8. Ну и, конечно же, книги на ночь. Об этом отдельно чуть ниже. К моему сожалению, книги, которые сейчас читают дети самостоятельно, очень простые. По крайней мере пока. Я это оправдываю тем, что они еще маленькие и, наверное, рано от них ждать прочтения более серьезной литературы, которую я бы хотел, чтобы они читали: такой, где поменьше картинок и побольше текста, но время покажет. Пусть хотя бы такие читают. В одном из интервью Андрей Фурсов сказал замечательную фразу: «Если ты хочешь прожить не одну жизнь, а несколько, жизнь д’Артаньяна, жизнь Шерлока Холмса, жизнь героев Фенимора Купера, читай книги. То есть создавай вокруг себя кокон культурный. Помимо того что культура самоценна, она, безусловно, является дополнительным щитом и мечом для человека, противостоящего системе. Потому что культура — это вторая природа. Человек живет не только в натуральной природе, но и вот в этой искусственной природе. И, работая с обеих рук, ему значительно легче противостоять давлению»[8]. Я понял, что, читая книги детям на ночь, я хоть как-то противопоставляю литературных героев нынешним, ютубным. Потому что все герои из правильных книг — они про силу слова, честь, настоящую дружбу и смелость творить. В данный момент, например, я читаю детям «Кортик», до этого были «Пещерный лев» и «Сын полка» — прекрасные произведения о том, какими должны быть мужчины и мальчики. Если домой приезжает дочка, мы читаем другие книги на ночь, например «Приключения Алисы» Кира Булычева. Но читаю я всегда, потому что каждое из этих произведений дает им ориентиры. Современные книги их не дают, они в основном развлекательные. Но мы их тоже изредка читаем, просто чтобы поржать и не быть занудами. Любая серьезная книга неизбежно влияет на формирование личности человека. И то, какие книги мы читаем детям, неизбежно отразится на их характере. Какие-то будут ребенку неинтересны, какие-то проскочат мимо и не запомнятся, а какие-то он полюбит навсегда. И хотим мы этого или нет, но уже на бессознательном уровне он будет копировать поведение полюбившихся ему героев и накладывать их характер на свои бытовые ситуации, представляя их на своем месте. Очень многие дети будут «играть в жизнь» любимых героев, а потом, став большими и взрослыми, по-прежнему оставаться в этой роли, сами того не осознавая. И тут возникает главный вопрос: а кто эти герои? Кто эти мифические персонажи, которых могут полюбить наши дети, в чью модель поведения могут встроиться и нести ее всю жизнь? Можем ли мы влиять на это? Или стоит пустить все на самотек? Надо ли вмешиваться в это нам, родителям? Я уверен, что надо. Дело в том, что в каждой стране существуют свои установки на ментальную модель жителя этой страны. Допустим, в США шумит пропаганда «страны бескрайних возможностей». Все, от речей проповедников в церквях до тысяч книг про историю успеха, говорит о том, что ты должен быть богатым и много работать. Когда ребенок растет в такой среде, он, безусловно, принимает это как данность и с этими установками начинает формировать свою модель поведения. Про первую сказку японских детей я написал в предыдущей главе, и она полностью отражает суть жизни японцев: бесконечное улучшение процессов каждый день маленькими шагами, без остановок. Каждый день по чуть-чуть. Еще шажок, еще шажок. Кем бы ты ни был, ты не должен сдаваться, ты должен верить в свою мечту — и в конце концов обязательно выиграешь. Именно с такой моделью начинают расти японские дети. А вы знали, что в Швеции люди не любят книгу про Карлсона? И при упоминании известной писательницы Астрид Линдгрен все шведы говорят, что их любимая сказка — про Пеппи Длинныйчулок. «Как же так?! — скажут многие. — Ведь есть такой добрый мультик про дружбу!» Вдобавок и саму книгу большинство соотечественников знают в переводе Лилианны Лунгиной — но не все в курсе, что там опущены некоторые подробности, отнюдь не красящие главного героя. Давайте попробуем описать модель поведения человека с пропеллером на спине, который дружит с мальчиком из вполне благополучной семьи. • Он врет. • Он бродяга, у которого нет собственного дома. • Он думает о себе и только о себе. • Он с удовольствием съедает чужую еду и ломает чужие люстры. • Он быстро ретируется с места событий, если его друг попадает в беду. Какие же ценности он транслирует нашим детям? «А Пеппи Длинныйчулок — самая добрая и одновременно смелая девочка в мире». Так говорят сами шведы. Но в нашей стране это не самый популярный персонаж. Еще раз повторюсь: в каждой стране существуют свои установки на ментальную модель гражданина. Люди, которые изучают нашу историю 20-х годов прошлого века, знают, как глубоко и долго работал один из комитетов СССР во главе с Надеждой Крупской над тем, чтобы создать в обществе определенную детскую пропаганду, которая высмеивала церковь и создавала новых героев своего времени[9]. А русские народные сказки, которые были одобрены в Советском Союзе, формировали очень странную, но актуальную для того времени модель поведения. Во многих наших сказках главный герой почти никогда не принимает решения сам! А ребенок, как известно, всегда ассоциирует себя с главным героем. Возле этого персонажа всегда появляется кто-то, кто помогает ему и принимает решения или делает что-то за него. То Василиса Прекрасная, то волшебный клубок, то Двое из ларца, то еще какой-нибудь персонаж. Ментальная модель поведения, которую проглатывает ребенок с детства, — это безынициативность, нежелание принимать решения, перекладывание ответственности за результат, поиск того, кто поможет. Все это воспринимается буквально, откладывается в подкорке бессознательного поведения маленьких детей и будет преследовать их всю жизнь. На всякий случай напишу, что это исключительно мое субъективное мнение, не претендующее на абсолютную истинность. Года три назад я читал детям замечательную советскую книгу «Цветик-семицветик», которую мы так в детстве все любили, и по ходу чтения понял, что эту сказку не хотел бы взять за основу воспитания. Ведь она была актуальной и востребованной для советских детей и написана именно для того времени. Как только я заикнусь кому-то об этом, на меня готовы наброситься чуть ли не с кулаками, защищая прекрасную сказку про девочку Женю. «Что вы имеете против “Цветика-семицветика”?! Это прекрасная сказка, которая учит добру!» Да, безусловно, она учит добру, я не буду с этим спорить. А еще она учит тому, что ребенок не должен ничего хотеть для себя, иначе он об этом пожалеет. Как только прекрасная девочка Женя что-то заказывала для себя, она уже через минуту жалела об этом. Ничего для себя не хотеть — это отличная модель, применимая для советских детей. А я хочу, чтобы мои дети не стеснялись хотеть и мечтать с детства, и для себя в том числе. Поэтому был бы с такой сказкой аккуратней. Я считаю, что в наших руках выбирать, какие сказки читать своим детям, а какие нет. И когда я беру в руки очередную книгу, чтобы на ночь прочитать ее детям, я всегда задаю себе вопрос: «Чему она может моих детей научить?» И не подумайте, пожалуйста, что я хочу дискредитировать советские сказки. Мое любимое произведение, например, — серия книг Александра Волкова «Волшебник Изумрудного города». Это совсем не детская книга, мудрая и полезная для перечитывания — в том числе и взрослым. Кстати, мы с супругой нашли на «Авито» абсолютно нетронутую коллекцию из двадцати томов «Библиотеки приключений» 80-х годов, в которую включены «Два капитана», «Последний из могикан», «Гиперболоид инженера Гарина» и прочие прекрасные книги, и моя задача — прочитать детям эту коллекцию! Не могу замотивировать их? Значит, прочитаю сам! К тому же мне самому интересно перечитывать эти книжки, напоминать себе о своих ценностях и формировать единый понятийный аппарат с детьми. А они, надеюсь, полюбят более сложные книги благодаря этой семейной традиции. Чтение — огромный осознанный пласт моей жизни, и я сделаю все, чтобы мои дети полюбили читать так же, как я. Если вам интересен список литературы, которую я рекомендовал бы прочитать детям, напишите письмо с темой «Книги» на адрес 45tr@batyrev.com, и я направлю его ответным письмом. 7. Даже дистанционно можно быть любящим родителем Если я объеду все города, куда меня зовут, то я приеду домой и меня встретят бородатые дети. Анна Быкова, автор серии книг о «ленивой маме»[10] 18 февраля 2022 года я сошел на берег Аргентины со шхуны «Амазон», на которой мы в течение двух с половиной недель переправлялись через пролив Дрейка к Антарктиде и обратно. Почти треть книги была написана благодаря этому длительному путешествию, в условиях качки и с огромной тоской по моей чудесной жене, прекрасным детям и замечательным родителям. Двадцать дней в современном мире без связи и интернета — это очень долго, поверьте. Я вышел на берег с двумя главными задачами. 1. Принять нормальный земной душ. 2. Отправить родным послания на открытках, которые побывали на самом труднодоступном материке. Ну, вот такая у меня жизнь. Последние восемь лет я больше времени провожу в командировках, турах и экспедициях, чем дома. Сейчас благодаря мудрости моей супруги мне уже удается выдерживать баланс и не увлекаться работой в ущерб семье, но я честно могу признаться, что так было далеко не всегда. В моих предыдущих отношениях были периоды, когда я не появлялся дома по триста дней за год, пытаясь заработать все деньги мира. И ни к чему хорошему это в итоге не приводило. Расскажу вам историю, которая для меня стала второй по уровню боли моего родительства. Первая уже рассказана, она связана с моим сыном и кухонным ножом, а эта касается моей дочки и ее рисунка. Ну конечно же, мы с дочкой любим друг друга, хотя и не живем вместе! Я стараюсь ее чаще забирать домой, особенно на выходные и на каникулы, во все отпуска мы ездим вместе и максимально круто проводим огромной толпой время, но так было не всегда. Ровно четыре года назад случилась история, с которой моя жизнь начала кардинально меняться. Я помню этот день как сейчас. Это было 11 апреля 2018 года. Я приехал домой из командировки с небольшими сюрпризиками для детей, а они меня обычно встречают радостным криком «Папа!» и бегут обниматься. (К сожалению, чем старше становятся, тем тише кричат и меньше обнимаются.) И вот я открываю дверь, кричу с порога: «Дети, я дома!» — и слышу: «Папа приехал!» — и топот дочки. Она забегает в коридор, обнимает крепко, как только может, я ее обнимаю — и она протягивает мне листок, который тут же, в коридоре, был подготовлен и ждал меня: — Папа, это тебе! Я нарисовала рисунок! Я, счастливый, беру этот рисунок, а там нарисована женщина с двумя детьми: мальчиком постарше и девочкой. Они по-детски улыбаются и куда-то шагают. — Какой красивый рисунок, доченька! А кто здесь нарисован? — спрашиваю я. — Ну как же, папа! Это наша семья! Я еще раз смотрю на рисунок — и меня как будто обдает холодным потом. — Милана, а где здесь я? — Ну как же, папа, ты в командировке! Вот это поворот. Но… Устами младенца глаголет истина. Ей незачем, с ее детской непосредственностью и вот этими красивыми глазами, что-то придумывать. Это наша семья: мама, сын, дочка и где-то там… папа, которого вечно нет дома. Это был первый раз в жизни, когда я не спал трое суток, настолько сильно переживал. Моя любимая дочка ранила меня прямо в сердце чистой правдой. Когда она родилась, я уже не работал в офисе и не приезжал каждый день с работы домой. Я был бизнес-спикером с расписанным на годы вперед графиком выступлений. И дочка до своих четырех лет росла, по сути, без меня рядом. Ну конечно, я иногда появлялся в их жизни, и мы даже ездили пару раз в год в отпуска, но в основном время они проводили без меня. Бывало, по полгода они жили где-то на морях, а я, довольный, что могу обеспечивать им такой уровень жизни, продолжал впахивать не поднимая головы. Отдавал себя детям я тогда, когда их видел, а я их и не видел толком. Особенно дочку, потому что с Никитой мы первые три года его жизни были не разлей вода. И вот благодаря этому рисунку мне прилетела задачка: чаще быть в жизни своих детей и держать с ними контакт. Условия таковы. 1. Я НЕ могу изменить свой график, потому что есть договоренности со всеми партнерами и подвести их было бы подло. 2. У них НЕТ телефонов, об этой своей позиции я подробно расскажу в одной из татуировок.