Глава 30 На следующий день, в воскресенье, Миками выехал из дому около девяти утра. Незадолго до «Дела 64» Какинума женился; ему выделили квартиру в служебном жилом комплексе на улице Туо для семейных сотрудников. На следующий день после похищения Какинума вместе с тремя другими сотрудниками приехал в дом Амэмии, а после его оставили в следственно-оперативной группе. Он служил там до сих пор; скорее всего, он и жил в той же квартире. Снаружи служебный жилой комплекс выглядел самым обычным многоквартирным домом. Сотрудники прозвали его «Зал ожидания на Туо». Жилой комплекс состоял из шести отдельных корпусов. Миками был здесь всего один раз и запомнил только, что квартира Какинумы находится вроде бы на первом этаже в корпусе с правой стороны. Перед тем как выйти из машины, Миками надел бейсболку и очки. Он не увидел перед домами общих почтовых ящиков; такую меру предосторожности ввели из-за возросшей активности различных деструктивных сект. Он, конечно, ничего точно не помнил, ведь был здесь уже давно. Побродив по территории какое-то время, Миками наконец увидел табличку с иероглифами «Какинума» на втором этаже второго корпуса справа. Кроме того, на табличке значилось имя жены Какинумы, Мэйко, а также имена троих детей. Миками исходил из того, что Урусибара уже позвонил Какинуме вчера вечером и велел ему держать язык за зубами. С такими мыслями он нажал кнопку звонка. – Иду! – ответил почти сразу высокий женский голос. Дверь приоткрылась, но цепочки хозяйка не сняла. – Здравствуйте… Мэйко выглянула наружу. Миками не поверил своим глазам. Она выглядела такой же молодой, как в тот день, когда он впервые ее увидел, хотя это было много лет назад. – Моя фамилия Миками. Я работал в отделе специальных расследований, когда… Мэйко перебила его на полуслове: – Да, конечно! Я помню. Вы работали с моим мужем. – Она отшвырнула с дороги сандалии и вышла на порог. Что-то в ней напомнило ему Мидзуки Муракуси. Мэйко нельзя было назвать красавицей, но ее очень красила добродушная улыбка. Перед самой их свадьбой у Миками умерла мать, поэтому на торжественной церемонии его не было. Миками виделся с Мэйко лишь дважды, первый раз на вечеринке, которую в честь Какинумы устроили в Первом управлении, а второй – когда он с несколькими коллегами приходил к молодоженам на новоселье. С тех пор прошло почти пятнадцать лет. И все же в Мэйко чувствовалось столько энергии, что можно было без преувеличения принять ее за двадцатилетнюю. Она совсем не походила на мать троих детей. – Муж часто вас вспоминает. Не удивлюсь, если у вас время от времени горят уши! Миками смущенно улыбнулся. Скорее всего, рассказы о нем смахивали на сказку «Красавица и чудовище». – Как выпьет пару рюмочек, так начинает: «Миками – вот он настоящий. Настоящий детектив!» Миками готов был списать ее слова на лесть, но Мэйко продолжала, словно прочитала его мысли: – Нет-нет, он в самом деле очень высоко вас ценит. Говорит, что вы – единственный детектив, который все понимает. Вы ведь поработали и в Первом, и во Втором управлениях и везде оставили по себе добрую память. И с неподдельной гордостью рассказывает о ваших достижениях! – Он преувеличивает. Понимая, что их окружают глаза и уши, Миками вошел в прихожую. Сразу послышался топот ножек. Вскоре в прихожую вышла девочка лет семи-восьми; она вела за руку ребенка помладше. Миками не понял, какого пола ребенок. Еще один мальчик лет десяти – двенадцати высунул голову в коридор; он смотрел на гостя, склонив голову набок. – Какинума дома? – спросил Миками, заранее предчувствуя, что его нет. Мэйко поджала губы и подхватила на руки младшего ребенка. – Вы с ним разминулись. Он ушел минут десять назад. – На работу поехал? Хотя следственно-оперативную группу понизили в статусе и значительно сократили штат, группа по «Делу 64» по-прежнему располагалась в Центральном управлении. – Нет, вряд ли. Хотя ушел он точно по работе. – Говорят, в последнее время он может отдыхать по выходным? – Да. Хотя сама не понимаю, хорошо это или плохо. Да, очень надеюсь, что похитителя Сёко все же схватят… Бедная девочка! Мэйко невольно посмотрела на ребенка, которого держала на руках. Ребенок улыбнулся, и Миками, наконец, увидел, что это девочка. – С самой нашей свадьбы он работает не покладая рук. Иногда мне кажется, что семьи для него не существует. Он принимает работу очень близко к сердцу. Будет по-настоящему страдать, если преступника так и не найдут… А ведь скоро истекает срок давности! К тому же Какинуму могут куда-нибудь перевести… Миками медленно кивнул. – Какинума часто жалеет, что вас перевели из уголовного розыска. Он уверен, что уж вы бы сумели раскрыть «Дело 64». У Миками кольнуло сердце. У него возникло странное чувство: показалось, будто он наблюдает за происходящим откуда-то сверху. – Ваш муж непременно арестует похитителя, я уверен. Никто лучше его не разбирается в деле. – Очень надеюсь, что вы правы. Если его еще повысят на три звания, мне больше нечего будет желать! – Мэйко со смехом посторонилась, пропуская Миками в комнату. – Правильно ли будет предположить, что вчера вечером вам звонил Урусибара? – Да, совершенно верно! И еще один человек звонил с работы… его фамилия Футаватари. Миками удалось не выдать изумления. Он подозревал, что Футаватари и сюда доберется… – Он звонил впервые? – Нет, что вы, он довольно часто звонит нам. Хотя иногда ему звонит Какинума. – Извините, я имел в виду Футаватари. – А! Тот человек действительно звонил впервые. И не просто звонил: он приезжал к нам, причем довольно поздно. Миками не мог не восхититься работоспособностью своего бывшего однокашника. Да, Футаватари опять его обошел! Улыбка Мэйко немного поблекла. – Кстати, кто он такой? Я спросила у Какинумы, но он лишь ответил, что Футаватари – важная шишка из администрации. Какой он? – То есть? – Я к нему не выходила. Когда он пришел, мы притворились, будто меня нет дома. – Ясно. – Он что, из службы внутренней безопасности? Миками невольно улыбнулся: – Нет, ничего подобного. Он из отдела кадров; поступил в полицию в один год со мной. Не сомневаюсь, дело как-то связано с его работой. Какинума уже четырнадцать лет трудится на одном месте; возможно, Футаватари наводит справки, чтобы узнать, не хочет ли он перейти. Ему показалось, что Мэйко ему поверила. – Понятно… Зря я тогда спряталась, надо было ему представиться. – Ваш муж… хочет куда-то перевестись? – По-моему, да. Но всякий раз, подвыпив, он жалуется, что до истечения срока давности по «Делу 64» у него связаны руки. «Связаны руки»… Похоже, кто-то его удерживает. Девочка, сидящая у Мэйко на руках, дернула ее за волосы. Миками воспользовался паузой в разговоре и спросил: – У Какинумы есть мобильный телефон? – Ах, извините! – Мэйко подняла голову и хлопнула в ладоши. – Мне строго-настрого запрещено давать его номер… – Понимаю. «Никому не давай мой номер, даже сослуживцам». Так все детективы говорят своим близким. Миками решил вернуться попозже. Он уже собирался поклониться и уйти, когда Мэйко неожиданно заговорила: – Он, наверное, опять поехал туда… – Что? – На улице Мацукава есть супермаркет, «Токумацу». Знаете? – Да, кажется. Рядом с залом игровых автоматов? – Точно! Возможно, он сейчас там; его машина стоит недалеко от въезда на парковку. Я езжу туда за покупками через день; я уже несколько раз видела там его машину. Наружное наблюдение?! – Машина стоит на улице, а не на парковке? – Совершенно верно. Точнее, не на улице, а в переулке, но он довольно широкий, и его машина никому не мешает… – Мэйко бросилась на защиту мужа, неверно истолковав его вопрос. – И Какинума сидит в машине один? – Да. Может быть, он за кем-то наблюдает? Однажды я его окликнула, и он страшно рассердился. Даже велел мне убираться.