Я взяла себя в руки и зло прорычала: – Да времени уже! Жрать не дают, спать не дают… Монстры! Зато ты можешь отдыхать спокойно: ведьма измучена до полусмерти, и день прожит не зря! Выскочив из комнаты, с силой хлопнула дверью и облегчённо вздохнула. Телефон запрыгал в моих дрожащих пальцах, я едва попадала по кнопкам, но в ответ лишь узнала, что телефон абонента недоступен. Досадливо скрипнула зубами и нерешительно посмотрела на закрытую дверь. А вдруг тот некромаг с цветочками добрался до последней тремдишевской ведьмы? Может, попросить помощи у инститора? Помотала головой: нельзя! Во-первых, Лежка не в том состоянии, чтобы оставить его. А во-вторых… инститор спасёт Данью лишь для того, чтобы сжечь собственноручно. Сунув телефон в карман, решительно направилась к номеру Лежки: нужно быстро привести себя в порядок и самой бежать к дому Даньи. Чего бояться? Я же даймония, дочь великой и ужасной Кики… Сама справлюсь! Глава 3. Смертельная западня Машина петляла по тёмным пустынным абсолютно одинаковым улочкам. Я тихо материлась за рулём, понимая, что совершенно заблудилась в незнакомом городе, и даже спросить дорогу банально не у кого. Казалось, что до дома Даньи добраться проще простого, но сейчас не могла найти даже центральную площадь! Отступать, впрочем, тоже не имело смысла, поскольку вернуться в гостиницу не могла. И гордость тут ни при чём: просто не понимала, где она находится. В сердцах нажала на тормоза, машина остановилась. Я выскочила на улицу с намерением проникнуть в первый попавшийся дом и добыть себе проводника, как вдруг заметила с той стороны дороги пятнистую кошку. Замерла: это та же самая или просто похожа? Говорят, ночью все кошки серы, но рыжие пятна этой как будто слегка светились. При первом же моём шаге, животное подскочило и бросилось наутёк, а я зачем-то метнулась следом. Уже на бегу додумала, что хочу убедиться в том, что кошка эта самая обычная, а никакой не оборотень с холодными синими глазами мертвеца. Никогда не слышала о том, что люди могут оборачиваться в кошек, но волколаки же существуют! Возможны и не такие чудеса… Это было бы простым объяснением всей той чертовщине с жёлтыми розами. Свежий ветерок обдувал лицо, каблуки звонко стучали по асфальту, звук множился в тишине пустынной улицы, а бездонное небо над головой колыхалось миллиардами звёзд… Когда я вновь посмотрела вперёд, кошки там уже не было. От удивления встала, как вкопанная. Едва переводя дыхание, внимательно осмотрелась: куда же шмыгнула эта проныра? Может, в эти ворота? Медленно приблизилась и коснулась приоткрытой створки: кошка вполне могла пролезть в эту щель. Решив не отступать, громко постучала и потянула створку ворот на себя. Раздался мерзкий скрип, и я невольно вздрогнула: передо мной стояло то самое, исполосованное рубцами инициалов влюблённых, дерево. Спина похолодела, плечи напряглись. Это же дом Даньи! Ворота не заперты, на ветвях дуба никого нет, между корней сидит пятнистая кошка. Сердце отчаянно заколотилось. Пересилила страх и, медленно опустившись на корточки, протянула руку, пальцы прикоснулись к мягкой шёрстке: она реальна! Кошка подняла мордочку, круглые глаза сверкнули в темноте холодным золотом. Появилось противное ощущение, что меня заманили. – Спокойно, – прошептала я, ощущая, как слегка шевелятся волосы на затылке. – Сначала проверим дом… Может, все спят. Понимая, что русалка не нуждается во сне, натянуто улыбнулась и крадучись приблизилась к входной двери поросячьего домика. Кошка вдруг бросилась мне в ноги и, потёршись о щиколотки, прыгнула на крыльцо. Я покосилась на поблёскивающее окно и содрогнулась: в темноте ночи розовые стены навевали воспоминания о фильмах ужасов. Сглотнула и медленно потянула за ручку: дверь поддалась с нудным скрипом. Шею сковал морозец, по запястьям заструились серые вихри. Я остановилась и глубоко вдохнула, усмиряя силу даймонии, а потом резко распахнула дверь и быстро осмотрела пустую комнату. – Забава? – позвала я, голос мой дрогнул. Минуту послушав тишину, крикнула: – Данья! Голова вдруг закружилась, и я со стоном опустилась на стул, растерянно разглядывая неубранные тарелки с пирожными. Кошка бесцеремонно запрыгнула на колени и, поставив передние лапки на край стола, вытянула шею, блестящий нос её смешно задёргался. – Похоже, здесь никого нет, – объяснила я кошке и хотела погладить её по мягкой шёрстке, но вовремя заметила, что на запястьях ещё дымятся магические вихри. Усмехнулась и, втянув силу даймонии, насмешливо проговорила: – Я едва не лишила тебя воспоминаний, как минимум. Не лезь к ведьмам. Чревато! Кошка, не обращая на мои слова внимания, активно слизывала взбитые сливки с пирожного: уши её подёргивались. Облизнув пересохшие от волнения губы, я потянулась к чашке и, одним глотком выпив остывший чай, откинулась на спинку стула. Внезапно навалилась такое безразличие, что стало всё равно, куда делись девочки, и что я делаю в абсолютно пустом доме. Ноги ныли от долгого бега, спину ломило от усталости, веки словно налились свинцом. Раздался грохот. Я вздрогнула, по телу прокатилась волна жара, сонливость словно испарилась. Кошка замерла, повернула мордочку в сторону шума, да и я затаила дыхание, напряжённо прислушиваясь, но ничего больше не происходило. Осторожно вытащила сотовый и едва не ослепла от болезненной яркости экрана. Сощурившись, набрала брату смс, предупреждая, что в доме Даньи никого и я слышу странный шум, а потом решительно поднялась. Кошка неохотно спрыгнула на пол, а я остановилась, осознав, что перед глазами лишь темнота и очертания экрана сотового. Чертыхнулась, ибо придётся снова привыкать к темноте, и пошарила вокруг в поисках спинки стула, но руки лишь проваливались в пустоту. Повернулась и шагнула к столу, рискуя вляпаться пальцами в сладкую массу какого-нибудь пирожного, но и тут, казалось, ничего не было. По шее пробежался морозец. Глубоко вдохнула, молясь, чтобы зрение быстрее привыкло к темноте, но ничего разглядеть так и не смогла. Впрочем, контура от экрана сотового я теперь тоже не видела. Встрепенулась, – сотовый! – и включила фонарик, вырывая из темноты мутное белесое пятно под ногами. Вытянула руку и повела луч в сторону, но ни стола, ни стула так и не увидела. Ни мягких диванов, ни подушек-сердечек, ни даже розовых стен! Ноги что-то коснулось, и я, с трудом удержавшись от крика, резко опустила руку: луч высветил пятнистый бок животного. – Упорно надеюсь, что ты обычная кошка, – деревянным голосом проговорила я, заглядывая в круглые зелёные глаза. – Хотя надежда тает быстрее, чем количество конфет в нашем офисе! Что дальше? То, что кошка двинулась вперёд, не удивило, лишь усилилось неприятное чувство: значит, интуиция меня не подвела – это ловушка! Она сработала, и скоро я познакомлюсь с её хозяином. Так как делать было нечего, то последовала за животным, стараясь не потерять в темноте её рыжий хвост. Темнота вокруг то сгущалась, то отступала, словно волны тумана, и кончилась так же внезапно, как и началась. Я растерянно уронила руку с телефоном, не в силах оторвать взгляда от освещённой лунным светом каменной плиты, что стояла передо мной. Кошка обогнула её слева и исчезла в тени второй такой же. – Издеваетесь? – простонала я. Звук моего голоса спугнул ворону, птица взметнулась в воздух и пролетела над моей головой, мстительно задев крылом. Я поморщилась от оглушительного карканья и прошептала: – Разумеется, кладбище! А где же ещё искать некромага? Похоже, что меня пригласили… А похищенные девочки тоже здесь? В любом случае, узнать всё это я могу лишь встретившись с самим магом. Решительно кивнула и, стараясь не обращать внимания на сумасшедше-бьющееся сердце, двинулась вперёд, да тут же запнулась за что-то и, чтобы не упасть, схватилась за холодный скользкий камень памятника. Хотела подсветить себе путь, но оказалось, что фонарик съел остатки заряда, и сотовый теперь абсолютно бесполезен. Сунула телефон в карман и, осторожно нащупывая путь носком туфли, двинулась в ту же сторону, куда скрылся пушистый проводник. Кошка обнаружилась на третьей могиле: наглое животное, развалившись на жухлых цветах, вальяжно вылизывалось, но, заметив меня, тут же бросила это занятие и спрыгнула на землю. Я осторожно оглядывалась в поисках тёмного силуэта, но вокруг не было ни души. Луна скрылась за облаком, и пришлось передвигаться практически наощупь, ибо ничего не было видно… кроме разноцветной кошки. Я задумчиво прикусила губу: сейчас она вроде не светится, но я её свободно различаю. Кроме, разве что, единичного случая с туманной мглой, и то не уверена: может, я была слишком напугана, чтобы смотреть на кошку. Интересно всё же, куда она меня ведёт? Луна освободилась от вуали облака, и на кладбище пролился мертвенный свет. Я остолбенела, заметив в окружении корявых деревьев без листьев контуры невысокого здания. – Это дом кладбищенского сторожа? – прошептала я. – Или обиталище некромага? Но чем ближе мы подходили, тем быстрее таяла надежда на мою первую, такую желаемую, версию. Перед домом я заметила открытые каменные склепы, – ровно семь штук! – расставленные так равномерно, словно некто вымерял расстояние между гробами линейкой. Возможно, так оно и было… Кошка проскользнула между склепами и запрыгнула на невысокое крыльцо, а я заглянула в один из каменных ящиков и остолбенела при виде молодой девушки в белоснежном платье. Лицо несчастной было смертельно бледным, глаза закрыты, а губы подведены ярко-красной помадой. Я быстро склонилась над «невестой» и протянула руку, кончики дрожащих пальцев прикоснулись к гладкой и ледяной на ощупь коже. Шею словно пронзили тысячи маленьких игл животного страха. – Ну вот вы и нашлись, – ровным голосом проговорила я и, пересчитывая «невест», обошла гробы. – Шесть… – Поцокала языком: – Для ровного счёта одной не хватает! – Осторожно покосилась на кошку, которая активно вылизывалась на крыльце: – Уж не тебя ли? Ты же Данья? – Кошка, не прерывая занятия, не обращала на мои слова внимания. Я постучала указательным пальцем по губам и предположила: – Или ты некромаг? Если предположить, что тот красавчик с розами, в которого я врезалась во время погони за кошкой, и есть этот маг смерти, то… Кошка не делала вид, что собственная гигиена ей важнее, и все ведьмы животному до лампочки. Может, я ошиблась, и она совершенно обыкновенная? И тут дверь в дом медленно приоткрылась, – от жуткого скрипа мне подурнело. Попятилась и, наткнувшись на пустой гроб, едва туда не свалилась. Взвизгнув от ужаса, бросилась прочь от страшного дома: ляд с ними, с деньгами! Мне с самого начала не понравилась вся эта затея с «невестами»! Быстро оглянувшись, я увидела, что за мной никто не гонится, более того из двери так никто и не вышел, и даже кошка так и сдвинулась с места. Нет, всё равно нужно убираться! Расскажу всё Генриху, пусть Комитет разбирается с некромагом… И тут врезалась во что-то с такой силой, что меня отбросило на могильную плиту. Застонав от боли, осела на землю. Не в силах даже вдохнуть, слабо вцепилась пальцами в землю, как вдруг та задрожала, местами взбугрилась и зашевелилась так, словно кто-то пытается вылезти из глубины. Не помня себя от ужаса, я вскочила и бросилась наутёк, но тут же снова врезалась в невидимую преграду. Хвала небу, не так сильно, как в первый раз. Выпрямилась и судорожно вдохнула: воздух с трудом, словно разрывая, наполнил сжавшиеся от страха лёгкие. Протянула руки: дрожащие пальцы нащупали скользкую поверхность, которую не видел глаз. Я положила на неё ладони и, привстав на цыпочки, подняла руки, проверяя, насколько высока преграда, и даже подпрыгнула, но это мне ничего не дало, – стена уходила и дальше, чем я могла дотянуться. Тогда я, не отрывая ладони от магического забора, пошла вдоль него. Пальцы скользили по неприятно-холодной поверхности, больше всего напоминающей лёд, быстро теряя чувствительность, и я невольно отдёрнула покрасневшую ладонь и, прижав ко рту, попыталась согреть дыханием. Что это? Окружает ли эта преграда дом, или просто стоит одинокой стеной? Я покосилась на кошку: та, развалив задние лапы, с усердием лизала свой живот. Дверь дома оставалась приоткрытой, в проёме никого не было видно. Я опустила глаза, – земля вроде не шевелится, – как взгляд наткнулся на палку с закруглёнными сучками на концах. Подхватив её, я ткнула толстым концом в невидимую стену и, осторожно ступая между могил, пошла вдоль преграды. Над головой с оглушительным карканьем проносились вороны, ветер остервенело раскачивал высохшие деревья, и те жалобно скрипели, роняя на чёрную землю обломки веток. Серебряные блики лунного сияния скользили по мрамору плит то тут, то там, и мне постоянно казалось, что это чьи-то глаза… Палка, упирающаяся в преграду, двигалась абсолютно бесшумно, а вот у меня под ногами то трещала сломанная ветки, то хрустела прошлогодняя листва, то что-то противно чавкало. Рука уже ныла от усталости, а конца преграде всё не было. Я постоянно посматривала на молчаливый дом, понимая, что и эта моя версия, увы, верна, – магический «забор» окружает дом. Расстояние до него навскидку оставалось всё тем же, но крыльца с наглой кошкой видно уже не было, зато взору моему открылись чёрные квадраты окон, напоминающие две зияющие пустотой глазницы в черепе. Я содрогнулась и опустила руку с палкой, как вдруг услышала тихий вой. Напрягла слух: вроде не собачий… да и не волчий, – уж как воет Вукула, я никогда не забуду! И вообще, более всего этот вой походил на тоскливый плач отчаявшегося существа. Опять ловушка? Возможно… Но, как говорит, Генрих, любопытство-то терзает! На всякий случай, чтобы вновь не наткнуться на что-то невидимое, я выставила перед собой палку… ну и так, в качестве устрашения и средства самообороны заодно, – если кто вдруг выскочит, то огребёт дубиной быстрее, чем успеет сказать «мяу»! Звук становился всё отчётливей. Показалось, что я его даже узнаю! Но кто так может выть? Не человек точно: люди так не плачут. Может, какая-нибудь животина по ночам так призывает своего самца, а тут я, да с дубиной… Нате вам брачные игры! Нерешительно остановилась и осмотрелась: кажется, звук доносится со стороны вон того круглого склепа, окутанного вьючным растением типа винограда. Задумчиво почесала затылок: а почему, интересно, мне не пришло в голову, что это может завывать призрак? Кладбище же! Кто угодно, оказавшись на моём месте, уже лежал бы в глубоком обмороке. Но я никогда не верила в призраков, потому что никогда их не встречала. И даже того, кто бы их встречал. А значит, их нет! Опасливо покосилась на склеп: если я не права, и призрак появится, то, пожалуй, даже извинюсь… И решительно шагнула в сторону склепа, впрочем, не опуская палки. Призрак там или животина, если попытаются напасть, то по башке огребут одинаково! Ветер шуршал круглыми листьями растения, которое почти полностью скрывало склеп, а лунные лучи вырывали из темноты блестящие куски камня… Но при приближении я поняла, что ошиблась: это не камень, а дерево, а блестит оно от влаги. Колодец? И тут палка едва не выпала из рук: я вдруг вспомнила, как Лежик рассказывал сказку о демоне, живущем в колодце. А вот в демонов верю! Вспомнить хотя бы энтукку, которая едва не угробила меня. О чём же говорилось в той злополучной сказке? Вроде про чужие далёкие страны… Как демон приманивал путников и утаскивал на дно колодца, где несчастные погибали в страшных мучениях. Перехватив палку двумя руками так, что пальцы рук заныли от напряжения, я решила всё же не сдаваться без боя. Осторожно, бочком, приблизилась и, не сводя пристального взгляда с распахнутого «рта» колодца, покачала палкой, словно приноравливаясь. Сначала я его дубиной по маковке, а если гад вывернется и потащит на дно, то и силу даймонии применю! Он у меня узнает, почём фунт лиха… – Впервые жалею, что рядом нет Лихо, – пробормотала я и, вспомнив про саркастичного полицейского, который оказался предателем, вздохнула: – Точнее, его револьвера! Надо прикупить, хорошая вещь… полезная! Вой вдруг прервался, и я приготовилась нанести твари самый мощный удар, на который только способна. – Мара? От звука слабого, едва различимого на фоне шелеста листьев, голоса у меня задрожали руки, палка опустилась. Демон знает моё имя? Даёт ли это ему преимущество? Некоторые ведьмы могут проклясть, зная лишь имя. Тем более стоит избавиться от демона! Вновь подняла палку и решительно шагнула к колодцу: – Допустим, Мара! А ты кто? – Забава… – Донеслось едва слышно. – Забава? – ахнула я. Помотала головой: – Нет, это неправда! Этого просто не может быть, – русалка до смерти боится воды. Ты не проведёшь меня, демон! Хочешь утащить на дно? Ну выходи, посмотрим, кто кого! – Мара, это я, – голос прозвучал громче, так, словно бы русалка собрала все силы и попыталась закричать, и я вновь нерешительно опустила дубину. – Твоя секретарша и эксгибиционистка в одном флаконе! – Скорей, в одном колодце, – растерянно брякнула я, заглядывая в чёрный зев, но в абсолютной темноте ничего так и не смогла разглядеть. – А что ты тут делаешь? – Вишу… – прошипела она и поправилась: – Или висю… Неважно! Мне плохо, Мара! Спаси меня! Я отбросила дубину и судорожно вцепилась в края колодца. – В смысле висишь? Как? А, чёрт, ничего не видно! – Я с силой начала срывать лозу: длинные упругие ветви тянулись, роняя круглые листья и не желая подчиняться. Но я не сдавалась, и вот лунный свет хлынул в глубину колодца, в темноте угадывались очертания стройного девичьего тела. Я попыталась улыбнуться, но непослушные губы задрожали: – Теперь я знаю, как воет запуганная до смерти русалка. Можешь протянуть руку? Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.