Представляете, что я почувствовал в этот момент? Моя парадигма сдвинулась. Внезапно я увидел все в совсем ином свете и, как следствие, стал иначе думать, иначе чувствовать, иначе себя вести. Раздражения как не бывало. Теперь уже не было нужды контролировать свое отношение к этому человеку или свое поведение: мое сердце было преисполнено глубоким сочувствием. У меня непроизвольно вырвались слова симпатии и сострадания: – У вас только что скончалась жена? Ах, простите ради бога! Как же это произошло? Могу ли я чем-нибудь помочь? Все изменилось в один миг. Подобный сдвиг в мышлении происходит у многих людей, когда они сталкиваются с ситуацией, таящей в себе угрозу для жизни, и у них тут же меняются представления о том, что действительно важно, а что второстепенно, или когда им приходится выступать в новой для себя роли – мужа или жены, родителя или деда, начальника или руководителя. Можно потратить недели, месяцы или даже годы, работая над этикой личности и стараясь изменить свои установки и поведение, но при этом даже близко не подойти к тем переменам, которые происходят сами собой, когда мы начинаем иначе смотреть на вещи. Становится очевидным, что для того, чтобы произвести в жизни относительно небольшие перемены, достаточно заняться собственными установками и поведением. Если же необходимо значительное, качественное изменение, тогда придется поработать над нашими основными парадигмами. Как говорил Торо [2], «на тысячу обрывающих листья с дерева зла находится лишь один, рубящий его под корень». Если мы прекратим обрывать листья, работая лишь над установками и поведением, и сразу примемся за корень – те парадигмы, откуда берут начало наши установки и поведение, – то как раз и добьемся качественных изменений в своей жизни. Бытие и видение Разумеется, не всегда сдвиг парадигмы происходит в один миг. В отличие от моего мгновенного прозрения в метро, тот сдвиг парадигмы, который произошел у нас с Сандрой по отношению к нашему сыну, был медленным, постепенным и сложным процессом. Подход, который мы изначально применили к нему, был следствием многолетнего влияния этики личности. Это был результат глубоко укоренившейся в нашем сознании парадигмы успешного выполнения родительской роли и критериев успеха наших детей. И только после того как мы сумели изменить эти базисные парадигмы и увидели все в ином свете, мы смогли качественно изменить самих себя и ситуацию в целом. Чтобы по-другому взглянуть на нашего сына, нам с Сандрой пришлось стать другими. Наша новая парадигма была создана только тогда, когда мы серьезно поработали над развитием собственных характеров. Парадигмы неотделимы от характера. Для человека быть – значит видеть. И то, что мы видим, тесно связано с тем, что мы собой представляем. Мы не слишком далеко продвинемся в изменении нашего видения, если одновременно не изменим самих себя, и наоборот. Даже тот кажущийся мгновенным опыт сдвига парадигмы, происшедший со мной в вагоне метро, то изменение моего видения явились результатом заложенных во мне черт характера и ими же ограничивались. Убежден, что есть люди, которые, даже мгновенно осознав ситуацию, испытали бы лишь легкое сожаление или смутное чувство вины, однако продолжали бы сидеть в неловком молчании рядом с этим человеком, погруженным в свое горе. С другой стороны, я точно так же убежден, что есть и другие, которые, почувствовав, что что-то произошло, оказались бы гораздо более отзывчивыми и попытались бы понять этого человека и помочь ему гораздо раньше, чем я. Парадигмы обладают силой, поскольку создают те призмы, сквозь которые мы смотрим на мир. Сила сдвига парадигмы – это сила, присущая каждому качественному изменению, независимо от того, происходит ли этот сдвиг мгновенно или является медленным и сложным процессом. Парадигма, основанная на принципах Этика характера основана на фундаментальной идее о том, что существуют принципы, управляющие человеческой эффективностью. Это естественные законы человеческого бытия, столь же реальные, столь же неизменные и бесспорные, как, скажем, закон всемирного тяготения в физике. Идея существования и могущества этих принципов хорошо проиллюстрирована в рассказе Фрэнка Коха об опыте сдвига парадигмы, опубликованном в Proceedings – журнале Военно-морского института: «Двум военным кораблям учебной эскадры пришлось провести несколько дней на маневрах в бушующем море. Я служил на головном корабле и, когда стало смеркаться, заступил на вахту. Из-за тумана видимость была плохой, поэтому капитан остался на мостике, чтобы следить за действиями команды. Вскоре после того как стемнело, впередсмотрящий доложил: – Огни прямо по курсу! – На месте или движутся? – выкрикнул капитан. – На месте, капитан! – ответил впередсмотрящий, и это означало, что мы следуем курсом, грозящим столкновением с другим судном. Тут капитан приказал сигнальному: – Передайте на судно: «Движемся курсом на столкновение, советую вам изменить курс на двадцать градусов!» В ответ был получен следующий сигнал: – Желательно, чтобы вы изменили курс на двадцать градусов! Капитан говорит: – Передай: «Я – капитан, измените курс на двадцать градусов!» – Я – моряк второго класса, – приходит ответный сигнал. – Советую изменить курс на двадцать градусов! К тому времени капитан распалился не на шутку. – Сигнальте! – рявкнул он. – «Я – военный корабль! Измените курс на двадцать градусов!» На это последовал ответ: – Я – маяк! Нам пришлось изменить курс». Сдвиг парадигмы, происшедший у капитана – и у нас, когда мы прочитали этот фрагмент, – представляет ситуацию в совершенно ином свете. Мы увидели реальность, которая до этого была искажена ограниченным восприятием капитана и объективное осознание которой для нас в нашей жизни так же важно, как и для капитана корабля, оказавшегося в тумане. Принципы подобны маякам. Это естественные законы, которые невозможно нарушить. Как выразился Сесиль Б. де Милль относительно принципов, которым посвящен его фильм «Десять заповедей», «мы не можем нарушить закон. Мы можем лишь сами разбиться о закон». В своей жизни и своих взаимоотношениях люди видят только то, что предопределено парадигмами или картами, созданными их опытом и условиями существования. Однако подобные карты не есть территория. Они «субъективная реальность», т.е. всего лишь попытка описать эту территорию. «Объективная реальность», или территория как таковая, состоит из принципов – «маяков», которые управляют человеческим развитием и благополучием и которые представляют собой естественные законы, пронизывающие ткань каждого цивилизованного общества на всем протяжении его истории и составляющие корни любой прочной и процветающей семьи или организации. Степень точности, с которой наши умозрительные карты описывают территорию, не влияет на характер существования этой территории. Реальность подобных принципов, или естественных законов, очевидна каждому, кто способен глубоко мыслить и изучать циклы исторического развития. Эти принципы постоянно возникают в поле зрения, и то, насколько члены общества понимают их и насколько способны соответствовать им, либо обеспечивает обществу выживание и стабильность, либо ведет к распаду и краху. Принципы, о которых я веду речь, – это не какие-то эзотерические, таинственные или даже религиозные идеи. Ни один из принципов, проповедуемых в этой книге, не является уникальной принадлежностью какого-либо вероисповедания или религии, включая ту, которую исповедую я сам. Эти принципы являются частью чуть ли не каждой из крупнейших религий, равно как и большинства основополагающих философских и этических систем. Это – истины, не требующие доказательств, что немедленно подтвердит каждый из вас. Можно сказать, что эти принципы, или естественные законы, являются частью человека, частью человеческого сознания, частью человеческой совести. Пожалуй, эти принципы характерны для каждого человеческого существа, независимо от условий его жизни и от его к ним отношения, даже если они окажутся подавленными и ослабленными этими условиями и личным неприятием. Я имею в виду, скажем, такой принцип, как справедливость, откуда проистекают все наши представления о равенстве и правосудии. Я бы сказал, что детям присуще врожденное чувство справедливости, даже несмотря на имеющийся негативный опыт. Существует огромное разнообразие толкований справедливости и способов ее достижения, однако в самой идее справедливости не усомнится никто. Следующий пример – такие принципы, как честность и искренность. Они создают основу доверия, без которого невозможно сотрудничество и долгосрочное развитие личности и межличностных отношений. Очередной принцип – человеческое достоинство. Эта ценность заложена в основу Декларации независимости США: «Мы исходим из той очевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотъемлемыми правами, к числу которых относятся право на жизнь, свободу и стремление к счастью». Следующий принцип – это служение, или идея необходимости внесения вклада в общее дело. Далее идут качество и совершенство. Есть еще принцип потенциальных возможностей – идея о том, что мы находимся в начальной стадии развития и можем расти и развиваться, все шире и шире раскрывая свои потенциальные возможности и развивая свои способности. С принципом потенциальных возможностей связан принцип роста – процесс высвобождения потенциальных и развивающихся способностей, непременно требующий присутствия таких принципов, как терпение, воспитание и воодушевление. Принципы не обязательно подтверждаются практикой. Практическая деятельность или практические действия всегда индивидуальны. То, что срабатывает в одном случае, совсем не обязательно сработает в другом, что с готовностью подтвердят родители, пытавшиеся воспитывать второго ребенка так же, как первого. В то время как наши поступки в разных ситуациях могут быть разными, принципы являют собой глубинные, основополагающие истины, имеющие универсальное применение. Их можно применять к отдельным людям, к семье, к разнообразным частным или общественным организациям. Если эти истины преобразуются в навыки, они дадут людям возможность применять широкий спектр правил к различным ситуациям. Принципы не есть ценности. У шайки воров могут быть свои ценности, однако они нарушают те фундаментальные принципы, о которых мы толкуем. Принципы – это территория. Ценности – это карты. Если мы ценим настоящие принципы, мы приходим к истине – к пониманию явлений такими, каковы они есть. Принципы – это те направляющие человеческого поведения, которые, бесспорно, обладают устойчивой и постоянной ценностью. Они фундаментальны. Они практически неоспоримы, потому что очевидны. Самый легкий способ понять очевидность принципов – это просто-напросто представить себе всю абсурдность попытки жить эффективно, руководствуясь тем, что противоречит этим принципам. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь всерьез счел несправедливость, обман, низость, посредственность или вырождение надежной основой длительного счастья и успеха. Хотя люди могут спорить о том, как определяются, проявляются или осуществляются эти принципы, я думаю, что в глубине души все знают, все убеждены в том, что эти принципы существуют. Чем теснее наши карты или парадигмы связаны с этими естественными законами, тем более точными и функциональными они являются. Точная карта окажет гораздо большее воздействие на нашу личную и межличностную эффективность, чем любые усилия, направленные на изменение наших установок и поведения. Принципы роста и изменения Привлекательность этики личности, соблазнительность ее для многих заключается в кажущихся легкости и быстроте достижения с ее помощью высокого уровня жизни, личной эффективности и разносторонних, глубоких взаимоотношений с другими людьми, минуя естественный процесс труда и развития. Это символ, лишенный содержания, инструкция «Как быстро стать богатым», обещающая получение миллионов без приложения каких-либо усилий. Может даже показаться, что она вполне эффективна, однако человек-то остается прежним. Этика личности иллюзорна и обманчива. А попытка достичь высоких результатов методами быстрого действия окажется столь же успешной, как и попытка попасть в нужное место в Чикаго, пользуясь картой Детройта. Процитируем Эриха Фромма [3], сумевшего разглядеть причины и следствия применения этики личности: Сегодня мы имеем дело с индивидуумом, ведущим себя подобно автомату, который не знает и не понимает самого себя. Знает он лишь того человека, которого ожидают в нем видеть – человека, который язык общения заменил бессмысленным лепетом, живой смех – синтетической улыбкой, чья истинная боль сменилась чувством тупого отчаяния. Об этом человеке можно сказать две вещи. Первое – что он страдает от утраты непосредственности и индивидуальности, и это может оказаться неизлечимой болезнью. Второе – он мало чем отличается от нас и от миллионов тех, кто ходит по этой земле. В жизни каждого человека присутствуют последовательные стадии роста и развития. Ребенок учится переворачиваться на животик, садиться, ползать, затем ходить и бегать. Каждый шаг важен и требует времени, и ни один не может быть пропущен.