солара не слушала. Она искала в нем признаки вины: бегающий взгляд, расширенные зрачки, раздутые ноздри, ерзанье… Ничего. А значит, Кейн либо прирожденный актер, либо социопат. Скорее, последнее. – Спасибо, что заметила, – наконец закончил он. – Не за что. Внезапный шорох привлек всеобщее внимание к шкафу, и, открыв дверцу, Кейн обнаружил, что Желудь закопалась в мешок с чечевицей и просто-напросто его прорвала. Несколько крошечных высушенных бобов высыпалось, поскакав по полу. Желудь тем временем поняла, что поймана с поличным, и исчезла в недрах мешка. – Проклятье. – Кейн осторожно ее откопал. – Это ж наш завтрашний ужин. Капитан потянулся через стол и взял любимицу в ладони. – Сам виноват, – сказал он Кейну, поглаживая мохнатую головку большим пальцем. – Еду нужно хранить в контейнерах, а не в мешках. Такова уж ее природа. Даже не подозревая о вызванных ею проблемах, Желудь закрыла глаза и довольно замурчала. В следующей жизни Солара хотела бы быть сумчатой летягой. Здорово, наверное, когда нет ни забот, ни хлопот… – Твой черед, – напомнил ей кэп. – Задавай вопрос. – Постарайся как следует, – добавил Ренни. Солара поджала губы и постучала по ним пальцем, изображая глубокую задумчивость, хотя, если честно, определилась с вопросом еще несколько часов назад. – Ладно, как вам такое… Вы бы рассказали о своих мрачных секретах всей галактике или выдали самый страшный секрет своего лучшего друга его злейшему врагу? – Вопрос предназначался для проверки Кейна, так что на него Солара посмотрела в первую очередь: – Что скажешь? – Проще простого. Первое. Она с сомнением подняла бровь: – Видимо, твои секреты не такие уж мрачные. – Ты бы удивилась. – Он уставился на рассыпанную по полу чечевицу. – Но ради защиты лучшего друга я пойду на все. – Кейн поднял глаза и подчеркнул: – На все что угодно. Солара ответила хмурым взглядом. Она ожидала совсем другого. Остальные члены экипажа по очереди тоже выбрали первый вариант, покончили с едой и, свалив пустые тарелки в раковину, подготовили жестяные кружки для традиционных посиделок с напитками у камина.