– Аналогично. К тому моменту, как мы обнаружили тело первого парня и сообщили об этом, они уже покончили со вторым. Ты догадался об этом еще раньше. – Я? – Все трое были убиты идентичным способом, – кивнула она. – Два выстрела в грудь и один в голову из Зиг Зауэра с глушителем. Мы решили, что это был стандартный метод для убийств в Братстве, но ты изучил пули. Выяснилось, что убийства были произведены из одного оружия. Какой-то парень убил всех троих всего за шесть часов. У Рида была еще одна догадка, но он не стал делиться ею с Йоханссон. Основываясь на том, что он знал сейчас, по всей видимости, Амон использовал иранцев в качестве козлов отпущения, чтобы сбить ЦРУ со следа. Это имело определенный смысл, учитывая отношения Америки с Ближним Востоком. Возможно, что сам шейх был не более, чем красной тряпкой для быка. – Ладно, и какова была зацепка, за которой я последовал? Киллер? – спросил он вместо того, чтобы поделиться размышлениями. – Да. И ты полез туда один, даже не сказав нам. Судя по всему, ты нашел его... Потому что последнее, что я слышала, это то, что он убил тебя. – Почему я поехал туда без вас? Я имею в виду команду, – вероятно, он уже знал ответ, но хотел услышать ее вариант. «Потому что я не мог доверять вам». – Не знаю, – просто сказала она. –?К тому моменту у тебя был уже, хм, личный интерес. – Что ты имеешь в виду? – Честно? – пожала она плечами. – Ты был одержим. Ты начал сходить с ума. Ты просто убивал всех подряд без объяснений и видимых на то причин. Управление было готово отречься от тебя, но затем проскочила информация, что ты погиб. – Но я не погиб, – Рид закрыл лицо руками и тяжело вздохнул. – И, как ты уже сама говорила, я не мог этого сделать сам с собой. Кто-то установил подавитель памяти в мою голову. – Ты считаешь, это были они, – ее слова прозвучали скорее как утверждение, нежели вопрос. – Думаешь, Управление сделало это? Куда проще убить тебя. – Господи, – моргнул он широкими глазами. – Неужели мы... Неужели они могут так поступить? – Это не новость. Рид потряс головой. Он понятия не имел, может ли верить ей. В конце концов, Ридижер, очевидно, был в курсе того, что Кент жив, планировал все это, оставаясь агентом ЦРУ до самой смерти. Йоханссон могла врать, хотя все показатели говорили о том, что в своих ответах она была искренней. Она действительно была потрясена, увидев его живым, и очень хотела помочь. Но не стоило забывать, что она очень хорошо обучена. Обман, несомненно, был важной частью тренингов. – После моей смерти, – продолжил он, полностью осознавая, как странно звучит эта фраза, – ты говоришь, что пошла по моим следам. За киллером? – Да. Но я так и не нашла его. – Были ли какие-то зацепки? – спросил он. – Ничего существенного. Ее глаза, большие серые ирисы, почти незаметно метнулись вправо всего на долю секунды. Почти. Она врала и Рид знал это. «Если только она не даст какую-то очевидную информацию, после чего ты сможешь доверять. Черт». Как же все сложно. То ли Йоханссон была асболютно честна в своем рассказе вплоть до нахождения зацепок, то ли чрезвычайно хитра и удачно вводила его в заблуждение. Он искренне надеялся на первое. Она уже помогла ему, слегка восстановив события в памяти. И она знала его намного лучше, чем он ее. – Дай проверить порез над глазом, – Йоханссон поднялась на ноги, смочила ватный тампон в перекиси водорода и осторожно приложила его к лицу Рида. Он вздрогнул от резкого запаха химиката. – Ты провел в бегах несколько дней. Тебе стоит поспать. – Я не могу остаться здесь. «Я даже не могу доверять тебе». – Ты можешь. Ты же доверял мне раньше. Даже если ты не помнишь этого, уверена, ты чувствуешь. Доверься мне снова, – она коснулась его грубой щеки, приподняла за подбородок и посмотрела прямо в глаза. – Йоханссон, я... – Мария, – перебила она. – Меня зовут Мария, – она наклонилась и поцеловала его. Ее губы были мягкими, влажными и... такими знакомыми. В нем поднялась волна тоски, но она не была новой или незнакомой. Рид вспомнил ее губы. Его руки спустились по талии к ее мягким бедрам, а аромат волос... – Я не знаю тебя, – тихо произнес он, отстранившись. – Зато я тебя знаю, – она провела пальцами по его волосам, затылку и мягко коснулась шеи. По спине прошла приятная дрожь. Уже довольно долго у него не было никакого интима, во всяком случае, он не помнил. – Просто останься. Давай вместе разберемся с этим. Она снова поцеловала его, на этот раз более страстно. Он не уклонился. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ Моррис всматривался в прицел своей винтовки. Пока не было никакого движения. Он зевнул, рассеянно поглаживая гладкий ствол модифицированного HTR 2000. Это было действительно красивое оружие, столь же интересное для него, как и симпатичная женщина. Скользящий затвор, американское производство, семидесятисантиметровый ствол с 0.8 дуговой минутой и дальностью выстрела на 250 метров. Нельзя сказать, что он нуждался в такой дистанции в своей работе, но уж точно не планировал использовать Барретт или Армалит для выстрела в окно. Он приобрел винтовку у бывшего сотрудника израильского спецназа и сам усовершенствовал ее, добавив супрессор и штатив. Моррис прозвал ее Бетси, в честь своей первой школьной подруги, длинноногой черлидерши, которая лишила его девственности на сиденьях форда F-150. Ему вдруг стало интересно, как там поживает сама Бетси. Затем он осознал, насколько скучно ему было. Моррис прибыл сюда несколько часов назад, пока еще было темно. Как только ему позвонил заместитель директора Картрайт и сообщил, что Кент Стил каким-то образом оказался жив, он тут же прыгнул на самолет, летевший из Барселоны в Рим. Нет, не совсем так. Сначала он разнес свой гостиничный номер в припадке ярости, выкрикивая ругательства и ломая все, что можно сломать. Затем он сел на самолет до Рима. Хотя, снова не так. После своей истерики он позвонил и предупредил Амон. Вот после этого он и сел на самолет. Он остановился в номере на четвертом этаже отеля Маттеи и настоял на том, чтобы его окна выходили на Фонтан черепах. Расположившись, он достал напиток из мини-бара и принялся настраивать Бетси, прицелившись в окна квартирки, находившейся на другой стороне площади на втором этаже. Конечно же, он знал, что там была Йоханссон. Он знал об этом уже на протяжении нескольких месяцев. К тому моменту, как он понял, что она осталась жить в их бывшей конспиративной квартире, Мария уже перестала представлять собой какую-либо угрозу. Она остановилась. По правде говоря, Моррису она всегда нравилась. Йоханссон была достаточно жесткой, профессионально умела врать и, возможно, была умнее любого из них. Более того, она не пользовалась своими навыками без необходимости. Он уважал это. Когда наступило утро, он вгляделся в прицел и увидел, что Йоханссон проснулась. Он внимательно наблюдал, как она передвигалась по квартире, заваривая себе чай. Через несколько мгновений появился он. Человек года. Агент Зеро собственной персоной. Кент Стил поступил именно так, как и ожидал Моррис, необдуманно вернулся в конспиративную квартиру. У Морриса была идеальная возможность, когда Стил только пришел на площадь и ходил по ней, изо всех сил изображая случайного прохожего. Но Моррис знал его слишком хорошо. Кент почувствовал слежку. Этот парень обладал прекрасным чутьем, инстинктом, граничившим с экстрасенсорными способностями. Моррис мог запросто пустить Кенту пулю в голову прямо тогда. Он даже успел бы перезарядиться, изменить точку и снять Йоханссон еще до того момента, как она узнает, что Кент был возле ее квартиры. Но он воздержался. Спустя пару минут, появилась иная возможность застрелить Кента – через окно квартиры, когда он вошел туда. Йоханссон свернула за угол и замерла в состоянии шока. Она выронила кружку. Прямо за ней в дверном проеме стоял Кент. Красный шарик Бетси смотрел прямо в его, все еще бьющееся каким-то чудесным образом, сердце. Но Моррис не выстрелил и в этот момент. Затем они оба исчезли в задней части квартиры, где, как прекрасно было известно Моррису, находилась ванная и маленькая спальня. С тех пор они не появлялись. Вероятно, Кент прилег отдохнуть или же они занялись друг другом. Моррис очень хотел нажать на курок, но инструкции заместителя директора были предельно ясны: ждать. Наблюдать и сообщать. Отзвониться, когда появится какая-то активность и он будет уверен, что это действительно Стил. Еще по телефону, когда солнце только взошло, Моррис сделал вид, что удивился присутствию Йоханссон в квартире. Он предполагал, что это было истинной причиной, почему Картрайт приказал не стрелять. Если бы Стил был один, он был бы уже мертв. Этот разговор состоялся несколько часов назад и Моррису уже надоело сидеть здесь. Он прошел уже через целую кучу долгих, утомительных операций, тратя дни и ночи на наблюдение, ожидание, прослушивание телефонных разговоров, перехват посыльных, но всегда с ним был кто-то еще, кто-то, кто помогал пережить это бесконечно тянущееся время. Если бы его пожелания учитывались, он бы вообще не занимался подобным, а только шел бы по горячим следам, отлавливая преступников, террористов и предателей. Это ему нравилось больше всего. Это была настоящая жизнь тайного агента, о которой он мечтал с самого детства и обещал себе не сдаваться. Он же сделал это реальностью. Все те скептики, которые посмеивались над ним, включая его собственную семью, разом заткнулись в тот день, когда он устроился на работу в ЦРУ. На самом же деле, реальность сильно отличалась от фильмов о Джеймсе Бонде, но иногда все же совпадала. Агент Клинт Моррис был самым молодым человеком, когда-либо устроившимся в Группу тайных тактических операций. Почти четыре года назад, когда ему стукнуло двадцать девять, он попал в команду Кента Стила. Как же он был счастлив работать с легендарным Агентом Зеро. Тогда Стил ему безумно нравился. То, что другие принимали за дерзость и высокомерие в характере Морриса, Стил называл уверенностью в себе и компетентностью. Он относился к Клинту, как к равному. Но затем Моррису пришлось убить его. После смерти жены, Кент стал слишком импульсивным и безрассудным. Он с головой ушел в расследование, жертвуя своим физическим и психическим состоянием, чтобы отыскать Амон (или «Братство», как его было принято называть в ЦРУ). Он без разбора убивал преступников, нарушал приказы и отказывался от помощи своей команды. Когда от Лэнгли поступил приказ остановить Кента, чего бы им это не стоило, Ридижер решил подключиться. Моррис всегда прекрасно относился к своему круглолицому веселому коллеге, но также хорошо понимал, что Алан не сможет нажать на курок и застрелить Кента. Тогда он тоже решил принять в этом участие. Картрайт согласился. Затем наступила та самая ночь на мосту Гогенцоллернов в Германии. Моррис и Ридижер потратили уже целых три недели, вылавливая Стила, и, когда они нашли его, то были очень удивлены. Они обнаружили его на пешеходной части моста, задумчиво уставившегося на Рейн. Моррису показалось, что он хотел спрыгнуть. И тогда он, уверенный и компетентный, повелся на уловку Ридижера. – Я сделаю это, – сказал тогда Алан. – Он мой лучший друг. Я чувствую ответственность. Подожди здесь. Я не хочу напугать его, иначе все пойдет по кругу. И Моррис согласился. Алан казался таким искренним, таким растерянным из-за того, что ему приходилось сделать, что Клинт остался на месте, примерно в пятидесяти метрах от Кента. Ридижер медленно подошел, вытянув руки, словно пытался обуздать дикого жеребца. Стил даже не подумал бежать. Они с Аланом о чем-то говорили несколько минут. Лишь в тот момент, когда Моррис потерял терпение, Ридижер бросился на него. Алан всегда был медлителен. Кент запросто мог бы защититься. Он мог спокойно вырвать пистолет из рук друга и выбросить его. Но он не стал. Он даже не шелохнулся.