— Быстро работает. Прикажи не спешить, избегать ошибок. Отправляй второй «пакет». Что еще? — Помните, там была попытка ограбления дома иранцами. По словам оперработника, это — криминальная история. В Центре анализ также не выявил интереса иранской разведки к нашим операциям за пределами Ирана. Однако Григ сообщает, что зафиксировал интерес шведских спецслужб. Прислал данные на два лица. Одно подозревается Комитетом в шпионаже, и, по информации ГРУ, работает на военную разведку Швеции. Второе не проходит по учетам, хотя, по мнению оперработника, является сотрудником контрразведки. — Неделя работы и уже утечка! — По сути задания утечки быть не может. Уверен. Наш парень вращается в таких кругах, где про конспирацию и не слышали. Спецслужбы уловили активность и пытаются выяснить, что и как. Прикажу усилить меры прикрытия. — Разбирайся. Стокгольм чрезвычайно важен. Новый вариант склеить не успеем. Береги оперработника, сейчас ему нет замены. Адмирал как тигр в клетке походил по кабинету, вышел в «предбанник». Помощник колдовал над комнатным растением в углу. — Что ты ковыряешься там, Макашвили? — На леске незаметно вешаю три лимона, — оправдываясь, пробормотал подчиненный. Капитан недавно завершил загранкомандировку и с трудом привыкал к штабной жизни. — Совсем очумел от безделья! Зачем? — Ну, придут посетители и спросят: «Неужели у вас растут лимоны?». А я отвечу: «Разумеется, это же лимонное деревце». Адмирал покачал головой и вернулся в кабинет. «Зря отругал. Наверное, только так можно сохранить здравый рассудок в нашем сумасшедшем деле». Позже даже понравился образчик гротескного юмора и, приоткрыв дверь, он почти ласково бросил: «Вызови шифрика». «Тов. Григу. Благодарю за активную работу. 1. «Цельсий» должен передать «Гаишнику» предложение советского руководства о соблюдении перемирия в период вывода наших войск в обмен на материальную помощь, а также убедить его в искренности предложения. Приложите все усилия по формированию у объекта правильного подхода к заданию. Почтой получите справку на «Гаишника». 2. Подтвердите объекту, что доставка возможна автотранспортом до Москвы, далее самолетом до авиабазы Баграм и затем автотранспортом в район, который укажет ему «Гаишник». Дайте понять, что в случае успеха миссии поставки могут происходить регулярно. По мере готовности информируйте о деталях планирования. 3. Интерес спецслужб настораживает. «Н» — установленный сотрудник военной разведки Швеции, подозревается в шпионаже на территории Прибалтики. «Т» по учетам не проходит. 4. Ни при каких условиях истинная цель операции не должна быть раскрыта. Разрешаю использовать любые меры прикрытия и дезинформации. Удачи. Симонов». Пожелание удачи выпадало из сухих норм шифрпереписки, но разведчик нуждался в поддержке Центра. Пока другой помощи Адмирал оказать не мог. Алехин созвонился с Торквистом, и тот заехал на Эссинге. Вместо чая и кофе инспектор захотел вместе прогуляться, прихватив собаку. Смер с расстояния в пару метров обнюхал гостя, посмотрел в лицо и отошел по собачьим делам. — Одобрил тебя. Ты молчал, взглядом не буравил, руки не распускал — правильно знакомился. Мою собаку не проведешь. — Мне пес нравится — настоящий спортсмен и защитник. На балконе стоит твой сын? — Степа тоже не промах. Занимается в академии карате. Учится хорошо. Смена растет. — Оттуда мальчик спустился по веревке? Высоко, метров восемь будет. — Точно. Обежал дом и вскарабкался по дубу на улицу. Видишь, углубления в коре — мы ножиком их доработали. Практически горка для скалолазания. Не желаешь испытать? — Нет, мне по нраву силовые упражнения в зале и пробежки. А какой спорт предпочитает герр Алехин? В свободное от спасения жертв ДТП время? — Скорее моцион: велосипед, плавание, турник. У тебя какой объем бицепса? — 45 см. — Супер. У меня 42, — приврал разведчик, чтобы сблизиться с Торквистом. — Называй меня Матвей. — Я — Ларе. Кстати, Матвей, а где тут причал, с которого ты плаваешь на пароходе? — Вот внизу. Удобно — раз, и у Ратуши. — Или в Дроттнингхольме… — По-разному случается, — Алехин смирился, что его черный ход стал известен. — Какие новости? — Бандит с пистолетом посидит под арестом, боюсь, недолго. Его подельника выпустят завтра. Они говорят, просто позвонили в дверь, чтобы узнать, где тут почта, а собака на них набросилась. Иранец со страху выстрелил. Ему инкриминируют незаконное ношение оружия. Напарник в дом не заходил, нож у него небольшой. Ему инкриминировать нечего. Их версия звучит смешно, но опровергнуть ее нечем: твой сын не пострадал, имущество не украдено. У нас на них ничего нет. С Ираном мы не сотрудничаем. Рискну предположить, что оба связаны с наркоторговлей. Хочешь знать, почему они выбрали твой дом? — Еще бы. — Пожалуй, нарушу несколько пунктов инструкции в расчете на твою взаимную откровенность. Договорились? — В принципе, да. — Ты был в кондитерской у Dr. Oban недавно? — Дети затащили, чтобы певец подписал им диски. — Про Афганистан спрашивал? — Там плакат у него с концерта в поддержку Афганистана. Я и спросил. — Официант — улыбчивый афганец — подслушал разговор и записал номер твой машины. Стукнул иранцам, они тебя и вычислили. — Допустим. Только я им зачем? — Тебе видней. И иранцы, и афганец знакомы с нелегальным «банкиром», которого грохнули в Ринкебю. Они пользовались его услугами по переводу денег. Не исключаю, что кто-то из них его и убил. Улавливаешь связь со своими делами? — Нет. Думаю, грохнули «банкира» из-за денег — так всегда бывает в данной среде. У официанта денег быть не могло — гол как сокол. У иранцев, если те в наркобизнесе, деньги были, но сплыли. Они заподозрили афганца, тот со страху перевел стрелки на меня. Еде, кстати, официант? — Исчез. Убит или в бегах. — Вот видишь. Бабки снял и смылся. А иранцев пустил по ложному следу. Ловкий парнишка, далеко пойдет. — Интересный анализ. Приятно иметь дело со столь… квалифицированным человеком. А афганская тема? Там же Масуд промелькнул? — Ничего криминального. Речь идет о шведской гуманитарной помощи афганской глубинке, неконтролируемой Кабулом. Проект официальный, с согласия вашего МИДа, при участии церкви. Пока не раскрываю деталей, так как взаимодействую с другими людьми. Через несколько дней готов рассказать подробно, если криминальная полиция интересуется. Ты ведь оттуда? — Ага. — Ну, в каком бы ты управлении не работал, успокой начальство. Ничто не противоречит интересам Швеции, совсем наоборот. Мы понимаем друг друга? — Надеюсь, понимаем. — Пойдем, если ты не за рулем, по рюмке выпьем. Поговорим про спорт, про женщин. А то афганцы, иранцы — скучища. — С удовольствием! Чуть не забыл. Матвей, вот лист — тут записаны имена и прочие данные на иранских клиентов. Глава 21. Иерарх 20 сентября Утренние звонки звонкие и непонятные. С обычным делом человек не спешит — проснется, позавтракает, приедет в офис, глотнет кофе, а уж потом возьмется за трубку. Если же трезвонит аппарат правительственной АТС-2, когда главный редактор еще входит в кабинет, то причина либо очень хорошая, либо очень плохая. — Виталий Сергеевич, здравствуйте. Отдел внешних сношений Русской православной церкви. Узнаете? — Доброе утро, Ваше высокопреосвященство. Рад слышать. Чем-то могу помочь? — Летим в Стокгольм забирать первую партию Библий Лопухина. Помните, ваш корреспондент раскопал историю. — Как же, как же. Журнал уже давал его заметку, теперь он заявил репортаж в номер. Позвонить Алехину, чтобы встретил? — Желательно его содействие на месте. Наш первый визит, хотелось бы без помарок. — Сделает все возможное. Достойный человек, много работает на редакцию и не только… Окажите ему покровительство. Главный редактор, который был на дружеской ноге с Алехиным, вызвал корпункт в Стокгольме. — Привет, Матвей! К тебе небесный десант сегодня.