За дверью послышались шаги. Сува резко развернулся и отошел от стола Миками; он снова был в своей стихии. К ним вошли два репортера, Ямасина из «Таймс» и Янасе из «Дзидзи-пресс». – Сува, сколько мы тебе должны? – Пять тысяч. Они пришли, чтобы расплатиться по счету за напитки, выпитые накануне. Роясь в кармане в поисках кошелька, Ямасина поймал на себе взгляд Миками. Миками ждал благодарности за сведения о незаконном сговоре. – Какой у вас приятный голос, Ямасина, – похвалила его Микумо и порозовела, может быть, оттого, что набралась храбрости и заговорила. – У меня-то? Ха-ха! – Ямасина лукаво улыбнулся, польщенно тыча в себя пальцем. – Ничего подобного, я пою, как… – Янасе, можно тебя на минутку? – перебил его Сува. Он жестом указал в сторону дивана, вновь став очень деловитым. Янасе склонил голову набок; улыбка Ямасины увяла. Он наверняка гадал, почему Сува не пригласил и его. Янасе сел и вопросительно посмотрел на Суву. Сува подсел к нему почти вплотную, так что Янасе пришлось склониться к нему. – Давай начнем с того, на чем мы остановились вчера вечером. Все получится, если мы извинимся, как полагается. Ведь ты так думаешь, да? – тихо спросил Сува. Янасе, ставший фактически главой «умеренных», болезненно скривился: – Ну, по-моему… – Ты ведь понимаешь, что всем нам придется искать новую работу, если интервью с комиссаром сорвется. Если нам не повезет, нас, может быть, даже из полиции погонят. Ямасина топтался рядом и все косился на Суву. Тот, не обращая на него внимания, продолжал: – Постарайся донести мою мысль до остальных. Мы ведь знаем, всем вам хочется нормально осветить визит комиссара. Интервью на ходу – тут требуется все как следует обдумать! – Н-ну… да, но ведь бойкот согласовали на общем собрании. Трудно будет уговорить всех отменить свое решение. – Можно созвать еще одно общее собрание и изменить решение. Предложи снова собраться завтра. – Не знаю… – Последнее собрание трудно было назвать нормальным. После переполоха у кабинета начальника оно, наверное, было похоже на раздраженное осиное гнездо! – Верно. Но за бойкот высказались единогласно; все-таки у единогласного решения большое влияние. – Надеюсь, ты не собираешься оставить нас с Курамаэ без работы! Кстати, подумай и о Микумо! Ее отправят в какой-нибудь кобан. – Конечно, я не хочу, чтобы вас выгнали… Но не забывай, что на нас давит руководство. И все из-за сокрытия персональных данных – в некоторых газетах вас поместили в черный список, по крайней мере до тех пор, пока вы не пойдете на значительные уступки. – Мы уже обещали, что расширим спектр оказываемых услуг. Извиниться, кстати, мы тоже планируем. Мы все воспринимаем очень серьезно. – Что ж, это заметно. Но… – Эй! – окликнул их Ямасина. – Я мог бы внести такое предложение… Насчет еще одного общего собрания. Сува изобразил досаду: – Ямасина, я разговариваю с Янасе! – Повторяю, Сува, я бы с радостью внес такое предложение. Хочешь, чтобы мы созвали еще одно общее собрание? Никаких проблем. Хотя за его исход я ручаться не могу. Сува не сводил взгляда с Янасе и молчал. После паузы Янасе вздохнул, и вопрос был решен. – Отлично, Ямасина, если ты хочешь внести такое предложение, действуй! Я тебя поддержу. Миками снова показалось, словно он наблюдает кукловода за работой. Если две газеты поддержат их предложение, общее собрание наверняка состоится. После того как репортеры вышли, Сува начал обсуждать с остальными, как обработать оставшиеся газеты. У них появилась надежда на то, что бойкот удастся отменить. Миками встал из-за стола: – Я на второй этаж. Он хотел кое-что обсудить с Сиротой. Но ему показалось, что остальным нет дела до того, чем он занимается. Сотрудники равнодушно закивали, и Миками вдруг почувствовал себя одиноким. Глава 48 Миками провел в административном департаменте меньше пяти минут. Ему удалось узнать номер мобильного телефона Футаватари у начальника отдела Сироты. – Как, разве вы не знаете? Разве вы с ним не одновременно поступали на службу? Других вопросов Сирота не задавал. Он покосился на стол Футаватари, а затем принялся листать справочник. Миками вспомнил, что Сирота вообще предпочитал не задавать слишком много вопросов. Он дошел до конца коридора и толкнул стальную дверь, ведущую к пожарной лестнице. Достал мобильный телефон и набрал номер Футаватари. Ему хотелось побольше узнать о Коде до своей встречи с директором Аракидой. Удалось ли Футаватари увидеться с Кодой? Знает ли он, где Кода находится сейчас? Но его сразу же переключили на голосовую почту. Может быть, Футаватари с кем-то встречается. Или у него так заведено – не отвечать на звонки с незнакомых номеров. Миками нажал отбой, не оставив сообщения. В таких случаях преимущество всегда было на стороне звонящего. Он потеряет инициативу, если позволит Футаватари перезвонить себе, когда ему будет удобно. «Ничего не поделаешь. Придется действовать с пустыми руками». Миками вернулся в коридор и зашагал к кабинету Аракиды. Он решил подняться на пятый этаж по лестнице, а не на лифте, хотя пеший подъем вовсе не помог ему восстановить самообладание. Наоборот, ему делалось все больше не по себе. С одной стороны, он откровенно не доверял Аракиде; с другой – по-прежнему испытывал некие обязательства перед уголовным розыском. Противоречивые чувства раздирали его. Кроме того, нельзя забывать и о том, что его положение крайне осложнилось… «В четверг все закончится». Мысли Миками кружили по спирали, когда он вышел в коридор пятого этажа. За окнами смеркалось; густые облака заволокли небо – смесь черного и серого. «Уголовный розыск, Первое управление». Миками с силой потянул дверь. К сожалению, Мацуоки, которого он хотел увидеть, не оказалось на месте. Зато к нему сразу развернулся заместитель начальника Микура – его стол стоял чуть дальше. Микура поступил в полицию на пару лет позже Миками. Даже издалека Миками заметил, что Микура в замешательстве. Миками вспомнил чей-то язвительный отзыв об этом человеке: «Его даже с мухой не сравнишь, разве что с муравьем». Миками ткнул пальцем в дверь Аракиды: – Он хотел меня видеть. Микура, не говоря ни слова, вскочил; подбежав к двери директора, постучал. Театрально выслушал ответ, приоткрыл дверь и просунул внутрь голову. Вынырнув, он, не глядя на Миками, буркнул: – Заходите! В последний раз Миками входил в этот кабинет весной. Правда, тогда его еще принимали как своего. – Аракида-сан… Миками отвесил уважительный поклон – голова почти коснулась пола. – А, Миками! Как мило с вашей стороны, что вы зашли! – беззаботно проговорил Аракида. Он встал, снял очки для чтения и подошел к одному из диванов. Он выглядел невозмутимым, но Миками понимал, что это игра: Аракида, как Урусибара, всегда настороже и готов к бою. – Входите, к чему все эти церемонии! Садитесь! Миками подчинился. Аракида откинул крышку застекленной шкатулки с сигаретами, щелкнул зажигалкой. – Нет, спасибо. – Вы что, бросили? – Нет. – Рассказывайте, как дела? – начал Аракида. Миками вместо ответа вопросительно склонил голову. – Я имею в виду – на втором этаже. Разволновались, а? – Я… не знаю. – Ну да, ну да. Вот в таких случаях полезно, что мы одолжили им вас… Миками понял, на что намекал Аракида: «Либо ты на нашей стороне, либо не возвращайся». – Урусибара передал, что вы хотели меня видеть. О чем вы собирались спросить? – Торопиться не нужно. Скоро все выяснится.