Смиряю ошеломлённого Райли взглядом и подхватываю свой рюкзак, вытирая пальцами глаза. – Мишель, прости меня. Я…я был зол на тебя, потому что он… он сказал мне, что ты уехала от него и поехала к Марку. И он не работает, его нет в городе сейчас. Я не знаю, куда он поехал, не знаю, что с ним творится. Больше ничего не знаю о нём, он стал больше молчать, но и больше улыбаться. Я думал, что ты решила бросить его ради Марка, когда он рассказал тебе всё. Так я это понял из его слов, и уверен, что и он подумал, что ты так поступила, – в спину мне говорит он. – Что? – Возмущаюсь я. – Мне ночевать негде по его вине! Мне жить негде, и мне нужен был друг! И у меня он есть. И это не причина, чтобы вот так преподносить всё. Это лишь отмазка, которую он любит находить, чтобы защитить себя. Только вот кто защитит меня? Был он, а теперь? Думаю, я хорошо выучила урок, и теперь буду защищать сама свои интересы. Я пришла сюда затем, чтобы понять многое и поняла. И сообщить тебе, что моего отца обманул кто-то, настроил против Ника, и он дал интервью в газету «Канадский вестник» со всей информацией про него. Останови это, но не смей трогать моего отца. Он всего лишь жертва, которой кто-то манипулирует. А всё началось с твоего друга. Как только он появился в моей жизни, он разрушил всё. Но видимо, я заслужила это. Потому что ничего с собой поделать не могу, я жду его. Как бы обидно мне ни было, как бы ни была уязвлена моя гордость, я как полная дура жду. Дальше ты сам. Я выполнила свою часть, и теперь тоже буду отдыхать, как он. С этими словами разворачиваюсь и чуть ли не сношу дверь с петель, хлопая позади себя. Злость и обида такие сильные и такие опасные враги сердца, не стоит списывать их со счетов в такие моменты. Они подставят тебя в самое уязвимое время, они проснутся и начнут накручивать всё больше и больше злости на того, кого ты любишь. И они всегда будут действовать против любви, но в то же время они рождаются благодаря ей. Они мёртвой хваткой вцепились в меня, не отпуская, пока лифт везёт меня на первый этаж. И мне хочется разбить что-то, выплеснуть куда-то энергию и покричать из-за несправедливых обвинений. Почему никто не видит, что я чувствую? Почему я остаюсь виноватой во всём и всегда? Почему меня никому не жаль? Почему я одна? Не позволяю себе плакать, пока еду к университету. Нет, больше никаких слёз. Я больше не собираюсь его ждать, не собираюсь и точка. Он так легко поверил в то, что могу бросить его ради Марка, только вот он придумал это себе во благо, чтобы отбелить себя в глазах Райли. А меня выставить шлюхой, и это противно. Он сбежал, бросил меня и продолжает следить за мной. Но с меня хватит, просто хватит такого отношения. Я достойна честности, достойна любви, и достойна открытого разговора. Да, понимаю, что ему сложно. Но и мне нелегко сейчас. На меня как снег валятся проблемы, и это всё крутится вокруг него. И я жалею, боже, как жалею, что пошла с ним, что позволила себе утонуть и соблазниться его глазам. Ненавижу его! Просто до боли ненавижу любить его! Это извращённая и изуродованная любовь убивает меня. Бросаю машину на другой от университета стороне улицы, потому что к полудню мест уже нет. И иду к главному входу, чтобы забыть всё, просто забыть и прекратить думать. Надо отвлечься, мне необходимо отвлечь себя от этих гнетущих мыслей. – Миша, привет, – меня в щёку целует Сара, подскакивая ко мне с правой стороны. – Привет, Мишель, прекрасно выглядишь, – в другую щёку меня целует Амалия, и я шокировано моргаю, отходя от секундной неожиданности такого приветствия. – Привет, девочки, – улыбнувшись, отвечаю я. – Какие планы? Мы тут подумали, как тебе вариант ночёвки? – Спрашивает Сара, пока мы идём по коридору. – Ночёвки? – Переспрашиваю я. – Ага, будем у этой рыжей мальчиков обсуждать… – Но сначала игра! «Драконы», вперёд! – Сара поднимает руку вверх, громко крича лозунг, и его подхватывают проходящие мимо парни. – Сегодня начало сезона, и мы планируем пойти, потом обосрать вечеринку и отправиться к ней, чтобы обсудить порнушку, – продолжает Амалия. – Ты с нами? – Спрашивает Сара, когда мы останавливаемся у аудитории, где должны оставить Амалию. Я смотрю на двух девушек, чувствуя, как все переживания немного отходят на задний план, и растворяюсь в разукрашенном к игре коридоре, в их улыбках и старой спокойной жизни. – С удовольствием. Ни за что на свете не пропущу начало сезона, как и обсуждения членов, – отвечаю я, а девушки подмигивают друг другу, и мы прощаемся с Амалией. – А теперь говори, как тебе ночь у Марка? – Спрашивает подруга нахмурившись. – Это что, по новостям передают? Откуда ты знаешь о том, что я ночевала у него? – Изумляюсь я. – Амалия сказала. Она приезжала к вам в семь утра, у неё ключи есть. И ты спала на диване, а Марк у себя, она оставила документы на квартиру и уехала, – говорит Сара. – Но я не спала, – качаю я головой. – Спала, сидя, но ты спала. – Наверное, задремала. Я вчера ушла от него, и он не удержал меня. Говорить не хочу об этом, мне очень… просто отвратительно от своих мыслей и чем дальше я копаю, тем больше накручиваю себя. Самоанализ лишняя вещь, когда ты одинока. Да ещё и у отца была, там тоже проблемы, потом в офисе у Райли, тоже поругалась с ним. А теперь всё, прошу тебя, Сара, не спрашивай, по твоим глазам вижу, как тебе интересно. Но пока всё, я хочу отдохнуть, хочу почувствовать себя живой и молодой. Поэтому цель моего дня сегодня – сходить на игру, – чётко говорю я, поворачивая к подруге. – Ладно, – медленно кивает она. – Но один вопрос: почему ты ушла от него, он обидел тебя? – Нет, это я скорее обидела его. Я ушла, чтобы дать ему понять, что он хочет. И тешила себя надеждой, что это буду я. Но с каждым часом я не уверена в том, что напридумывала себе. Возможно, завтра будет легче. Но сейчас не могу выжить одна в этой темноте, которая не отпускает меня со вчерашнего дня, – говорю я, смотря на девушку. – Идиот, да и пошёл мудак недоразвитый. Правильно, сегодня мы будем веселиться, – с улыбкой говорит Сара, подхватывая меня за руку, ведёт в аудиторию. Чувствую, что её весёлость наигранная, она пытается приободрить меня. Но это не помогает, даже занятия не дают мне вольных раздумий. В голове только Ник. Только вопросы, которых так много с каждым часом, что голова уже раскалывается от этого. – А вы верите в интуицию? – Мой вопрос отрывает обеих девушек за обедом от бурного обсуждения игры, и они поворачиваются в мою сторону. – Вроде вещих снов? – Уточняет Амалия, и я мотаю головой. – Нет, у вас было так, что вы чувствуете плохое. Внутри чувствуете, ваша душа как будто резко опускается вниз, к ногам, и вас окатывает ледяным душем. И оно не отпускает, хотя уже всё произошло. А ещё нервозность, страх этого самого плохого, он ходит за вами и нависает, – говорю я. – Ты что, подалась в экстрасенсы? – Издаёт смешок Сара. – Если бы, тогда бы я не думала об этом, а точно знала, как обойти стороной. Только вот что странно, вчера я чувствовала это и вот итог. Мы расстались. Но ведь всё, он где-то, а я тут одна. А эта тварь продолжает давить на меня, – я морщу нос, словно чувствую запах гнили вокруг меня. – Может быть, погода? Она ужасная, ненавижу дожди, – предполагает Ами, и я понимаю, что бесполезно что-то объяснять, они не поймут меня. – Забудьте, – отмахиваюсь от них, возвращаясь к своему салату, и продолжаю обедать. Вокруг нас только и разговоры о вечере и о том, что у нас сильная команда. Команда, где играет Люк. Но удивительно то, что я даже его не видела. Хотя он любит быть в такие дни в центре внимания, вот Джексон, сидящий в другом конце зала, то и дело показывает всем свои мускулы и хвастается победой, которую они получат сегодня. Но друг его нет, и это тоже странно. – Скорее пошли, нам Ами заняла места! – Кричит Сара, когда мы несёмся на поле после библиотеки и выполнения задания для сдачи. Пока она бежит, я даже не прилагаю усилий, неспешно идя за ней. Мы входим на стадион, и чья-то ладонь ложится на моё плечо, что я вздрагиваю и поворачиваюсь. – Ты пришла, – улыбается Люк, держа под мышкой шлем для игры. – Привет, пришла, – пожимаю я плечами. – Я рад, что ты тут. Я волнуюсь, тут совет попечителей и от моей игры зависит стипендия, – вздыхает он, взлохматив свои светлые волосы. – У тебя всё получится, я верю в тебя. Играй, как обычно, – я невольно дотрагиваюсь до его плеча и мну его защиту под формой. – Спасибо, Миша, спасибо тебе. То, что ты тут, это хороший знак, я буду играть для тебя, – улыбается он, и я отрываю свою руку от него, словно обожглась. – Желаю победы. «Драконы», лучшие! – Миша! А вот ты где! Привет, Люк, – появляется рядом запыхавшаяся Сара. – Привет, я пошёл, – парень разворачивается и подходит к команде. – Только не думай о том, что жалеешь о расставании с ним, – фыркает Сара, указывая на машущую нам Амалию. – Мыслей таких не было. Ему просто нужна была поддержка, вот и всё, – раздражённо отвечаю я, протискиваясь сквозь студентов, чтобы дойти до наших мест. Игра началась не так, как все ожидали. Мы проигрывали в первом тайме, и я влилась в поток улюлюканий и лозунгов. Я поймала себя на мысли, что было бы здорово, если бы Ник увидел, что можно веселиться и бесплатно. Мне бы хотелось, чтобы он стоял тут со мной, хотя это невыполнимо. Он вырос из этого возраста, а мне пришлось резко подтянуться до его уровня. И я забыла, насколько хорошо быть студенткой. Весь стадион замер, потому что во втором тайме наши ребята начали забивать, и мы сравняли счёт. До конца игры оставались минуты, и мяч был у Люка. – Не думай! Отключи голову! – Кричу ему, и как будто он услышал меня, повернув голову в нашу сторону, и побежал… побежал к нашим воротам. – Боже! Что он делает? Придурок! – Визжит Амалия, закрывая глаза. – Он не думает! Люк, давай! – Начинаю прыгать, понимая, что он решил сделать, пока за ним бегут противники. Он резко разворачивается, и теперь летит в другом направлении, и последние секунды, громкие крики вокруг, и мы выигрываем, когда звучит контрольный звонок и Люк падает вместе с мячом на землю у ворот противника. Счастье победы накрывает стадион, все обнимаются, словно мы выиграли мировой чемпионат. Начинается суматоха, из которого мы, смеясь, едва выходим живыми, направляясь в сторону центрального здания университета, где и пройдёт победная вечеринка. Забыла, забыла обо всём рядом с Ником. О том, что я умею смеяться. О том, что я умею веселиться и развлекаться с друзьями. О том, что его нет рядом. Среди шума легче забывать о своих печалях, потому что он не даёт думать. Не даёт вернуться туда. – Давай, выпьем ещё и поедем, – говорит Сара, вкладывая мне в руки бокал с алкоголем, что запрещено, но, как обычно и бывает, в пунш всегда добавляют водку. – Нет, я хочу заехать домой, соберу вещи, переоденусь и уже поеду к тебе. Хорошо? – Возвращаю ей бокал, и она кивает. – Тогда встретимся у меня, мы поедем на тачке Ами, когда она нацелуется с Джексоном, – подруга показывает, как её рвёт от этого, а я качаю головой, разворачиваясь и выходя из шумного зала. – Миша, – меня на выходе из университета ловит Люк, и я останавливаюсь. – Поздравляю, ты молодец, – говорю я. – Я слышал тебя, это тебе спасибо. Миша, я так скучаю, – он неожиданно обнимает меня и сжимает в своих руках. – Люк, не надо, – я упираюсь в его грудь руками, отталкивая от себя. – Прости, просто я на эмоциях. И мне продлили ещё год, а следующий, думаю, уже буду оплачивать сам. Я скопил денег даже в случае проигрыша, – гордо заявляет он. – Здорово. – Не хочешь прогуляться? Просто походим, поболтаем, расскажем, что с нами произошло, пока мы не вместе были. Без каких-либо подтекстов, как друзья, – предлагает он. – В другой раз, мне надо идти, – я делаю шаг, но он перекрывает мне дорогу. – Ты счастлива? С ним ты счастлива? – Спрашивает он, а я вздыхаю. – Да, Люк, я счастлива, и хочу, чтобы и ты был счастлив, – отвечаю я. – Хорошо, Миша. Но знай, я всё же есть, и я дурак. Я так сожалею, что был идиотом, что не смог ничего сделать. И вот что вышло. Я не теряю надежды, – подмигивает он мне.