– Это наш корпоративный номер, общая линия, которой мы пользуемся во время совещаний, обсуждений и для соединения с партнёрами. Мы как раз ожидали ответ от одной компании, которую предполагаем выкупить, – смеясь, продолжает он. – То есть… то есть, ты хочешь сказать, это не твой номер, и я сейчас всё это наговорила… о, господи, – издаю стон, щёки начинают полыхать. А он смеётся, ему, чёрт возьми, смешно, когда я сгораю от стыда. – Верно. Теперь мои сотрудники знают, почему у меня отличное настроение, и кого за это благодарить. А ещё, что мы занимаемся сексом везде, где придётся. – Боже, я сейчас расплачусь, – шепчу я, то потирая лоб, то теребя свои волосы. Какой позор! – Но, знаешь, мне приятно, что они не будут считать меня геем, или же, ещё кем-то. Мишель, всё хорошо. И мой номер у тебя есть. Этой ночью я внёс его в твой телефон… – Да ладно? Ты не мог сказать об этом?! Николас, вот сейчас… – замолкаю, и всё, нервы сдают полностью. Начинаю хохотать, как сумасшедшая, прямо у входа в университет. Смеюсь, что слёзы собираются в глазах. – Прости, – успокоившись, говорю я. – Это определённо самое красочное утро из всех, что у нас были, крошка. И я знаю, что ты ужинаешь с Ллойдами. – Откуда? – Удивляюсь я. – Просто знаю, и всё. – Ладно. Тогда я позвоню тебе на твой номер, а не на этот. Этот к чертям удалю, а то в следующий раз расскажу что-нибудь ещё более интимное, – поправляю сумку на плече и вхожу в университет. – Хорошо. – Тогда пока. – И да, крошка, ты наизнанку надела джемпер, – снова смеётся, а я проверяю верность его слов. Чёрт, ещё глупее я могу быть? – Ты следишь за мной? – Стягивая с себя кофту, выворачиваю её. – Всегда. Хорошего дня тебе, Мишель. Мне пора. – И тебе, Николас, – грусть, необъяснимая грусть поселяется в сердце, когда раздаются гудки. Я знаю, отчего она. Знаю, как она эгоистична и неправильна. Но я вновь обрела его, вновь мы пытаемся быть вместе, и сейчас же хочу прилипнуть к нему, не отпуская от себя никуда. Отвратительное чувство, именно из-за него портится настроение, всё остальное раздражает. И я думаю только о Николасе. О том, что случилось вчера. О том, что будет сегодня. Порой ты выстраиваешь себе точную картину своей жизни, а она не подходит тебе. Ты решаешь действовать по ситуации, но и это не про тебя. Не знаю, что нас ждёт и как мы справимся, но шёпот… его голос. Тихий. Приглушённый. Со словами любви во мне. Глубоко спрятан ото всех, и предназначен только для меня. – Джексон, – окликая парня, запихиваю в сумку тетрадь. – О, неужели, сама королева снизошла до меня, – ехидно произносит он, склоняясь в шутливом поклоне. – Клоунада не твоё, а вот комната страха – да. Где Амалия? Видел её сегодня? – Спрашивая его, кручу в руках телефон. – Нет. Я не видел её ни сегодня, ни вчера после пар. Мы договаривались на минет в спортзале, а она не пришла, – закатываю глаза от его ответа. – Мудак, – цокая, разворачиваюсь и вновь пытаюсь дозвониться до подруги. Но она не берёт трубку, а я целый час это делаю. Практически всю последнюю пару, и это напрягает меня. – Марк, привет, – хоть до одного из представителей Ллойдов-младших мне удаётся дозвониться. – Привет. О, ты мне звонила, был на обеденном перерыве. – Понятно. Что там насчёт ужина? Он сегодня? – Выхожу из университета, направляясь к машине. – Да, забыл тебе позвонить, столько работы. Мы будем в ресторане «Scaramouche». Знаешь, где он? – Ага, знаю. Только у меня съёмки до девяти и я, скорее всего, не успею. – Не волнуйся, успеешь. У меня работа до восьми сегодня, поэтому наши собираются в половине девятого. – Хорошо, – отвечая, забираюсь в машину. – Ну тогда до встречи… – Марк? – Да. – Амалии нет в университете, и… чёрт, не знаю, но чувствую, что с ней происходит что-то. Она заболела? – Нет? Блять! Я с ней утром виделся, и она заверила меня, что отправится в университет! – Повышает голос парень. – Значит, она обманула. Марк, я очень волнуюсь за неё. – Я тоже. Ты была права, когда сказала, что ведёт она себя странно. Дёрганая какая-то, словно боится чего-то. – Его? Это может быть тот мужчина? – Вспоминаю я. – Мы не слышали о нём уже долгое время. Очень долгое, и если это так, то у него закончился лимит жизней. Я убью его… – Марк, не кипятись. Это только предположение, надо Амалию разговорить, и понять, куда она влипла и влипла ли, вообще. Вдруг у неё просто ПМС, – успокаивая его, направляюсь обратно на работу. – Ладно. Вечером поймём, я ей волосы все повыдираю, если она снова с ним… – До вечера, – отключая звонок, тяжело вздыхаю. Наверное, я сделала неправильно, именно так увидит это Ами, но я волнуюсь за неё. Очень волнуюсь. Она близка мне, и в тяжёлое время поддерживала, как и Сара. Возможно, ей нужна помощь, а она боится об этом сказать. Не знаю, правда, не знаю, отчего так всё происходит у нас. Вновь вхожу в здание фотостудии и направляюсь в зал для фотосъёмки жанра ню. Это мой первый опыт, и, конечно, смущение, только моё, первые полчаса не давали работать. Правда, видела я и не такое, взять хотя бы то посещение клуба Ника, да и вообще. Как он мог отказаться от этого? Только сейчас принимая во внимание свою любовь к фотографии, сравнив с его темой, осознаю, что сама бы отказала в этом. Никогда бы не смогла выбрать что-то одно, не совмещая с другим. С тем, что мне нравится и даёт мне чувство расслабления. А смог ли он? На самом ли деле отказался? Я буду верить ему и в очередной раз убеждаться, что дура. Полная дура, раз сразу не могла увидеть его шаги ко мне. Попрощавшись с сослуживцами, выхожу на прохладный и влажный воздух. Безумно хочу спать, а желудок издаёт урчание от голода. Я так и не ела за целый день, отсюда слабость и до сих пор туман в голове. Я не хочу переодеваться, поэтому вхожу в зал ресторана в неподобающем виде для гостя. Но вряд ли это кого-то волнует, у меня есть деньги заплатить за ужин, это намного важнее моего вида. Называю фамилию Ллойдов девушке, и она подводит меня к большому столику, расположенному у окна. – Миша, я так рада тебя видеть, – Тейра обнимает меня, и я похлопываю её по спине. Вглядываюсь в её лицо без грамма косметики, юное и словно новое. Она изменилась, оставила в прошлом вульгарный макияж, и стала собой. Неужели, именно смерть отца и поведение матери только могли помочь сестре стать настоящей? Это ужасно, что потеряв всех, мы превращаемся в самих себя. – Адам, Кейтлин, Марк, Ами, очень рада вас видеть. Простите за опоздание, я только с работы, – улыбаясь семейству, сажусь рядом с Марком. Поглядываю на Амалию, даже не взглянувшую на меня. Словно нет её здесь, перевожу взгляд на Марка, и он, понимая причину моего молчаливого вопроса, слабо качает отрицательно головой. – Надеюсь, теперь мы можем заказать? Или ещё подождём пока Мишель нам расскажет, как прошёл её день, подохнем от голода и заснём прямо здесь, – едко подаёт голос Амалия. – Конечно, заказываем, – пытается сгладить грубость дочери Кейтлин. А я удивлённо смотрю на девушку, лишь на миг бросившую на меня злой взгляд. Что я сделала ей? Почему она ведёт себя со мной таким образом? Не имею понятия, списывая всё на плохое настроение. Беру в руки меню, и от голода вновь сводит желудок. Боже, как я голодна. – Добрый вечер. Приношу свои извинения за опоздание, но мы с Мишель немного разминулись, – бархатистый голос раздаётся за моей спиной. Он приводит всех, в том числе и меня, в полное непонимание. Резко оборачиваясь, встречаюсь с карими тёмными глазами, в которых играют смешинки, расплываюсь в улыбке, отмечая, как Николасу идёт тёмно-синий костюм. – Добрый вечер, Николас Холд, я так понимаю, – медленно произносит Адам, поднимаясь со стула. Пока я отхожу от шокового состояния его появления здесь. – Верно. Можно просто Николас. Мне приятно с вами познакомиться, – кивая, Николас огибает стол и пожимает руку моему приёмному отцу. Как заворожённая смотрю, с какой уверенностью он врёт, ведь я его не приглашала. Должна была, наверное, но даже не подумала о таком варианте. – Это вам, миссис Ллойд, – протягивает букет цветов Кейтлин, немного смутившейся, и принявшей подарок. – Присоединяетесь к нам. Это мои дети. Амалия, Марк, Тейра и Мишель вы знаете, – представляет всех Адам. – Спасибо, всем доброго вечера. Позволишь, Марк, я сяду рядом со своей девушкой? – Сглатываю от опасной близости этих двух мужчин, ожидая скандала, или чего-то разрушительного от Марка. – Конечно, Николас, – обескуражена таким ответом, да и все с интересом наблюдают, как Николас садится рядом со мной, а Марк отодвигает сестру и просит поставить стул с другой стороны от меня. – Если вы не против, то я заранее заказал для всех шампанское и королевских крабов. Их уже несут, – поворачиваюсь к Николасу так уверенно взявшим всё в свои руки. Улыбаясь, ловлю его взгляд. Находит мою руку под столом, немного сжимает её, без слов заверяя меня, что всё хорошо. И это лучше всех обещаний. Он рядом со мной. – Нет, конечно, нет. Вы очень предусмотрительны. Здесь заказ ждать минимум двадцать минут, но кухня того стоит, – вежливо отвечает Адам. – А вы с Мишель… простите, мы читали статью и сейчас немного удивлены. Мишель нас не предупредила, – заминаясь, произносит Кейтлин. Бросаю взгляд на Тейру, побледневшую от её слов, а затем на Николаса. – Да, это моя вина. Она слишком занята, а я изъявил желание познакомиться и представиться вам официально. У нас с Мишель очень запутанные отношения. Но они есть и, да, статья была несколько скомканной. Что ещё можно ожидать от «Канадского вестника», – отвечает Николас. Господи, моё сердце так бьётся за благодарность ему, что вот такой, уверенный в себе, сильный и желающий сделать нас реальностью. Новой реальностью, в которую я начинаю верить. Не могу насмотреться на него, наслушаться, как он с лёгкостью отвечает на вопросы Адама, ловко маневрируя между тем, что он хочет рассказать, а что хочет оставить втайне. И даже Марк с удовольствием участвует в разговорах на финансовые темы, словно не он был против Николаса. Может быть, так и должно быть? Именно так отношения людей налаживаются, когда ты ничего для этого не делаешь? Краб для меня сейчас самое вкусное, что я ела. Отказываюсь от шампанского, чувствуя, что уже пьяна. Им пьяна, сидящим рядом со мной, в моей новой семье и покорившим всех. Всех, кроме Амалии. Она молчит, и с каким-то странным выражением лица смотрит на нас. И мне страшно, правда, страшно, что она может всё испортить. Внутри, где-то очень глубоко создаётся неприятное чувство. – И вы всем этим занимаетесь? Невероятно. Как вы успеваете всё? – Восхищается Кейтлин умениям Николаса и его страстью ко многим играм для богатых. – Не стремлюсь успевать всё, даже не думаю об этом. Если у меня есть желание, то делаю. А если его нет, то делаю на следующий день, – с улыбкой отвечает Николас, отпивая шампанское. – То есть это про вас: если можно сделать завтра, то сделаю именно завтра? – Смеётся Адам. – Верно, – кивает Николас. – Зачем отказывать себе в этом, если у тебя полно времени завтра? Но, конечно, некоторые дела нельзя отложить на задний план. К примеру, отношения. – И какие у тебя планы, Ник? – Первый раз за весь вечер произносит Амалия фамильярным тоном. Обстановка за столом, из расслабленной и весёлой, сразу же меняется на тяжёлую. Поворачиваясь к ней, показываю взглядом, что это невежливо. – У меня много планов, какие тебя интересуют, Амалия? – Спокойно говорит Николас. – Тематические, – чётко выговаривая каждый слог, отвечает она. – Ами…