— Это пока, — поджав губы ответила Азалия Аврамовна и повернула ко мне монитор с четким цветным изображением. — Этого парня ищешь? — Вы его раньше здесь видели? — спросила, вглядываясь в изображение. Толстовка была идентична той, что я видела в квартире Толстых, вот только лицо под капюшоном невозможно было разглядеть. — Я нет, мои мальчики — возможно, — пожала плечами женщина. — Мне нужно что-то знать или… — Вашим девочкам ничего не угрожает, — покачала головой, отрывая взгляд от изображения и поворачивая голову к Азалии Аврамовне. — Мне нужно поговорить с Миланой. — У нее через двадцать минут выступление, — ответила женщина. Она явно не хотела, чтобы Вероника общалась с ее лучшей танцовщицей, еще и наедине. — Это не займет много времени, — пожала в ответ плечами Вероника Александровна, направляясь к двери. У Миланы, как у главной звезды «Цветника», были привилегии, одна из них — отдельная гримерная, размером больше напоминающая целый магазин с одеждой, которой у девушки было хоть отбавляй. Внутри было светло, искусственный свет лился практически из каждой дырки, куда были понапиханы светильники, торшеры, светодиодные ленты и огромные зеркала с подсветкой. Вся комната была отделана в ярко-розовых и фиолетовых тонах, у одной из стены стояли напольные вешалки в длинный ряд, которые были полностью забиты блестящими нарядами. У противоположной стены стоял белый туалетный столик с персиковым пушистым пуфиком, на котором сидела Милана в полупрозрачном белом халатике в кружевной комбинации того же цвета и нежно-розовых пушистых тапочках на небольшом каблуке. — Милана, добрый день, — произнесла Вероника, заходя внутрь и плотно закрывая за собой дверь. Она брезгливо сморщила нос, внутри пахло ужасно сладкими духами, от которых у женщины защипало в носу. — Вероника Александровна? — удивленно воскликнула девушка, ее аккуратные светлые бровки взлетели к линии волос. — Мамми не говорила, что у нас с Вами запланирована встреча, — произнесла она, поворачиваясь к ней лицом. — Я по другому вопросу, — ответила женщина, выходя в центр комнаты. — Простите, но я не даю уроки, — усмехнувшись ответила малолетняя пигалица с ангельским лицом. — Я зарабатываю на жизнь, пользуясь своими мозгами, — в той же манере ответила Вероника, сдерживая смешок, когда с лица Миланы исчезла самодовольная улыбка. — Поэтому, уроки танцев на шесте — мне ни к чему, — пожала она плечами, присаживаясь на малиновый диван в форме губ, скрещивая ноги и снимая с плеч пальто. Вероника только сейчас заметила, насколько внешне Милана была не похожа на Елену, они были полными противоположностями друг друга. Ультрамариновые глаза молоденькой девушки, которой совсем недавно исполнилось всего двадцать три, горели. В них не трудно было прочесть насколько раскованно и комфортно она чувствует себя в жизни, которую проживает. Молодая, с фарфорового цвета кожей, небольшой аккуратной грудью и длинными ногами, она могла дать фору не то, что взрослой женщине, перешагнувшей порог сорока пяти лет, но и своим ровесницам. Пухлые розовые губы, острые скулы и платинового цвета волосы делали ее самой настоящей принцессой из сказки, мечтой для многих мужчин. Не было ничего удивительного в том, что Богдан обратил на нее свое внимание. Вот только, что эта молодая и красивая девушка, которая еще не познала дефицита внимания, нашла во взрослом неуверенном в себе мужчине, который так крепко был привязан к своей семье. — Я задам всего пару вопросов и как только получу на них честный ответ — уйду, — пожала плечами Вероника Александровна, оглядывая комнату, замечая по правую руку от себя небольшой столик с закусками, выбор которых удивил женщину, и бутылки с питьевой водой и соком. — Задавайте, — пожала плечами Милана, поглаживая подушечками пальцев камешки бриллиантов в своем колье, что висело на ее шее. Квадратные камни, скрепленные между собой в ровную змейку, держали эффектную каплю розового сапфира, что красиво лежала в ложбинке между грудей девушки. — Какое у Вас красивое колье, — протянула Вероника Александровна, смотря прямо на длинную лебединую шею Миланы. — Белое золото, настоящие бриллианты и розовый сапфир, который так же называют «Падпараджа». Знаете перевод? — Не-ет, — покачала головой девушка, инстинктивно прикрывая ладонью драгоценный камень. — Подобный цветку лотоса, — улыбнулась Вероника. — Очень поэтично, не правда ли? — Правда, — кивнула девушка, сглотнув. — Такой подарок способен сделать не каждый…мужчина, — задумчиво протянула Вероника Александровна, поднимаясь на ноги, оставляя свою сумку и пальто лежать на диване. — Не каждой женщине… — Не понимаю к чему Вы клоните, — тихо проговорила Милана, хмуря лоб. — Я плавно подхожу к своему вопросу, — пожала плечами Вероника, закидывая в рот соленую оливку из вазочки. — Какому? — Вам о чем-нибудь говорит имя Богдан Толстых? — спросила женщина, внимательно следя за реакцией девушки. — Н-нет, никогда раньше не слышала, — покачала головой Милана, сжав в кулак левую ладонь, что до этого момента мерно лежала на колене. — Хорошо, — кивнула Вероника, начиная ме-едленно ходить по комнате, напряжение в комнате нарастало и Милана начинала заметно нервничать. — Я заметила, что ты перестала употреблять алкоголь, неужели ты решила отказаться от розового мартини и шампанского? — спросила женщина, смотря на себя в зеркало. Но периферийным зрением продолжала следить за реакцией девушки на свои слова. — Проблемы со здоровьем, — сглотнув ответила девушка. — Да, немного опухшие ноги трудно не заметить, — кивнула Вероника, поворачиваясь лицом к девушке. — Возможно, стоит перестать есть так много соленого, — пожала плечами, кивая в сторону стола, полного разнообразных солений. — Я учту, — сквозь зубы ответила Милана. — Хорошо, что ты исключила из своего рациона и клубнику, она может поспособствовать развитию аллергии у ребенка, — кивнула Вероника, словно подтверждая собственные мысли. — Советую пить больше рыбьего жира и пробиотиков, — ободряюще улыбнулась она Милане. — Я все еще не понимаю, о чем Вы говорите! — нервно воскликнула девушка, теряя самообладание. Она все еще старательно делала вид, что не понимает, к чему клонит Вероника Александровна, но с каждой минутой её уверенность в собственных актерских талантах улетучивалась. — Лучше, конечно, обратиться к хорошему специалисту, — продолжала рассуждать Вероника, провоцирую девушку на эмоции. — А их, если честно, сейчас не так уж и много! — Хватит! Прекратите…пожалуйста, — тихо добавила девушка, закрывая лицо руками. — Что Вы хотите знать, я расскажу! Все! Все расскажу, — пообещала она, тяжело дыша. — Насколько хорошо ты знаешь Богдана? — спросила Вероника. — Я расскажу, всё, но у меня есть условие, — проговорила Милана, смотря на нее глазами, полными слез. Веронику это не растрогало, она не верила подобного рода девушкам и их лживым слезам. Они еще в первый месяц работы у Азалии Аврамовны овладевали навыками манипулирования мужчинами, но Вероника не была мужчиной и уж точно не собиралась вестись на подобный развод. — Какое же? — усмехнувшись поинтересовалась она у беременной танцовщицы. — Я собираюсь оставить ребенка, — выдохнула она, обнимая себя за плечи. — У меня есть деньги, но нет связей. Мне нужен гинеколог! — Хороших гинекологов сейчас полно, пойди в любую платную клинику и… — Мне не нужен хороший, — покачала головой девушка. — Мне нужен самый лучший! — И чем я могу тебе помочь? — немного озадаченная выдвинутым условием спросила Вероника. — У Вас есть связи, я знаю, — уверенно произнесла девушка, больше не играя роль беззащитного белокрылого ангелочка с глазами, полными слез. — Допустим, — не стала отрицать очевидное женщина. — И к какому же гинекологу ты хочешь попасть на прием? — Русанова Алла Викторовна, — произнесла Милана, смотря на Веронику Александровну. — Слышали о ней? — Еще бы, — усмехнувшись ответила женщина, стараясь скрыть свое удивление и…разочарование. — У нее запись на прием расписана на ближайший год! — Два! — поправила ее девушка. — Я была у нее в клинике неделю назад, меня дальше ресепшна даже не пустили. — Это слишком большое одолжение, тебе не кажется? — спросила Вероника, хотя понимала, что Милана вряд ли откажется от своего условия. — Ваше право отказаться, — развела она руками в ответ. — Ну как, поможете? — Помогу, — кивнула Вероника Александровна, не став затягивать с ответом. Ей побыстрее хотелось разобраться с этой историей и поехать в клинику, договариваться с Аллой Викторовной. Просить об одолжении она не любила, но сейчас Вероника была в безвыходной ситуации. Ей необходимо было узнать правду и что-то ей подсказывало, что именно Милана является тем алиби, которое может спасти Богдана от подозрений майора Воронцова. — Мы познакомились с Богданом чуть меньше года назад, — начала говорить Милана, получив желанное согласие. — Кажется, он впервые был у нас в клубе, стоял в стороне и бросал в сторону сцены лишь короткие взгляды, словно боялся осуждения кого-то со стороны, — усмехнулась девушка, вспоминая вечер их знакомства. — Мы познакомились случайно, я выходила из клуба, таксист тупанул и подъехал к центральному входу. Там были два пьяных мужика, а охрана…не знаю, где были ребята. Эти двое начали приставать ко мне, а Богдан…он спас, правда его лицо немного пострадало, — она снова улыбнулась, поднимая взгляд на Веронику. — Я знала, что он был женат, — кивнула Милана, предугадывая следующий вопрос женщины. — В тот вечер он довез меня до дома, я попыталась его поцеловать и он сказал, что женат. — Но тебя это не остановило? — вздернув бровь уточнила Вероника Александровна. — Он уехал, я думала, что мы больше никогда не увидимся, — пожала плечами девушка, отвечая. — Почему ты была так уверена, что он не вернется? — Богдан не был похож на тех мужчин, которые обычно приходили в клуб. Да, он был хорошо одет, ездил на дорогом автомобиле, но не был озабоченным взрослым мужиком, любителем поглазеть или потрогать молодое женское тело, — покачала головой Милана. — Но через неделю он снова пришел, дождался меня после работы, бог знает, сколько он стоял под дождем на улице у самого входа! — Невозможно было не растаять, — с сарказмом протянула Вероника, она не собиралась скрывать своего осуждения, хоть и не имела на это особого права. — Он красиво ухаживал, дарил цветы и подарки, — кивнула девушка, подтверждая ее слова. — Возможно, я поступила неправильно, аморально и недостойно, но…но я согласилась быть его любовницей. — Не навсегда, конечно. — Богдан сказал, что брак с Еленой — лишь формальность и он не любит эту женщину. Он заверил меня, что в семье его держит только сын и дело отца! — воскликнула Милана, сжимая в ладони драгоценный камень в форме капли. — И я пообещала подождать. — Когда ты сказала ему, что беременна? — спросила Вероника, медленно идя к дивану. Девушка не успела ответить, в дверь постучали, а потом в проёме показалась голова молодого парня. — Милан, твой выход через пять минут, — сказал он, не отводя взгляда от полуобнажённого тела девушки. — Скажи мамми, что я еще не готова, пусть меня сдвинут на пару номеров, — ответила ему Милана, недовольно хмуря брови. — Но… — Закрыл дверь с той стороны! — рявкнула она совершенно не ангельским голосом и парень тут же ретировал, плотно закрыв за собой дверь. Девушка смахнула прядь волос, что упали на лицо, облизнула губы и вернулась к разговору с Вероникой: — Неделю назад, — выдохнула она, ей было неприятно вспоминать тот вечер. — Я взяла отгул, не пришла в клуб и попросила Богдана приехать. — Его реакция была…двоякой, не совсем мне понятной. — Он предложил сделать аборт? — Вероника обязана была задать этот вопрос, хоть и слабо верила, что мужчина способен на такой поступок. Он не показался ей жестоким. — Нет, он очень обрадовался, но…,- Милана задумалась, сцепив руки в замок. — Пообещал, что расскажет все отцу, а пока снимет мне домик где-нибудь у моря. Он захотел, чтобы я уехала! — Ты отказалась, — резюмировала Вероника. — Здесь вся моя жизнь, любимая работа, а беременность, — Милана поджала губы, не в силах больше говорить об этом. Она так устала постоянно думать о будущем, а ведь теперь ей придется обеспечивать не только себя, но и ребенка. Девушка все еще до конца не верила, что Богдан сможет отказаться от семьи, хорошо, если хотя бы будет обеспечивать ее и малыша.