Не понимаю, откуда такая зависимость от прикосновений. Мне требуется дотрагиваться до Ника, чувствовать его всего, видеть его ежесекундно и никогда не уходить отсюда. Я готова следовать за ним даже в туалет, лишь бы видеть. Это болезнь, и это новая я. Быстро принимаю душ, переодеваюсь и уже несусь в гостиную, где Ник сидит за столом, читая газету, а рядом расположился Шторм. Завидев меня, он вскакивает и даёт мне возможность погладить его, но под пристальным взглядом Ника приходится оторваться друг от друга. Пока мы завтракаем, молча, каждый занятый своими мыслями, я ловлю себя на том, что сейчас всё так правильно, спокойно и нормально. Но чего-то не хватало… кого-то. И это имя всплыло в голове. – Ник? – Зову его. И он откладывает газету, приподнимая вопросительно брови и ожидая последующей моей фразы. – Ты уволил её? Лесли? – Немного нервно спрашиваю я, а лицо Ника меняется, губы складываются в одну жёсткую линию, а взгляд становится суровым. – Мишель, я сделал то, что должен был. – Но, Ник, это ведь не повод лишать человека места, – возмущаюсь такой несправедливости. – Уже половина девятого, ты опоздаешь на занятия. А я бы не хотел, чтобы ты снова прогуливала. Это тебе не поможет в будущем. Твоя машина на парковке. Думаю, ты уже сама можешь водить. Заканчивай завтрак, – резко говорит он, поднимаясь со стула и подхватывая свою пустую тарелку, скрываясь за ширмой. Но мой аппетит пропал, и я, только вздохнув, допиваю кофе и промакиваю губы салфеткой. Ник возвращается, ожидая от меня действий. И я нехотя встаю, двигаясь к лифту. – А мой телефон? Мне он нужен, – Вспоминая, оборачиваюсь к Нику. – Сейчас, – бросая, он идёт обратно в спальню. Натягиваю чёрную кожаную куртку, заботливо оставленную Ником, и подхватываю рюкзак, ожидая его. Он возвращается, держа в руках мой «BlackBerry», и протягивает его мне. – Он заряжен, но выключен. И вот ещё, – Ник вкладывает вместе с телефоном серебристую карточку, и я удивлённо поднимаю голову. – Это ключ от квартиры. Тебе больше не надо вводить пароль. Парковка на минус третьем этаже, место сто один. Вот твои ключи, документы у тебя в рюкзаке. Я положил. И, Мишель, послушай меня: включишь телефон в крайней необходимости. – Почему? Ты снова будешь читать, и следить за мной? – Недовольно фыркаю я, но он улыбается, качая головой. – Нет, твой телефон чист, крошка. – Это доверие? – Хмыкаю я, запихивая всё в рюкзак, оставляя в руках только ключ. – Верно, это больше чем доверие. Я впустил тебя в свою жизнь, – кивая, нажимает на кнопку лифта. – Мне кажется, ты давно меня впустил в неё, – задумчиво отвечаю я. – Когда кажется это не считается, мисс Пейн. Всегда необходимо дожидаться официального утверждения ваших полномочий, – стараясь быть серьёзным, произносит он. Двери лифта открываются, и я вхожу в него. – До встречи, мистер Холд. – Я буду ждать тебя, Мишель. Здесь. С улыбкой я нажимаю на кнопку этажа парковки и подмигиваю Нику, когда дверцы лифта закрываются. Найдя свою крошку, я довольно забираюсь в кресло и вдыхаю аромат чистой кожи, вспоминая, как она была изуродована моей кровью. Но мотаю головой, включая аудио и выезжая с парковки. Первый раз я официально выхожу из этого комплекса, имея новое звание – девушки Николаса Холда. И это звучит так прекрасно, что я смеюсь. Хотя у нас огромное количество проблем и мой отец, который повёл себя ужасно. И я не знаю, даже предположить не могу, что Ник с ним сделает. Но не имею права препятствовать, ведь мой отец перешёл все границы, и публично нанёс оскорбления ему. И за это оскорбление поплатилась я своей пятой точкой. Ладно, признаю, мне это понравилось ещё больше чем вчера. И она побаливает, не давая мне забыть магический красный свет и зеркала, сумасшедший секс и новые эмоции, полученные от него. Неужели, так будет всегда? Я никогда не смогу повторить их, не смогу привыкнуть хотя бы к одной. Они изменчивы, как всё вокруг нас. Припарковавшись на своём месте рядом с университетом, я, подпевая себе под нос, быстрым шагом иду к своему корпусу, пока тяжёлые капли дождя задерживаются в моих волосах и стекают по кожаной куртке. В аудитории нахожу Сару и плюхаюсь рядом с ней, довольно улыбаясь и доставая конспекты. – Привет, – улыбается она, и я киваю. – Говорят, вчера кое-кто развлекался с неким Николасом Холдом, – стуча ногтями по столу, продолжает она. – Интересно, кто же это мог быть? – Хмыкаю я, доставая телефон и уже хмурясь от слов Ника. – Ты. И как? Вы вместе, я с самого начала говорила… говорила тебе, что вы идеально друг другу подходите. И тогда он только и спрашивал о тебе, правда, Миша. А мне было обидно, и вот я такая идиотка. Но спасибо тебе, что ты со мной. Я так скучала, – неожиданно она обнимает меня, а над нами раздаётся звонок. – Да, хватит, забыли. Ты чем занималась? – Отрываю её от себя. – Вчера мы ходили с рыжим тарантулом в кино, – пожимает она плечами. – А да, ещё Марк был. Угрюмей чем раньше, весь кайф обломал. – Так вы тоже подружились? – Удивляюсь я. – Да, признаю, она сучка, но такая нормальная. Мне нравится с ней препираться и у нас один вкус на мужчин. – Почему Марк был угрюмый? – Без понятия. Он с нами был, потому что снова решил прекратить свои похождения, сказав, что это не принесло ему ничего, кроме проблем. Вот так, мы попрощались в одиннадцать. И я услышала о тебе и Николасе тут, ребята обсуждали. Точнее, Люк и Джексон. А когда увидели меня, то заткнулись. Мне кажется, Миша, что Люк что-то замышляет, – уже шёпотом говорит она, потому что лектор начал занятие. – Он работает у Вуда, и… да пошёл он, придурок, – раздражённо передёргиваю я плечами, открывая тетрадь. – И всё же, детка, он обиженный мужчина. А они уже по определению больные, – добавляет она и замолкает, когда на нас шикнула однокурсница с ряда ниже. Люк. Даже думать о нём не хочу. Не хочу представлять его мысли и планы. Я знаю, что бы он ни задумал, то Ник умнее и не даст ему совершить что-то плохое и ужасное. К тому же это компания Ника, и он говорил, что так ему проще следить за всем. Пока лектор монотонно вводит нас в транс и сон, я бросаю взгляд на тихий телефон. И решаю, что пора вернуться в мобильную жизнь. Написать Марку и поинтересоваться, как он. Ведь он действительно отличный парень, сохранивший мои отношения, давший мне пинок, чтобы я пошла за Ником. С улыбкой я жму на кнопку, и пока загружаются все пропущенные звонки, отдаюсь полностью лекции. Но через некоторое время она меня утомляет, и я возвращаюсь к исследованию телефона. Несколько сообщений от Амалии, Сары и пропущенные звонки от них же, как и один от отца. Одно сообщение, пришедшее в четыре утра сегодня, заставляет меня выпрямиться и открыть его. Сестра никогда не писала мне, если ей не нужны были деньги или же прикрытие. Тейра: «Сука, где ты шляешься? Тварь! Из-за тебя у папы случился сердечный приступ! Ты убила его! Он в больнице! Ты шляешься где-то! Мало он тебе всыпал, надо было придушить» Мои глаза распахиваются сильнее, пока я в десятый раз перечитываю сообщение и, толкая Сару, передаю ей телефон. Страх за жизнь отца перебивает всю обиду, накопившуюся во мне. И я торопливо собираю вещи, пока подруга отходит от шока. – Объясни всем, я поехала, – бросая, срываюсь с места и уже не слышу возмущений профессора. На ходу натягиваю куртку, пока в груди всё сжимается от предчувствий. Да, всё плохо, но то, что это привело папу в больницу, я не ожидала. И сейчас не знаю, кому звонить и даже куда ехать. Я набираю сестру, которая отвечает только после минутных гудков. – Что ты ещё хочешь? Меня довести до такого же состояния? – Зло шипит она в трубку. – В какой… какой больнице? – Запыхавшись, спрашиваю я. – Тебе тут не рады. – Быстро говори, где он? – Кричу я в трубку. – В госпитале «Святого Михаила». И лучше не приезжай, ты теперь лишняя в нашей семье, – фыркает она и сбрасывает звонок. Меня даже не волнуют эти жестокие слова, привыкла к ним. Постоянно от неё слышала, что лучше бы я не появлялась на свет, лучше бы укололась до смерти, да и хуже. А ведь всегда хотела быть ей подругой, а мы стали врагами. Мои трясущиеся пальцы, скользя по мокрому экрану от дождя, нажимают на другой номер. Мне нужен его голос, нужна его поддержка сейчас и помощь в том, что мне делать дальше. – Ник, – услышав заветное «Мишель», я нервно улыбаюсь и останавливаюсь, проводя рукой по влажным волосам. – У отца приступ, я поеду в больницу, – быстро произношу я и жмурюсь от своих же слов, не слыша ничего в ответ. Так проходят мучительные секунды, пока я не делаю глубокий вдох. – Скажи, что-нибудь. Я…я не знаю… он вряд ли захочет меня видеть там, но я не могу остаться в стороне, – продолжаю я. – Иди обратно в университет, Мишель, – спокойно отвечает он, а я не могу поверить, что он это предложил. – Что? – Да, возвращайся обратно. Я знаю, что твой отец в больнице, но ты ничем не поможешь, только усугубишь ситуацию. – Ник, я должна! – Возмущённо говорю в трубку. – Нет! Я запрещаю тебе, Мишель! Сейчас я не потреплю твоих самовольностей! – Уже повышает он голос. – Ты не имеешь права запрещать мне это! Не имеешь! Неужели, ты не понимаешь всю серьёзность? – Понимаю, полностью понимаю. И поэтому тебе лучше быть там, где ты сейчас, Мишель. – Не заставляй меня выбирать, Ник. Не надо, не разрушай всё, что мы построили за эту ночь, – с болью в голосе произношу я, двигаясь к своей машине.