– Я ещё не готова. – Ладно, но не будь дурой – не выдавай меня Владу. Люмис протянула ей листик с заклинанием. – Оно поможет тебе быстро оказаться у нас. Заклинание выучи, а бумажку – уничтожь. А теперь – пока. Но запомни – переспишь с Владом- он будет чуять тебя. Вот почему я ждала тебя в лесу, подальше от Академии. Вообще, я бы могла войти в Академиюнезамеченной, с помощью чар. Но он бы меня почуял! Он всегда ощущает моё присутствие. Марина вздрогнула, ей вспомнился сон, она уже открыла рот, что бы спросить про Стэллу. Но не решилась. К тому же, на месте Стэллы она держала бы своё унижение втайне. *** Учёба подходила к концу. Её терпение – тоже. Марина изучила многие отрасли магии, радуясь, что её не заставляют кого-то убивать. С Владомона больше не общалась, Виллину не видела. Однажды Катя сидела на кровати, нацепив круглые очки, которые Марина считала невероятно глупыми, и читала новую фантастику, которую каким-то образом выудила из обычноглмира. Царила непринуждённая обстановка отдыха, когда все уроки сделаны, все последствия от неумелых чар ликвидированы дежурными магическими уборщицами. Марина неожиданно для себя спросила: – Кать, а ты знаешь, кто твои родители? Катя оторвалась от книги и взглянула на неё с изумлением: – Папу знаю, он наш директор. А маму нет. – А ты говорила, что не любишь нашего директора, что он вроде бы чуть не ослепил бывшую директрису, – сбившись с мысли, растерянно произнесла девушка. Ей снова досталсяизумлённый взгляд, от которого Марина ощутила себя идиоткой. – Такого я не могла сказать! Я очень люблю папу, я не люблю только Виллину. Она использует моего отца, – процедила она сквозь зубы. «Понятно, раздвоение личности». Марина отметила с фотографической ясностью, что чувственные губы Кати точь-в-точь такие же, как у Влада. В остальном Катя казалась самой обычной: ни ослепляющей красоты отца, ни пряной яркости матери. Но почему-то Марина почувствовала, что мужчины будут любить Катю крепче, чем многих красавиц. – Чего ты на меня так смотришь? – усмехнулась девушка, закладывая книгу закладкой, опираясьспиной о стену. – Влюбилась, что ли? – Пока ещё нет, – ухмыльнулась Марина, кинув в неё подушкой. Катя ловко словила её и кинула обратно. Марина подложила подушку под спину, тоже опёршись о стену. – Сравниваю тебя с отцом. Слушай, а ты не шпионка? А то тут все врут и даже не краснеют. – Я совсем на него не похожа, – печально пробормотала Катя, сползая по стене на постель. Светлые волосы окружили лицо блеклым ореолом. Простенькое личико обычной девушки, которая до конца жизни будет казаться девочкой. – Он такой красивый и очень сильный маг! Я рядом с ним смотрюсь, как серая мышь. А папа женился на этой стерве Виллине! – почти закричала девушка. – Наверное, надеется, что уж от неё непременно родится красавица! Или, красавец. А почему ты решила, что я за тобой шпионю? – неожиданно спокойно поинтересовалась она. Резкие перепады её настроение начали нервировать и утомлять Марину. – Ну, я вроде как ведьма, а ты вроде как белый маг, да ещё дочь директора, – туманно пояснила Марина свои подозрения. – Скоро закончатся твои шесть месяцев, я буду по тебе скучать, – только и ответила она. "Всё ясно, меня убьют, – обречено решила Марина, глядя на похоронное лицо Кати. – Хотя, может выражение её лицаникак не связано с моими проблемами? Буду оптимисткой, пока жива". – А что колдуны обычно делают после Академии? – задала Марина давно мучивший её вопрос. Он беспокоил её даже на уроках, где она демонстрировала новые достижения. Её страх прославиться исполнился наполовину: автографов у неё не брали, но в коридоре обходили десятой дорогой, а на практических занятиях тот, кто назначался её партнёром, немедленно зеленел и начинал молиться, даже и не помышляя о сопротивлении. Правда, сперва некоторые особо наглые парни грозились разделать её, как курицу для супа, но быстро попустились. Лицо Кати помрачнело: – Ты же знаешь, нам, белым магам, обычно не разрешается применять магию в Реальном мире, – унылым тоном сказала она, трогая висевший на шее талисман. – Только если на нас нападут чёрные маги, – почти мечтательно добавила она. – Понятно, значит, нам надо молиться, чтобы на нас напали чёрные маги. Хоть какая-то от них польза, – заметила Марина с раздражением. – Что ты, не говори так! Чёрные маги могут стереть нас в порошок! Во всяком случае, до четвёртого курса. Ты же не хочешь преждевременно и жестоко умереть? А ещё, – голос Кати понизился до трагического шёпота, – говорят, что некоторых из нас чёрные маги сажают в Чёрную башню, а потом испытывают на нас свои новые заклинания. Это хуже пыток. Хотя, – она прямо взглянула в её глаза, – тебе это не грозит. – Не отходи от темы, я хочу знать, на что я могу рассчитывать после моих курсов! Вроде бы я закончила их неплохо – мне даже медаль пообещали. И диплом. – А на что ты собиралась рассчитывать? Ты смогла увидеть то, что видят лишь избранные. Выучилась маги. А теперь что, хочешь стать властелином мира? – глумилась Катя. – Императрицей? Президентом? Очнись, милая! Да, мы маги, но живём не в сказке! Если тебе так уж хочется работать волшебницей, а я вижу, что тебя аж распирает, поговори с моим отцом. Или, – Катя брезгливо скривилась, – с Виллиной. – И кем меня могут назначить? Секретаршей? Лаборантом в пыльном архиве? Уборщицей? Когда-то мне бы этого хватило. Мне нужны были деньги, что бы жить, как нормальные люди, а не как нищие. Я знала, что красива, но хотела продавать не свою внешность, а ум. – А теперь чего ты хочешь? Тебе не кажется, дорогая моя, что у тебя слишком большие запросы? – саркастически заметила Катя. – Ну, сделают тебя учительницей… Или назначат в легион – будешь ходить по мирам и охотиться на чёрных магов. – Да, невесёлая перспектива, – уныло сказала Марина. – Ну, не расстраивайся ты так! – Катя прыгнула на её кровать и обняла подругу. – Всегда можно наколдовать себе денег – это, конечно, не разрешено, но на это обычно смотрят сквозь пальцы. Вот Виллина пользуется чарами молодости и красоты, тоже мне, эльфийская принцесса нашлась! – А что мешает тебе их применить? Или тебе больше нравится скрипеть зубами от зависти при виде мачехи? – Не хочу. Просто из принципа. Хотя, быть может на выпускном я всех удивлю. Если выучу эти клятые длинные заклинания! К тому же, когда я волнуюсь, то начинаю заикаться. А волнуюсь я всегда, когда читаю длинные колдовские заклинания, – уныло заметила она. – Пришлёшь мне фотографию с бала, – машинально ответила Марина. – Мне интересно, на кого ты будешь похожа: на модель или на американскую актрису. – А почему ты решила, что я буду обязательно на кого-то похожа? – обиделась Катя. – Потому что все красавицы похожи, как сёстры, – отмахнулась Марина. – Действительно, тебя от Виллины совсем не отличишь! – фыркнула Катя. – Поверь, тебя будут любить больше, чем меня, – серьёзно проговорила Марина, поглаживая Катю по волосам. – Для того, чтобы стать счастливой, вовсе необязательно становиться красавицей. – Легко тебе говорить, красавица! – уныло отозвалась Катя. *** Но будущего у неё не было, на следующее утро Катю убили… Проснувшись и осознав, что шесть месяцев истекают сегодня, Марина невольно заплакала, она ничего не могла с собой поделать, но старалась не рыдать слишком громко, чтобы не разбудить подругу. На неё нахлынуло ощущение безнадёжности, конца счастливого периода в жизни. "Что это со мной? Уж не тренируется ли Катя в заклинании вызова депрессии? Тогда я её убью!" Она повернулась и глянула на Катю – и увидела труп. Катя смотрела в потолок незрячими глазами, а из перерезанного горла вытекалакровь, раскрашивая в красное белое одеяло. Марина завизжала. *** – Как ты с ней поступишь? – поговорила Виллина, прислонившись к спинке кровати. Владлежал на постели в чёрной шёлковой пижаме и курил трубку, задумчиво глядя в потолок. Виллина казалась прекрасной феей в полупрозрачном пеньюаре, но он на неё даже не смотрел. – А чего бы тебе хотелось, Виллина? – усмехнулся мужчина, пуская клубы дыма в неизмеримый овальный потолок. – Что б я её убил за то, что она красивая? – хмыкнул он, иронически поглядывая на жену. – А она ведь действительно прекрасна -и хочет меня. К тому же, она молода. Он потянулся, расправляя ноги: – А я вот ещё немного помню красавицу из обедневшей аристократической семьи. Она была наивна и чиста, как ангел. Но я её купил! Она станцевала для меня стриптиз в свадебном платье, отдала мне девственность. А я сделал из шлюхи фею. Превращение покруче, чем из лягушки в принцессу, не так ли, Виллина? – Я любила тебя! – трагически проговорила она, глядя в пустоту. – Это было давно, – ответил он. – Если даже ты не врёшь. – Марина стала слишком опасной, – с нажимом заметилаВиллина. – К тому же, я уверена, что это она убила твою дочь! Что ж, одной проблемой меньше – исчезло живое доказательство порочащей тебя связи с ведьмой! – Катю не трогай, иначе я выбью твои фарфоровые зубки, дорогая! Владсжал губы, выпуская дым через ноздри, жестокосмотря на неё. – Ты думаешь, что это совершила Марина. А почему ты исключаешь. меня? – он говорил сдавленным, диким голосом. – Таким образом я развязал себе руки… Чтобы сделать с Маринойвсё, что я захочу. Всё, что давно необходимо было сделать. Если б не Джэнис, я бы давно убил её! И без всякого повода, – он вскочил, нервно наматывая круги по комнате. Виллина прижалась к стенке, глядя на него расширившимися глазами. – Марину Цветаеву, мою бывшую секретаршу, арестовали за убийство Кати. Теперь чёрные маги потеряют ещё одну из 13-ти! А Джэнис не посмеет за неё заступиться. Я ведь недавно стал директором, моё положение ещё не настолько прочное, чтобы я не считался с остальными магами нашего коллектива. Виллина закрыла лицо руками: – Боже, ты сделал это? Да, ты мог, мог! Ты – чудовище! – Я ни в чём ещё не сознался, – пожал плечами он. – А сейчас, сделай милость, покинь мою спальню – ты мне надоела, – я пресытился тобой. Иди к Рону, кажется, мальчик давно тебя хочет… Тебе же совсем не сложно – ты же шлюха! – Чёрные маги порядочнее, чем ты! – с отвращением произнесла Виллина, выходя из комнаты. – В тебе умер великий инквизитор! Она хлопнула дверь. – Почему умер? Живёт… И здравствует, – прошептал Влад. Глава 18 Марина сидела на дырявом ковре, прямо на холодном каменном полу, по-турецки, свесив голову на грудь. Джинсы и тоненькая рубашка – это всё, что ей позволили надеть, а ещё – кроссовки. Комната подвала ограничивалась четырьмя стенами, ощутимо давящим – особенно на нервы – потолком. Окон не было, единственная металлическая дверь не имела даже ручки. Её тошнило, перед глазами плыли разноцветные пятна, и появлялось воспоминание о трупе подруги с широко открытыми невидящими глазами. Она не могла колдовать – её чем-то опоили. Эта безвкусная, как сырая вода, жидкость, туманила голову лучше водки, разбрасывая мысли по дальним уголкам мозга. Каждые шесть часов дверь открывалась, и входила Виллина неслышной поступью ангела. Она приносила в бутылке воду. Ту самую, дурманящую, ослабляющую и тело, и душу. Виллина наклонялась над ней, поднимала за подбородок, прислоняла влажное горлышко бутылки к её пересохшему от страданий рту… и Марина пила, потому что ей так хотелось пить! И снова погружалась в омут страданий, беспамятства, какое окутывает больного гриппом или умирающего. Она не знала, сколько времени находится в подвале. Шатаясь, девушка ходила в туалет, расположенный за другой дверью, которая открывалась с трудом. Тут же, в узкой, грязной каморке находилась и ванна с ржавым душем.