– Сар Страуче? Он срочно отбыл из Брумена, как только узнал о смерти Армандо. – Эту новость я услышал уже не от Клауса. Понять взгляд человека, который сообщил мне о нем, можно и таким образом: сар Страуче не пожелал, чтобы и с ним случилось то же, что с Армандо. Да уж, история становилась все более интересной. Теперь мне и в голову не придет связать нападение на меня ни с тем, ни с другим. И уж тем более не с мужем Клариссы – ему-то зачем смерть Армандо? Я обвел всех взглядом, стараясь донести до каждого: не имею к происшедшему ни малейшего отношения. Все они промолчали. – Клаус, тебе известно, в каком именно Доме находится наш попутчик Корнелиус Стойкий? – Имя мага я произнес с немалой долей сарказма. – Конечно! – поспешил уверить он. – Значит, я все-таки не ошибся? – Нет. – Так что же с тобой случилось? – С Рассвета упал. Лгать, особенно друзьям, не делает чести никому. Но мне хотелось оградить Клауса от чего-то совсем непонятного хотя бы таким образом. – Ну, как знаешь! – Сар Штраузен мне не поверил. – Что, едем к нему? – Не откладывая. Пусть он осмотрит меня как лекарь. И по возможности постарается помочь. Потому что, если в нынешнем состоянии в мою комнату на постоялом дворе нагрянут не четверо обученных мужчин, а столько же детей с мухобойками, даже им удастся забить меня насмерть. Есть и еще причина обратиться именно к нему: Корнелиус не местный и потому никто ничего не узнает. Совсем не лишнее, когда все непонятно. – Напрасно ты произносишь его имя с таким пренебрежением, – продолжил наш разговор Клаус, когда мы с ним тряслись в карете, возвращаясь назад. – Корнелиус? – Стойкий! Мне рассказали, почему его прозвали именно так. «Ну уж точно не из-за женщин!» – скептически подумал я, вспомнив о его ученице Сантре. – И почему же? Жаль, конечно, что погребец не остался со мной. Кое-что бы мне сейчас точно пригодилось. Тот же бренди. – Все случилось во время эпидемии оспы. В степях, на западе Ландаргии, среди кочевников. Он прибыл туда вместе с миссией из Дома Милосердия. – И что было дальше? – Аборигены встретили их весьма холодно, если не сказать больше. Сами кочевники считали, что мор вызван гневом богов, которые решили их наказать. Ну и как они могли отнестись к чужакам? Которые, не понимая очевидных вещей, что богов необходимо умаслить, убеждали их делать царапины на коже. Мол, именно только таким образом и можно спастись. Им вслед плевали, кое-кого забили палками, как сар Торриса, – вспомнив о нем, Клаус помрачнел. – В итоге остался только Корнелиус с двумя помощниками, остальные попросту уехали, плюнув на все. И он пробыл там до самого конца, чем спас множество людей. Не спал сутками, когда до этих тупиц наконец дошло, что делать прививки – это спасение. Тогда-то он и стал Стойким, хотя сам Корнелиус очень не любит, когда его так называют. Младший сар Штраузен посмотрел на меня: впечатлил его рассказ, нет? Конечно же. Хотя, если вдуматься, отчего бы Корнелиусу не воспользоваться всеми теми пассами и заклинаниями, которые просто обязан знать каждый приличный маг? Прививки – это наука, а она магию отрицает. Вот и думай, что хочешь – как могут совмещаться в одном лице подвижник и шарлатан? По дороге Клаус несколько раз порывался о чем-то спросить, но так и не решился. Ну а затем мы приехали. – Зря вы так скептически относитесь к магии, сарр Клименсе. – Корнелиус, обработав спину какой-то пахнущей мятой мазью, теперь водил над ней руками. Долго водил, наверное, уже минут пять. – Признайтесь же, чувствуете? – Чувствую, – не стал отрицать я. Только не там и по другому поводу. Как выяснилось, ваша, так сказать, ученица совсем недурна собой, когда на ней надето нормальное платье, а не тот балахон, который был все время пути. Черты лица у нее симпатичные, да и сложением Пятиликий явно не обидел. Помимо того, Сантре есть что показать в декольте. Этот факт стал совершенно очевидным после того, как мне удалось заглянуть в вырез ее платья в тот самый миг, когда она надо мной склонилась. Что же касается предмета нашего разговора, моей спины… Ощущаю легкое жжение там, где наложена мазь. Непременно магическое, какое же еще. Поскольку пусть и немного, но мне полегчало. А руками можете махать сколько угодно. Разве что стоило бы немного поэнергичнее. Чтобы ваши руки уподобились опахалу, вызывая легкий ветерок и убирая жжение в местах, где оно особенно чувствуется. – И сколько я вам должен за лечение и консультацию, господин Корнелиус? – Нисколько. Господин Стивен сар Штраузен настаивал, чтобы я оказывал помощь в пути в случае необходимости. Так что же все-таки с вами произошло, не поделитесь? На раны от шпаги совсем не похоже, – пошутил он. – Извините, но не могу. И еще очень вас попрошу сохранить все в тайне. Поверьте на слово, создалась ситуация, которая настоятельно требует вашего молчания. Корнелиус Стойкий остро взглянул на меня и кивнул. Голос подала его ученица: – Противник бил вас на дуэли ногами? Или, хуже того, прыгал на вас? Голосок у Сантры был мелодичен и приятен на слух. В ответ я чуть растянул уголки рта в стороны, изображая улыбку. Ученица мага давно вышла из детского возраста, чтобы улыбка смогла вызвать у нее восторг, – вон какая замечательная грудь! – Все куда проще, милая леди: упал с лошади. – Жаль, что она на вас не потопталась. – Сантра, проводи сарр Клименсе к выходу, – нахмурившись, сказал девушке маг-шарлатан-лекарь. – Иначе он заблудится в этом бесконечном лабиринте коридоров. Корнелиус опасался небезосновательно, мне действительно такое грозило – этот Дом Милосердия явно перестроен из древнего языческого храма. А они все как один такие, что в руках нужен план, чтобы из него выбраться. – Пойдемте, господин сарр Клименсе, – без особого энтузиазма предложила мне ученица и, что куда вернее, наложница спасителя диких кочевников. Какое-то время мы шли длинными полутемными коридорами, каждый из которых на своем протяжении закруглялся несколько раз. Наконец Сантра остановилась. – Вот эта дверь ведет наружу, – сказала она. Дверь как дверь, не зная наверняка, и не догадаешься, что она входная, настолько похожа на все другие. Проходя мимо девушки, я резко к ней повернулся, чтобы крепко обнять. Произошло все настолько быстро, что на какой-то миг она замерла. Затем, уперев руки в мою грудь, с силой от себя оттолкнула. – Вы что себе позволяете?! – змеей прошипела она. Шуметь действительно не стоило, звук от наших шагов отдавался громким эхом над головами, настолько высоки своды. Маленькая шалость. С Сантры не убудет, ну а мне сейчас необходимо почувствовать в своих объятиях женщину, пусть даже на миг. Сам не знаю почему, но нужно. – Это древний обычай – благодарить таким образом лекарей за спасение жизни. Не верите, спросите у своего учителя. «Можешь и ночью, в постели». Во дворе Дома Милосердия, на каменной скамейке возле фонтана в виде орла, из клюва которого била струя воды, дожидался Клаус. Завидев меня, он едва не бегом приблизился, чтобы официальным тоном заявить: – Господин сарр Клименсе, прошу вас об услуге стать моим секундантом! Оставалось только надеяться, что челюсть от удивления не отвалилась слишком низко. Глава тринадцатая Вид Клауса без слов говорил: «Даниэль, мне очень хотелось бы, чтобы ты стал моим секундантом. Но если откажешься, можешь не сомневаться, найдется другой». – Когда ты успел?! – Даниэль, у меня не было другого выхода! Клаус был возбужден чрезмерно. Ну да, первая его дуэль, достаточно вспомнить себя в таких же обстоятельствах. – Нисколько не сомневаюсь. И все же, как все случилось? – Этот мерзавец усомнился в моей чести! «Серьезное обвинение!» – Я едва не усмехнулся. Нет, оно действительно серьезней некуда. Но стоит только покопаться в жизни любого из тех, кто имеет приставку «сар» к имени и кто так щепетильно относится к чести, за каждым найдется нечто такое, что позволит собрать в одном месте всех без исключения. Чтобы громогласно заявить: «Господа, у меня имеются крайне обоснованные сомнения в вашей чести!» Собирать конечно же придется не мне, поскольку и я должен стоять в толпе, смущенно потупив очи долу. – Каким именно образом? – Он сказал, что, находясь в компании сарр Клименсе, невозможно оставаться порядочным человеком! Вот даже как? Так почему бы этому человеку не высказаться в лицо лично мне? Не потому ли, что целью и являлся Клаус сар Штраузен? И вообще, мы когда-нибудь сможем покинуть Брумен? И не менее грустное: мне не удастся отдохнуть, валяясь в постели, все то время, которое осталось до нашего отъезда. Придется похлопотать, устраивая дуэль. К тому же взять над Клаусом плотную опеку. Иначе в ожидании поединка он изведет себя так, что выйдет к противнику бледной тенью самого себя. Особенно учитывая тот уровень мастерства, которым обладает. Хотя неизвестно, на чем именно состоится дуэль, возможно, и на пистолетах. Что нежелательно вообще. Поскольку навыков стрельбы у сар Штраузена практически нет, а пистолетная дуэль – та еще лотерея. – И почему он так решил? – Этот негодяй заявил, что смерть Армандо – твоих рук дело! Вернее, она организована тобой. Примерно так и предполагал, слишком очевидно. Клаус смотрел на меня с требовательностью, и она легко объяснима. Ну что ж, лучше всего ему будет пообщаться с Корнелиусом. Маг расскажет, что обнаружил на моем теле, и сар Штраузен, надеюсь, оставит сомнения, что убийц сар Торриаса нанял именно я. Особенно после рассказа о том, что произошло в переулке.