Понимая, что таких тварей тут пруд пруди, и вскоре все они будут здесь, Гатриан выхватил из заплечного крепления мачете, и принялся рубить удерживающую его ногу поросль. Возиться пришлось не долго, уже с третьего удара послышался треск, после которого первый центурион полетел спиной вниз. К счастью вода, в какой-то мере смягчила падение, однако, не смотря на это, от удара у Лекса на некоторое время отшибло дыхание. Возможно, в иной ситуации он бы сумел приземлиться на ноги, однако тот факт, что он пять дней провел без сознания из-за передозировки стимуляторами, а так же полученное совсем недавно ранение, продолжали давать о себе знать. Так что сейчас Гатриан Лекс по-прежнему ощущал себя не в лучшей форме. Впрочем, даже не смотря на это, он по-прежнему оставался бойцом “Черного Треугольника”, и становиться легкой добычей в его планы не входило. С мыслями об этом, Гатриан принял сидячее положение, после чего увидел в метре от себя очередную многоногую тварь, которая тут же прыгнула в его сторону. Однако когда паук приземлился, человека на том самом месте уже не было, так как он перекатом ушел в сторону, вскочил на ноги и расстрелял в мутанта остаток магазина. Так как, этот паук бы несколько меньше предыдущего, сдох он практически сразу. Однако в момент, когда Гатриан попытался сменить опустевший магазин на полный, его атаковала новая тварь, и на этот раз нападение произошло со спины. Впрочем, не смотря на хитрость, Лекс заранее распознал приближение монстра по всплескам воды, в результате чего сумел, резко обернувшись, рубануть того прямо в полёте, одновременно совершив перекат и уклонившись от прямого столкновения. Удар мачете отсек атакующей твари одну из снабженных клешней конечностей, в результате чего из обрубка брызнула отвратная, желтоватая субстанция. Мутант, не ожидавший такого поворота, при приземлении частично потерял равновесие, однако никакого звука свидетельствующего о боли не издал. Впрочем, Лекс уже успел заметить, что эти твари на удивление молчаливы, что в какой-то мере добавляло жути их и без того страшному образу. И связано это было с тем, что все живые существа обычно кричат, когда им больно, или хоть как-то реагируют на повреждения, а эти порождения нового мира все делали молча… Молча нападали и молча умирали… Словно и не были живыми вовсе… Однако размышлять об этом сейчас было не время, потому что раненый мутант как раз развернулся на Гатриана. Однако ранение все же дало о себе знать, двигался он медленно, и когда Лекс перехватив мачете обратным хватом прыгнул на него, тот ничего не успел сделать. Удар, и голова твари оказалась пригвождена ко дну ручья. Выпустив рукоять мачете, и не обращая внимания на конвульсивные подергивания паука, первый центурион наконец сумел извлечь из подсумка запасной магазин, и перезарядив оружие тут же двумя выстрелами сбил кураж с очередного мутанта рванувшегося было в его сторону. Новый паук не был убит наповал, однако серьезно замедлился, а Гатриан уже перенёс огонь на следующего монстра, пытавшегося обогнуть слишком опасную "жертву" по дуге, чтобы атаковать сзади. Этого ему сделать не удалось, и получив от Гатриана две разрывные пули в бочину, и паук поспешил ретироваться в туман, подволакивая ставшими вдруг непослушными конечности. Другой раненый мутант по-прежнему пытался доковылять до человека, однако было заметно, что сил у него на это явно не хватит. Недобитый монстр уже определенно не представлял угрозы, однако, не смотря на это, Гатриан выдернул клинок из головы мертвого паука, после чего направился в сторону умирающего мутанта. Им вдруг овладела, какая-то странная ярость, которой он всегда старался избегать в бою. Во время сражения голова должна быть холодной, потому как лишние эмоции мешают думать конструктивно и принимать выверенные решения… Но сейчас на него словно что-то нашло… Картина окружающего мира немного плыла, и окутывающий второго центуриона туман из сумрачно-темного, вдруг начал обретать багровые тона... Данные странные преобразования сознание первого центуриона отметило как бы мимоходом, совершенно не предав этому никакого значения, так словно все происходило во сне. Но в то же время ярость, заполонившая его сознание, значение имела, и весьма сильное… - Что? Хочешь меня сожрать? - процедил Гатриан приблизившись к недобитку, после чего двумя быстрыми движениями, перетекающими одно в другое, отсек ему обе клешни. Однако этого человеку показалось мало, а потому высоко вскинув ногу, облаченную в тяжелые боты боевого скафандра, мужчина обрушил ее на голову умирающей твари. - Ну! Давай! Что же ты?! А?! - Лекс поднимал ногу и вновь обрушивал ее вниз. – Давай! Жри! Или не нравится?! Не нравится тебе?! А?! Ярость клокотавшая внутри первого центуриона требовала выхода, и он наносил удар за ударом, словно пытаясь растоптать голову мутанта, не смотря на то, что тот уже не подавал признаков жизни, и прекратил только когда окончательно запыхался… Остановившись, Лекс пошатываясь отступил немного назад, чтобы перевести дух. Оперся руками о колени, и внезапно обнаружил, что обстановка вокруг вновь стала меняться… Только кругом было сумрачно, однако сейчас вдруг резко посветлело... Багровый туман растворился… Куда-то исчез ручей, и странная синеватая растительность, растущая по его берегам... Вместо этого под ногами обнаружился песок... А сами ноги оказались обуты в абсолютно архаичного вида сандалии... Гатриан с недоумением поднял глаза, и огляделся… Он стоял посреди залитой солнцем огромной арены, сжимая в руке короткий окровавленный меч, а вокруг возвышались трибуны, заполненные многоликой и разношерстной толпой, хором скандирующей его имя. - ГАТРИАН! ГАТРИАН! ГАТРИАН! – мощный хор тысяч и тысяч голосов сливался в единый рев, заполнявший все вокруг, и вызывавший внутри человека какое-то невероятное чувство восторга. Сейчас ему казалось, что он повелитель вселенной, и способен на все... А потому, когда впереди, словно из воздуха, вдруг материализовался поистине огромный пятиметровый туманный паук, у первого центуриона не возникло и мысли о том, чтобы попытаться избежать схватки. Мутант рванулся на встречу Гатриану стремительно сокращая расстояние и попытался сходу ухватить того гигантской клешней, способной судя по всему перерубить человека пополам, однако тот перекатом ушел от смертельной угрозы, после чего оказался под тварью подрубив одну из ее конечностей. Толпа восторженно взревела. Паук закрутился на месте, пытая затоптать человека, пригвоздить его к земле при помощи одной из своих многочисленных ног, но тот был слишком подвижен, и не только успевал уклоняться от конечностей гигантской твари, но и контратаковать, рубя эти самые конечности клинком, так, что во все стороны брызгала желтоватая кровь мутанта. В какой-то момент, после очередного удара меча, одна из ног твари не выдержала и подломилась, что вызвало очередной ликующий рев у толпы зрителей. Паку на какое-то мгновение припал корпусом вниз, но этого мгновения хватило, чтобы Гатриан в прыжке полоснул клинком по брюху чудовища, которое оказалось весьма не прочным. Лекс едва успел откатиться в сторону, а из нанесенной им мутанту раны начали вываливаться отвратительного вида внутренности. Паук предпринял еще одну попытку дотянуться до человека, однако это ему не удалось. Вместо этого, он рухнул на землю, и больше не шевелился… В тот же момент первый центурион услышал громогласный рев труб, очевидно восславлявших его победу, которым вторил многотысячный глас толпы, раз за разом выкрикивавшей его имя. Гатриан Лекс глубоко дыша, посмотрел на побежденного им монстра, огляделся по сторонам, а затем, вскинув руку с зажатым в ней мечом вверх, издал победный крик, чем вызвал у толпы очередной приступ восторга. Он не задавал себе вопроса, “что вообще происходит?” или “как я здесь оказался?”. Он просто наслаждался ощущением происходящего, чувствуя кипящий в крови адреналин и восторг. Однако внезапно к этому ощущению добавилось еще и чувство острой физической боли, ставшей следствием страшного удара, который сбил его с ног, и едва не заставил лишиться сознания. Первый центурион выронил меч, внезапно ощутив, как что-то сдавило его поперек груди… Как оказалось, мутант был все еще жив, и сейчас именно его огромная клешня схватившая человека, медленно подтягивала Гатриана в сторону истекающих слюной жвал. К счастью сил в умирающей твари осталось относительно немного, иначе жуткие клешни попросту раздавили бы человека, или даже разорвали бы его пополам. Но даже сейчас первый центурион ощущал себя далеко не лучшим образом, и с каждой секундой дело обретало все более скверный оборот. Тварь подтягивала человека к себе, явно вознамерившись захватить его с собой на тот свет, и Лекс, как ни старался, не мог с этим ничего поделать. Боль стала почти невыносимой. Гатриан практически не мог вздохнуть, казалось еще чуть-чуть, и ребра не выдержав страшного давления попросту все разом сломаются, пронзив внутренние органы своими обломками. Но не смотря на это, Гатриан упорно сопротивлялся, пытаясь вырваться из стальной хватки чудовища. И в тот самый момент, когда ему показалось, что это конец, внезапно раздался звук рассекаемого воздуха, а затем в голову твари вонзилась стрела. Хватка мгновенно ослабла, и первый центурион наконец-то смог сделать вдох. Со стоном разжав обхватившую его адскую клешню, Лекс кашляя и судорожно хватая ртом воздух, упал на спину, ощущая, что не в состоянии сам подняться на ноги, и что поверхность земли медленно кружится вместе с ним, словно одна огромная карусель, в центре которой он сейчас находится. - Не время отдыхать! Вставай! – прозвучавший над ухом девичий голос не позволил сознанию Гатриана провалиться в забытье. – Вставай! Ну же! Первый центурион с трудом разлепил смыкающиеся глаза… Древний амфитеатр исчез… Сейчас его снова окружал багровый туман… Но вои из этого тумана проявилась женская фигура, облаченная в костюм из черных лент. Девушка склонилась над ним, и в её лице он узнал… - Анелин… - губы Лекса коснулась улыбка. Земля под ним продолжала медленно вращаться, но теперь над головой он видел бездонную черноту космоса усеянную бесчисленными созвездиями… Созвездия двигались ему на встречу, одно сменяя другое, чаруя и ослепляя своим блеском… Призывая к себе… И одновременно с этим, Гатриан слышал какую-то невероятную, непостижимую в своей величественности музыку… Это зрелище, а так же то, что рядом с ним была ОНА , переполнили его таким восторгом, что он позабыл о терзавшей его тело мучительной боли. – Ты это видишь… - все еще ощущая слабость, первый центурион поднял руку и указал в сторону проплывающих во мраке космоса галактик… - Просто посмотри… Анелин… Это… Так красиво… - Открой рот! – не обращая ни малейшего внимания на его слова, скомандовала девушка, и когда Гатриан подчинился, капнула ему на язык две капли какой-то невероятно горькой жидкости из крошечного флакончика, который как по волшебству появился у нее в руках. Впрочем, то что жидкость была горькой показалось лишь в первый миг, очень скоро она вдруг стала горячей… Очень горячей… Стекая вниз она разогревалась все сильнее с каждой секундой, и уже очень скоро жидкий огонь от горла распространился ниже, словно заменяя собой кровь, и на какой то миг Гатриан даже забыл как дышать. Однако, пламя сгинуло так же внезапно, как и появилось, резко сменившись невероятным холодом, сковавшим тело, сделав его неподатливым и хрупким, словно состоящим из миллионов смерзшихся воедино крошечным ледяных кристалликов… Космическая музыка вдруг утратила свою величественную гармоничность, превратившись в хаотичный набор звуков, неприятно корёжащих слух, и при этом перед глазам словно заработал стробоскоп. Вспышки света, в быстром режиме сменялись тьмой, чтобы вновь вспыхнуть ослепительным сиянием, и так по нарастающей... Первый центурион попытался закрыть глаза, но почему-то оказалось, что он видит даже сквозь веки… Тогда он предпринял попытку прижать к глазам ладони… Тело слушалось плохо, но даже когда ему удалось это сделать , бешеный стробоскоп никуда не исчез, лишь ускорив свой темп. Пытаясь избавиться от наваждения, Гатриан Лекс вдавил ладони в лицо, не в силах сдержать крик, а затем тело его свела резкая судорога, во время которой казалось вот-вот лопнут все мышцы, и вдруг… Все прекратилось… Очнулся он от ощущения, что его куда-то тащат обхватив под руки … Голова гудела, словно растревоженный пчелиный улей, но по сравнению с теми ощущениями, что ему пришлось пережить некоторое время назад, это можно было вообще не брать в расчет… Обретая ясность сознания и ориентацию в пространстве, Гатриан определил, что он по-прежнему находится на дне туманной лощины, а тащит его ни кто иная как Несси Джой, в которой оказалось гораздо больше силы, чем можно было подумать глядя на её изящное телосложение. Впрочем, едва это осознав, он тут же оказался на земле. - Нужно уходить! – распорядилась светловолосая лучница, от которой не ускользнуло, что мужчина пришел в себя. – Поднимайся! Гатриан не возражал, к тому же, на этот раз с тем, чтобы подняться на ноги проблемы не возникло. Он хотел спросить, долго ли он был в отключке, но Несси Джой тут же перешла на легкий бег, изящно перемахнув через не слишком большой ствол дерева, лежащего поперек пути, и скрывшись в широколистной растительности, сгущавшейся сразу за ним, так что первому центуриону ничего не оставалось, как поспешить следом. ГЛАВА 2 3017 год Планета Земля территория джунглей несколько километров к югу от базы А113 Гусеничные траки сминали траву, и многотонная бронированная машина уверенно шла вперед, продираясь сквозь мутировавшие заросли. Не смотря на то, что маршрут к этой точке являлся стандартным, и проделывался командой дезинфекторов раз в неделю, о том , что несколько дней назад здесь уже побывала тяжелая техника ничего не свидетельствовало, потому как к настоящему моменту, быстрорастущая флора успела начисто скрыть все следы предыдущего визита людей. Как и в древние времена, природа залечивала раны, нанесенные ей деятельностью человека, однако терпеть делала это куда быстрей, словно организм который смог выработать иммунитет к подкашивающему его заболеванию и уверенно идущий на поправку. Сидевший на одном из пассажирских сидение модифицированного «аллигатора» профессор Арминиус следил за показателями своего нового прибора, закрепленного перед ним на специальном штативе, и периодически делал какие-то заметки на планшете. Время от времени он отрывал глаза от монитора, и бросал взгляд в окно, по которому беспрерывно хлестали и скребли ветви деревьев. Машину время от времени подбрасывало то вверх, то вниз, раскачивая на неровностях дороги, и с учетом этого, ученому приходилось постоянно хвататься за поручни, чтобы удержать равновесие, и не приложиться головой о бронированное стекло окна, или тыльную часть кабины. Сидевший рядом с ним военный в звании второго центуриона, имевший необычайно светлый, практически пепельный цвет волос, и являвшийся командиром группы дезинфекторов под кодовым названием “Саламандра”, так же следил за экраном, но уже своего, командирского планшета. Время от времени он посматривал на профессора, и во взгляде его читалась ирония, смешанная с любопытством. Ученый впрочем, не обращал на него никакого внимания, сосредоточено отслеживая показатели своего странного прибора, и периодически внося какие-то коррективы в его настройки. Второй центурион, которого звали Кай Фроузер, был в курсе, что профессор вот уже несколько дней подряд тестирует какое-то своё новое изобретение, способное дистанционно определять наличие мутантов без прямого визуального контакта, однако ни разу не видел, как эта штука работает. А потому, пока что относился к этой информации с некоторой долей скептицизма, ровно как и к теории Арминиуса Дивара о появлении в окрестностях базы какого-то нового супер-мозгокрута, способного не просто дистанционно влиять на внутреннее состояние человека, нагоняя панику или еще каким-то образом дезориентируя, а брать под прямой ментальный контроль. И хотя произошедший чуть больше недели назад инцидент с конвоем, когда стрелок «Цитадели-М» убил всех членов экипажа, а потом расстрелял из крупнокалиберных пулеметов колонну боевых машин, был весомым аргументом в пользу этой теории, многие все же сомневались в том, что виной случившемуся ЧП был какой-то там непонятный мутант. Уж слишком пугающей казалась эта теория. Проще было заставить себя поверить в то, что устроивший бойню солдат попросту сошел с ума, или же принял убеждения повстанческого движения, которое вот уже много лет вело войну с Империей. Но верить в то, что по воле какой-то непонятной твари ты можешь полностью утратить контроль над своими действиями, и превратиться в безумную марионетку, несущую смерть и обреченную в итоге на гибель, не хотелось совершенно. Размышлявший над такой перспективой Фроузер каждый раз ощущал, как где-то внутри него поднимается липкое чувство страха. И это несмотря на то, что второй центурион был опытным офицером, за время своей военной службы успевшим принять участие как в боях как с повстанцами на красной планете, так и с дикими тварями нового мира. Однако умереть таким образом было действительно страшно… Впрочем, с момента атаки на конвой никаких экстраординарных событий не произошло. Правда группа возглавляемая командиром легендарного «Черного Треугольника», которую послали в глубину неисследованной территории, с какой-то секретной миссией, понесла потери. Но в этом-то как раз не было ничего удивительного. Скорее наоборот, чудом можно было считать тот факт, что большая часть личного состава этой группы смогла вернуться на базу… А в остальном, все шло как обычно. И не смотря на то, что несколько дней нельзя было считать показателем, Кай, все же позволял себе надеяться, что предположение профессора Арминиуса о появлении супер-мутанта оказалось ошибочным. Однако тот факт, что ученый, который по прежнему был твердо убеждён в своих догадках, пообещал создать защитное устройство, позволяющее мгновенно впрыскивать в кровь противо-ментальный стимулятор, второго центуриона определенно радовал. Существует супер-мутант, или нет, а улучшенная защита от тех же «мозгокрутов» , лишней точно не будет. К примеру, сейчас ему и его команде приходилось перед каждым выходом на маршрут принимать дозу стимулятора группы «С» , так как в зону их ответственности входили как раз такие места, где очень любили селиться мутанты обладающие сильными ментальными способностями. Конечно, они не способны напрямую управлять человеком, а тем более целым отрядом, но все же если, к примеру, кому-то из солдат в момент работы с отравляющим газом вдруг покажется, что внутри загерметизированного боевого костюма слишком душно, и нужно срочно вдохнуть свежего воздуха , ни чем хорошим это не кончится. Так что принятие дозы стимулятора перед выходом на маршрут, являлось обязательным условием для всех дезинфекторов. Однако не стоило забывать, что даже без передозировки стимуляторы блокирующие ментальное влияние давали некоторые пусть и кратковременные, но все же побочные эффекты воздействия. Кто-то переносил их легче, кто то тяжелее, но то, что они всегда имели место быть, оставалось неизменно. Лично у Кая “побочка” выражалась во внезапно накатывающей апатии, и безразличию ко всему происходящему. В принципе можно было называть этот эффект безобидным, да и длился он пару часов от силы, но приятного в нем все равно было мало... Доктора объясняли это состояние следствием нарушения каких-то там процессов в голове человека, что сказывалось на всем организме в целом. Дескать “С-стимулятор” блокирует определенные участки коры головного мозга, делая их неподвластными ментальному влиянию тварей, но в то же время сама по себе блокировка этих участков, на некоторый период нарушает нормальную выработку гормонов, контролирующих эмоциональное состояние человека, что и приводит к подобного рода эффектам. Так что, если светлая голова профессора Арминиуса придумает, каким образом можно избежать обязательного приема препаратов, при этом не подвергаясь опасности попасть под влияние какого ни будь “морулума” или еще хуже “спрайксера” , то будет очень даже замечательно. Надо лишь только следить, чтобы эту светлую голову раньше времени не оторвали какие ни будь твари, и периодически напоминать профессору, что он все-таки ученый, а не солдат, дабы тот лишний раз не лез туда, куда лезть не следует. Впрочем, то что Дивар имеет суммарный стаж работы в “секторе заражения” превышающий биологический возраст самого второго центуриона Фроузера, говорило о том, что не смотря на то, что он является лицом гражданским – опыта у него очень даже не мало. Так что по большей части волноваться не стоило, и на явную глупость, ведущую к гибели, знаменитый ученый, скорее всего не пойдет. Но… Не смотря на это, командир дезинфекторской группы “Саламандра” придерживался мнения, что гражданский человек есть гражданский человек, и чудес дисциплины от него ждать не стоит. А уж если говорить об ученых, то некоторые из них прямо скажем вообще не от мира сего, и сочетают в себе казалось бы не сочетаемые качества, такие как мощнейший ум, и одновременно с этим умение совершать откровенные глупости… Кай знал официальную теорию случайного зарождения вируса изменившего планету, но не удивился бы, если бы ему вдруг сообщили о том, что историки что-то напутали, и причиной Великой Катастрофы стал просчет каких-то древних “яйцеголовых”, создавших этот вирус искусственно, а потом случайно выпустивших его на волю… Такая теория конца старого мира казалась ему даже более убедительной, нежели официальная, однако озвучивать её кому либо он не спешил. Во-первых, большинству его сослуживцев было глубоко наплевать на любые исторические теории в принципе, так что его банально бы не поняли. А во вторых – ведя такие разговоры можно было ненароком привлечь внимание С.Б.И. Нет, конечно сам факт обсуждения каких-то исторических моментов не являлся преступлением сам по себе, в конце концов высказать сомнение в теории Великой Катастрофы не было равносильно тому, чтобы высказать сомнение в справедливости законов Великого Догмата… Однако, сам факт высказывания сомнений чему-то официально установленному, мог послужить первым сигналом для какого ни будь ретивого младшего цензора, жаждущего получить продвижение по службе, и пытающегося отыскать врагов империи везде, где-только возможно… Впрочем, сейчас нужно было думать не об этом, потому что судя по навигатору, отображавшему положение машин дезинфекционного конвоя, они подъезжали к особо опасному участку маршрута, пролегавшему через древнее, но по прежнему функционирующее сооружение. Второй центурион поднес ко рту тангенту рации, после чего зажав клавишу, коротко произнес в эфир: - Говорит Спектрум-1! Личный состав внимание. Подходим к плотине. Механикам-водителям приготовиться к плавному ускорению. Пулеметчики, приоритет заводь. Борт-стрелки, сектор выбора цели свободный. Красный радиус двести метров. По тварям находящимся вне красного радиуса огонь без приказа не открывать. Эфир отозвался короткими ответами подтверждающими получение приказа, и Кай почувствовал, как к стандартной вибрации машины, добавилась дополнительная, свидетельствующая о развороте расположенной в хвосте модифицированного «аллигатора» башни, с крупнокалиберной спаркой, способной в одну очередь разорвать на куски абсолютно любого мутанта. В густых джунглях атак особо крупных тварей можно было не опасаться, а средние по размеру и мелкие мутанты, бронированным машинам были не страшны. Но на открытых пространствах обитали создания способные если не уничтожить, то как минимум перевернуть даже крупный транспорт, к тому же некоторые из них имели обыкновение собираться в пусть и не больше, но все таки группы, а это уже была серьезная сила, с которой приходилось считаться. Впрочем, в последнее время в районе, прилегавшем к А113, нападения таких групп случались не часто, потому как частично мутантов выбили хорошо вооруженные патрули. Или повывели бригады дезинфекторов, занимающиеся зачистками трудно доступных укрытий и логовищ мутантов. Кай Фроузер командовал группой “Саламандра” уже не первый год, и за это время успел побывать в нескольких переделках, но не смотря ни на что, эта работа ему по прежнему нравилась, хотя она и была опаснее, чем служба в простом патруле. Даже можно сказать значительно опаснее, потому как в отличие от патрульных, практически никогда не покидавших свои боевые машины вне стен ресурсо-добывающих объектов, дезинфекторам приходилось делать это регулярно, причем в таких местах, где желание находиться вне надежного чрева брони, стремилось к нулю. Конечно, потери среди опытных команд, работающих на зачистке разного рода «нехороших мест» случались не каждый день, но они все же случались, и происходило это гораздо чаще, чем в простом патруле. Однако бригада второго центуриона Фроузера за последние пол года, потеряла лишь одного человека, да и то, это был новичок, который сам нарвался, злостно нарушив инструкции по технике безопасности. В остальном же, отряд второго центуриона считался одним из самых эффективных и опытных не только среди личного состава базы А113, но и в целом по сектору, насчитывавшем пять подобных ресурсо-добывающих объектов. Именно потому начальник гарнизона претор Гай Тицениус, прикрепил профессор Арминиуса ни к кому-нибудь, а именно к составу группу Кая Фроузера, что еще раз подтверждало высокий уровень доверия, как к самому второму центуриону, так и к его людям. Однако, не смотря на такую честь, сам Фроузер большого энтузиазма по этому поводу не испытывал, и сейчас в очередной раз покосился на возившегося со своим прибором ученого. Тот в свою очередь, наконец, оторвал глаза от монитора, и провернув голову встретился взглядом с военным, после чего заявил: - И все же я считаю, что красный радиус стоит сократить до ста метров. Нет нужды отстреливать все живое на таком большом расстояния от колонны, тем более что некрупные мутанты не могут причинить вреда движущимся бронемашинам. Второй центурион вздохнул. Этот разговор у них повторялся уже не в первый раз. - При всем уважении, господин профессор, но инструкции по безопасности написаны кровью. И нарушать их в угоду вашему странному гуманизму я не намерен. К тому же я уже говорил, и повторю еще раз: каждая тварь на этой проклятой планете должна на пушечный выстрел бояться приближается людям. Бояться! Понимаете? На уровне рефлексов… Но для этого мы должны показать кто здесь хозяин. - И вы действительно уверены, что действуя таким образом, вы это покажите? – с грустной усмешкой задал вопрос профессор Дивар. – Думаете, что проявляя излишнюю жестокость можно доказать окружающему миру, что с человечеством нужно считаться? - Этот мир полон жестокости не то чтобы до краев, а она давно хлещет через край. – уверенным тоном произнес Кай Фроузер. – Планета встречает нас как врагов, и мы вынуждены вести себя соответственно. - Планета встречает нас словно организм, в тело которого пытается внедриться враждебный ему вирус. Я не говорю, о том, что если бы вернувшись в покинутый сотни лет назад мир, мы вели себя более деликатно, то никаких проблем с новыми формами жизни у нас бы не возникло, конечно нет… Здесь действительно не то место, где можно оставаться белым и пушистым, и конечно, нужно защищать себя от агрессивных проявлений местной дикой среды… Но мы не просто защищаемся, мы нападаем… При этом, даже не пытаемся понять принципов и законов по которым живет этот новый, суровый, но все же по своему прекрасный мир… Точнее почти ни кто из нас не пытается это сделать… Но я убежден, и буду настаивать на том, что данная стратегия является в корне не верной! Мы не можем постоянно воевать со всем миром, пытаться перекроить его под свои стандарты. Поступая так, мы попросту пилим сук, на котором сидим… - Не можем воевать? – усмехнулся глава отряда дезинфекторов. – А что же мы, по-вашему, тогда можем делать? Или вы предлагаете вместо автоматов взять в руки белые флаги, и начать с мутантами мирные переговоры? Сказать по правде я сильно сомневаюсь, что они оценят подобный жест… Точнее конечно оценят, но лишь с гастрономической точки зрения… Поэтому не знаю как вы, а я не горю желанием закончить жизнь в пасти какой-либо из здешних тварей. - Вполне понимаю вашу иронию, мистер Фроузер. Но я имел ввиду другое. Нам нужно изменить саму нашу стратегию пребывания в этом мире. Сместить акценты с агрессивно наступательной тактики в сторону научно-исследовательской работы. И я уверен, в этом случае многие проблемы решаться сами собой. - Мне бы вашу уверенность, господин профессор. – с сомнением покачал головой Кай. – Однако я крайне сомневаюсь, что это то место, где хоть что-то решается само собой, и без кровопролития. Взгляните вокруг! Все существа, населяющие этот мир опасны! Сотни лет беспрерывной мутации оставили в этом мире только самых агрессивных и приспособленных к выживанию тварей. И они всегда будут представлять для человека угрозу. А с угрозой, если она существует, мириться нельзя! Ее нужно ликвидировать. И именно в этом заключается моя работа. Впрочем, я не говорю что от работы ученых нет никакого толку… Вовсе даже наоборот. В конце концов, исследования действительно приносят практическую пользу… Взять те же противоядия, которые были получены благодаря научным изысканиям таких людей как вы профессор… Сколько жизней солдат Империи они спасли! К тому же, узнавая особенности строения тел, и жизненных функций мутантов, а так же их привычки, пути миграции и среду обитаниями, мы можем разрабатывать все более и более совершенные способы борьбы с ними. Так что, ученые делают важную работу, с этим я спорить не буду. Но, я никогда не поверю в то, что сместив свой курс с военного на научный, мы достигнем больших успехов. - При всем уважении к вам, господин Фроузер, но ни вы, ни силы всего Легиона Империи никогда не смогут истребить всех мутантов на планете, и ликвидировать угрозу полностью. Их слишком много, а нас даже с учетом наших технических средств – ничтожно мало. Ученый собирался добавить, что-то еще, но в этот момент заросли сгущавшиеся впереди поддались под напором многотонного корпуса бронемашины, и колонна вынырнул на открытое пространство, прилегающее к видневшейся впереди огромной заводи, на поверхности которой сейчас блестели солнечные блики. Погода была ясной, и даже не смотря на клубившийся, на этом участке маршрута легкий туман, местность вокруг просматривались довольно хорошо, и это было весьма кстати, потому как прежде чем попасть на плотину, бронетехника должна была преодолеть довольно обширный болотистый участок, который тянулся от полосы джунглей практически до самой заводи. Сама по себе топь проблемы не вызывала, так как составлявшие колонну «тритоны» и модифицированный «аллигатор» были спроектированы как универсальные вездеходы, и могли не только пройти по бездорожью, но и переплыть реку. А вот торчащие из болота огромные каменные валуны, поросшие местной разновидностью красного мха, были преградой, с которой приходились считаться. Кроме оттенков красного, топь изобиловала вкраплениями синих, зеленых, и иных цветов, в результате чего смотрелась весьма пестро и даже красиво. Были здесь и светящиеся растения, однако из-за яркого, утреннего солнца, сейчас они не были сильно заметны. Однако если бы колонна шла через этот участок маршрута ночью, то люди наверняка бы стали свидетелями того, как топь переливается тысячами мерцающих огней. Впрочем, оказаться здесь ночью, что бы полюбоваться этой красотой, второй центурион не хотел совершенно, потому как в этом случае шансы не вернуться на базу живым возрастали многократно. Причиной тому был факт, что где то здесь, глубоко под толщей болотной жижи скрывались огромные, болотные черви, каждый из которых размером и толщиной не уступал модифицированному “аллигатору”. Своими глазами этих существ никто не видел, и вообще данные об их существовании были получены случайно, в процессе спектрального сканирования почв с воздуха, осуществляемых ночью при помощи боевой авиации. Сканирование проводилось с периодичностью раз в неделю, и было направлено на отслеживание появления вблизи людских укреплений подземных колоний кетараморфов, другого более изучаемого вида хищных червей, не столь огромных, но гораздо более активных. Что же касается нового вида мутантов, их повадки и охотничья тактика пока оставались не изученными, и было известно лишь, что на поверхность они поднимаются лишь с наступлением темноты. Но Кай Фроузер вполне обоснованно полагал, что с учётом габаритов этих тварей ничего хорошего от них ждать не приходится даже находясь внутри боевой машины. Так что любой рейд дезинфекторов начинался как можно раньше утром, с первыми лучами солнца, чтобы успеть завершиться до того, как землю накроет ночь . Впереди показались несколько «болотных иглострелов» росших вплотную друг к другу, и находившихся в данный момент в состоянии дневного сна. При виде потенциально опасной флоры, механик водитель, располагавшийся по левую руку от сидевшего в центре кабины ученого, повел рычагами управления, направляя тяжелую машину в сторону от заданного курса, и с явным наслаждением смял гусеничными траками всю поросль растений-мутантов, чем вызвал у профессора Арминиуса лишь тяжкий вздох. Не то что бы Кая Фроузера волновала судьба погибших иглострелов, скорее наоборот, в душе он приветствовал подобную «прополку огорода», однако он, будучи командиром группы должен был следить, чтобы бойцы не отвлеклись на всякую ерунду, а потому бросив суровый взгляд на солдата спросил: - Гастат Трициан, что являет собой кратчайшее расстояние между двух точек? - Прямая, господин второй центурион. – отозвался механик-водитель немного неуверенным голосом. - Прекрасно боец! Вижу с геометрией у тебя все хорошо! Так вот будь добр, оставь это ребячество, и ведь машину по прямой. У нас каждая минута на счету, не хватало еще петлять по болотам выкашивая местную флору. - Виноват, господин второй центурион! – смутился молодой парень. - Более не повториться… Водитель немного помолчал, а за тем добавил как бы оправдываясь: - Просто, когда я служил в патруле, еще до перевода на А113, наша группа застряла на маршруте из-за поломки, и у меня товарищ получил в бок иглу от такой вот дряни во время эвакуации.. Его так и не спасли. С тех пор такая на них реакция.. - Я тебя всецело понимаю. – кивнул командир группы дезинфекторов. – Но лишняя эмоциональность в нашем деле плохое подспорье. Так что давай поспокойнее. - Да сэр… На некоторое время в кабине воцарилось молчание. Машина вернулась на прежний курс и уверенно двинулась в нужном направлении. Командир группы склонился над сенсорной панелью своего монитора, меняя масштаб карты, на которой в режиме реального времени цветными маркерами отображались бронемашины, идущие по заданному маршруту, убеждаясь , что все транспорты вышли из лесополосы, и соблюдая дистанцию колонной движутся вслед за ними. - К слову о нашем разговоре, господин профессор. – произнес Кай Фроузер, вновь откидываясь на спинку сидения. – О каком гуманизме может идти речь, когда на этой планете даже растения пытаются нас убить. Кстати, я заметил, что вы и сами вооружены, так что не можете отрицать правоту моих слов. - Возможно вы удивитесь, однако наличие у меня оружия ни как не противоречит моим убеждениям. – ни чуть не смутился ученный.