– Но чувства-то, чувства! – воскликнул тот. – Если я призрак, это еще не значит, что не умею чувствовать страх и страдание. А гибель нашей принцессы причинила бы мне очень большие страдания. Думаю, я бы даже забросил работу и ушел в небытие сокрушаться о потери такой прекрасной леди. Вея рассмеялась. – Говорю же, дар. Истинные, они по наитию с мертвыми работают. Хотя работой я это даже не назову. Просто слышит их нежить и нечисть. Завязка у них на ее силе темной. Они ее чувствуют, как свою. Вот и пришли на помощь, как к своей. Зов твой и я услышала, потому как тот же дар имею, темный. Сказала это и стала серьезной. – Не знаю, чем все закончится, не пророчица я, но то, что вас, девушки, долго в институте помнить будут, это точно. – Что есть, то есть! – рыкнуло со стороны стеллажей. Мы все вскочили. Барон фон Шон встал призрачным телом перед Найли, собираясь ее снова защищать. Но тут же все выдохнули. У шкафов с книгами стоял взмыленный, тяжело дышавший ректор Реймонд. И судя по его виду, шел он сюда, сметая все на своем пути. Плащ был разодран, глаза бесновато горели огнем. А над головой его возвышался дымящийся силуэт рычащего Мрака. Глава 15 Следующие события происходили очень быстро. Несколько дней после встречи и разговора с ректором в библиотеке я его не видела. Зато Нэйт с братьями каждое утро встречали нас у общежития и провожали в академию. После тренировки они дожидались окончания и, словно верные и грозные рыцари, отводили в комнату. Парни очень сожалели, что из-за полога тишины не смогли услышать нас. Правда, у Стэна быстро отпало желание быть нашим стражем. Стоило Найли всего раз сказать, что это никак не повлияет на ее отношение к нему. И лучше бы он тратил время на своих подружек. Стэн огрызнулся, сказав, что, судя по всему, у нее хватает своих спасателей и в его крепкой мужской руке она не нуждается. Больше мы его не видели. Нэйт сожалел, что не смог стать для меня героем и спасителем. Но меня все больше тревожила пугающая холодность глаз боевика. Он вроде и переживал за меня, да только эмоции его были спокойные и рассудительные. – Меня удручает, что я не спас тебя. Но рад, что с тобой все в порядке. Отныне во внеучебное время буду стараться быть рядом и научусь делать артефакты защиты от полога. Я хочу всегда знать, где ты находишься. Это очень важно для всех. Особенно для меня. Последняя фраза у меня вызвала недоверие. Настолько ли я ему важна? Говорил он хорошо, душевно, но где страх, истинные переживания за женщину, которую он еще недавно хотел во что бы то ни стало заполучить? «Может, не так уж и хотел?» – подметила Тень. «Может, и не хотел, – ответила я. – Да только связь наша с ним никуда не делась. Или я ошибаюсь? Пусть на зданиях стоял полог тишины, но связь должна была дать ему знать, что я в беде. Разве не так?» «Так», – сказала Тень и нырнула в глубину, нащупывая нити. Те были натянуты, словно хорошие канаты. Но все же они были. «Что мы сделали с Нэйтом? – спросила я. – Мне кажется, мы в чем-то ошиблись». «Поздно сожалеть, – подметила драконица. – Что бы мы ни сделали, назад не воротишь. Остается лишь наблюдать». Я согласилась. Менять что-то с Нэйтом было уже поздно. Оставалась лишь вера в то, что он действительно станет лучшим на боевом факультете. * * * Уже на следующее утро магистры привели стражу в порядок. Снова был установлен барьер. Звону, по подозрению в отравлении и покушении на адепток академии, заключили под стражу в тот же день. Тим в себя пришел через двое суток, но был слаб и его оставили на лечение. Лейла сходила к нему, но лекарь наотрез отказался разговаривать с девушкой и попросил, чтобы ее к нему не пропускали. Лейла, совершенно обескураженная таким поведением, целый вечер просидела в нашей комнате смотря в одну точку. Как ее подбодрить, мы не знали. Мифик ласково гладил сестру по голове и трепетно курлыкал: – Крах-какх-какх, кыр-р-р, кыр-р-р, кыр-р-р. Все это время под окнами дежурил Трэйс. Иногда он приходил к нашей комнате, робко стучал и спрашивал, как себя чувствует Лейла. Пару раз даже приносил цветы, немного жухлые, осенние, явно с ближайшей клумбы. Найли посмеивалась, стараясь отвлечь сестру. – Хоть кому-то из нас ухажер цветы приносит. Уж не знаю, как в учебе, а в любви тебе точно повезет. Без жениха ты отсюда не уйдешь. Лейла все пропускала мимо ушей. Не было привычных язвительных ответов. Целыми днями она писала, учила, а иногда с задумчивостью смотрела в окно. – Хочешь поговорить? – как-то спросила я. Она передернула плечиками. – Нет. Мне для начала самой нужно понять, что происходит. Вот выйдет Тим из лазарета, и мы поговорим, все выясним. Просто я не совсем понимаю, почему он отказывается меня видеть? Я покачала головой. – Лейла, я думаю, ты все прекрасно понимаешь, Звона его сестра. Я не знаю, как и какую информацию донесли до Тима, но мне кажется, что его нежелание тебя видеть напрямую связано с арестом Звоны. Лейла нахмурилась. – Но ведь он умный парень. Тим должен понять, что это не моя вина. Звона пыталась убить нас! – Не твоя, – кивнула я и обняла ее за плечи. – Но Звона его сестра. И, вероятно, Тиму понадобится время, чтобы разделить свои чувства к тебе и к ней. Как бы ты отнеслась, если бы меня арестовали и к этому был причастен Тим? Лейла скинула мою руку с плеча. – Не знаю! – ответила быстро и ушла на балкон. Я посмотрела на затихшую с книгой у стола Найли. Та пожала плечами. – Оставь ее, Ая. Время все расставит на свои места. Может, еще все у них сладится. Тим подумает, все правильно поймет, и будут они дальше дружить да по свиданиям ходить. Но через пару дней мы поняли, что ничего у ребят не сладится. * * * Утро не задалось. На подступе к зданию академии нас поджидали лекари Тим и Лайн. Первый стоял на ступенях и, сведя брови, смотрел на всех проходящих мимо них. Второй дергал его за рукав и пытался утянуть в сторону. Но едва появились мы с сестрами, как Тим оттолкнул брата и уверенно направился к нам. Уже по его лицу я поняла, что идет он не с самыми лучшими намерениями. По мере приближения взгляд его становился ненавистным. Лайн успел крикнуть: – Тим, успокойся! Она не виновата! Но парень только ускорил шаг. Я успела встать между ним и Лейлой, прежде чем он ухватил ее за руку. Лайн подбежал и вцепился брату в плечи. – Тим! Да при чем здесь она! Если и винить, то Айку! – И то верно! – сказала я вскинув голову. – Если уж кого обвиняй, то меня. Звона Тень ненавидела. Меня ненавидела. Рядом, прикрывая Лейлу, встала и Найли, сложила руки на груди. Холодным, морозящим кожу взглядом смерила разъяренного друида. – Ты же вроде умный с виду парень, Тим. Твоя сестра убийца. Она пыталась отравить не только нас, но и всю группу. – Заткнись! – сквозь зубы прошипел Тим. – У вас есть доказательства? Ты кто такая, чтобы обвинять мою сестру? Ты… ты мерзкая прихлебательница Тени. – Я бы на твоем месте прикрыла рот, брат отравительницы! Она чуть всю группу не уничтожила! – звонко заявила Элария, направляющаяся к академии и свернувшая к нам. – Да лучше бы вы все сдохли! – рявкнул Тим. – Ого, какие громкие слова! – послышался знакомый нам мерзкий голосок. К нам, повиливая бедрами, шла оборотка Олта с парочкой подруг. – Прихлебателей в академии и правда стало что-то слишком много. Давно пора их проредить. – Это кого ты там прореживать собралась? – тут же донеслось с аллеи, откуда к академии свернули Пейга и Сайга. Обе потерли кулаки. Оборотка зашипела. – Только такие дурехи, как вы, могут стелиться перед той, что была и остается презренной девкой мерзкого рода. Плохо, что их всех не уничтожили! – Плохо, что не уничтожили тех, у кого вместо мозгов одни инстинкты, – медово-приторно проговорила подходящая к ступеням Шайра. – Научись сначала их сдерживать, тогда, может, и мозги работать начнут. – Кто бы говорил! Дикая! – огрызнулась Олта.