Я прижимаюсь к нему и целую в шею. Мягкое касание и ничего больше. Бен приподнимает мою голову со своего плеча, и склонившись ближе, скользит взглядом по моему лицу. - Я всегда считал себя мастером слова, - говорит Бен. - Но я только что понял, что прощаться с тобой – самое сложное, что мне когда-либо приходилось делать. Я хочу сказать, "тогда попроси меня остаться", но его губы прижимается к моим в жестком поцелуе. Бен говорит мне "прощай" прикосновением своих губ, нежным поглаживанием щеки и мягким поцелуем в лоб, прежде чем отпускает меня. Он практически отталкивается от меня, как будто появившееся расстояние между нами может облегчить расставание. Он пятится назад, пока не выходит на тротуар, и все мои слова застревают в горле, когда я плотно сжимаю губы, стараясь не выпустить их на свободу. Мы смотрим друг на друга в течение нескольких секунд, боль этого "прощай" висит густой дымкой в воздухе между нами. А потом Бен разворачивается и бежит обратно в сторону парковки. А я стараюсь не плакать, потому что это было бы глупо. Верно? • • • Никогда не любила места у окна, поэтому, когда слышу, как женщина в проходе между сиденьями говорит что-то о ненависти к местам у прохода, я предлагаю ей свое. Я не боюсь летать только когда не смотрю в окно. А если мне попадается место у окна, чувствую, будто что-то упускаю, когда не смотрю в элеватор. И тогда в течении всего полета я смотрю на мир под нами, и начинаю паниковать сильнее, чем если бы я просто сидела у прохода. Убираю свою сумочку под сиденье и пытаюсь устроиться поудобней. Чувствую облегчение, от того что в следующем году Бен приедет в Нью-Йорк, потому что рейс из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк - одна из моих наименее любимых вещей. Закрываю глаза в надежде, что смогу получить несколько часов сна. Завтра у меня не будет времени поспать до репетиции, и мне нужно уснуть сейчас. Ведь завтра день открытия, и я должна быть там для последнего прогона.??? - Эй. Я слышу голос Бена и его улыбку, и это означает, что я наверняка буду спать просто прекрасно, если уже путаю реальность с мечтами. - Фэллон. Мои глаза открываются. Я смотрю вверх, и вижу Бена, стоящего рядом со мной. Что за чертовщина? Смотрю на его руку, в которой он держит билет на самолет. Выпрямляюсь на кресле. - Что ты делаешь? Кто-то пытается протиснуться мимо него, поэтому он прижимается ко мне ближе, насколько это возможно. Когда человек проходит, Бен встает на колени. - Я забыл дать тебе домашнее задание на этот год. - он протягивает мне сложенный лист бумаги. - Мне нужно было купить билет на самолет для того, чтобы передать его тебе, пока ты не улетела, и это означает, что ты должна выполнить задание, иначе я напрасно потратил много денег. И кто вообще говорит "напрасно"? В любом случае. Это все. Совсем не поступок альфа-самца, но это неважно. Я смотрю на бумажку в его руках, а затем перевожу взгляд на Бена. Он действительно купил билет на самолет, чтобы просто передать мне домашнее задание? - Ты сумасшедший. Бен усмехается, и снова встает, чтобы дать пройти кому-то еще. Стюардесса просит его освободить проход и занять свое место. Бен подмигивает мне. - Мне лучше уйти, пока я не застрял в самолете, - он наклоняется и дарит мне короткий поцелуй в губы. Я стараюсь скрыть печаль, которую, уверена, можно увидеть в моих глазах. Выдавливаю улыбку перед тем, как Бен поворачивается и уходит в сторону выхода. Стюардесса перехватывает его и спрашивает, почему он не в своем кресле. Он что-то бормочет про семейные обстоятельства, поэтому она позволяет ему пройти, но прежде чем исчезнуть из видимости, Бен оборачивается и снова подмигивает мне. А потом он уходит. Это происходит на яву? Я смотрю вниз на листок в своих руках и так сильно нервничаю, что даже не могу открыть его. Неужели домашнее задание может стоить покупки билета на самолет? Фэллон, Я соврал. Немного. У меня нет для тебя списка с домашним заданием, потому что, думаю, ты и сама неплохо справляешься с взрослой жизнью. Вообще, мне нужно было отдать тебе это письмо, потому что я хотел поблагодарить тебя за сегодняшнюю встречу. Просто я забыл сказать тебе спасибо. Хреново, что ты вынуждена не спать целый день, но это очень много значит, ведь ты пожертвовала сном, чтобы выполнить нашу договоренность. Обещаю, я сделаю то же самое для тебя в следующем году. А за этот год я хочу, чтобы ты сделала только одну вещь. Навести своего отца. Я знаю, знаю. Он мудак. Но он единственный отец, который у тебя есть, и когда ты сказала мне, что не разговаривала с ним с прошлого года, я не мог отделаться от чувства вины. Я чувствую себя виноватым за ссору, которая у вас произошла, потому что мое вмешательство в чужой разговор не помогло решить вопросы. Я не должен был лезть не в свое дело, но если бы я остался в стороне, мне бы не довелось узнать, какие на тебе трусики. Поэтому, думаю, я действительно не жалею что вмешался, но переживаю что, возможно, твои отношения с отцом не были бы такими напряжёнными, если бы я просто забил на собственный интерес. Так что, на мой взгляд, тебе стоит дать ему еще один шанс. Когда я понял, что забыл узнать у тебя эту мелочь, это стоило мне четыреста долларов за билет на самолет, который я просто не мог не купить. Так что не подведи меня, ладно? Позвони ему завтра. Ради меня.?? В следующем году, я хочу провести с тобой весь день девятого ноября. Давай встретимся на час раньше, и я останусь до полуночи. И я все еще надеюсь, что над тобой все будут смеяться. Бен. Прочитываю записку еще раз, прежде чем сложить ее. Я счастлива, что Бена нет в самолете, потому что улыбка на моем лице чересчур широкая. Не могу поверить, что Бен сделал это. И не могу поверить, что собираюсь послушать его и позвонить завтра отцу только потому, что Бен меня попросил.?? Но более того - я в шоке, что он потратил столько денег за билет на самолет, чтобы просто отдать мне это письмо. Это больше похоже на широкий жест, чем на несущественную мелочь. И мне нравится это так же сильно, если не больше, как и остальные несущественные мелочи, которые совершал Бен. Может быть, я и не знаю о первых признаков влюбленности, потому что, повторяю, я еще не влюбилась в него. Еще слишком рано. Но на самом деле это не правда. То, что сейчас происходит в моем сердце - слишком очевидно, чтобы отрицать. Думаю, я недооценила всю концепцию инста-любви. И теперь мне остается лишь гадать как нам прожить оставшиеся несколько лет, чтобы все закончилось счастливым концом. Третье 9-е Ноября Она “любила меня” в кавычках Она целовала меня жирным шрифтом Я ПЫТАЛСЯ УДЕРЖАТЬ ЕЕ заглавными буквами. Она ушла многоточием... —БЕНТОН ДЖЕЙМС КЕССЛЕР Фэллон Я принесла с собой в ресторан блокнот. Немного странно, но за этот год столько всего произошло, что я начала записывать все события еще в январе. Я фанат порядка, в чем Бену очень повезло. Ему не придется долго меня расспрашивать, потому что здесь все записано. Про всех четырех парней, с которыми я сходила на свидания, про все кастинги, которые я посетила, про тот факт, что я снова разговариваю с отцом, про четыре прослушивания, которые я прошла, и про одну очень маленькую роль, которую я действительно сыграла, хоть и во второсортной пьесе. И как бы я ни была этому рада, я скучаю по театральному обществу больше, чем ожидала. Возможно, поэтому я наслаждалась тем, что каждый обращался ко мне за советом. Теперь, когда я получила маленькую роль в чуть более крупной пьесе, все кажется по-другому. Каждый пытается проложить свой путь к вершине, и они готовы ползти по головам. В этом мире так много конкурентоспособных людей, а я обнаружила, что совсем не одна из них. Но сегодня я не собираюсь зацикливаться на том, что будет или не будет в моей жизни, потому что сегодня все только для Бена и меня. Я распланировала весь наш день. После завтрака, мы займёмся типичными для туристов делами. Я живу в Нью-Йорке уже два года, и еще ни разу не была в Эмпайр-Стейт-Билдинг. Хотя, после обеда нас ждёт самая волнительная часть. Пару недель назад я шла мимо художественной студии и заметила объявление о мероприятии под названием “Жизнь и смерть Дилана Томаса. Но в основном смерть.” Бен пару раз цитировал этого автора, поэтому я знаю, что ему нравятся его творчество. И тот факт, что мероприятие проходит в студии именно сегодня не так интересно, как то, что еще я узнала из листовки. Дилан Томас умер в Нью-Йорке в 1953 году. Девятого ноября. Каковы шансы? Мне пришлось проверить эту информацию в Гугле, просто чтобы убедиться в ее правдивости. Это правда. И я понятия не имею, знает ли Бен эту деталь о Дилане Томасе. Отчасти я надеюсь, что нет, потому что хочу увидеть выражение его лица, когда я ему это скажу. - Вы Фэллон? Я смотрю на официантку. Это та же официантка, которая дважды приносила мне диетическую колу. Но на этот раз она выглядит извиняющейся... и с телефоном в руках. Мое сердце сжимается. Пожалуйста, пусть он просто опаздывает. Пожалуйста, пусть он не говорит, что не приедет сегодня. Я киваю. - Да. Она протягивает мне телефон. - Тут парень, говорит это срочно. Вы можете принести телефон обратно к стойке, когда закончите разговор. Я беру телефон из ее рук и прижимаю к груди обеими руками. Но потом быстро оттягиваю трубку подальше, потому что боюсь, что Бен сможет услышать, как быстро стучит мое сердце. Смотрю вниз и делаю медленный вдох.