— Сочувствие, — тон Милтона более всего напоминал университетского профессора, — это прекрасное качество, но в законодательной системе для него места нет. Это субъективное и несовершенное чувство, которое постоянно меняется, тогда как закон должен быть совершенным, не подвластным времени и универсальным. Он сделал паузу и взглянул на Кевина. Тот быстро кивнул. — Думаю, вы меня понимаете и согласны со мной. — Да, — кивнул Кевин. — Возможно, я бы сформулировал это иначе, но я согласен. — Мы с вами адвокаты — и это главное. И пока мы помним об этом, нас ждет успех. Глаза Джона Милтона горели абсолютной уверенностью. Они буквально гипнотизировали Кевина. Джон Милтон говорил размеренно и ритмично, порой так тихо, что Кевину казалось, что он читает по губам собеседника и произносит фразы следом за ним. А потом голос Милтона неожиданно обретал силу и мощь. Сердце Кевина бешено билось, кровь прилила к щекам. Подобное ощущение в последний раз он испытывал, когда в школьной баскетбольной команде играл матч на звание чемпионов. Тренер Марти Макдермотт произнес в раздевалке такую речь, что на площадку они вышли, пылая желанием порвать противника в клочья. Тогда он дождаться не мог, когда мяч окажется в его руках. Теперь же он не мог дождаться, когда можно будет оказаться в зале суда. Джон Милтон медленно кивнул. — Мы понимаем друг друга гораздо больше, чем вы можете себе представить, Кевин. Как только я понял это, то сразу же отправил к вам Пола. — Он какое-то мгновение смотрел на Кевина, потом улыбнулся — улыбка вышла озорной. — Возьмем ваше последнее дело… Милтон откинулся в кресле и, казалось, расслабился. — Дело Лоис Уилсон? Учительницы, которую обвинили в домогательстве к детям? — Именно. Вы блестяще построили защиту. Вы выявили слабые места в линии обвинения и двинулись вперед, сосредоточившись именно на них. — Я знал, что у директора на нее зуб. И мне было известно, что другие девочки лгали… — Разумеется. — Милтон наклонился и протянул вперед руки, словно желая обнять Кевина. — Но вы знали и то, что Барбара Стэнли не лжет. И что Лоис Уилсон виновна. Кевин замер. — Нет, конечно, вы не знали этого наверняка, но в глубине души понимали, что она домогалась Барбары Стэнли. Вы знали, что Барбара побоялась пойти к директору одна и подговорила подружек сделать то же самое. Идиот директор решил уволить учительницу… — Я не был в этом уверен, — медленно проговорил Кевин. — Все нормально, — снова улыбнулся Милтон. — Вы сделали то, что и должны — ведь вы были ее адвокатом. — Улыбка сошла с его лица. Теперь он казался разозленным. — Обвинение должно было сделать все то, что сделали вы. В том зале вы единственный правильно сделали свою работу. Я восхищаюсь вами и хочу, чтобы вы работали со мной. Вы настоящий адвокат, Кевин! Кевин удивился, откуда Джон Милтон так много знает о деле Лоис Уилсон, но не стал проявлять любопытство. Ему и без того было о чем подумать. Они обсудили финансовые вопросы, и Кевин понял, что Пол Сколфилд не преувеличивал. Ему предложили вдвое больше, чем он зарабатывал сейчас. Милтон сказал, что переехать в новую квартиру можно будет сразу же, если Мириам она понравится. Когда разговор был закончен, он вызвал секретаршу и попросил ее пригласить Пола Сколфилда. Пол появился мгновенно, словно стоял за дверью. — Он снова в ваших руках, Пол. Кевин, добро пожаловать в семью. — Милтон протянул руку, и Кевин крепко ее пожал. — Спасибо. — Как я сказал, вы сможете переехать в вашу квартиру еще до выходных. Можете в любое время приехать с женой, взглянуть на нее. — Еще раз спасибо. Дождаться не могу. Милтон понимающе кивнул. — Какой человек, а! — тихо сказал Пол, когда они выходили из кабинета. — Удивительно, как он сразу видит суть вещей. Он очень серьезен, но думает не только о бизнесе. Мне показалось, что он очень душевный человек. — О да. Честно говоря, — Пол остановился, — мы все любим этого парня. Он нам… как отец. Кевин кивнул. — Да, я тоже это почувствовал. — Он оглянулся. — Мне казалось, что я сижу и разговариваю с собственным отцом. Пол рассмеялся, приобнял Кевина, и они двинулись дальше по коридору. Они остановились у кабинета Дейва Котейна. Дейв оказался ближе Кевину по возрасту — ему был всего 31 год. Он тоже окончил юридический факультет Нью-Йоркского университета. Они сразу же погрузились в воспоминания о профессорах и преподавателях. Дейв был невысоким и крепким, с коротко подстриженными светло-русыми волосами. Его стрижка напоминала военную. Кевин подумал, что Мириам он понравился бы — голубые глаза, мягкая, приятная улыбка. Она сразу увидела бы в нем своего младшего брата, Сета. Несмотря на внешнюю хрупкость, Дейв обладал глубоким, низким голосом — за такой голос любой хормейстер душу дьяволу продал бы. Кевин представил, как он в суде допрашивает свидетеля — такой голос эхом отдавался бы в душах внимающих ему слушателей. С первой минуты Кевин почувствовал, что Дейв Котейн — очень умный и интеллигентный человек. Позже Пол сказал ему, что Дейв вошел в пятерку лучших выпускников Нью-Йоркского университета и мог бы работать в любой престижной юридической фирме Нью-Йорка или Вашингтона. — Давайте продолжим экскурсию, — предложил Пол. — У вас с Дейвом еще будет немало возможностей пообщаться — и у ваших жен тоже. — Отлично. У вас есть дети? — спросил Кевин. — Пока нет, но мы собираемся, — ответил Дейв. — Мы с Нормой находимся практически в том же положении, что и вы с Мириам. Кевин улыбнулся было, но потом ему показалось странным, что сотрудники так хорошо осведомлены и о его личной жизни тоже. Пол предвосхитил его вопрос. — Мы изучаем потенциальных кандидатов со всех сторон, — сказал он, — так что не удивляйтесь тому, как много мы уже знаем о вас. — Вы уверены, что работаете не на ЦРУ? Дейв и Пол переглянулись и рассмеялись. — Я чувствовал себя так же, когда Пол и мистер Милтон рассматривали мою кандидатуру. — Мы поговорим с вами позже, — сказал Пол, и они с Кевином направились в юридическую библиотеку. Библиотека оказалась вдвое больше, чем в «Бойл, Карлтон и Сесслер». Здесь имелись все новейшие материалы. Пол Сколфилд объяснил, что компьютер подключен к полицейской базе данных и даже к федеральной базе. Кроме того, здесь хранилась вся информация по прецедентам и материалы следствия. Благодаря этому адвокаты могли тщательнейшим образом анализировать полицейские материалы и отчеты криминалистов. За монитором сидела секретарша, которая вводила новую информацию, предоставленную одним из частных детективов. — Венди, это Кевин Тейлор, наш новый партнер. Кевин, это Венди Аллен. Секретарша обернулась, и Кевин снова был поражен ослепительной красотой ее лица и восхитительной фигурой. Венди Аллен было не больше 22–23 лет. Светлые волосы лежали мягкими волнами, на лоб ниспадала челка. Она улыбнулась, сверкнув карими глазами. — Привет. — Здравствуйте. — Венди будет исполнять обязанности вашего секретаря параллельно с работой у Дейва, — объяснил Сколфилд. — Потом мы найдем вам личного секретаря. Кевин улыбнулся при мысли о том, что у него будет личная секретарша. — Буду рада работать с вами, мистер Тейлор. — Я тоже. — Нам нужно застать Теда, — шепнул Пол. — Я только что вспомнил, что сегодня он должен вносить залог. — Да, конечно… Кевин последовал за Полом, по пути оглянувшись на красавицу Венди. Она одарила его ослепительной улыбкой. — Как вам удается сохранить хладнокровие рядом с такими ослепительными девушками? — спросил Кевин шутливо. Пол остановился и повернулся к нему. — Венди и Диана очень красивы. Элейн и Карла тоже. Но все они — первоклассные и очень профессиональные секретари. — Пол улыбнулся и оглянулся на библиотеку. — Мистер Милтон говорит, что большинство мужчин привыкли считать красивых женщин не слишком умными. Однажды он выиграл дело, потому что прокурор считал именно так. Напомните мне, чтобы я попросил его рассказать вам об этом. Кстати, — добавил он, понижая голос, — мистер Милтон нанимает всех секретарей лично. Кевин кивнул, и они направились в кабинет Теда Маккарти. Маккарти напомнил Кевину его самого. Он был на пару лет старше, примерно такого же роста и телосложения, с черными волосами и темно-карими глазами. Он тоже родился и вырос на Лонг-Айленде. Маккарти жил в Нортпорте и учился на юридическом факультете университета Сиракуз. Его жена, как и Мириам, тоже росла на Лонг-Айленде. Она работала секретаршей у доктора в Коммаке. У них тоже не было детей, но и они подумывали об увеличении семьи. Кевин почувствовал, что Тед Маккарти — настоящий педант. Он сидел за широким черным дубовым столом. Бумаги были сложены в идеальном порядке. В большой серебряной рамке стояла фотография его жены, в другой рамке — свадебная фотография. В сравнении с кабинетами Дейва Котейна и Пола Сколфилда офис Маккарти можно было назвать спартанским, зато здесь лучше ощущалась атмосфера порядка и аккуратности. — Рад познакомиться с вами, Кевин, — сказал Маккарти, поднимаясь из-за стола, когда Пол их представил. Тед обладал таким же глубоким ораторским голосом и великолепной четкой дикцией, как Дейв и Пол. — Не сомневался, что вы скоро будете работать с нами — мистер Милтон и Пол высоко о вас отзывались. — Похоже, все это знали раньше меня, — улыбнулся Кевин. — Со мной было так же, — кивнул Тед. — Я работал в фирме отца и даже не помышлял уходить, когда ко мне обратился Пол. Но к моменту разговора с мистером Милтоном я уже обдумывал, как бы поделикатнее сообщить эту новость отцу. — Поразительно. — Не проходит и дня, чтобы не случилось чего-то поразительного. А теперь, когда вы присоединяетесь к нам… — Жду с нетерпением… — Удачи и добро пожаловать, — сказал Тед. — А теперь мне нужно бежать. Должен внести залог за клиента, которого обвиняют в изнасиловании соседской девочки-подростка.