Ник включает музыку, мы выезжаем на улицу. Это какой-то парадокс: он говорит, что хочет наблюдать за всем тихо, а сейчас его машина привлекает внимание как автомобилистов, так и прохожих. Солгал? И чему я удивляюсь, он врёт мне на каждом шагу. Только зачем? Зачем ему весь этот спектакль? Ник замечает, как я хмурюсь, и нарушает наш гордый поединок: кто кого перемолчит. – Мишель, я бы хотел, чтобы ты открыла бардачок и достала оттуда шапку. – Николас, я бы хотела, чтобы ты не указывал мне, что делать. Давай в тишине доедем до твоего долбанного врача, ты успокоишь свою мнимую заботу, и освободим друг друга от присутствия. Идёт? – Не поворачиваясь, отвечаю ему. Знаю, что веду себя отвратительно, но больше не понимаю, как мне быть. Не могу разобраться с реальностью и его словами. Потеряна и последнее, что мне сейчас нужно – дать волю своим инстинктам и позволить ему врать мне. – Кстати, о враче, – я не позволяю ему даже слово вставить, – скольких баб ты туда сводил? Наверное, как только ты приводишь новенькую, то… – Закрой рот, Мишель, – перебивает Ник меня обманчиво спокойным голосом, что мне становится жутко от него. – Я просто… – растерянно поворачиваю к нему голову, но слова пропадают, потому что вижу – сейчас сорвётся с цепи. Он настолько быстро дышит, так сильно сжимает руль, и резко двигается по дороге, ощущаю себя реально самым глупым существом на планете. Я довела его до этого состояния из-за своих выводов. Но ведь он сам виноват! Надо было говорить мне правду! – Я тебя прошу по-хорошему: сиди молча, не издавай ни звука. Твоё воспитание оставляет желать лучшего, как и характер. Ты специально выводила всё утро меня из себя, и тебе это удалось. Как только удостоверюсь, что с тобой всё хорошо, то поеду туда, где мне доставят наслаждение в моей реальности. Ты добилась своего, Мишель. Садист вернулся, и не дай Бог, ты попадаешься на глаза – придушу, – всё это было сказано настолько ровно, что мне не осталось ничего, как заткнуться. Слёзы подступают к горлу, и я отворачиваюсь, глотая их. Дура! Смахивая горячие капли, корю себя за длинный язык. Но ничего не понимаю, совершенно. В голове сумбур, запуталась в нём, в себе, а ещё это упоминание о его сессиях. И я их вызвала сама, что самое противное. Подтолкнула его в тёмный мир. Господи, да что творится вокруг? Столько слов, столько эмоций, а внутри меня болото. Тут же вспоминаю свой сон, и меня передёргивает. Незаметно вытираю нос и щёки, чтобы не показать своё раскаяние. Нет, мне нужно время, чтобы подумать… снова. Каждая встреча с Ником оставляет меня настолько разбитой, что мне требуется лошадиная доза разума и спокойствия. А теперь ещё эта ночь. Но я не могу забыть полную гардеробную женской одежды. Не замечаю, как мы паркуемся перед медицинским центром. Ник выскакивает из машины и открывает мою дверь. А я вылезаю враскорячку, как сломанный паук. Ну нет сноровки у меня ездить в таких низких и спортивных машинах. Мне кажется, что Нику, наоборот, представление нравится, он едва сдерживается, чтобы не улыбаться. Своеобразная месть? Козёл! Ник блокирует машину и идёт к больнице. А я стою, не могу себе разрешить сделать туда шаг, словно его шлюхе. Это унизительно, чёрт возьми! Мужчина удивлённо останавливается и поворачивается. На его лице написана усталость, и он вздыхает, запуская руку волосы, словно спрашивая меня: «Что ещё?» – Я… сама могу… завтра, например, – нервно объясняюсь я. – Господи, да откуда в тебе столько упрямства? – Цокает недовольно Ник. – Это не упрямство просто поход к гинекологу это личное. А ты, словно мой папа, ведёшь меня туда. Это неприятно и…и оскорбительно, – я всё же топаю ногой, как маленькая девочка, чем вызываю громкий смех Ника. – Мишель, от смены твоих поясов настроения я могу и коньки отбросить, – ещё смеясь, говорит он. – Это не смешно! Ты не лучше, вообще-то, – фыркаю и скрещиваю руки на груди. Ник, продолжая улыбаться, делает несколько шагов ко мне и останавливается, даже не прикасаясь, но я чувствую жар его тела и шумно выдыхаю. – Я веду тебя не как твой папаша, а как тот, кто тебя вчера трахал. Как тот, кто имел твоё тело. И как тот, кто оставил тебе подарок на коже. Как тот, кто порвал всё твоё белье и довёл до оргазма. Как тот… – О-о-о, да хватит, – взмаливаясь, закрываю лицо руками. Щёки полыхают от воспоминаний и снова никакого стыда, а одно желание повторить. Чёрт бы побрал его интимный тон и бархатистую хрипотцу! Я его ненавижу, потому что он врёт мне! Давай вспоминай всё, что сегодня узнала – у него есть девушка или женщина. А ты… даже не знаю, кто… на самом деле. Какая роль отведена в его спектакле мне? Главная причина в том: почему такой мужчина, как Ник со своими особыми вкусами, миллиардами и кучей нижних вдруг решил «держать меня в своих руках»? Это же нереально! Теперь я совершенно потеряна и не понимаю ничего в этих мнимых отношениях. – Готова идти? – Насмешливо спрашивает он. – Да, – сухо отвечаю я. Ник разворачивается и направляется в медицинское учреждение. Он проводит меня к стойке ресепшен, где называет имя врача и своё. Регистраторша растекается лужицей перед ним и выдаёт анкету. На меня никто не обращает внимания, что очень-то и обидно. Я знаю, что Ник мне не принадлежит, но неприятное чувство, то же самое, что и тогда с Шанной и Сарой. Колет сердце, и я хмурюсь. Это ревность? Я ревную Ника к его развлечениям? Меня как током ударяет, что волосы по всему телу становятся дыбом. Ник берёт меня за талию и ведёт дальше, пока я перевариваю то, до чего не могла додуматься столько времени. Выходит, что и эта одежда меня задела так сильно, потому что ревную его к призраку его бывшей. И требования сказать мне, что я для него та женщина, которую он выбрал, тоже вытекает из-за этого чувства? – Господи, – в ужасе шепчу я. Никогда и никого не ревновала, да мне было плевать, как черлидерши смотрят на Люка, как Теренс развлекается с другими. Я фригидна к мужчинам. Очень фригидная статуя… была. А один человек развернул мою жизнь на сто восемьдесят градусов и завёл какой-то моторчик внутри, благодаря которому я начала жить и испытывать некомфортные для меня эмоции. Что за долбанный волшебник этот Холд?! – Мишель, – зовёт Ник. Я даже не заметила, как мы вошли в чей-то кабинет, и теперь он ожидающе смотрит на меня, пока так и стою в дверях с отсутствующим видом. – Да? Я что, действительно ревную Ника к девушкам? Это не сказка? Не кошмар? Это происходит сейчас? Вот это я вляпалась. – Я помогу тебе снять пальто, – предлагает он, медленно киваю. Пока он пытается раздеть меня, оглядываю кабинет: стол с компьютером, стул, стеклянные стеллажи и белая перегородка вроде шторы, за которой происходит главное шоу. И запах… запах спирта и чего-то ещё, но я не разбираюсь в медицинских терминах, поэтому просто двигаю носом, чтобы не чихнуть. – Сейчас к нам придёт Пирс Вуд, заведующий отделом гинекологии и дядя Райли, – говорит Ник. – Ты бы ещё в газеты дал информацию о нашем походе, чтобы весь мир знал эту подробность, – бурчу я недовольно и сажусь на стул. – Не волнуйся, Пирс никому ничего не скажет, потому что тоже подписал бумагу о неразглашении. Нам дали анкету, которую тебе надо заполнить, – Ник присаживается напротив меня у стола и указывает на белый распечатанный лист. Перевожу взгляд и кривлюсь. Мне не нужны ни бумаги, ни осмотры, только одно – поехать домой и разобраться в себе. Ибо моё состояние меня пугает больше, чем то, что человек, сидящий рядом, спокойно берёт ручку и за меня вписывает мои данные, словно больной маньяк. Хотя он садист, куда уж хуже. – У тебя есть заболевания, о которых они должны знать? – Обращается ко мне Ник. – Да, полоумие, – фыркаю я. – Значит, всё нормально, – он ставит прочерк. – Дата последней менструации? – Невозмутимо продолжает он. – Там нет пункта: дата последнего дня жизни Николаса Холда? – Раздражённо спрашиваю я и выхватываю из его рук ручку, лист и кладу перед собой. Ник откидывается на спинку стула и, подпирая подбородок, облокачиваясь рукой о стол, с интересом наблюдая за мной. Дрессировщик, недоделанный! Заполняю все свои личные данные, как в комнату входит пожилой мужчина, когда я ставлю свою подпись. – Николас, приятный сюрприз, – как догадываюсь, это и есть дядя Райли. Он подходит к вставшему Нику и пожимает его руку. – Добрый день, Пирс, нам требуется полный осмотр и твои рекомендации по контрацепции, – выкладывает всё Ник, а я испытываю стыд. Щёки начинают полыхать, а затем кончики ушей. Ну вот как можно быть таким бесцеремонным? – Я понял, – кивает доктор и теперь его внимание полностью занимаю я. – Это Мишель, Пирс. Она у меня злючка, – Ник кладёт свою руку на мою талию, и мне приходится поднять голову от такого «красивого» кафельного пола и встретиться с тёмно-карими глазами и широкой улыбкой. Лицо доктора приятное, доброе и располагающее к себе, я сама непроизвольно немного приподнимаю уголки губ. – Я не у тебя, а у себя. И не злючка, а с характером, – поправляю Ника со снисходительной улыбкой, на что доктор прыскает от смеха, а мой кавалер сурово сдвигает брови. – Очень приятно, мистер Вуд, – поворачиваю голову к мужчине и протягиваю руку. – И мне, Мишель, можно просто Пирс. Сейчас иди за перегородку, там лежит синяя одноразовая рубашка и бахилы. Снимаешь нижнюю часть одежды и ложишься на кресло, – инструктирует он меня. Как это ужасно. Без слов выпутываюсь из рук Ника и бреду за белую ширму. Аккуратно раздеваюсь, складывая одежду стопочкой, и натягиваю на себя предложенную больничную рубашку. Краем уха слышу, как мужчины тихо разговаривают и пытаюсь узнать о чём, но у меня ничего не получается, только вздыхаю и надеваю бахилы. Дверь хлопает, и начинается какая-то возня. А так как я за белой ширмой, то мне ничего не видно. Но шторку приоткрывают, входит темноволосая плотная женщина с улыбкой. – Ложитесь, мисс. Доктор сейчас подойдёт и осмотрит вас. А пока я вам хочу предложить хороший вариант контрацепции, – говорит она, и жестом показывает мне на смотровое кресло. Послушно забираюсь и сижу так, ожидая новой лекции. – Вы можете лечь, – предлагает она. – Нет, мне и так комфортно, – отрезаю я. – Хорошо. Вернёмся к нашей контрацепции. Есть несколько вариантов: таблетки, укол и вагинальные препятствия. Последнее я вам бы пока не рекомендовала, первое вы можете забыть. А вот укол отличное средство на три-четыре месяца избавит вас от нежелательной беременности. И также менструальные циклы проходят легче или вовсе исчезают. Этот способ пользуется огромной популярностью среди наших клиенток. – Да, звучит неплохо, – пожимаю я плечами, ведь ни черта не знаю о контрацепции кроме, как о таблетках и презервативах. – Тогда выбираем его, – довольно произносит медсестра и подходит к шкафчику. Меня отвлекают от неё двое мужчин, входящих за ширму. А Ник-то зачем тут? Не насмотрелся на мои прелести вчера?! От недовольства поджимаю губы и отворачиваюсь, смотря снова на «интересный» кафель на полу. – Ну, приступим, – Пирс надевает одноразовые перчатки и включает надо мной лампу. Мне настолько некомфортно раздвигать ноги перед незнакомым мужчиной. Но закрываю глаза и откидываюсь на спинку, ставя ноги в «стремена». Пока доктор регулирует положение кресла, чувствую присутствие Ника за спиной. Нет, я хожу к своему гинекологу-женщине два раза в год. И да, сейчас к ней пойти не могу, иначе она растреплет всё матери, потому что они подруги, а та начнёт допрашивать меня о моей половой жизни… – Чёрт, – шиплю я, потому что в меня входит что-то, это приносит резкую боль. Дёргаюсь. – Мишель, тише, – мне на плечи ложатся руки Ника, и он наклоняется к моему уху. – Ты такая сексуальная, когда вот так лежишь, – шепчет он, а я зажмуриваюсь. Ещё не хватало возбудиться, пока доктор отыскивает клад в моём влагалище. – Прекрати, – сжимаю губы, наконец-то, Пирс встаёт и бросает какую-то железку в пакет для чистки.