Я подошёл и дёрнул девчонку за чёрную косицу. — Не куксись. В воскресенье точно свободен буду, выберемся куда-нибудь. Та мигом перестала хмуриться и хитро прищурилась. — И на лыжах покатаемся? — А как же! Мы поцеловались, и я выпустил Зинку из квартиры, постоял немного на пороге, вслушиваясь в тишину подъезда, и к себе ушёл лишь после того, как с седьмого этажа донёсся стук закрывшейся двери. На дело отправились в шестом часу. Самое то время: и стемнело уже, и ещё не так поздно, чтобы наша активность подозрение вызвала. Понадобилось людям киоск перевезти — ну и что тут такого? Не под покровом же ночи кражу злоумышляют, мало ли какая надобность под конец рабочего дня возникла? Сделали всё быстро: и крановщик не подвёл, и стропальщиков в нашей компании оказалось сразу двое. Пока Евген и Костя возились с тросами, мы с Андреем Фроловым стояли на стрёме, меня откровенно потряхивало, но всё прошло без сучка, без задоринки. Сдёрнули, подняли, погрузили, увезли, выгрузили. Киоск мы присмотрели за два квартала от нас, дорога много времени не заняла. Поставили его во двор, намереваясь перекрасить борта с приметной надписью «мороженое», а дальше я выдал по пять тысяч Лёхе Румянцеву и Романову-старшему, с облегчением перевёл дух и ухмыльнулся: — Ну что — по пиву? Пацаны оживились, но не тут-то было. Припозднившийся на дежурстве дядя Петя вышел на дебаркадер и окликнул меня: — Серёжа, подойди! — Минуту, — сказал я и поднялся по лестнице, а остальные гурьбой отправились смотреть отогнанные в дальний конец двора иномарки Лемешева. Дядька закурил и указал ярким угольком беломорины на киоск. — Это что? Я пожал плечами. — Киоск. — Вижу, что киоск! — вспылил дядя Петя. — Взяли вы его где? — Там нет больше. — Сергей, ты лучше не зли меня! Спёрли? — Ну да, — признался я. — Балда! — ругнулся дядька. — На кой чёрт он вам сдался? — Ну не для красоты же! Поставим на тротуаре, провода от корпуса кинем, торговать станем. Дядя Петя покачал головой, затянулся и пыхнул дымом. — Знаешь, что с вами за такой номер сделают? — Да он ничейный! — Хрена лысого он ничейный! Сейчас у всего хозяева есть, а кража — это кража. Статья сто сорок четыре УК РСФСР, ежели по предварительному сговору группой лиц, то до семи лет. Ладно, посадить тебя не посадят, но ты же нам весь бизнес на корню порушишь! У нас же менты всё заберут, и ещё должны останемся! — Да как они узнают-то? — Об косяк! — зло выдал дядя Петя. — Пропавший киоск по нынешним временам — ерунда, никто искать не станет. Не коммерческий, чай. Но вот появившийся у нас киоск кое-кого заинтересует очень сильно. А дальше одно с другим быстро свяжут. И если сейчас я с милицейским руководством на равных, то из-за твоих фокусов нагнут так, что за еду работать придётся. Ты это понимаешь? Я только руками развёл. — И что теперь? — Да ничего теперь! Пусть тут стоит, потом придумаем что-нибудь. — Дядя Петя выкинул окурок в снег и спросил: — Вы нам вообще за охрану платить собирались? — Само собой. — Тогда погоди, пожалуй. Дядька спустился с дебаркадера и двинулся к выходу со двора, скрылся за воротами. Я тяжко вздохнул и пошёл сдаваться пацанам. — Что-то не так? — насторожился Дима Воробьёв. — Переждать какое-то время придётся с киоском, — отделался я полуправдой. — Ну, Енот! Ну ты чего? — возмутился Чижов. — Всё же обговорено было! — Ага, — поддакнул Евген. — Кидалово какое-то! — Рыжий, не компостируй мне мозги, и без тебя голова пухнет! — огрызнулся я. — Угомонитесь! — потребовал Фролов. — Серый, в чём проблема вообще? Но тут от калитки свистнул вернувшийся во двор дядька, и я в объяснения вступать повременил, поспешил к нему. — Вы товар уже закупили? — спросил дядя Петя. — Что-то взяли, да. А что? — «Рояль» есть? Ящик нужен. Чего глазами лупаешь? Есть — нет? Я повернулся и махнул рукой. — Дима! Подошёл Воробей, поздоровался с дядей Петей, выжидающе глянул на меня. — Есть у нас ящик «Рояля»? — Есть. — Тащи! — распорядился дядька, и в этот момент с улицы донёсся надсадный рык автомобильного двигателя. — О, везут уже! Привезли нам вагончик-бытовку с покатой крышей, закопчёнными стенами и пустыми оконными проёмами: двумя с одной стороны от двери и одним с другой. Установили его работяги с соседней стройки на газоне у тротуара, получили у дядьки ящик спирта и принялись таскать к нам во двор оконные рамы, доски, мотки провода и прочую необходимую для ремонта мелочовку. — Дверей лишних нет, уж не взыщи, — развёл напоследок руками бригадир. — Не проблема! — усмехнулся дядя Петя и позвал нас за собой. — Ну чего стоите? Идёмте хозяйство принимать. Хозяйство оказалось так себе. Бытовка серьёзно пострадала от огня, ладно хоть ещё при этом стены только закоптило, ничего не прогорело насквозь, ничего не повело. Восстановить вагончик нам было вполне по силам. — Фигня какая! — расстроился Костя Чиж. — Мудохаться и мудохаться! А вот Диму Воробьёва увиденное не на шутку воодушевило. — Тут круглосуточный киоск сделаем! — указал он на одно окно. — А тут шмотки выставим! Я ещё одну точку открою. Сеструху двоюродную торговать поставлю. Рома заглянул внутрь и пожал плечами. — Нормально, пацаны! Не так много возни, за недельку управимся. Окна вставить так вообще не проблема, как два пальца об асфальт! Я присоединился к нему, потом вернулся на улицу и спросил: — Дюша, сможете дверь организовать? Производство железных дверей мой товарищ пока что ещё не запустил, но уверенно кивнул. — Поставим! Дальше мы ещё немного потоптались у вагончика, затем ушли в мастерскую, где Рома только скинул пуховик на диван и сразу полез за деньгами. — Димон, мы почём водку брали? — уточнил он. — По двести тридцать за бутылку? Надо спрыснуть! — Харэ! — возмутился Воробей. — Брали по двести тридцать, отпускать по триста сорок будем! — Своим-то и по оптовой можно! — укорил его Евген. — Ну ты чего в натуре?