– Добрый вечер, ваше шампанское, – произносит мужской голос, и я поворачиваю на него голову. Мне демонстрируют бутылку «Дом Периньон Розе», и я кивком головы, подтверждаю заказ. Сомелье с ловкостью откупоривает бутылку и наливает в один бокал – мой. Положив бутылку в ведёрко на ножке, он отходит в сторону и ожидает, когда я его вновь позову пустым бокалом. Беру в руки бокал и немного отпиваю, смотря невидящим взглядом впереди себя. Вокруг люди бурно обсуждают прошедшую неделю, где-то раздаются взрывы хохота, и я чувствую себя глупо. Вся восторженность сразу же улетучивается, и обстановка начинает давить на меня, что я отставляю уже пустой бокал. Кажется, что сижу одна целую вечность. Сбоку пара сменяется щебечущими подругами, напротив меня столик тоже освобождается и его занимает семья с родителями. А я одна. До сих пор одна. – Нам долго ждать? – Недовольно произношу, оборачиваясь к Майклу. – Ждать, – отрезает мужчина, продолжая смотреть вглубь ресторана. Хватит с меня. Вырядилась, как последняя дура. А он разыгрывает партию, в которой и меня видит пешкой. Довольно. Ухожу. Десятый шаг Неожиданно Майкл подскакивает, удивлённо поднимаю на него голову, он с каменным выражением лица смотрит вперёд. Больной идиот. Да и я не лучше. Пора встать и уйти. Пора, но отчего-то не могу. До боли обидно, что до сих пор жду. Вздыхаю, обещая себе потерпеть ещё десять минут, а затем молча сбежать. Перевожу взгляд туда же, куда смотрит Майкл. Мимо столиков идёт Ник, а рядом чуть ли не скачет Шанна с улыбкой. Я замираю, и сердце снова начинает ускорять свой ритм, а ладони потеют. Это он. Николас Холд действительно эффектный мужчина, в иссиня-чёрном костюме с расстёгнутыми двумя пуговицами и мощной фигурой. Его нельзя не заметить. Нельзя пройти мимо, не обернувшись. Нельзя игнорировать. Для его самомнения есть подходящая почва и в данную минуту я наблюдаю за ней. Сглатываю, когда он подходит к столику, и только сейчас замечаю увесистый букет красных роз на сгибе его локтя. – Мишель, – в его голосе слышно облегчение, и я улыбаюсь, приподнимаясь со стула. Изгибая бровь, снова смотрю на цветы, а Ник медленно и лениво проходится по моей фигуре и встречается со мной глазами. – Ник, – произношу я и немного киваю. Мне становится неловко, потому что замечаю, как ближайшие столики наблюдают за нами. – Приношу свои извинения за такое длительное ожидание и опоздание. Это тебе, – говорит он, указывая на букет. – Мило, – пожимаю плечами и стараюсь не рассмеяться. – И опять твоё мило, крошка, – улыбается и поворачивается к Шанне, которая, не переставая, смотрит на него. – Поставь в воду и подзови официанта, Шанна. После заказа нас тревожить только в крайних случаях. Точнее не подходить, пока не позову, – официально и сухо говорит ей, и она кивает, сдуваясь на глазах. – Спасибо, Майкл, верни мою машину в гараж и ожидай нас внизу, – Ник передаёт мужчине ключи, он кладёт их в карман, и оставляет нас одних. Возвращаюсь на место, и Ник, расстегнув пуговицы на пиджаке, опускается на стул, жестом разрешая сомелье налить ему бокал шампанского. Отвожу взгляд от него, но ощущаю всей кожей его. Наверно, я слишком вырядилась. – Ты очень сексуальна, – низким голосом произносит Ник, и я поднимаю голову. – Слишком сексуальна, мне это не нравится, – добавляет он уже жёстче. – Главное, чтобы мне нравилось, – заявляю я. – А тебе нравится, когда на тебя все мужики пускают слюни, Мишель? – Он берёт бокал шампанского и делает глоток. – А ты пускаешь слюни? – Нагло спрашиваю и повторяю его движение. – Нет. Мои слюни при мне, а вот с реакцией своего тела ничего поделать не могу. У тебя есть опция «скорая помощь»? – Он бросает мне вызов, а я чуть не давлюсь шампанским. От едкого ответа меня спасает подошедший официант, и я благодарственно улыбаюсь ему, но зато Ник на него бросает уничтожающий взгляд, что парень сглатывает. – Добрый вечер, вы готовы сделать заказ? – Нервно осведомляется он. – Выбирай ты, – обращаюсь к Нику, – в прошлый раз мне всё понравилось. – Спасибо за доверие, крошка, – отвечает он и делает другой заказ. Официант быстро записывает всё и ретируется от нашего столика. – Я прочитала книгу по психологическим образам, которые примеряют на себя люди, – меняю тему, и Ник удивлённо приподнимает бровь. – С чего такое желание? – Хотелось разобраться в тебе, – признаюсь я. – И каково твоё мнение? – Усмехается он. – Оно не изменилось, – беру бокал с шампанским, делая глоток. – Интересно. Поделишься? – Интересуясь, он откидывается на стуле. – Ты пытаешься раскрыть мою сущность, когда скрываешь свою. Много приходится утаивать от себя самого? – Прищуриваясь, перебираю в памяти все умные слова, которые прочла. – От себя ни капли. А вот от других достаточно, как и тебе. Меня волнует вопрос, – подхватывает бокал с шампанским, приподнимая его и отпивая напиток. Не сводит с меня взгляда, тереблю пальцами ножку своего бокала. – И? – Нетерпеливо произношу я. Улыбается, медленно отставляя бокал, словно специально выводя меня на эмоции. – Зачем ты ходила на сеанс фильма, если так красноречиво высказывалась по поводу главной темы, что там представлена? – Чётко произносит он, придвигаясь ко мне. – Ты слышал всё, – шепча, покрываюсь отчего-то горячей волной стыда за свои комментарии. – Ты видела, где было моё место. Позади. Так зачем? Интерес или же нечто иное? – Подруга попросила меня с ней сходить. И да, ты прав, моё мнение осталось прежним. Я не понимаю, откуда такой интерес к боли, когда это ужасно. Только люди, превратившиеся в чудовищ, могут заведомо зная о ней, уверять о том, насколько она прекрасна, – с отвращением кривлюсь, допивая до дна шампанское. Ник кивком головы подзывает сомелье, требуя обновить бокалы, пока я ощущаю, как алкоголь благородно смешивается с кровью и туманит немного окружающий мир. – Люди порой не представляют, что хотят на самом деле, – подаёт он голос, когда нас оставляют одних. – Вряд ли нормальный человек жаждет ощутить боль, – качаю головой. – В практике всё иначе, Мишель. Есть иной вкус боли, который ты можешь испробовать, только перейдя грань, – вглядываюсь в глаза Ника, которые в момент темнеют, а его голос становится сладок, словно шоколад. – У боли один вкус – гнили. От неё не отмыться и не спрятаться. Я никогда не пойму людей, которые выбирают такой путь. Особенно тех, кто это предлагает, – отрезаю я. – А как ты, вообще, оказался там? – Добавляю я. – Райли пригласил с собой. Это был вынужденный поход, – пожимает плечами, и я растягиваю губы в улыбке. Ник вопросительно приподнимает брови. – А меня Сара. Если они увлечены такими видами кинематографа то, возможно, следует их познакомить друг с другом, – произношу я вслух в момент появившуюся идею. На секунду его лицо вытягивается, а затем он начинает хохотать. Действительно смеяться, проводя ладонью по волосам и откидываясь на стуле. – Что я такого сказала? – Обиженно выпячиваю губу, и он поднимает голову, ещё смеясь. – Ничего, крошка. Ты забавная, – прочистив горло, он тянется за бокалом. – Спасибо, дал оценку как мартышке, – бубню я недовольно и отпиваю алкоголь. – Мишель, посмотри на меня, – требует он сурово, и я нехотя подчиняюсь. – Ещё раз так скажешь, придумаю тебе изощрённое наказание. В том, что я смеюсь, нет ничего плохого. Наоборот, это означает, что мне нравится быть сейчас с тобой. Поняла? Он раздражён, и я чувствую это, только кивая на его слова. Ник отводит от меня взгляд и смотрит на скатерть. Алкоголь в крови просыпается и у меня в голове появляются различные отрывки из книги, которую я читала. – Кто ты, Ник? – Вырывается вопрос. Мужчина резко поднимает голову и его глаза прищуриваются. – Я не знаю ничего о тебе, а ты обо мне всё. Ты изучил меня, а я не могу. Ты не даёшь, – поправляю себя. – Что ты хочешь узнать? – Спокойно спрашивает он. – Твои родители живут в Торонто? – Да. – Чем ты занимаешься? – Всем. – Где ты родился? – Берлингтон. – Сколько тебе лет? – Двадцать восемь, родился восемнадцатого декабря одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. – Ты женат? – Нет, – он изгибает губы в улыбке.