— Рад видеть вас, Кевин. — Прекрасный кабинет, Пол. Кабинет Пола Сколфилда был вдвое больше, чем у Сэнфорда Бойла. Здесь господствовал стиль хай-тек — мебель обита блестящей черной кожей, а книжные полки и стол сияли белизной. Из двух окон левее стола открывался вид на город и Ист-Ривер. — Замечательный вид, — сказал Кевин. — Потрясающий, вы не думаете? Из всех кабинетов открывается такой вид. Из вашего, разумеется, тоже. — Простите? — Пожалуйста, садитесь. Я уже сообщил мистеру Милтону, что вы приехали, и он хочет встретиться с вами, после того как мы поговорим. Кевин сел в черное кожаное кресло перед столом Сколфилда. — Рад, что вы решили серьезно обдумать наше предложение. Мы буквально завалены работой. — Глаза Сколфилда сияли. — Ваша фирма предложила вам партнерство? — Не совсем. Они предложили мне возможность подыскать что-то более подходящее моему характеру, — ответил Кевин. — Что? — Пол перестал улыбаться. — Дело Лоис Уилсон и то, как я его вел, их смутило. Юридические уловки, приемы, все такое — это в норме вещей, если делается соответственно. Ну вы понимаете — например, манипулировать какой-нибудь бабушкой, чтобы заполучить кусок ее наследства, или искать пробелы в налоговом законодательстве ради обогащения и без того богатых клиентов, — с горечью объяснил Кевин. Пол покачал головой и рассмеялся. — Близорукость. Провинциальная узость мышления. Вот почему вам там не место, Кевин. Мистер Милтон был совершенно прав относительно вас. — Лицо Сколфилда стало серьезным. — Вы принадлежите этому миру… вы наш. — Это сказал мистер Милтон? — Именно. Он первым вас заметил, а он никогда не ошибается в людях. Этот человек обладает потрясающим чутьем. — Мы с ним встречались? — Кевин никак не мог понять, как человек может быть настолько уверен в том, с кем он даже незнаком. — Нет, но он всегда ищет ярких молодых юристов… Он ходит на слушания и процессы, как бейсбольные тренеры на игры школьных команд. Сначала он увидел вас в действии, а потом послал меня. Так он нанял нас всех. Сегодня вы со всеми познакомитесь — с Дейвом Котейном, Тедом Маккарти, нашими секретарями. Но позвольте мне сначала показать вам ваш кабинет, а потом мы пройдем к мистеру Милтону. Кевин сделал последний глоток и поднялся вслед за Сколфилдом. Они прошли дальше по коридору и остановились у кабинета, с двери которого только что сняли табличку с именем. — Должно было случиться что-то экстраординарное, чтобы человек захотел покинуть такую фирму, — заметил Кевин. Взгляд Пола стал жестким. Он кивнул. — Так и есть. Личная трагедия. Ричард Джаффи совершил самоубийство, после того как его жена умерла во время родов. Он был блестящим адвокатом. Не проиграл ни одного дела в нашей фирме. — Извините. Я не знал. — Мистер Милтон все еще расстроен из-за этого, как и мы все. И это понятно. Но теперь вы с нами, Кевин, — Сколфилд похлопал его по плечу, — и это не может не радовать. — Спасибо, но, похоже, мне придется нелегко после такого предшественника. — Вы справитесь. Если мистер Милтон считает, что вы справитесь, значит, так оно и есть, — подбадривающе кивнул Пол. Кевин чуть не рассмеялся от такой уверенности, но увидел, что Пол Сколфилд говорит абсолютно серьезно. Сколфилд открыл дверь, и Кевин оказался в своем будущем кабинете. Сколько раз за последние три года он сидел в своем крохотном кабинете в «Бойл, Карлтон и Сесслер» и мечтал о том, как станет знаменитым нью-йоркским адвокатом и будет работать в роскошном кабинете с потрясающим видом! Перед ним стоял Т-образный стол, мягкое кожаное рабочее кресло, кожаный диванчик и кожаное же кресло у стола. Ковер был таким же мягким, как и в приемной. Светло-бежевые шторы обрамляли окно. Стены были обшиты светлыми деревянными панелями, и это придавало комнате ощущение свежести и чистоты. — Все кажется новым… — Мистер Милтон распорядился все поменять. Надеюсь, вам нравится. — Нравится?! Да я просто влюбился! Пол кивнул. Кабинет поразил Кевина абсолютно всем — от изысканной позолоченной телефонной системы до золоченого набора ручек и карандашей. На столе стояли серебряные рамки, ожидавшие личных фотографий, а рамки на стенах предназначались для дипломов Кевина, причем рамок было ровно столько же, сколько и в его кабинете в Блисдейле. «Совпадение, наверное, — подумал он. — Хороший знак». Кевин подошел к окну. Как и говорил Пол, перед ним открылся фантастический вид на город. — Нравится? — Очень. Кевин заглянул в ванную, полюбовался блестящими кранами и выложенными красивой плиткой стенами и полом. В ванной имелась даже душевая кабина. — Я мог бы перебраться сюда прямо сейчас. — Кевин просмотрел книги в большом книжном шкафу слева от стола. — Мне даже ничего не нужно привозить. — Он рассмеялся и еще раз оглядел кабинет. — Это просто… невероятно. — Мистер Милтон будет рад узнать, что вам понравилась его работа, Кевин. — Пол взглянул на часы. — Вам пора встретиться. — Конечно. — Они двинулись к дверям, но Кевин остановился, чтобы бросить еще один взгляд на кабинет. — Все именно так, как я и представлял в своих мечтах. Словно… — Он повернулся к улыбающемуся Полу Сколфилду. — Словно он заглянул в мои мечты. Постучав, Пол открыл дверь и отступил, пропуская Кевина вперед. Кевин явно нервничал. После слов Пола он даже представить себе не мог, кто же такой Джон Милтон. Тот же самый ковер, что покрывал пол в приемной и тянулся по коридору, преодолел все пороги и препятствия и покрыл пол кабинета Джона Милтона. Напротив двери стоял темный стол красного дерева и темно-коричневое кожаное кресло с высокой спинкой. Перед столом — два кресла. Три огромных окна за спиной хозяина кабинета образовывали практически сплошную стеклянную стену. Вид на город отсюда открывался еще более фантастический — доступный, пожалуй, только Богу. Кевин был буквально ослеплен сиянием и роскошью. Он не сразу заметил, что Джон Милтон сидит за столом. Когда Кевин сделал еще один шаг и увидел его, ему показалось, что тот материализовался из тени. — Добро пожаловать в «Джон Милтон и партнеры», Кевин, — теплым, бархатным голосом произнес Милтон. Кевину сразу же вспомнился открытый, дружеский, успокаивающий тон преподобного Пендлтона из епископальной церкви Блисдейла. Услышав такой голос, сразу расслабляешься. Кевин часто пытался копировать его в своих выступлениях в суде. У него даже было специальное название — «воскресный голос». Джону Милтону было слегка за шестьдесят. В нем необычным образом сочетались черты молодости и старости. Волосы у него были густыми, аккуратно подстриженными и уложенными, но абсолютно седыми. Когда Пол закрыл за ними дверь, Милтон поднялся. Оказалось, что он довольно высок. Улыбка осветила его бледное лицо — бледное настолько, будто вылеплено из алебастра. На нем был темно-серый шелковый костюм, галстук рубинового цвета — платок из такой же ткани был в нагрудном кармане. Кевин обратил внимание, как напряглись бицепсы хозяина кабинета, когда тот протянул ему руку. Он явно находился в превосходной физической форме, и это еще более усиливало странность сочетания молодости и зрелости. Подойдя ближе, Кевин заметил яркий румянец на щеках Милтона. Руку Кевина Джон пожал крепко и сердечно, словно давным-давно ждал этой встречи. — Рад познакомиться с вами, мистер Милтон. Когда их взгляды встретились, глаза Джона Милтона претерпели удивительную метаморфозу. Только что они были тускло-карими и вдруг превратились в сверкающие пламенные. Прямой крупный нос имел такую форму, что лицо Милтона выглядело не имеющим возраста. Даже морщинки вокруг глаз смотрелись так, словно кто-то нарисовал их карандашом всего минуту назад. Губы имели оранжеватый оттенок. Четкие скулы и упругая кожа могли бы принадлежать молодому человеку, но в то же время это лицо говорило о мудрости, приобретенной с годами. — Надеюсь, Пол показал вам ваш будущий кабинет? — О да! Это просто фантастика! Мне очень понравилось! — Я рад, Кевин. Пожалуйста, садитесь. — Милтон жестом указал на кожаное кресло с высокой спинкой и подлокотниками красного дерева. Подлокотники украшала резьба с изображением персонажей греческой мифологии — сатиров, минотавров. — Благодарю вас, Пол, — произнес Милтон, и Кевин, оглянувшись, увидел, что Пол Сколфилд выходит. Джон Милтон вернулся в свое кресло. Кевин заметил, насколько он подтянут. Его осанка сделала бы честь любому монарху — так гордо он нес голову. Милтон сел в кресло, как на трон. — Как вы знаете, мы уже некоторое время следим за вами, Кевин. Мы хотели бы, чтобы вы приступили к работе на следующей неделе. Конечно, это довольно быстро, но у меня для вас уже есть дело. — Милтон указал на толстую папку, лежавшую справа от него. — Правда? — Кевин хотел спросить, откуда Милтон знал, что он согласится, но потом решил, что это будет невежливо. — И что за дело? — Я покажу его вам в свое время, — довольно жестко отрезал Джон Милтон, и Кевин поразился тому, как быстро теплый и дружеский тон сменился твердым и решительным. — Сначала я хотел бы познакомить вас со своими принципами. Их разделяют все мои партнеры, которые, как вы скоро поймете, являются для меня не просто партнерами. Наши отношения — это нечто большее. Они — моя семья. Мы работаем как одна команда. Мы преданы друг другу, и это не ограничивается одними лишь профессиональными отношениями. Мы заботимся друг о друге и о наших семьях. Никто не работает в вакууме: семья, жизнь, другие проблемы — все это оказывает влияние на работу. Вы понимаете? — Да, — кивнул Кевин. Он почему-то вспомнил о том человеке, место которого ему предстоит занять. Может быть, мистер Милтон говорит о нем? — Я знал, что вы поймете, — сказал Джон Милтон, откидываясь назад. Лицо его скрыла тень, словно туча закрыла солнце. — И поэтому, надеюсь, вы не сочтете странным, если я буду делать предложения и даже помогать вам в том, что, как может показаться, не связано с вашей работой у нас. Милтон немного помолчал, потом добавил: — К примеру, мне хотелось бы, чтобы вы жили в городе. Так получилось, что мне принадлежит роскошный жилой комплекс в идеальном районе Манхэттена, и там есть свободная квартира. Я бы хотел, чтобы вы поселились именно там — разумеется, ни о какой плате не может быть и речи. — Без арендной платы? — Именно. Я высоко ценю своих партнеров и их близких. Разумеется, все это будет отражено в договоре. Не считайте себя обязанным. Для меня важно быть уверенным в том, что вы и ваша жена сможете вести комфортную и приятную жизнь, пока вы будете работать у нас. Я понимаю, что у вас и вашей жены могут быть семейные узы, связывающие вас с тем местом, где вы живете сейчас. Но я не предлагаю вам переехать на другой конец страны. — Милтон наклонился вперед и улыбнулся. — Вы будете жить поблизости. Кроме того, здесь вы обретете новую семью. Кевин кивнул. — Это звучит… превосходно. Разумеется, мне нужно все обсудить с женой, — быстро добавил он. — Разумеется. А теперь давайте немного поговорим о законах и о моих принципах. Он снова придвинулся к столу, и тень, скрывавшая его лицо, исчезла. — Закон должен абсолютно четко толковаться и не менее четко исполняться. Правосудие — это преимущество, но не основа законодательной системы. Система законодательства создана для поддержания порядка и управления людьми. — Милтон развернулся, посмотрел на Кевина и снова улыбнулся. — Всеми людьми — и так называемыми добропорядочными гражданами, и криминальными элементами.