– Да. Лорд повернулся ко мне. – Выходит, вы все взяли книги и направились по комнатам? Я покачала головой. – Не все взяли книги. Звоне та была не нужна, она и без нее все это знает. Ректор внимательнее начал смотреть на меня. – То есть Звона книгу не брала? – Да, – выдохнула я, стараясь сказать это ровно. Хотя явно ощущала, что разговаривать мне становится все труднее. – И для Эларии мы книгу не брали, эльфы с детства простейшие артефакты знают, зачем она ей? Реймонд подошел ко мне. Присел у кровати и, смотря в мое лицо, спросил: – Где эти книги, Аяна? Что вы с ними сделали? Я пожала плечами. – В комнате должны быть. Мы их переписали и спать легли. Ректор провел пальцами по моим волосам, тяжело вздохнул и выпрямился. В глазах его сверкнула черная молния. – Отдыхайте, Аяна. Ни за кого не переживайте. Наши маги полностью смогли восстановить магический резерв остальных адепток. Он развернулся и направился к двери. – Лорд Реймонд, – остановила его я. Герцог повернулся, вопросительно посмотрел на меня. – Вы думаете, что воздействие шло через книгу? – спросила я. Он мрачно ухмыльнулся. – Уверен. Осталось убедиться в этом и узнать, как так произошло, что отравленные экземпляры появились у Веи и попали к вам в руки. – Но зачем Вее нас травить? – искренне удивилась я. – Хотел бы я это знать, – голосом, которым обычно произносят приговор, сказал ректор. – Отдыхайте, Аяна, я позже к вам зайду. И он вышел, мягко прикрыв за собой дверь. А я уставилась немигающим взглядом в потолок. Хорошо сказать, отдыхайте. У меня после разговора с ректором тысяча и одна мысль в голове начали крутиться. Кто мог отравить книги? Зачем это Вее? Незачем! Это точно не она? А кто тогда? И почему они оказались именно у нас? Связано ли это воздействие со мной или так сложились обстоятельства? Ведь книги мог взять кто угодно! Но взяли именно мы! И это уже не запугивание, а целенаправленное действие на уничтожение второй сути. Запрещенное действие! И на кого оно было направлено? * * * Весь день меня не выпускали из палаты. Как я поняла, остальные пострадавшие девушки тоже все еще находились на лечении. Посетителей ко мне не пускали, как и к ним. Хотя я отчетливо слышала из приемной голоса парней Лейн, возмущенный говор Райтега, требовавшего провести мужчину к адепткам его курса. Но даже ему отказали, сославшись на строгий приказ ректора. Зато ко мне трижды заходил целитель Монсепан, интересовался состоянием, проверял пульс и зачем-то заглядывал в глаза, словно хотел через них понять состояние Тени. Та, как он и говорил, пришла в себя часа через два. Сразу с ворчанием и бухтением: «И совсем не обязательно было меня усыплять! А если бы за это время нас снова отравили? Кто тогда помог бы?» «Вокруг слишком много лекарей и деканов факультетов, нас точно не рискнут отравить здесь», – усомнилась я. Тень лишь хмыкнула. «Кто знает, может, недруг среди них. Я никому не доверяю». В этом я с ней была согласна. Мы не знаем, кто наш враг. Прячется ли он среди адептов, или один из магистров, а может, и какой-нибудь декан, или тот же лекарь. Острохок все-таки не та трава, которую на каждом углу достать можно. Единожды в палату зашли деканы по зельеварению и высшей магии. Задавали вопросы, прощупывали мою магию. Просили обратиться в драконицу. «Чувствую себя кроликом подопытным», – раздражалась Тень, расплываясь туманным обликом по палате. «Эти маги спасли нас», – напоминала я. «Нас спасла я», – обидчиво шипела драконица. «А магию твою восстановили эти маги!» «Хм! Подумаешь! Я бы и сама восстановилась! – самоуверенно заявила Тень, немного помолчала и добавила: – Просто чуть позже». К вечеру мне позволили повидать сестер и остальных адепток. Сначала я зашла к Найли. Она обрадовалась. И хотя я не позволила сестре встать с кровати, засыпала меня кучей вопросов. – Что произошло? Аяна, ты помнишь, как мы попали к целителям? А что за отраву использовали в этот раз? Ты знаешь, как мы отравились? Аяна, это правда, что нас спасла Тень? Когда нас отпустят? Я устала находиться в палате. А как там Лейла? Тебе что-нибудь говорили о состоянии остальных девушек? А как мы отравились? Через что было воздействие? Я пожала плечами. Рассказывать еще слабой сестре все подробности я не стала. – Мне ничего не говорят об остальных. Монсепан сказал, что нужно подождать, пока он будет уверен, что мы полностью восстановлены. Будем надеяться, что все смогут выздороветь. Найли вздохнула. Прислушалась к себе. – Может, целитель и прав. Моя драконица еще не полностью пришла в себя. Она едва отвечает мне. Я внутренне призвала свою драконицу. Та расправилась, не выходя полностью, но вставая тенью вокруг меня и касаясь сестры. Ее магическая суть ответила тихим стоном. Тень вздохнула, прикрыла глаза, заставляя меня погрузиться в связь с сестрой. И медленно, по каплям дала той сил и энергии. Драконица Найли приоткрыла глаза и слабо улыбнулась. «Тень, – прошептала она, – спасибо». Тень коснулась ее крылом и мягко поцеловала костяную корону. «Я с тобой. Я рядом». Две драконицы сплелись в объятиях. Я чувствовала, как сила Тени медленно перетекает от меня к Найли. Нам не нужна была родовая кровь. Мы очень долго были в одном гнезде, потом росли, делясь радостями и горестями, всегда находились рядом, и это связало нас намного сильнее, чем просто родовые нити. Я открыла глаза. Найли смотрела на меня с нежностью и любовью. – Все будет хорошо, – сказала я ей. Осторожно поцеловала в лоб и направилась к Лейле. Та лежала на кровати, совсем по-детски положив ладошку под щеку. Грудь ее медленно поднималась, веки не шевелились. Ей, как и Найли, я дала сил. А потом осторожно прикрыла дверь, стараясь не потревожить лечебный сон. Но перед уходом скользнула Тенью в ее сознание, проверяя драконицу. Та тоже спала. Вероятнее всего, на нее еще действовали лекарские препараты. Осторожно покинув сестру, я прошла к другим палатам. Хванна выглядела бодро. Она сидела на полу в позе лотоса и угрюмо смотрела в стену. Завидев меня, девушка обрадовалась, вскочила, кинулась меня обнимать. – А меня не выпускают, – пожаловалась она, когда мы сели на кровать. – Ая, ты не представляешь себе. Я же целителям не доверяю. Даже когда они говорили, что на меня воздействовали и я вот-вот потеряю природную магию, я вырывалась, пока мне зеркало под нос не сунули. Тут я и перепугалась. Я ведь не имею второй сути. Я тролль! А в зеркало смотрю – ни зеленой кожи, ни толстого хвоста волос. Стоит девчонка, несуразная, бледная, с тонкими волосенками, с клыками и огромными ручищами. Тут меня и накрыло. Четверо ребят держали. Успокоилась, только когда что-то вкололи. Эх-х, – она грозно потрясла кулаками в воздухе. – Я бы вот этими руками того, кто с нами это сделал, удавила. Спасибо целителям. Помогли. Я ведь никогда не смогла бы смириться со своим человеческим обликом. А тут и вовсе не человек, не тролль, а недоразумение какое-то. Знать бы, кто та сволочь, у-ух-х-х! На лоскуты порвала бы. Я впервые видела от всегда сдержанной и скромной Хванны столь злые эмоции. Ее глаза сверкали, и в них была яростная решительность. Уверена, покажи ей сейчас того самого недруга, ему бы хорошо досталось. – Надеюсь, ректор сможет узнать, кто на нас воздействовал, – постаралась успокоить я девушку-тролля. Мы еще недолго поговорили, и я отправилась к другим адепткам. В следующей палате были близняшки-орчихи. Те старались казаться уверенными и полностью здоровыми, но я ощутила, как они то и дело сбивались с мысли и глаза их закрывались от бессилия. В отличие от меня с сестрами, Пейга и Сайга находились в одной палате. Последнею я посетила Шайру. Оборотка лежала на кровати, меланхолично смотря в потолок, и, судя по всему, размышляла. Лежала она в своей звериной ипостаси. Я невольно восхитилась грациозной черной кошкой, изогнувшейся на постели и мерно раскачивающей черным хвостом. – Шайра, – позвала я, зайдя. – Входи, – мурлыкнула та и, вытянувшись, преобразилась. Теперь на кровати была девушка в соблазнительно нагом виде. Она грациозно поднялась, взяла со спинки кровати халат и накинула на себя. – Извини, но в зверином теле я размышляю лучше. Да и… Как подумаю, что чуть не потеряла его, жуть берет. А ты хорошо выглядишь, Ая! Как твоя Тень? Мне сказали, она нас всех спасла. Шайра преклонила голову. – Прими мою благодарность. Я буду помнить о своем долге тебе. И не успокоюсь, пока не верну его. Жизнь за жизнь. – Спасибо! Это так приятно! – буркнула я голосом вырвавшейся драконицы. И уже про себя, ментально, она буркнула: «Хоть кто-то меня ценит».