Икюэ сняла цепочку, открыла дверь и улыбнулась, прищурив глаза. Раньше Икюэ тоже служила в полиции. Они с Минако дружили. Однако Миками не мог припомнить, когда он в последний раз говорил с ней. – Извините, что явился вот так, без приглашения. Я надеялся кое-что обсудить с главным советником. Он дома? – Только что уехал на работу. – Какое-то срочное дело? – Нет-нет, ничего подобного. У Миками появилось дурное предчувствие. Уехал на работу в выходной, хотя сейчас нет никаких срочных дел… – Понимаю. Приятно было повидаться, Икюэ. Он повернулся, собираясь уйти, но Икюэ тихо окликнула его: – Вы… От Аюми не было вестей? Вопрос его не удивил. Наоборот, стало тепло, как будто с него сняли часть тяжелой ноши. Должно быть, Мацуока рассказывал жене о бегстве Аюми. Она была им небезразлична. – Какое-то время назад нам звонили. Даже сами слова звучали утешительно. Глаза у Икюэ сделались огромными. – Когда? Откуда? – С месяц назад. Правда, мы не знаем, откуда она звонила. Она ничего не говорила. – Совсем ничего? – Вот именно. Она звонила три раза и все время молчала в трубку. Икюэ как будто хотела что-то сказать; она нерешительно смотрела на него. Несомненно, в ее голове вертелись слова: «чья-то шутка» или «кто-то ошибся номером». – Поеду на работу; может быть, застану Мацуоку там. По пути к машине ему все больше делалось не по себе. Может быть, смущение Икюэ отражало его собственные сомнения? «Кто-то пошутил или ошибся номером». Но ему казалось, что даже думать так – предательство. Делиться своими сомнениями с Минако он не мог. Через пятнадцать минут Миками припарковался на стоянке полицейского управления. Он зашел в здание со стороны дежурной части. В окошке маячило лицо молодого детектива. Он, конечно, узнал Миками, но не улыбнулся ему. Возможно, дежурный лишь отвечает на мрачное выражение лица самого Миками. Миками сухо поздоровался и снял с крючка ключ от управления по связям со СМИ. Выйдя в коридор, он буквально побежал к лестнице. На пятом этаже, как и во всем уголовном розыске, было тихо. Первое управление помещалось в дальнем конце коридора. Здесь он чувствовал себя как дома, хотя давно прошло время, когда он мог ходить здесь не смущаясь. Несколько раз вздохнув, Миками приоткрыл дверь. Мацуока сидел за столом в дальнем конце комнаты спиной к окну. Он просматривал какие-то бумаги. Кроме него, в комнате никого не было. – Можно войти? – А, Миками! Мацуока явно не ждал увидеть Миками, но не выказал удивления. Жестом пригласил его сесть; Миками поклонился и сел на краешек дивана. Он приехал сюда в выходной день. Зная о «железном занавесе», он бы ни за что не осмелился войти в Первое управление в будний день и позволить себе разговаривать один на один с человеком вроде Мацуоки. – Откуда вы узнали, что я здесь? – Я заехал к вам домой. – Ну да, конечно. Извините, что вам пришлось за мной гоняться. Мацуока сцепил пальцы и вопросительно посмотрел на незваного гостя. Конечно, он догадался, зачем к нему пришел Миками. Миками понимал, что сразу приступать к делу нельзя. На него подействовала сила характера Мацуоки. Он командует всеми следственными группами. По праву он – настоящий преемник Митио Осакабе. Однако в Мацуоке не чувствовалось никакого высокомерия. Взгляд был спокойным, даже безмятежным. Благодаря его непоколебимой уверенности в себе он ко всем относился доброжелательно. Миками не помнил, сколько раз он жалел, что не умеет выказывать такую же силу всего лишь взглядом. – По-моему, пора мне признать свое поражение. У всех, к кому бы я ни обратился, встречаю холодный прием, – с улыбкой начал он. Уголовный розыск по-прежнему оставался для него родным домом, а Мацуока – старшим братом. Он вспомнил, как они вместе служили в окружном участке. – Ни на что другое я не надеялся, – отшутился Мацуока не моргнув глазом. – Попробовал ткнуться в Первое и во Второе управления, но везде одно и то же – полный провал! – Рад слышать! – Значит, запрет на передачу информации – ваша инициатива? – Да. После короткого ответа Мацуоки Миками перестал улыбаться. В глубине души он надеялся, что запрет наложен единолично Аракидой, а Мацуока, хотя и не одобряет запрета, вынужден его поддерживать. Все оказалось не так. «Железный занавес» опустили с ведома и по благословению фактического главы уголовного розыска. – Можете объяснить, что произошло? – спросил Миками, понижая голос. – Хотите сказать, что вы не знаете?! – Мацуока смотрел ему прямо в глаза; в его взгляде светилось любопытство, как будто он удивлялся: «Неужели Акама тебе не сказал?» Именно тогда положение Миками в административном департаменте прояснилось для него окончательно. – Я в самом деле не знаю. В глазах у Мацуоки что-то сверкнуло. Жалость? Миками нечего было стыдиться. Возможно, он и был суперинтендентом только по названию, всего лишь одним из подручных Акамы, но то, что он ничего не знал, доказывало и другое: на самом деле он не переметнулся на другую сторону. – Я еще не продал свою душу… пока нет. Лучшего ответа он не мог придумать. Мацуока ему подмигнул, показывая, что все понял. Может быть, ему показалось, что Миками жалуется? Или он заподозрил, что Миками сказал так только затем, чтобы ослабить его бдительность? Миками подался вперед, сокращая расстояние между ними. – Мне известно одно. С чего бы это ни началось, все как-то связано с «Делом 64». – Ясно… – Я ездил к Ёсио Амэмии. Знаю, что он оборвал все связи с нами. Мацуока кивнул. Глава Первого управления подтвердил слова своего подчиненного… Теперь самое главное! Миками наклонился к столу: – Что привело к разрыву? – Не могу вам сказать, – медленно ответил Мацуока. Может быть, именно здесь вступал в силу запрет? – Что такое записка Коды? – Не могу сказать. – Запрет наложен именно из-за нее? – Не могу сказать. – Хорошо, а как же визит комиссара? Должно быть, и он как-то связан с происходящим? Пауза, молчание. Миками расценил его как знак согласия. – Спросите своего босса, – негромко посоветовал Мацуока, вставая. – Подождите. – Миками тоже встал. – Я не такой, как Футаватари. И не собираюсь становиться таким. Мацуока молча наблюдал за ним. Миками показалось, что он заметил жалость в глазах Мацуоки. – Прошу вас, Мацуока-сан! Объясните, в чем дело! Ответа не последовало. – Что случилось между уголовным розыском и административным департаментом? – Как вы намерены распорядиться полученными сведениями? – вместо ответа спросил Мацуока. Миками совершенно успокоился. Голова у него заработала с удвоенной скоростью. На самом деле сейчас Мацуока спрашивал, на чьей он стороне… Миками стало жарко. Все должно быть ясно и так! Он на стороне уголовного розыска! Вот какой ответ готов был слететь с его губ. Однако… Он лишь подавленно вздохнул. Потом его затрясло. Как будто он наконец проснулся. Все утро он работал, искал рычаг давления на Амэмию. Поэтому и приехал сюда – он выполнял приказ Акамы. Обстоятельства, может быть, и ускоряли события, но правда заключалась в том, что даже сейчас он пытался собрать ценные сведения для административного департамента; он всего лишь винтик в большом механизме! Он не мог ответить: «Я на вашей стороне!» Как только он произнесет роковые слова, обе стороны будут считать его предателем, «кротом», двойным агентом. Тогда он окончательно потеряет индивидуальность. Миками опустил голову.