Мужики неуклюже стали тащить мешки. Каждый пытался взять по мешку, но ничего хорошего не вышло. Наконец, сообразили, что вдвоем нести мешок сподручнее. Когда понесли два трупа, и носильщики были заняты тем, чтобы не упасть с лестницы, Лёшка подскочил к третьему мешку и ухватился за края. - Бери за другие, - сказал он своему «напарнику» - невысокому мужчине в старой рваной куртке. Тот на секунду задумался, а потом взялся за мешок. Так они и несли – Лёшка шёл задом, а его «напарник» поддерживал мешок. Первые четверо уже отнесли свою ношу, и когда Лёшка с напарником сошли на палубу, быстро вернулись в каюту. - А ты откуда здесь?! – вдруг спросил напарник Лёшки, бросив мешок. – Тебя с нами не было… - Ты просто не помнишь, - спокойно ответил Алексей, стараясь не выдать волнение и страх. – Давай сбросим мешки в море. Только куртку сними, а то зацепишься. Мужичок послушался, хотя и оглянулся пару раз в сторону открытой двери коридора. Он торопился. Видимо, желал попасть в каюту, чтобы успеть к разделу добычи. На это Лёшка и рассчитывал. - Бери мешок и клади вот на этот трос, - указал он мужику на слегка провисший леер. Посмотрел назад, прикидывая, будет ли видна их возня с мешками из ходовой рубки. Тут послышался шум из каюты. Он был до того громкий, что «напарник» Лёшки услышал его и на мгновение замер, положив край мешка на леер. Алексей только подтолкнул резче мешок и мужичок, потеряв равновесие, стал заваливаться за борт. Глаза его расширились от страха, он попытался ухватиться за леер, но Лёшка подставил ему под руки край мешка, резко приподняв над палубой свой край. «Напарник», гортанно вскрикнув, кувырнулся в море вместе с мешком. Алексей не испытывал ничего внутри, только мельком взглянул на всплеск за бортом. Он проделал все действия механически, будто робот, занятый неким делом и не отвлекающийся по мелочам. Так же, механически, подобрал рваную куртку «напарника» и натянул на себя. Он знал, что ненцы не будут распознавать его по лицу, а его соотечественникам будет всё равно. Ушло шестеро из трюма, и придёт шестеро. А что до того парня, которого увела к себе мадам Нина… Ну, увела и увела… Уже забыли. Лёшка сморщился, вспомнив про мадам – её труп оставался лежать в каюте, а это ненцам не понравится. Он посмотрел вперед. Судно ходко огибало мыс, выходя из Двинской губы. Пожалуй, ещё полдня на таком ходу и они выйдут в Белое море. Лёшка знал это, потому что несколько раз ходил с рыбаками на лов трески и сельди. А ещё он знал, что на выходе в море их остановят корветы Норвежского королевства для проверки документов и судового маршрута. И заодно, чем-нибудь поживиться. Самое неприятное, если на норвежских корветах будут инспектора, похожие на Лёшкину туроду – с накрашенными ресницами и деланными губами. Они крупные и жестокие. Чуть что не так, и улов летел в воду, а рыбакам предписывался штраф и возврат в гавань. - Эй! – раздался окрик. – Ты чего тут возишься? Лёшка торопливо стал спихивать в воду лежавшие на палубе мешки. Сбросив, выпрямился, запахнув куртку. Рядом с ним стоял ненец и сурово смотрел прямо ему в глаза. - Давай-ка обратно в трюм, - сказал ненец, поднимая автомат. Лёшка заспешил к коридору. Глава 2 Их привели обратно в трюм. Лёшка поискал свой спальник, но на нём уже расположился тот мужик с вонючими ногами. Алексей, зажав нос, резким движением сбросил мужика на холодный пол. -Эй, ты чего?! – не понял спросонья тот. - Ничего. Это мой спальник. Иди на свой, - вслед мужику полетели его стоптанные ботинки. - Урод! – громко прошептал изгнанник, подбирая обувь. Те, что пришли с Лёшкой молча расселись по местам, а парень со злыми глазами достал из кармана апельсин. Шумно втянув слюни, начал чистить. Невероятный аромат спелого цитруса тут же разлетелся по трюму. Парень чавкал, втягивал в себя сок и постанывал от удовольствия. Тряс пальцами, разбрызгивая капли по сторонам. Одна попала Лёшке на щёку. Он молча вытер и повернулся на другой бок. - Эх, чую, что надо было идти в Сибирь, - послышался за спиной негромкий голос. – Не нравится мне этот ненецкий пароход… Несмотря на то, что Алексей вырос в мире, где не приветствовалось общение между незнакомыми людьми, в силу развитого чувства индивидуализма, он понимал, что не всё он может познать в Сети. Гаджет родована был этому подтверждением – в нём Алексей прочитал такое, что совсем не соответствовало реалиям жизни. А даже, наоборот, противоречило. Например, в памяти гаджета был текст под названием «Секреты общения». Зачем это хранил родован, Лёшка не понимал, но иногда, читая, приходил в недоумение – зачем нужно подбирать в общении нужные слова, ведь общаться, по словам учителей школы, бессмысленно и вредно. Это портит смысл индивидуальности, восприятия себя так, как ты считаешь нужным. - Не дошёл бы ты до Сибири, - повернулся Лёшка на спальнике, и узнал в «собеседнике» того спокойного и большого мужика, что спал с ним под навесом в ожидании прохода в порт. - Это ты так думаешь, - тот был явно склонен поговорить. - Это факт, - усмехнулся Алексей. – «Свободные» не дали бы тебе пройти и десяти километров. Ты бы просто устал от бесконечных нападений. - Нуу, - протянул мужик. – «Свободные» нападают на одиночек. А если идти группой? - Это как?! – совсем не понял Лёшка.– Тогда не пройдёшь и ста метров… Этой фразой он намекнул, что каждый в группе будет сам по себе, и кто-то один, ещё до выхода в путь, банально убьёт всех остальных и заберёт себе все припасы. Мужик, видимо, понял. Он усмехнулся в ответ и сказал, кивнув на трюм: - Но мы здесь не грызём глотки друг другу. Почему? - А смысл? – отпарировал Алексей. – Что я у тебя, например, могу отобрать? Рваную куртку? Так она мне не нужна. Всех тут кормят… - У тебя одежда хорошая, - улыбнулся мужик. – Но почему-то никто не отбирает… - Моя одежда немногим здесь придётся впору. Да и моложе я. И на виду все. Был бы у меня мешок с едой, или деньги, возможно, нашлись бы охотники. Мужик помолчал, потом лег на спину, заложив ладони под голову. - Прав ты, малец. Зовут-то тебя как? Лёшка насторожился. Спрашивать имя, значит, хотеть сближения. - Да ты не бойся, - мужик лег на бок. – Меня Михаилом зовут. Рассуждаешь ты интересно, думаешь как бы. На всё есть ответ. Я ещё у порта это заметил. - Заметил и заметил, - насупился Лёшка, поджимая ноги к животу. – Сейчас-то чего тебе надо? - Да, ничего. Разговариваю. Скучно. Плывем в тишине, как в могиле. Только чавканье слушаю. Странность Михаила несколько пугала Алексея, не давала ему покоя. - Чёрт! Жрать охота! – не унимался тот. – Этот ещё апельсином навонял. Слушай, - Михаил опять повернулся к Лёшке. – А зачем тебя уводили из трюма? Чего там произошло в каюте?! Алексей пристально посмотрел в любопытные глаза Михаила и настороженно оглядел трюм. Но никто не обращал внимания на их заговорщицкий шёпот. - Да не знаю я. Ненка зачем-то разделась и отправила меня умываться. - Разделась?! – не поверил Михаил и чуть отпрянул головой назад. Потом загадочно улыбнулся, расширив глаза. – Она, наверное, хотела с тобой совокупиться! - Чего?! - Ну, это, - замялся Михаил, подбирая нужные слова. - Да трахнуться она хотела, - вдруг громко сказал парень, съевший апельсин. – Это у нас в России не пойми чего – гендеров узаконили столько, что не разберёшь. А у ненцев всё просто – мужик и баба. Правильно, парень, что её уконтрапупил. А то не дала бы житья тебе весь рейс. Я в прошлый раз с ней плыл, так она двоих парней извела, стерва! Народ в трюме стал садиться на спальниках, привлечённый разговором. - А вы что думали? – продолжал громко парень. – Что вас везут в райские сады? Да там, на буровых, адские условия! Техника не выдерживает ветра и мороза, вот они и набирают рабочих. Кормят, правда, неплохо – олениной и строганиной из мороженой рыбы… Его прервал неожиданный грохот открываемого в трюм люка. Все в трюме дружно взглянули наверх. - Замолчали! – раздался сверху голос. – Чтобы сидели тихо! Услышу шум, затоплю вас там, нахрен. И в трюм полетели два мешка, шлепнулись на пол. Люк поспешно закрылся. Один мешок лопнул из-за удара, и из него вывались куски, завернутые в бумагу. Пахнуло копчёным мясом. Толпа в трюме на миг замерла. Потом с разных сторон всё бросились к мешкам. Все, кроме Лёшки. Михаил, тоже было, рванул к упавшей еде, но заметив неподвижного Алексея, остановился: - Ты что, малец?! Лёшка только испуганно глядел на бежавших людей. Каким-то неосознанным чувством он понял, что этот забег за едой закончится нехорошо. Парень со злыми глазами, от которого ещё пахло апельсином, перебивающим запах мяса, достал из куртки автомат и методично стал расстреливать всех, кто приближался к мешкам с едой. Стрелял экономно, одиночными выстрелами. Как в компьютерной стрелялке, неспешно поводя стволом оружия. Автомат шума не производил, только щелчками выплевывал пули, вырывающиеся из ствола с маленьким облачком дыма. Лёшка прислонился к стене трюма и, пихнув ногами спальник, упал между стеной и надувным лежаком лицом вверх. Он испуганно и часто дышал, надеясь, что шальная пуля его не заденет. По трюму разнеслись крики умирающих, и громкие стоны раненных. Люк в трюм открылся, и вниз полетели два цилиндрических небольших предмета. - Я же сказал, чтобы было тихо! – раздалось сверху. - Да пошёл ты! Щелчки выстрелов зачастили и на крышке люка заплясали искры. И тут пароход сильно тряхнуло, и по трюму понеслась горячая тугая волна. Тут же ещё тряхнуло, полетели какие-то железки, раздался звук, будто рвался металл и вдогонку шелест текущей воды. Лёшка интуитивно прыгнул на спальник, пытаясь зацепиться за него руками. Вода обрызгала его ноги и спину, и он повернул голову, пытаясь рассмотреть, что происходит в трюме. Море заполняло трюм уверенно, поднимая надутые спальники на поверхности. Лёшку покачивало, но он сумел вцепиться так, чтобы его не смыло. Трюм заполнялся не только водой, но и криками с шумом барахтающихся людей. Лёшка не обращал на это внимание, а только напряженно наблюдал за подъёмом своего спальника. Ведь люк был закрыт, и он думал, что когда вода наполнит трюм полностью, то он захлебнётся. Когда до люка осталось всего ничего, и Лёшка приготовился ударить по нему ногами, подъём воды неожиданно прекратился. Он пригляделся и понял, что люк не был закрыт наглухо – через щель в трюм проникал свет. Этого было достаточно, чтобы разглядеть воду вокруг спальника. Но тут послышались всплески и голос: