Ректор сунул его в карман и заявил, что бы мы немедленно вели подругу в комнату и уложили в постель. А сам открыл новый портал и тяжело шагнул в него. Мы вышли. Хотя мне очень хотелось остаться. Страшно было за Сая. И за Корвина, который выглядел таким измученным. А всё равно пошёл за товарищем. Ведь маг может полностью выгореть от такого перерасхода магии. Пёсика мы оставили у целительницы. Она, пока осталась ждать и уже обеззараживала и смазывала ранки щенка. Тот поскулил немного вслед Диле, но она приказала ему остаться и полечиться. А я заявила, что когда отведём Дилю, я за ним вернусь. Не известно ведь, что там будет с Саем. Может его заберут в лазарет. И кто тогда присмотрит за пёсиком? — Уж точно не я, — безапелляционно заявила мара Лия. Лучше пусть он побудет в вашей комнате, чем в лазарете. А я вела Дилю и думала, что у меня появился отличный повод вернуться и увидеть что случилось с Саем и как чувствует себя Корвин. Диля заснула сразу, как оказалась в кровати. Последствия истощения. Всё же это только второй портал в её жизни. А порталы очень энергозатратные. А этот ещё и оказался принудительным. Впрочем оба её перемещения прошли на стрессе. Первый из-за смерча, второй из-за несчастья со спутником. Я попросила Эш сходить поужинать и взять у кухарки что-то для Дили. Полноценной еды не дадут. Нельзя в комнату брать пищу. Но, если есть крепкий бульон или молоко с мёдом… Можно взять в закрытой ёмкости. А я не умру, если один раз не поужинаю. Мне гораздо важнее было узнать что там с нашими мужчинами. Подумала и смутилась из-за того, что назвала Сая и Корвина "нашими мужчинами". Никакие они не наши. Сай хорошо относится к Эш. Но он ведёт себя скромно по отношению к ней. Никак не даёт понять, что у него есть на мою подругу далеко идущие планы. А Корвину я сама отказала. Так что, какой же он мой? И по отношению ко мне он максимум дружелюбен. Никак не больше. Даже его дочка, Яночка, показывает больше тёплых чувств ко мне, когда встречаемся с ней на медитациях. Мы даже уже провели с ней пару совместных уроков музыки. Мара Мика говорит, что видит продвижение и в управлении магии и в сочетании её с игрой. У меня ещё не получается сродниться с музыкой, как у малышки, но эта связь уже точно есть. Корвин тащил Сая с осторожностью. Нога его, вывернутая в неестественном положении, чуть выше лодыжки, явно причиняла сильную боль. Сам ректор тоже напоминал орка цветом лица. Кожа стала серо-зелёной. Он опустил оборотня на сдвинутые целительницей столы. Она мгновенно влила ему обезболивающее зелье, поскольку я увидела как он расслабился. И взялась вправлять кость. Зелье было хорошее. Сай даже не закричал. Похожую процедуру проделывал целитель с моим братом, когда этот шалун свалился с яблони, на которую взгромоздился, что бы достать самое румяное. Зрели яблоки начиная с верхних веток. Тогда только начали созревать первые плоды всеми нами любимого сорта. Спелыми, они были краснобокими и очень сладкими. Все те, что были на нижних ветках, были ещё зелёными, а наверху, под южным солнышком, уже розовели несколько. Эти плоды первыми заканчивались в кладовой. Мальчишка, который не любил отказывать себе в лакомствах, полез наверх, сбежав от своего няня. Свалился и орал так, что бедняга нянь, чуть не потерял сознание. Конечно за недосмотр ему тогда досталось от родителей. Но и малявка наорался, пока ему вправляли перелом. У того целителя зелье и в подмётки не годилось составу нашей зельеварки. И хоть мара Эльвинд женщина была неприятная, но в профессионализме ей не откажешь. Я поставила себе за цель очень стараться на её уроках. Я поняла, что жестоко было бы расспрашивать Корвина Делла, когда он в таком состоянии. Мара Лия только зашипела, как змея, на его просьбу об ещё одном зельи. Наказала сидеть и отдыхать, пока не хватит сил перейти в лазарет ножками. И перенести друга. — Он же свалится по дороге, — пожалела ректора я. — Пока я зафиксирую ногу Сая, он отдохнёт. Физически ему перенести Сая будет легче, чем строить ещё один портал. Или можете организовать девушек, взять в лазарете носилки и отнести… обоих, — сказала она после паузы, глядя как клонится головой к столу ректор. Конечно я тут же побежала к Эш, мы быстро поднялись по служебной лестнице в лазарет и вернулись на этаж с носиками. Мы старались сохранить в секрете наличие этого прохода, который показал нам Сай. В принципе, нам о нём знать было не положено. Но, как только носилки оказались на этаже, мы забежали в несколько комнат, к девчонкам, с которыми ладили лучше всех. Нести ректора оказалось желающих больше, чем садовника. И всё же я легко набрала ещё шесть, кроме нас с Эш. Из тех, что посильнее. Ни ректор, ни Сай, лишним весом не страдали. И поднять их наверх можно было на том же устройстве, что поднимало грузы. Хотя нам на нём подниматься запрещалось. Ноги у нас молодые, а накопители дорогие. Но носилки, скорее всего поднять разрешат. Нести их по лестницам неудобно. Но до подъёмника, и от него каждая четвёрка мужчин донесёт легко. А вот по двое не уверена, что справились бы. Оба мужчины были в сознании. Хотя в целительстве такое состояние называется "спутанным или сумеречным сознанием". Ещё его называют онейроид или делирий. В зависимости от того, с чем оно связано. У ректора оно проявилось на фоне слишком большого расхода магической энергии и приёма зелья, быстро возвращающего резерв. У Сая — это действие обезболивающего. О чём нам не преминула сообщить мара Лия. Я уже заметила, что любое действие или ситуацию, наши педагоги превращают в образовательный процесс. Наверное, это уже привычка. Она помогла нам правильно уложить и зафиксировать ремнями пострадавших. Прежде, приказав укрыть их согревающими покрывалами. Саю она сама поддержала ногу в правильном положении. Нам разрешили воспользоваться подъёмниками. Что бы мы не свалили больных на лестнице, причинив им дополнительные травмы. Сначала в подъёмник отправился Сай, а девушки, что его несли, ушли вверх по узкой боковой лестнице. Когда они вернули подъёмник обратно пришла очередь ректора. Мы с Эш несли Сая. Я не стала затевать спор с девушками, что желали непременно нести ректора. И перекладывать его, касаясь к различным частям тела. Наоборот, я чувствовала странную скованность от мысли, что нужно будет дотронуться до него. Хотя и то, что его щупают, и довольно откровенно, другие девчонки, меня тоже нервировало. Поэтому мы занялись укладыванием нашего рыжего дружка. Ректор, как оказалось, по прибытию в комнату лазарета, хоть и с трудом, но занялся своим обустройством самостоятельно. Выставил девушек и уединился, что бы снять верхнюю одежду и прилечь на больничной койке. Эш вдруг тоже решила отправить наших помощниц, которые не сильно и возражали. Она разрезала, уже надорванные целительницей, брюки, неизвестно откуда взятым ножом. Впрочем, когда она возвращала его на место, в скрытые под одеждой ножны, я удивилась, как не видела их раньше. Конечно, мы не переодевались на глазах друг у дружки, да и носила она его на икре под платьем, снимая на время, когда на ней была гимнастическая форма. И на мои выпученные глаза, бросила одно слово — "приют". Рубаху она развязала у ворота и, приподняв Сая, с моей помощью, стянула через голову. И быстро прикрыла одеялом крупное, мускулистое тело мужчины-тигра, покрытое редкой рыжеватой шерстью. Сай опять застрял в полуобороте. Не странно, что девушки не спешили проявлять к парню благосклонность. Некоторые даже относились к нему, в этой форме, с неприкрытой брезгливостью. Замечая такие взгляды, Эш зло шипела, как будто сама была кошкой. Она и на меня посмотрела с подозрением, но меня скорее смутила его частичная обнажённость, чем полузвериная форма. И я с благодарностью подумала о ректоре, который предпочёл обиходить себя сам. Я видела, что его "носильщицы" топчутся в коридоре, когда выходили девушки, уложив Сая. Поскольку ректора поднимали вторым, я поняла, что выгнал он их сразу, как его донесли. Ну, максимум, позволил помочь подняться на ноги. Конечно, Сай не был совсем голым. На нём осталась и нижняя поддёвка без рукавов и короткие, до колен полотняные подштанники. Когда-то я удивлялась, что оборотни не разрывают на себе одежду, перекидываясь и меняя форму тела. Но оказалось, что оборотническая магия меняет любое вещество при обороте. Что кожу тела, что материю одежды. Всё, что находится в пределах её действия, равноценно служит материалом преобразования. Так что мои детские заблуждения, что бедные оборотни после обратного обращения остаются голыми и вынуждены искать во что одеться, давно прошли. Так же и разница в весе между человеком и тем же тигром, довольно значительная. Вес Сая где-то девяносто килограмм. При том, что на нём нет ни грамма жира. А вес тигра где-то триста. Магия даёт этот вес при помощи энергии. Зверю магическая энергия не нужна. При обратном переходе, она возвращается, кроме той, что частично потрачена на само магическое действие. Сай, кстати, в себя не пришёл, в отличие от ректора. Его спутанность сознания плавно перешла в сон. Что там было с Корвином на данный момент, я не знала. Его дверь была плотно прикрыта. От оборотня нас тоже выгнали. Мара Лия была неумолима. Она сказала, что сон для оборотня лучшее лекарство, поскольку он способствует регенерации. А мы ему не мамочки и не жёнушки, что бы сидеть над ним. Слава богам, не над гробом. Мы поплелись в комнату. Когда уходили, Диля спала. Но стоило скрипнуть двери, когда мы вошли в спальню, как подружка проснулась. Она нас порадовала тем, что не сразу потеряла сознание, а кое-что успела увидеть. Её перенесло в какой-то обваленный подземный ход. То, что это не яма и не шахта, а какое-то сооружение, она поняла, увидев стены, сложенные из камня. Сай лежал сверху на огромном животном, которого она не знала. Я спросила на кого оно было похоже. Услышав про рога, первым делом спросила какой они формы. Я вспомнила предположение мара Арье о лосе. Но оказалось, рога у животного были прямые. Но очень большие. Шерсть короткая, не косматая, как у лося. И цвет похожий на палевый, как у щенка, но не в желтизну, а скорее серовато-палевый. Я вспомнила, что, рассматривая в детстве книги с картинками животных, которых нам покупали в огромном количестве, такое описание подходило к очень редким диким быкам, турам, которые всё ещё водились в лиственных лесах. Когда-то они водились в степях, но там их почти уничтожили орки. Туры были огромны. До трёх метров ростом и чуть не под девять сотен килограмм весом. Мы не только, как все дети, с удовольствием рассматривали зверей. Нам о них читали, сначала няни или матушка, а после я с удовольствием перечитывала и сама. Младшие сёстры были увлечены совсем другим. Как только средненькая вышла из детского возраста, её внимание было отдано тряпкам и украшениям. Младшенькая всё ещё слушала меня, если я читала ей про животных, но, как только появлялась средняя, начинала строить из себя барышню. Я была магичка. Да ещё и тянулась к учёбе. Они были ближе друг к другу. Я не настаивала. Думала, что любыми путями постараюсь поступить в Академию. А это может кончиться по разному. В том числе полным отрывом от семьи. Выйди я замуж, приезжала бы в гости. А так, захотят ли родители увидеть меня на первой практике, я не знала. Судя по тому, что мама перевела мне немного денег и передала мою мандолину, она уже отошла. Теперь, увидев, что за ней для меня пришёл ректор, может попробовать убедить папу, что его сватовство ещё может завершиться свадьбой. Я этого боялась. Не хотела, что бы родители снова пытались устраивать мою жизнь. И, хотя я уже может и не была бы против, что бы мы стали парой после окончания учёбы, но он должен был сам предложить мне это, без очередного вмешательства родителей или, не дай боги, короля. Не желаю выходить замуж за того, кого заставляют ли чем-то шантажируют. Хочу, что бы меня полюбили. А иначе вообще ничего не надо. Застать ещё раз того, кто дорог, с другой… Меня передёрнуло. И в голове сразу возникла картинка жадной руки, шарящей по голым ляжкам няньки. Глава 21 Я отвлеклась на воспоминания. Видимо, мой отсутствующий взгляд заставил Эш подёргать меня за рукав. И я рассказала девчонкам про моё детство и книжки про животных. И про то, что животное, под весом которого обрушился древний подземный ход, который скорее всего выкопали ещё при закладке замка, было туром. Описала его. И похихикала над увлекающейся Эш, которая уже мечтала пройти по нему и непременно найти клад. — Раньше строили подземные ходы под замками. Для обороны или удару в спину врагам. Ещё для того, что бы покинуть замок по какому-тайному поручению владельца. Но подземные ходы редко были связаны с сокровищницами, — высказала я свою мысль подружке, — как и с темницами. Это что же, делать побег для заключённых удобнее? Или проход чужака к сокровищам? Выход в такой ход должен быть перекрыт тайными ловушками и железными решётками. Так я, по крайней мере, это вижу. А, если всё как рассчитываешь ты, то все сокровища найдёт мар Арье с этим страшноватым маром Марсеном. Они там наверняка облазят всё возможное. Если смогут откопать вход от обвала. В общем Диля полагала, что Рр'ав выгнал этого тура на Сая. Под весом быка обрушился старый ход. А скорее, Сай на него прыгнул. Тигр не выдержал такого возбуждения. Очень уж трофей показался вожделенным. Бык свалился первым и погиб. Сай, вслед за обвалом сверзился на него. И только сломал ногу, поскольку упал на тело, а не на камни. Хорошо ещё не напоролся на рог. А пёс только ободрался, скатившись следом за землёй и камнями. Обвал дошёл до дерева. Диля тоже не знала как оно называется. В пустыне, в оазисах растут только финиковые пальмы, инжир и оливы. А это дерево было с большим корнем и удержало дальнейший обвал. Наверное, когда его рыли, дерева ещё и в помине не было. Замку может тысяча лет. Я возразила, что старый королевский замок был заложен семьсот сорок пять лет назад. И дата указана над входом. Эш заявила, что не обратила на это внимания. А Диля к входу не выходила и вовсе. Это я обошла весь замок по периметру, пока девочки возились с собакой. Я к животным хорошо отношусь. Но архитектура королевского замка это же тоже интересно. Диля сказала, что когда она вывалилась из портала, то успела только осмотреть всё вокруг. Рр'ав вылез к ней на руки и она отключилась. Когда пришёл ректор и был ли с ним ещё кто-то она не видела. Как не видела и колоритную личность артефактора Марсена. Она не помнит как её перенесли. Хотя почувствовала энергию чужого портала. Мне показалось это интересным. И я отметила себе в голове галочку для вопросов. У меня уже был один актуальный вопрос-подозрение. Говоря о людях, которые находили накопительные камни, я подумала, что, может быть, они, как и я, видели магические испарения. Так я про себя назвала это марево, которое вижу над заклинаниями или артефактами с накопителями. Возможно, я тоже смогу их отыскивать. Надо будет спросить на уроке или найти информацию в библиотеке. В библиотеку нам всё равно нужно. Это я поняла, когда Диля заговорила о незнании флоры и фауны за границами пустыни. Любую тварюшку, что живёт там, она знает досконально. Для неё это либо еда, либо источник опасности, либо пищевой конкурент. Среди травоядных, Диля назвала таких жителей пустыни как орикс или саблерогая антилопа. Лучше всего приспособлена для передвижения по барханам, крупная антилопа аддакс. Есть ещё небольшая газель доркас. Это самая лучшая добыча пустыни. Мелкие животные и насекомые, тоже пища. Но антилопы кормят сразу несколько семей. Хранить мясо негде. Жара не даёт ему времени. Что-то, конечно можно высушить. Но у синих людей принято крупной добычей делиться с соседями. Сегодня ты с ними, завтра они с тобой. За эту ночь Академия получила приличную тушу дичи. Хотя такой редкости, как тур, было жаль. Но, раз он уже погиб, нельзя дать мясу пропасть. Тигр не мог не броситься на такой кусок мяса. В состоянии полного оборота, у зверя есть своё мнение, но в основном в плане первичных животных инстинктов. Таких как защита, питание, размножение. В состоянии полуоборота, в котором застревал Сай, он мыслил полностью, как человек. К утру Диля пришла в себя. Даже отправилась на зарядку. Правда встали мы намного раньше. Нам нужно было накормить пса и выпустить его в сад. Держать его в комнате всё время занятий жестоко. Он к этому не привык. Он и разбудил нас задолго до рассвета. В саду мы и встретили мара Арье и Марсена. Почему-то называть его маром, казалось неуместным. Декан сказал, что когда его ягуар откопал вход в подземный ход, он понял, что они находятся недалеко от замка. Кто станет копать ход слишком далеко. Главное, что бы он выходил в потаённом месте. А значит можно попробовать по нему пройти. В теле ягуара он силён и обладает острым нюхом и чутьём на опасность. Марсен артефактор, и в нём есть, пусть и чуть, но крови орков. Он тоже опасность чует. Но ловушки оказались разряженными, а решётка в подвал замка открыта. Мар Арье притащил на себе две ляжки тура. Марсен взял печень, сердце и прочий съедобный ливер. Их они уже унесли на кухню. Сейчас надо сходить за шкурой и остальным мясом. Они могут взять с собой щенка. Прогуляют его, заодно и накормят свежим мясом. Хищники до него не доберутся. В яме крутые стенки и довольно глубоко. Мы обрадовались такому удобному случаю и побежали на занятия. Ректора и Сая мы в ближайшие пару дней не увидим точно. Лия Таруфа женщина серьёзная. Сказала, что будет чистить ректору печень, значит будет. А перелом ноги, при любой регенерации, тоже за два дня вряд ли заживёт. Я поинтересовалась у Яны о самочувствии отца. Она сказала, что с папой всё в порядке. Ей взяли ещё одну учительницу и она учит с ней математику, грамматику, географию и историю. Мы сказали, что после обеда собираемся идти в библиотеку и учить с Дилей животных нашего региона. А она расскажет нам о пустынных. Девочка попросилась пойти с нами. В Академии её не ограничивали. Она могла ходить где угодно. Только посещать запланированные уроки. После обеда с ней должна была остаться Марил. И мы можем сказать её сейчас, что хотим взять её в библиотеку. Марил только обрадовалась не запланированному отдыху. Мы хорошо повеселились в нашем жилом блоке. Сильфида разрешила взять с собой книгу, поскольку учебный год начался и библиотека больше не пустовала. Старшие курсы требовали книги гораздо более редкие, чем первокурсницы. Им приходилось работать в библиотечном зале. А мы хотели читать и рассказывать вслух. Конечно, мы бы помешали другим. Да и Яночка неожиданно разрезвилась. Изображала животных, про которых мы читали и пыталась скопировать издаваемые ими звуки. Слух у нас с малышкой был отличный. Оказалось воспроизведение тоже. Только вот не всех животных мы видели вживую. За девочкой совершенно неожиданно явился мар Арье. Оказалось он собирался отвести её в лазарет, повидаться с отцом. Он и продемонстрировал нам ещё несколько звуков, издаваемых различными животными. Я повторять застеснялась, а Яна оторвалась вовсю. Но задерживаться декан не мог. Его ожидал Марсен. Он остался в Академии до тех пор, пока ректор не будет готов снова открывать порталы. Он не слишком любил перемещаться в одиночестве по академии. Девушки откровенно его пугались. Хорошо хоть воспитание помогало не визжать, а вести себя сдержано. Вот он и сидел в лазарете, ожидая пока его сменит дочурка ректора. Мы про него узнали совсем мало. А было любопытно. Но мы так и не пугались его, как другие. Мне он даже казался этаким записным образцом воина. Малюсенькая часть орочьей крови уродом его не делала. По моему мнению, по крайней мере. А ещё, судя по виденному нами артефакту, руки у него росли из нужного места. Меня интересовали все области магии. Артефакторика тоже. Я всегда была жадной до знаний. Как уже говорила, хочу всего и побольше. Может Марсен о себе всё сам расскажет. Как только подловить его так, что бы это было прилично. И я попросила у декана, что бы гость, пока он присутствует в Академии провёл у нас лекцию по основам артефакторики. В рамках теории магии. Потом я надеялась задержать его после лекции вопросами. Была уверена, что в желании их задавать, конкуренток у меня не будет. Декан признал мою просьбу стоящей. Нужно было только уговорить гостя. Но с этим пусть Корвин справляется, резонно решил он. Ведь Марсен был его другом. Или старым знакомцем, по крайней мере. Я же рассчитывала, что на фоне общего страха, моё любопытство будет поводом к общению. Эш тоже не возражала попытать артефактора о его жизни. Но её интересовало совсем другое. Его связь с орками. Девушка всё ещё болезненно воспринимала свою потерю близких, и потерю памяти о тех событиях ещё больше. А ещё я обратилась к декану с вопросом, на который Эш очень живо отреагировала. Я хотела знать можно ли избавить Сая от этих застреваний в полузвериной форме. — Он и сам избавится от них, — немного смутился декан, — когда консумирует свою истинную пару. Если найдёт такую. Декан ушёл, забрав с собой Яну. Она всеми силами уговаривала нас в следующий раз встретиться в их крыле. Нам ещё оставалось изучить много животных. Да и Диля нам ещё не рассказала о фауне пустыни. Но мы отнекивались всеми силами, считая посещение жилища ректора неудобным. — Но он же ещё в лазарете, — возразила девочка, — и завтра мы можем собраться без него. У нас места больше. Мы можем и пообедать у нас. Нам закажут обед в комнаты. На всех. Так что можем встретиться сразу после уроков. Моя учительница зайдёт за вами. Она как раз ведёт у меня математику до обеда. А после с удовольствием пообедает с нами и тоже послушает про пустыню. Она очень хорошая. Добрая. Почему-то меня это не сильно обрадовало. Женщина нравится Яне. Может понравиться и мару Корвину. А мне останется только пожинать плоды своего отказа. С каждым днём я всё больше присваивала этого мужчину в своих мыслях. А он не проявлял пока никаких ответных шагов. Пора взять себя в руки или лелеять свою досаду. Я не умела показывать своё расположение мужчинам. С Альбином всё было совсем по другому. Мы росли рядом, чуть не от горшка. А тут взрослый, не слишком открытый мужчина. С личной трагедией и уже любивший однажды. Сможет ли такой полюбить снова? Я не была в этом уверена. Как не чувствовала и уверенности в себе, как девушка. Всё же моя первая любовь закончилась изменой. И пусть я понимала, что Альбин не воспринимал всерьёз прислугу, которую можно безнаказанно лапать по углам. И даже опрокинуть с её непосредственного желания. Но я-то не ощущала себя интересной и красивой для того, кого считала искренне любимым. Эта сценка соблазнения здорово понизила мою самооценку. Говорят, женщина должна испытывать удовольствие от соития с любимым мужчиной и доставлять удовольствие ему. Но я, пока, ничего кроме гадливости, вспоминая эту парочку, вжимающуюся друг в друга, не испытывала. В глазах возникала бесстыдно задранная юбка и белые булки голых ляжек. А ещё всхлипывающие стоны удовольствия, когда рука Альбина скользнула между бёдер нахалки. Я затрясла головой и не сразу поняла почему Эш шипит на Дилю. Оказалось, та спросила её не боится ли она, что Марсен побьёт нас, если мы полезем к нему с вопросами. Огневичка злилась не на подругу, а на то, как с ней обращались мужчины в её семье. Это я и объяснила девушке, когда она шарахнулась уже от Эш. — Огневики очень эмоциональны, а с тобой она уже чувствует дружескую связь. И она сердится, что кто-то смел тебя бить только за вопросы. Раз уж ты сейчас предполагаешь такую реакцию от нашего гостя. — Просто он кажется мне похожим на наших мужчин. Только он бледный, а наши смуглые. И тоже бреют головы, оставляя растительность на лице. Они сбривают бороды раз в год. В день жертвы проклявшему нас богу. Частичку себя сжигают в его честь на священном огне. Вы же знаете, что волосы это часть нас. По ним можно наслать заклятие. Как хорошее, так и плохое. Иногда, когда больной лежачий и не может добраться до лекаря по пескам, а лечение нужно провести как можно скорее, к целителю везут отрезанные пряди волос. Иногда помогает вылечиться совсем, а иногда, дождаться переданных зелий. Мой отец очень похож на этого Марсена. Глава 22 Урок по теории магии в нашей группе предстоял послезавтра. Весь следующий день Марсен пообещал вести лекции у старших курсов. И более близкие к артефакторике. Декан поблагодарил за идею. Мы же завтра согласились собраться за обедом у Яны. Пока Сай находился в лазарете, щенка на ночь мы забирали в комнаты. Декан разрешил. Утром его кормили и выпускали в сад. Весь день он искал себе пропитание самостоятельно. После обеда мы обычно сидели в саду и занимались домашними заданиями или рисовали. Иногда, как раз пса. Ну, или цветы. Я больше любила общие пейзажи. Прозрачными водными красками. Диле удавалось прорисовывать мелкие детали растений. А вот Эш рисовала лица. Портреты с окружающих она пока писать не решалась. Но из головы её рождались очень характерные образы. Некоторые из них она даже считала знакомыми, хотя и признавалась, что не знает кто они. Я поощряла это, с одобрения целительницы. Она считала, что это могут быть образы из её прошлого. И, возможно, глядя на эти рисунки, она его вспомнит. Заблокированные стрессом воспоминания вернутся. Про брошенную мимоходом фразу декана о том, что Сая вылечит близость с его истинной парой, погрузила Эш в раздумья. Иногда они были очень печальными, иногда в её взгляде рождалась надежда. Я не говорила об этом, поскольку и сама была в разброде и шатании. Я решила присмотреться к новой нянечке Яны. Может быть она и вправду хорошая девушка и я не имею права тянуть одеяло на себя, пытаясь понравиться мужчине, которого сама же и отвергла. От всех грустных мыслей меня спасали лекции. Каждую крупицу знаний, я поглощала, как пирожное. У меня многое получалось. Сочетание медитации и музыки давала двойное продвижение в управлении даром. Чуть медленнее но и резерв подрастал. Наш пруд в саду питался из ручейка, который рождал лесной источник. Он был каким-то образом соединён с забором воды для замковых нужд. Вся система, включая очистку, была артефактной. Я поняла это, глядя как в первый же день своего присутствия в замке, в компании декана, Марсен проверял что-то, находящееся в домике, который я считала обычным садовым украшением. Он стоял на маленьком островке в центре пруда. И оказывается, в нём были спрятаны артефакты, которые откачивали лишнюю воду, поступающую в пруд. Я предположила, что вся эта система была построена вместе с замком. Возможно родник, с ручьём вытекавшим из него, направили в искусственно вырытый пруд. А уж ручей не понёс воду дальше, а обеспечил водоснабжение замка. Как только закончился последний урок и мы вышли в коридор и наши однокурсницы потянулись к столовой, к нам подошла молодая женщина. Она представилась как Зива Пнина. И её история оказалась очень типичной для женщин-магичек, пережёванных системой предвзятого отношения к женской магии. Конечно, историю эту мы услышали не по дороге. Странно было бы, начни она откровенничать с первых минут знакомства. Но, за неспешным обедом, а Яночка ела плохо, постоянно уходя в свои мысли, мы коротко рассказали Зиве о себе. Она так поразилась, что наши с ней истории, до момента поступления в Академию, очень схожи. Возможно и продолжение будет идентичным. Ничего нельзя запланировать заранее. Особенно в отношениях мужчины и женщины. Нам не говорили об этом, но лучших учениц Академии, после выпуска, приглашают на очередной королевский бал. Король желает дать возможность девушкам познакомиться с потомственными магами. Но заставить их жениться не может. Но институткам по закону должно произвести на свет хотя бы одного ребёнка. Его дальнейшая судьба под эгидой короля. Но он ни в чём не должен нуждаться. Если у родителей сладится, всё прекрасно. Но при отказе оформить брак, ребёнок достаётся семье отца. На таком балу Зива познакомилась в любовью всей своей жизни. Потомственный маг, красавец, но человек зависимый от мнения семьи. Однако Зива была влюблена и как все влюблённые верила всему, что говорил ей любимый. Однако, когда она родила мальчика, наследника роду Раш, заключить брак им не позволили, а ребёнка забрали в семью отца, которая появилась очень бысто, с просватанной ему молоденькой магичкой из потомственных, только вступившей в совершеннолетие. Эта девушка действовала так, как было предписано для женщин из магических семей веками. И не имела тёмных пятен, типа Академии ДУРА, в биографии. А Зива любит его до сих пор. Вот ведь глупость, право. С тех пор как её разлучили с сыном, она старается работать с детьми. Но ей редко это удаётся. Чаще всего это дети с пробуждённой до времени магией. Конечно не мальчики. Девочки. И работа у ректора ей как подарок. Обычно, даже при таком уязвимом положении ребёнка в семье, к воспитательницам и учительницам относятся как к людям второго сорта. Женщина это жена. Остальные, что-то вроде недавно вошедших в моду при королевском дворе, съедобных улиток. Кривятся, но едят. Королю же нравится. А тут её уважают. И, хотя Яночка не очень внимательна, и больше всего завязана на музыку, но и остальные знания ей по душе. Ребёнок она не скандальный и не балованный. Хотя у отца мало времени для её воспитания. Но она растёт маленькой институткой. Зато с большим магическим даром. Мы досмотрели взятую в библиотеке книгу, а после стали слушать рассказы Дили о пустынных животных. Больше всех впечатлили всех ядовитые твари. Такие, как карликовая гадюка аддер, рогатая змея демон, песчаная эфа. Но змеи и яд знание привычное. Но оказывается в дюнах живут ядовитые ящерицы под названием чудовище гила и бисерная длиннохвостая. А ведь есть ещё пауки — тарантул и золотое колесо и фаланга, скорпионы, многоножки. Когда-то опасными считались и таинственные "круги фей", но оказалось что подними просто живут колонии термитов. Девушки восхитились маленькой мышке-волку. Которая выходит на охоту по ночам и поедает ядовитых скорпионов. Она поднимается на задние лапки и воет, как волк, только тоненьким смешным голоском. Но, что всех поразило, что самым опасным насекомым пустынники считают комара. он переносит множество смертельных болезней и заражает людей через кровь. От этих болезней умирает в пятьсот раз больше людей, чем от всех остальных насекомых пустыни. Мне день показался совсем домашним. Как будто вернулась домой и провожу досуг с родными. Зива и правда оказалась отличным человеком. И ревновать её к Корвину не было смысла. Она, на её беду, однолюбка. И чувства к отцу её ребёнка не пропали. Хотя поступил он с ней гадко. Не более гадко, чем положено в нашем обществе и ровно так, как предупреждала меня матушка. Но для меня это не был поступок мужчины. Того, кто говорил девушке слова любви, влез к ней в душу и в постель. А после предал. Предпочитаю попасться на таком предательстве, как у меня с Альбином. Разлуку с ребёнком я бы не выдержала. Мы бы веселились и дальше, если бы в определённый момент не заметили, что в дверном проходе стоит наш ректор и, склонив голову на бок, как птица, наблюдает за нашим разгулом. Смутились все. Кроме Яны. Она с весёлым писком подбежала к отцу и обрадованно затрясла его за брючину. Всем видом показывая, что её место в объятиях отца. — Прости малышка, — потрепал её щёчку слегка бледный отец, — эти лекарства совсем лишили меня силы. Я соскучился и упросился домой, только с обещанием лежать и не перетруждаться. А ещё продолжать диету. Так что вы продолжайте веселиться, а я к себе. Заглянул только посмотреть, кто у нас смеётся как свадебные колокольчики. Ректор мягко улыбнулся и вышел. А мы, конечно, сразу засобирались. Я ночка расстроилась. Но объяснение, что её отцу нужен покой, приняла. Мы больше не собирались встречаться с малышкой в их крыле. И пригласили девочку по очереди, посетить следующий раз опять наши комнаты. Но, на завтра у нас был запланирован урок с Марсеном. И мы сбирались даже пожертвовать обедом, если он не откажется ответить на наши вопросы. Урок оказался настолько увлекательным! И таким необычным! Марсен был совершенно нетипичным артефактором. Как мы уже успели обратить внимания, его изделия были смесью механики и артефакторики. Перед занятием мы видели как ректор передавал ему какие-то мелкие предметы. И мы услышали кое-что, что напугало девчонок. Ректор просил как можно тщательнее разобраться в устройстве артефактов, которые чуть не сделали его инвалидом. И кто производит это и, что хуже всего, продаёт оркам. Ведь эти твари не умеют ладить с предметами и вливать в них магические заклинания. Штуковины, переданные ректору, были в стазис-контуре. Я, по-прежнему видела марево заклинания над ними. И теперь уже в новом ключе. Я различала оттенки магии. Ту, что была заложена в артефакт, и ту, что сдерживала его злую силу. Мои способности претерпевали развитие. И я этому радовалась. Но до сегодняшнего дня так и не обсудила ни с кем. А ещё у меня был нестерпимый зуд познания. Мне очень хотелось проверить мою теорию про связь моего умения видеть ауру магии и поиском накопительных камней. Я знала, что находят их в зонах, которые называют местами силы. На таких местах древние ставили капища богам. Их я, кстати, тоже могла почувствовать. Не проверяла, правда, но была в этом свято уверена. Думаю, для попытки обнаружения камня, нужно место силы. Только достаточно дикое, что бы камни с возможностью накапливать магическую энергию, находились там достаточно долго, что бы не быть кем-то найденными. А ещё мне было интересно, что если, найдя такой камень, притравить на поиск Рр'ава. Станет он искать их, как псы, что научены искать подземные сумчатые грибы, которые целители называют "тартуффо", а повара "труффальдино", что значит "плут". За умение хорошо прятаться в земле и обманывать поисковиков. Целители используют его сок для лечения глаз. Причём его можно использовать даже беременным. Но у некоторых есть индивидуальная непереносимость этого деликатного гриба, что связана с магическими способностями. Повара ценят его прекрасный ореховый вкус. И стоит он очень дорого. Но эти мысли тут же отошли в сторону после начала урока Марсена. Лекция была далека от теории магии. Рассказывал он образно и очень интересно. Свои подвижные изделия, а были у него и такие — артефакты-шпионы, называл "таракашками". А остальные — "притворщиками". Поскольку всегда маскировал их окончательную оболочку под что-то неприметное, подходящее к обстановке, в которой артефакт будет работать. И я поняла, что ректор безгранично верит этому человеку, поскольку я замаскированные под гальку мины, прежде всего соотнесла бы с его работами. Но, может быть, враги считали его не просто спецом, который делает вещи, что мешают врагам воевать, они пытаются подставить этого ценного для короны парня, подстраиваясь под его характерные признаки в изделиях. Об этом, чуть позднее, Марсен тоже завёл разговор. Он сказал, что врагам такие попытки не по зубам. Поскольку видят внутренности его артефактов только ближайшие друзья. Когда его изделия попадают в корпус, освободить оттуда можно только взрывную волну. Любопытные останутся без рук, и, скорее всего, без глаз. Он прячет свои секреты тщательно. Мы с Эш переглянулись. Когда искали Дилю по следу портала, артефакт оставался без корпуса. Видно он ещё был в работе. И мы содержимое видели. Я ещё восторгалась красоте его кованной механики. То ли Марсен об этом забыл, в чём я сомневаюсь, то ли не посчитал первокурсниц способными разобраться в таком уникальном и сложном изделии. Я, кстати, обратила внимание, что после обнаружения следа перемещения и создания портала ректором, Марсен забрал свою штуковину с собой. Впрочем, даже на уроке мастер не скрывал, что его изделия смесь механики и магии. Но вот сама мысль создания именно таких артефактов связана с его личными способностями, связанными с происхождением. Вот за этот, едва торчащий, хвостик я и приготовилась схватить. Потому что это было ровно то, что нас интересовало. Пусть каждую по-своему. Но одна и та же тема. Надеюсь нас не пошлют к кошке в лукошко. Выражение в данорийской человеческой диаспоре устоявшееся. Ведь именно кошек считают самыми любопытными животными. Мы едва дождались конца занятия и пока наши товарки обползали сторонкой Марсена, складывающего в большую кожаную сумку свои образцы, которые он показывал на уроке, объясняя их назначение. Делегатом всё же уговорили выступить Дилю. Девушка явно его заинтересовала. Это можно было заметить по его взглядам ей в спину. Он их не афишировал. Но такие две "любопытные кошки", как мы с Эш, конечно же, эти взгляды приметили. Немного робкая, но открытая девушка с умными глазами точно интересовала Марсена. Конечно для женихания он был совсем старым, но Диля, при упоминании об этом, заявила, что жених, которого нашёл ей отец был старше лет на пятнадцать. У них вообще право на женитьбу имеют те мужчины которые являются главами семей. Сыновья, уходя из семьи отца, что бы стать главой новой, должны иметь свой шатёр, свой источник заработка. Свою слезу бога не менее девичьего кулачка размером, которыми они должны будут обменяться во время свадебного обряда. Для девушки его находит семья. Отец или братья, если, не дай боги, пустыня забирает старшего рода, должны найти этот камень для женщины своего рода. Без него никто её не возьмёт. А вот парни должны делать это сами. И от размера камня зависит, зачастую, предпочтение семьи невесты. Конечно приоритетом является источник дохода. Поля. Стада. Оазисы в протекторате. Её жених владел оазисом с собственным именем. Ахм-Шер или Священный Источник на языке её народа. Это был не самый большой, но самый древний из известных в пустыне оазисов. Вода его родника считалась даже лечебной. И родник этот не иссякал с момента образования пустыни. Считалось именно возле него бог когда-нибудь подарит прощение её народу. Он, якобы, создал источник как символ надежды на прощение. Потому, что боги не должны оставлять людям безысходность. Боги — существа, что дают надежду на прощение. Достаточно привести душу верующего в состояние предписанное божественными откровениями, проступившими на священных камнях-скрижалях, в момент рождения мира. В оазисе росли фруктовые деревья. Но люди не любили её жениха. Он брал пусть и небольшой, но налог, за остановку в оазисе и пользование водой. Люди шептались, что вода священного источника принадлежит богу и, рано или поздно, он накажет его за жадность. И добавляла, что исчезновение, предназначенной ему, невесты точно припишут наказанию свыше. Но она рада. Её жених был жаден и злобен. Он бил своих жён нещадно. Вот кто были по-настоящему "синие люди", горько посмеивалась Диля. И я была бы самой битой. Отец всегда говорил, что я непокорная. Но даже его сыновья от других жён спешили скорее покинуть дом отца и получить право на свои семьи как можно раньше. Он и по их спинам посохом погуливал. Вот, трясущуюся от волнения, непокорную мы и отправили с вопросами впереди нашей неугомонной троицы. И, выдав слегка страшноватую улыбку, Марсен не отказал Диле ответить на вопросы. И сначала мы услышали историю его происхождения. Ведь магические способности напрямую переходят к нам от предков. — Видите ли девушки, — пряча улыбку, глядя, как неоднозначно она действует на Дилю, ответил Марсен, — в моей крови присутствует орочья. Ещё мою прабабку захватили в плен. Она родила дочь, которая выросла с орками и хорошо знала степь. Но быть проданной какому-нибудь вождю в рабство не желала. И умудрилась сбежать. Девочка была больше похожа на мать. Конечно, и при этом она не была красоткой. Но осталась в приграничьи, где свободных девушек куда меньше, чем свободных мужчин. Замуж правда не вышла, но всю жизнь прожила с одним из воинов. Она родила мою маму. Та тоже официальной семьи не создала, но мужчину выбрала сама и по своему вкусу. Меня воспитывала сама. Отца я не знаю. Так что орочьей крови во мне малая доля. Однако она мешает мне в полной мере владеть человеческой магией. А потому я в своих изделиях пользуюсь механикой и накопительными камнями. Но и каплю своей индивидуальной магии вкладываю. Я обязательно разберусь кто так топорно пытается подставить меня. Хотя бы потому, что считаю эту страну своей. А тот, кто производит ту дрянь, что едва не убила моего друга, ещё может натворить дел в приграничьи, Он для меня враг и шпион. Ведь воинов мы ещё можем оберечь при помощи артефактов. И они серьёзно предупреждены. А сколько может пострадать детей?.. Они ведь любопытны и могут случайно наступить на мину или взять в руки, что бы рассмотреть. Меня снова кольнула мысль об накопительных камнях. Но я знала, что даже Сай, как бы лояльно он к нам не относился, не возьмёт нас в лес, что бы поискать место, где я могу проверить свою версию. Про других я вообще молчу. Диля тем временем расслабилась и уже спокойно говорила с Марсеном. Он пообещал дать ей артефакт, который, если не предупредит спонтанные прыжки, которые могут и жизнь ей спасти, но сможет оставлять чёткие координаты места её перемещения. Нужно будет только держать в комнате базу с накопительным камнем. На ней будут отображаться цифры с координатами на общей портальной сети. И я снова подумала, что нам нужны накопительные камни. В моей голове зрела очередная авантюрная мысль. Да, папа был прав, когда говорил, что за моей внешностью пай-девочки сидит маленькая бешеная орка с самоубийственными идеями. Да иначе я бы и не оказалась в Академии. И всё же с девчонками я посоветовалась. Отправиться в лес одной, хотя бы и по разведанному Саем и деканом ходу, было страшно. Рр'ав, конечно, нас проведёт. Ведь он точно знает место. Но он ещё слишком мал, что бы защитить нас от волка или медведя. Может, через некоторое время, я сама смогла бы нас защитить, воздействуя на психику зверя. Ведь моя ментальная магия за последнее время значительно усилилась. Но хотя бы раз попробовать применить её на практике… А нам, до окончания первого полугодия, этого точно не светит. А в это время уже наступит зима. Сейчас уже начало осени. А мы ещё не проучились и месяца, как первокурсницы. Эш, конечно загорелась. Она же огненная. А Диля и вовсе не заволновалась. Она не понимала чего тут бояться. Температура вполне сносная. Не пустыня. Еды в лесу полно. А со спутником вообще не проблема. Он нас уведёт с дороги любого зверя. Поймает дичь. Найдёт воду. Вот только все сразу бросятся нас искать. И ни о каком тайном походе и речи не возникнет. Вот если бы можно было обернуться за несколько часов. Нас никто не контролирует в столовой. Так что ужин мы могли бы пропустить. Выйти после обеда, а вернуться к темноте. Собственно, в подвале замка можно воспользоваться светильниками или даже факелами. Тогда можно захватить и часть ночи. А можно даже попробовать создать светящийся магический шарик. Это же маленькое и простое колдовство. Сколько раз Альбин зажигал его при мне и меня уговаривал это сделать. Только я боялась пробудить магию. А теперь она уже открыта. Ну и что, что мы ещё не практиковали? От такой мелочи нам на голову остальной проход не упадёт. Да и попробовать можно будет за территорией Академии. Там уж точно ничего страшного не случится. Правда я думала, что "огонёк" это огненная магия. А Эш хуже меня управляет даром. Мне помогает музыка. Но я могу посмотреть в библиотеке или задать вопрос мару Арье, может ли другая стихийная магия создавать освещение? Почему-то я не подумала, что Альбин ведь тоже воздушник. И заклинание не записала. В любом случае, эту операцию стоит обдумать. Не прямо сегодня пытаться исполнить задуманное. Уроком Марсена мы остались очень довольны. А в библиотеку отправилась я одна. Сильфида благоволила мне и позволила посмотреть заклинания нашей общей с ней магии. Я не говорила, что конкретно ищу. Просто проявила общий интерес. Очень обрадовалась, когда нашла похожее заклинание воздушной магии. Оно называется "светлячок". Активируется за счёт энергетических частиц в эфире. Учёные пытались выяснить как в атмосфере образуются молнии. Считали именно из-за них. А маги просто ими пользуются. Выписала для себя ещё несколько простых воздушных заклинаний, что бы вне стен замка попробовать их все. Среди них есть очень интересное и, к моему удивлению, простенькое. Собирать из воздуха влагу. Если научиться, никаких источников воды искать не нужно. Даже в пустыне есть минимальная влажность в воздухе. Стало любопытно и я нашла эти значения в таблицах. Днем в пределах 5—20 %, а ночью — от 20 до 60 %. Уж стакан воды из воздуха я всегда наколдую. Если научусь, конечно. А, вот, возвращаясь из библиотеки, услышала мужские голоса. Мужчин в Академии не много. Да и голос Корвина я узнала. И спряталась в нише за статуей сильфиды, которую, видимо, для хорошего расположения духа нашей библиотекарши установили в коридоре. — Марсен, — говорил ректор немного печально, — я вижу, что ты как будто не в себе. Ты никогда так не увлекался женщинами. Да и какая она женщина. Девочка. Малышка. Мне тоже очень нравится моя несостоявшаяся невеста. Она оказалась восхитительной девушкой. И очень талантливой. Но я видел их в своём доме. Как они общались с Яночкой. Дети… Она ещё не готова быть матерью. Я смотрел на всех них как на дочерей. И чувствовал себя извращенцем. Как будто собирался поухаживать за своей малышкой. Да и учиться им надо. Замечательно одарённые девушки. А начни я строить планы, да ещё и говорить с ней о них, и мне будет очень трудно оставаться её ректором. Вот через шесть лет будет самое время. Я и Саю это сказал. Хлопнула дверь библиотеки и я выбралась из-за статуи с горящими от стыда ушами. И щеками. И, кажется, даже всеми остальными частями тела. Я вряд ли решусь сказать девочкам о подслушанном разговоре. Хотя Диля, как я поняла, не видит ничего странного в том, что бы оказаться женой Марсена. Но про какие-то чувства там говорить ещё не приходится. Другое дело Эш. Вот ей Сай точно нравится. И в последнее время она серьёзно страдает от сомнений. Услышав, что излечить порок оборотня может консумация брака с истинной парой, она мучается, примеряя на себя эту истинность. И думает, что интересна тигру только как друг. А оказывается он чуть ли не сватался через ректора. А теперь вот Марсен. Этот вообще загорелся в день. Вроде ему чего-то там снизу подожгли. А вот серьёзно ли это? Завёлся старик на молоденькую девочку. А вот интересно, сколько ему лет? Корвин ведь тоже много старше меня, а я тут рассуждаю, как сплетница базарная, со своим "богатым жизненным опытом". Наша старая кухарка была такой. Всегда знала как жить правильно. Мама жутко злилась, слушая её поучения, когда находилась с нами на кухне. Она ведь всегда учила нас сама. Говорила, что у работников кухни есть свои ежедневные обязанности и поучения в области морали в них не входят. Я пришла в комнату, когда девочки уже закончили заниматься и убежали в сад потискаться со щенком. Мне всё ещё было не по себе. Я улеглась в кровать и отвернулась к стенке. Я знала, что мои подружки достаточно деликатны, что бы не будить меня и у меня будет время подумать. И сколько я не возвращалась к этой ситуации, так и не пришла к окончательному решению и даже не смогла определиться с собственными желаниями. С одной стороны, я была рада, что нравлюсь к Корвину и он серьёзно думает о будущих планах на наши отношения. С другой я немного злилась, что он воспринимает меня как ребёнка. Немного, потому что и вправду не могла представить себя матерью. Не то что Яночки, но и собственного ребёнка. А ещё, я должна была забыть сцену измены Альбина. В том виде каком она ко мне приходила в воспоминаниях, я с ужасом думала о близости между мужчиной и женщиной вообще. Мне было гадко. Я уже не чувствовала того девичьего томления, которое ощущала к Альбину Авиру, но и взрослой страсти, как это описывали в маминых журналах, не смогла в себе пробудить. Даже гипотетически. Корвин вызывал во мне восхищение, уважение. Иногда я ревновала его к другим. Но попробуй он поцеловать меня сейчас и могла бы случиться истерика. Я увидела бы себя со стороны с задранной юбкой. Или мне только так казалось? Глава 23