– Если ты, мразь, еще что-нибудь вякнешь в мой адрес – я просто откручу тебе башку! И мне похрену, что потом будет! Если хоть слово услышу о моей девушке, о Нине – сдохнешь, тварь! Ты не знаешь, кто я такой, вот и не советую узнать! Понял, гнида?! Что молчишь, полудурок?! Отвечать! – П-п-понял! Губы Сядристого тряслись, и я подумал, что его сейчас трахнет апоплексический удар. И кстати – могут меня обвинить, мол, что-то сделал с заслуженным лауреатом! Пусть лучше валит отсюда. – Раз понял – пошел отсюда! И чтобы заявления никакого больше никто не видел! Иначе пеняй на себе! Вон отсюда! Грузный мужчина подскочил, как подброшенный пружиной, стул, на котором он сидел едва не упал, и Сядристый пошел из столовой на негнущихся ногах, эдакая статуя Командора, сошедшая с пьедестала. Ужинающие проводили его любопытными взглядами – даже шум стих – но когда он ушел, все снова заработали ложками и вилками. Да, будет им что обсудить этим вечером! И не только этим вечером, точно. А вообще – теперь мне остро захотелось свалить из этого гадюшника и никогда больше сюда не возвращаться. Не мое это. Все-таки я, наверное, социопат. Глава 7 Работал я в этот день до одиннадцати часов, до тех пор, пока не пришла Нина. К вечеру я уже практически восстановился, от похмелья не осталось и следа. Ну…почти не осталось. И вообще, скорее всего мое тяжелое похмелье было не просто похмельем, а некой смесью алкогольной интоксикации плюс потрясение от удара, нанесенного мне жизнью. Простыми словами — шибко распереживался от предательства Зины. А иначе – чего это я так поплыл от не очень-то и большого количества выпитого? Сделав такой радикальный вывод (надо же оправдать свою слабость в питие алкоголя?), успокоился, и занялся литературой, тем более что мне самому было интересно – что я смогу соорудить из Гарри Поттера и собственных измышлений, как должны жить герои книги? Задача представлялась сложной, но интересной — нужно было и не съехать на абсолютное повторение творения Роулинг, и не написать такое, что не понравится зарубежному читателю. Именно зарубежному, ведь в основном эта книга популярна за рубежом. Начало, как и всегда, пошло просто на-ура. Впрочем, как и у всех, или большинства авторов. Вот концовку книги многие, даже очень маститые, известные писатели сливают наглухо, а начало – это просто песня! За день и вечер я накарябал примерно половину авторского листа, или по обычным меркам — 12 страниц. Очень неплохой результат для печатания на пишущей машинке! Ночь наша с Ниной прошла не очень бурно, почти как у недавно поженившихся молодоженов. Ну не каждую же ночь устраивать всяческие безумства! Надо и поберечь себя! Но было хорошо, да. Рассказал Нине о том, какие мерзкие письма сочиняет этот чертов Сядристый, рассказал, как с ним поговорил. Она посмеялась, но мой наезд на этого придурка не одобрила. Сказала, что будет только хуже — он еще и заявление напишет о том, что я ему угрожаю и злодейски хочу башку свернуть. А что касается заявления об уходе – так она его уже написала. Махров-то к себе звал, так на кой черт она будет работать прислугой? Рано утром Нина ушла, сказав, что договорилась с дежурной о замене, так что останется еще на два дня. И это было хорошей новостью. Оставшиеся дни в Доме творчества я досидел без каких-либо приключений. Утром – гимнастика и турник, потом завтрак, после завтрака – работа. И так до обеда. После обеда — снова работа. И до ужина. Вечером приходила Нина, оставаясь до утра. Мы занимались сексом, разговаривали обо всем на свете — кроме моей тайной жизни, кроме моего прошлого. Само собой, Нине было интересно — как это так, что я ничего не помню до определенного периода? Но я отделывался односложными ответами и она отставала. Заходила Нина и днем — ненадолго, но это «ненадолго» выбивало меня из работы как минимум на час – пятнадцать, двадцать минут бурного «украденного» секса, а потом минимум полчаса «отходняка», когда я валялся на постели и наслаждался ощущениями и воспоминаниями о только что пережитом. А иногда и засыпал. Организм после секса, после эмоциональной встряски требует сна, и этот сон самый сладкий из всех снов в моей жизни! Из Дома творчества уехал рано, еще до завтрака. Никого не хотелось видеть — уехал, да и уехал. Прощаться ни с кем не стал. Можно было бы с Паршиным отдельно попрощаться, да еще с двумя писателями…но вот так решил – просто тихо исчезну, и все. Надеюсь, они не особенно обиделись. Все-таки мы не друзья – так…хорошие знакомые. Со мной уехала и Нина. Я еще раз созвонился с Махровым, и он подтвердил, что готов взять ее секретарем. Зарплата небольшая, но ничуть не меньше, чем у горничной. Скорее всего, будет больше. Хорошо, что она устроится в издательство. Свой человек, который постоянно в курсе всех новостей издательства – разве это плохо? Уж от меня-то она точно не будет скрывать никаких новостей. Не знаю, понимал ли это Махров, когда брал ее в штат. Скорее всего, ему было просто наплевать. А что такого тайного он может делать, о чем я не могу знать? Да ничего. По крайней мере -- мне так кажется… Нину отвез домой – договорились, что созвонимся, когда освобожусь с делами, и она ко мне приедет. Домой приедет. Когда поднялся на нужный этаж в своем доме и сунул ключ в замочную скважину, сердце билось чуть быстрее, чем обычно. Какая-никакая, а все-таки моя квартира! Первая моя квартира в этом мире! Или в этом времени. Однокомнатная, да, но…моя! Как якорь, который я бросил в этой вселенной… Ключ повернулся, тяжелая дверь плавно пошла на меня. Стальная дверь, между прочим! Ее сварили по моему заказу на предприятии Марины, поставили сложный замок с бороздчатым ключом, и вот теперь дверь уже стоит на месте, поблескивая своей свежей покраской «под дерево». Ключи Марина вручила мне в прошлую нашу встречу, заверив, что как только закончат ремонт – оставшийся ключ она передаст мне лично в руки, и что пока он у нее в руках, его не получит ни один человек на этом свете! Даже за сто тысяч рублей! Так что замок потом менять не нужно. Я ей поверил. Да и зачем ей обиманывать? Случись что – кража с помощью дубликата – в первую очередь это ударит по ней, по ее репутации. А оно ей нужно? Марина хорошо зарабатывает и пользуется репутацией честнейшей, хотя и дорогой бригадирши (как сказал мне ее начальник). В общем – бояться мне нечего. Я вошел в квартиру с интересом озираясь по сторонам, и тут же едва не грохнулся на блестящий, натертый мастикой паркет. Он сиял, этот паркет! Наверное, он уже сто лет не был таким сияющим, как сейчас! Нет, ну не сто лет, конечно, я загнул – дому всего наверное лет...хмм…тридцать? Сорок? Да неважно! Главное, что сияет паркет будто сделан он был только вчера. Треснутые плашки заменили на новые, верх срезали циклевочным аппаратом, отполировали и натерли мастикой. Пахнет…хмм…мастикой пахнет. А еще – новостройкой, побелкой, краской, деревом. Хорошо пахнет! Чистотой и…достатком. Да, так и пахнет в домах и квартирах людей, которые имеют денег достаточно для того, чтобы содержать свое жилье в идеальном состоянии. Бедняки живут в разрухе и духоте. Это уже аксиома… В окне торчал кондиционер – небольшой, белый. Рядом на подоконнике лежал пульт управления. Я включил аппарат, и он тихо загудел, отправляя в комнату поток прохладного воздуха. Хорошо! Терпеть не могу жару! В углу стоял немецкий цветной телевизор, собранная стенка с книжными полками еще пустовала. Но собрана хорошо, умело. Кровать покупать не стал – купил хороший импортный диван, его вполне хватит. Полноразмерный, удобный, да и сложить можно, места не столько занимает, сколько двуспальная кровать. В углу куча узлов – это содержимое серванта и прочей мебели. Мебель выкинули на помойку (А что с ней делать? Фанерная дрянь, не «Чиппендейлы»!). Пошел в кухню – там тоже куча узлов. Посуда, мешки с крупами, сахаром и всякое такое. Вместо старого дряхлого серванта теперь современная немецкая кухня. Огромный импортный холодильник и новая газовая плита. Вообще-то я бы лучше купил холодильник «Саратов», тот, что двухкамерный – вечная штука! Крепкий, как танк! Но двухкамерных таких в Саратове пока что не делают, а ставить старый «Саратов» с крючковатой ручкой и трясущимся на пружинах движком мне как-то стремно. Пусть уж лучше «Розенлев» постоит. Финская машинка. Хорошая. Первое, что я сделал – залез в новую ванну! Кстати, не будет у меня проблем с горячей водой, как у большинства горожан. Газовая колонка (немецкая) тому порукой. Но сейчас пока что горячая вода из центральной системы есть (летом отключат), и я забираюсь в здоровенную ванну, наполнив ее за считанные минуты – трубы тоже сменили, как и все краны в ванной – вода хлещет водопадом! Когда покупал ванну, представлял, как заберусь в нее с Зиной. Типа – опробовать! Теперь Зины здесь не будет. И это мысль меня снова расстроила – ну никак я не привыкну, что свободен, как кирпич в полете! Полежал минут пятнадцать в воде, затем помылся, вытерся досуха большим махровым полотенцем (Из обычного магазина! Уж чего-чего, а полотенец отечественная промышленность «клепает» море разливанное!). Переоделся в чистое, а грязное белье сунул в автоматическую стиральную машину – само собой, тоже импортную. Буржуй, ага…а что делать? Если у меня есть деньги, мне что теперь, прибедняться? Кстати, надо бы все-таки подумать о загородном доме…понравилось мне жить на природе, точно. Ну а теперь, пока не пришла Марина (она должна прийти к 12 часам, как договорились), надо хоть немного разобрать узлы. Муторная работа, черт ее подери! И тут зазвонил телефон. Почему-то на душе стало как-то…тоскливо, что ли…ну кто может звонить в восемь часов утра? Только менты какие-нибудь, да другие…хмм…неприятности. Почему-то все хорошие известия приходят ближе к вечеру! По крайней мере – так у меня. Снимаю трубку… – Слушаю… – Миша, я у твоего подъезда! Можно, я к тебе поднимусь? Я с мамой поругалась… – Поднимайся, конечно…номер квартиры ты знаешь, я тебе говорил. Иду к двери, открываю, жду, когда подъедет лифт. Грохает металлическая дверь, больше похожая на двери где-нибудь в «Крестах». – Привет, давно не виделись! – ухмыляюсь я, и Нина целует меня в щеку: – Точно, давно! Аж целый час! Или уже больше? Нина растрепана, глаза красные, на ней сарафанчик, в руках здоровенный чемодан, который она держит с натугой. Протягиваю руку за чемоданом, и через минуту мы уже в квартире. Нина осматривается по сторонам и ахает: – Класс! Вот как, оказывается, живут классики фантастики! Даа…красотища! – Ну не такие уж и классики – хмыкаю я – Совсем даже наоборот, можно сказать…а ремонт…ты бы видела, что здесь было! Старушка квартирку совсем запустила! Тараканов развела! Кстати, хорошо, что ты пришла – сейчас я тебя запрягу в работу! Узлы перебирать и раскладывать вещи по местам – что-то придется выкинуть, а что-то мы все-таки оставим. Например – книжки. Готова к труду? Тогда раздевайся, и вперед! – Совсем раздеваться? – хихикает Нина. – Совсем! – серьезно киваю я – А иначе какой интерес? А так – как будто в Парижском Мулен-Руже побывал! Стриптиз посмотрел! И польза, в отличие от варьете, очень даже большая! Голышом Ниночка разбирать узлы не стала, нашла простенький короткий сарафанчик, вот в нем и стала заниматься делом. Вместе со мной, конечно. Кстати, узнал я, что у них с мамой вышли за разногласия такие. Оказалось, что поменялась Ниночка с другой горничной чтобы быть подольше рядом со мной не предупредив маму. А когда приехала домой, та раскричалась, сообщив, что дочь так и норовит ее в гроб загнать, и слово за слово – Ниночка собрала вещи и сказала, что уходит жить к ее любимому мужчине! И хватит указывать – как жить и что делать! Она взрослая женщина! Я как-то что-то затосковал… Одно дело, когда девушка приходит к тебе, а потом уходит – довольная, удовлетворенная – как и я. И совсем другое, если она живет в твоей квартире. Это получается уже не подружка, это можно сказать – жена! А я еще не готов жениться! Мда…влип я конкретно, и что делать – неизвестно. «К любимому мужчине»! «Жить»! Это меня просто пугает… Но виду я не подал, а потом и вообще – не удержался, и завалил Ниночку на диван. Если уж ты не можешь избежать женщины с чемоданом собирающейся у тебя жить, так почему не воспользоваться моментом и не трахнуть ее тогда, когда тебе захочется, и там, где ты ее поймал? Впрочем, Ниночка была совсем не против – она как-то сразу вошла во вкус наших игрищ и участвовала в них самозабвенно и с большим, просто-таки огромным желанием. Кстати, наверное в том и кроется секрет того, почему браки, где муж в два-три раза старше своей жены разваливаются так быстро, можно даже сказать – стремительно. Выходя замуж за человека в возрасте молодая хищница имеет целью приобретение денежного мешка, или по крайней мере – положения в обществе. Но скоро вдруг оказывается, что кроме денег очень хочется иметь в постели еще и мужика, способного тебя ублажить хотя бы раз, а лучше два раза в день. Организм-то молодой, требует! А мужику в возрасте уже вроде как и не надо столько секса, ему нужна была не жена-любовница, а жена-вешалка, стенд для вывешивания дорогих нарядов и крутых драгоценностей. И начинается…поиск молодых любовников, измены, обманы и все такое прочее. В общем – не жизнь, а малина, сценарий для дурного мыльно-оперного фильма. Мораль: не можешь часто трахать молодую супругу – нехрен на девке жениться. И вообще – мужику в пятьдесят совершенно нехрен жениться! Жену надо обретать лет в двадцать пять, пусть тридцать, но никак не тогда, когда у нормальных мужиков уже внуки родятся. А что тогда делать? Ну…если в пятьдесят ты еще бодр и здоров, а жениться принципиально не хочешь? Заводи любовницу. Дешевле обойдется, и проблем никаких! Разругались – выпер ее из дома к мамочке, и пусть идет, рассказывает в слезах и соплях какой ты козел и мужлан. И все тихо, спокойно…никаких тебе разделов имущества и бабла. Умиротворение и покой! Цинично, да. Ну да – я не ангел. Зато и не дурак! Кстати, Ниночке я с самого начала ведь сказал, что не женюсь на ней, что я уже женат, что если хочет быть любовницей – пускай ей будет, только пусть не тащит меня в ЗАГС! Повторюсь – я не ангел! И женщин люблю, просто обожаю. Но терпеть не могу, когда на меня нажимают! А вот этот демонстративный приезд с чемоданом к «любимому мужчине», чтобы у него жить – это самый что ни на есть настоящий нажим. Или я ничего не понимаю в этом мире! Ниночка совсем не дура, при ее кажущейся беззащитности и наивности. Она хочет меня – и пытается меня взять. Как охотник, который мечтает о редкой добыче. И да – деньги ее по большому счету не особо и привлекают. Ниночка к деньгам совершенно равнодушна – я это видел, и я ей верил – не играет. А вот быть женой большого писателя, таинственного человека, мировой известности – это для нее Настоящая Мечта. Ладно. Там будет видно, как жить дальше. С Ниночкой, или без Ниночки. Марина пришла как и обещала к двенадцати часам дня. А я, как обещал, полностью с ней расплатился, и даже добавил пару сотен сверху – премиальных. Они помогали собирать мебель, да и вообще – сработали быстро и хорошо. Марина осталась очень довольна. Как и я. Кстати, заметил – Ниночка смотрела на Марину довольно-таки с прохладцей. Марина была в обтягивающих бедра джинсах и в приталенной импортной рубашке, и выглядела довольно-таки сексуально. Ниночке это не очень-то понравилось. А ведь говорила, что согласна на все! И не ревнует! Все бабы такие…хмм…противоречивые. Разбирать вещи мы закончили только к вечеру. Отложили здоровенную кучу – чего на выброс, остальное перемыли (посуду, вилки-ложки) и разложили по шкафам. Посуда, конечно, не ахти какая, но оставаться совсем без посуды тоже не след. Когда это я еще накуплю новой хорошей посуды? А до тех пор как жить без чашек и ложек? Ниночка помогала мне без всяких там жалоб на усталость – просто делала то, что я говорил, и более того. Что надо было делать, то и делала. Спали мы сегодня ночью вместе – на новом шелковом белье из все той же «Березки». А прежде – попробовали ванну, уместимся ли мы там вдвоем. Уместились, и очень даже хорошо. Вода только на пол плещется, надо поменьше наливать. Или двигаться осторожнее, не увлекаться…