Но я осторожно обошла стол и молча села напротив, стараясь даже лишних движений не совершать. — Че, глухая? — взревел тролль. — Пошла отсюда, прошмандовка! Не пошевелившись даже, я сидела и думала — в тот вечер как-то слишком нагло действовали тролли, и меня увидев этот сразу сказал «девица», а они обычно сначала угостить пытаются, и уже затем пристают. Но нет, этот намекать начал сразу… а не из-за цвета ли моих волос? — Че вылупилась? — неистовствовал чистокровный тролль. Я улыбнулась, не показывая зубов, которые у меня обычные, а не острые как полагалось к моему образу, и с сочувствием спросила: — Вы… потеряли кого-то близкого! Бабах! Тролль водрузил кружку на стол с такой силой, что та раскололась и в мощной лапе осталась только ручка, а потом он вдруг… заплакал. Затрясся всем своим могучим телом, и уронив голову на сложенные на столе руки, горько и почти беззвучно зарыдал. Без слез… но так искренне. Пьяные слезы, я такое уже видела, и знала, что сейчас он начнет говорить… начал: — Пьют они, — сквозь рев начали прорываться слова, — пьют… золото получили, а кто мне брата вернет?! Кто? — Он погиб? — тихо спросила я. — Погиб, — тролль ударил себя в грудь, — сердцем чую, что погиб! Сердцем… И он снова заревел. Я же заметила вошедшего переодетого Юрао, который прошел и сел неподалеку от нас. И я молчала, потому что по опыту уже знаю — теперь нужно просто молчать. Молчу, а тролль заговорил: — Мне это дельце сразу не понравилось, хоть и выглядело простецки дальше некуда. Всего делов — ищем девчонок, развлекаемся хоть по одному, хоть все разом, да относим к заказчику. Дельце то приятнее некуда, а потом гля — а те, с кем развлеклись, по городу трупами находят, то здесь, то там. Гнилое дельце, да… Я это Нырку сразу сказал, а тот все золото, да золото, да от таких делов не отказываются. Проклятие острого поноса так и крутилось у меня на языке, но я сдержалась и продолжала молчать, стараясь, чтобы мой взгляд выглядел участливо. И тролль продолжил: — А клиент-то гнилой! Мужиком прикидывался, а сам баба. Потом эльфийкой темной… тоже прикидывался. Нырк по ней еще и сохнуть начал, да в кабак этот… который золотой петух… — «Золотой феникс»? — подсказала я. — Ага, этот петух, он туда к ней и поперся… с вином, эльфийским. Пять бутылок в ресторации «У дороги» скупил и айда в Золотой петух! Но я сейчас думала исключительно об одном: «У дороги» — небольшая ресторация, специализирующаяся на качественной еде для тех, кто не готовит сам… для таких, как наш директор, например! Но… у них никогда не подают столь дорогие сорта вина как эльфийское! Никогда! Так откуда там могли взяться пять бутылок?! Разве что это те самые бутылки, что купила леди темная эльфийка в винной лавке мастера Гроваса! И можно предположить, что в дополнение к ужину сомнительных свойств полагалось еще и вино, но… Его увидел и скупил пылающий страстью тролль. И пылал он страстью не к этой темной эльфийке которая сама собиралась пробраться на территорию Академии, а к собственному заказчику! — И что случилось? — заметив, что пауза затянулась, спросила я. — Больше я его не видел, — глухо ответил тролль. А я четко поняла одно — наш таинственный убийца находится в гостинице «Золотой феникс!». И вероятнее всего тролль сам того не зная опоил своего заказчика, тот утратил осторожность, выдал собственную личность и после был вынужден устранить свидетеля! — Мне пора, — сказала я, поднимаясь и собираясь подойти к Юрао, дабы сообщить о собственных умозаключениях. Но в мои планы вмешался тролль. — Куда? — взревел тупоносый. — Сиди здесь, у меня есть деньги, слышала?! — Да слышала, слышала, — испуганно ответила я, — но мне правда пора… Юрао уже поднялся и направился к нам, но тут случилось то, чего я совсем не хотела — тролль подскочил, схватил меня за руку, а вторая его ладонь понеслась к моему лицу, в стремлении ударить по щеке… Вспыхнуло адово пламя! Рука тролля была перехвачена, сжата до хруста костей и вывернута, сам тупоносый мою ладонь отпустил от боли и взвыл, падая на колени. В то же мгновение на появившегося лорда Тьера бросились все сотоварищи тролля и глядя на эту озверевшую толпу я самым подлым и коварным образом произнесла: — Тэека акахаа махэхэере! — во имя Бездны, они этого заслужили. И мне было ни капельки их всех не жаль, когда тролли побросали свое оружие и присели, схватившись за животы. Проклятие острого поноса действует сразу, мгновенно и крайне жестоко… и да, является запрещенным. Одна проблема — стоило подумать о запахе… Ну и о том, что крайне глупо произносить запрещенные проклятия в присутствии лорда директора. И магистр медленно повернулся ко мне, и с высоты своего роста окинул более чем неодобрительным взглядом. — Адептка… — хриплый голос лорда Тьера был превосходно слышен в абсолютной тишине, царящей в корчме после произнесения мною проклятия, — вы меня поражаете! Я же не в силах ответить собственно лорду директору, пробормотала, обращаясь к Юрао: — А пригласите меня на ужин в «Золотой феникс». Дроу все понял с ходу и подмигнул. Взметнулось адово пламя! ***** Когда огонь погас, я оказалась стоящей в доме директора, самого его рядом не наблюдалось… Через пару минут в парке послышался жалобный скип падающего дерева… потом звук вероятно его же падения… Потом жертвой директорской ярости стало еще одно дерево… И почти сразу распахнулась дверь, впуская покрытого капельками пота лорда Тьера, который стремительно вошел, затем замер и глядя на меня, неожиданно прорычал: — Чего вам еще не хватает, Дэя? Честно и откровенно мне сейчас не хватало исключительно одного: — Знаете, я всегда мечтала побывать в «Золотом фениксе». Черные глаза магистра мгновенно сузились, после чего у меня хриплым голосом поинтересовались: — Что? Сказать, или не сказать? Мне действительно очень хотелось все сказать, с другой стороны стоило ли? В любом случае пара вопросов к директору имелась: — А будьте так любезны, сообщите мне, пожалуйста, кто вчера схватил леди Лаллиэ на территории академии? Теперь у магистра и лицо потемнело, затем он развернулся, захлопнул дверь, хотя мне казалось, она от подобного должна рассыпаться, а не закрыться, и вновь повернувшись ко мне, не скрывая ярости, ответил: — Я! — Ага! — торжествующе воскликнула я. — А где вы ее нашли? В каком она была виде? И было ли при ней такое симпатичное колечко с фиолетовым кристаллом? Медленно, не отрывая от меня взгляда, директор подошел совсем близко, чуть склонился и произнес: — Дело закрыто, леди частный следователь! И я запретил вам иметь какие-либо дела с офицером Найтесом! И… Гордо выпятив грудь, и даже приподнявшись на носочки, чтобы казаться чуть выше, я смело сказала: — А вы на вопросы не ответили, лорд директор! — А я должен, адептка Риате?! — А что вам жалко? — вспылила я. Шаг назад, и отступив от меня на шаг, магистр устало произнес: — Идите, умойтесь, адептка. Но едва я, подошла к входной двери, услышала тихое: — Кольца не было. Она его потеряла, и искала в мерзлой траве у стены… Я так и замерла. В голове проносились тысячи предположений на тему того, как эльфийка могла бы «потерять» кольцо. И одно из них я, все же озвучила: — А леди Лаллиэ назвала имя своего сообщника? Так как стояла я спиной к магистру, увидеть выражение его лица не смогла, а хотелось, едва он произнес: — У нее не было сообщников… Знаю точно, так как допрос проводил я сам. Она не солгала ни разу. Я повернулась к лорду директору, и стараясь чтобы прозвучало не очень нагло, сказала: — Мне очень нужно это кольцо… Усмешка, и задумчиво: — Забавно, Юрао Найтес заявил примерно тоже, когда его спросили, зачем он в траве и грязи ползает. Пожав плечами, я призналась: — Оно нам обоим нужно. — И ради этого вы в таком виде потащились в «Мертвый город»?! — прорычал магистр.