Кристиан берет мою ладонь, мягко сжимает и проводит туда-сюда большим пальцем. Я ощущаю знакомое стеснение. Электрический разряд проникает под кожу, воспламеняет кровь, которая разносит жар во все уголки тела. Мы не виделись больше двух дней. О боже… я хочу его. Дыхание учащается. Я моргаю, смущенно улыбаюсь Кристиану и вижу, как его безупречные скульптурные губы раздвигаются в улыбке. — Я-то думал, что удивлю тебя, Анастейша, но, как обычно, это ты удивила меня, оказавшись здесь. Скосив глаза на маму, я замечаю, что она не сводит взгляда с Кристиана. Хватит, мам! Кристиан не экзотическая зверушка. Я понимаю, у меня никогда не было бойфренда, а назвать Кристиана бойфрендом можно лишь условно — но неужели так трудно осознать, что я сумела привлечь такого мужчину? «Этого мужчину? Еще бы не трудно, ты только посмотри на него», — огрызается подсознание. Заткнись, тебя не спрашивают! — Не хочу вам мешать. Сейчас допью и убегаю. У меня дела, — твердо заявляет Кристиан. — Кристиан, я очень рада, что мы познакомились, — обретает голос мама. — Ана говорила о вас с такой любовью. — Правда? Кристиан поднимает бровь, на лице довольное выражение, а я снова заливаюсь краской. Подходит официант с напитками. — «Хендрикс», сэр, — провозглашает он с нажимом. — Спасибо, — бросает Кристиан. Я нервно прихлебываю «Космо». — Как давно вы в Джорджии? — спрашивает мама. — С пятницы, миссис Адамс. — Хотите поужинать с нами завтра? И, пожалуйста, зовите меня Карла. — С удовольствием, Карла. — Вот и хорошо. Простите, я отлучусь ненадолго, нужно попудрить нос. Мама, ты же только что оттуда! Я с отчаянием смотрю ей вслед. — Итак, ты злишься, что я поужинал со старым другом. — Кристиан обращает ко мне горящий взгляд, берет мою руку и нежно целует каждый пальчик. Боже, не здесь! — Да, злюсь, — шепчу я, а кровь грохочет в висках. — Наши с ней близкие отношения в далеком прошлом, Анастейша, — говорит он тихо. — Мне нужна только ты. Когда ты это поймешь? Я моргаю. — Она растлительница. — В ожидании его ответа я перестаю дышать. Кристиан бледнеет. — Ты слишком субъективна, на самом деле все не так, — шепчет он, выпуская мою руку. Это я субъективна? — Тогда объясни. — «Космо» придает мне храбрости. Он сдвигает брови. Я продолжаю: — Она затащила в постель пятнадцатилетнего подростка. Если бы ты был невинной девочкой, а она — взрослым мужчиной, который вовлек бы тебя в садомазохистские игры, как бы ты на это посмотрел? Если бы на твоем месте оказалась Миа? Кристиан хмурится. — Ана, все не так. Я пристально смотрю на него. — Пойми, для меня все было иначе, — спокойно говорит он. — В наших отношениях не было насилия. — Не понимаю. — Приходит мой черед удивляться. — Анастейша, твоя мать сейчас вернется. Вряд ли стоит обсуждать эту тему при ней. Возможно, потом. Если хочешь, чтобы я ушел, я уйду, мой самолет ждет на Хилтон-Хед. Он разозлился… о, нет! — Не уходи, пожалуйста! Я так счастлива, что ты прилетел. Пойми, я злюсь, что ты ужинаешь с ней, когда меня нет рядом. Вспомни, как ты выходишь из себя, когда на горизонте появляется Хосе! А ведь он всего лишь друг, и мы никогда не были любовниками, тогда как вы с ней… — Я умолкаю, не желая развивать эту мысль дальше. — Ты ревнуешь? — Он изумленно смотрит на меня, глаза теплеют. — Да, и ненавижу ее за то, что она с тобой сделала. — Анастейша, она помогла мне, больше я ничего не скажу. А что касается ревности, встань на мое место. Последние семь лет я никому не позволял обсуждать свои поступки. Никому на свете. Я привык поступать так, как считаю нужным. Я ценю свою независимость. Я пригласил миссис Робинсон на ужин не для того, чтобы расстроить тебя. Время от времени мы ужинаем вместе. Она мой друг и деловой партнер. Деловой партнер? Это что-то новенькое. Кристиан наблюдает, какое впечатление произвели на меня его слова. — Да, деловой партнер. Наши близкие отношения в прошлом. — Почему вы расстались? Кристиан поджимает губы, глаза сверкают. — Ее муж узнал. Вот черт! — Давай обсудим это в другое время, в более подходящем месте, — раздраженно бросает он. — Вряд ли тебе удастся убедить меня, что она не склонна к педофилии. — Я не считаю и никогда не считал ее извращенкой. И хватит об этом! — рявкает Кристиан. — Ты любил ее? — Соскучились? Приход мамы застает нас врасплох. Мы оба вымученно улыбаемся, и я резко откидываюсь на спинку кресла. Я чувствую себя виноватой. Мама пристально смотрит на меня. — Да, мам. Кристиан молча потягивает коктейль, не сводя с меня глаз. Выражение лица тревожное. О чем он думает? Любил ли он ее? Если любил, я этого не вынесу. — Что ж, дамы, мне пора. Приятного вечера. Нет… нет… ты не оставишь меня в подвешенном состоянии! — Пожалуйста, запишите напитки на мой счет, номер шестьсот двенадцать. Я позвоню утром, Анастейша. До завтра, Карла. — Как приятно, когда тебя называют полным именем. — Прекрасное имя для прекрасной дамы, — тихо говорит Кристиан, пожимая ее протянутую руку, и она расплывается от удовольствия. Ах, мама, и ты, Брут? Я встаю, взглядом умоляя его ответить на мой вопрос. Кристиан чмокает меня в щечку. — Пока, детка, — шепчет он и уходит. Вот негодяй! Привык всеми командовать! Плюхнувшись в кресло, я поворачиваюсь к маме. — Что ж, должна признать, он сразил меня наповал, Ана. Вот это партия! Однако мне показалось, вы ссорились. Не пора ли вам обсудить разногласия? Вас обоих распирает от желания, того и гляди сама воспламенишься ненароком. — Она начинает картинно обмахиваться. — МАМ! — Ступай к нему.