– Я не знаю, – прошептала Уилкс. Но её голос и руки тоже начали дрожать. – И мне тоже страшно. – Но это не чёрные маги! – Разве у нас есть другие враги? – голоском испуганно ребенка спросила Виллина, широко открывая глаза. – Значит, теперь есть. И враги очень могущественные. – А то я не догадалась! – злобно фыркнула женщина, раздражённо ударяя кулаком по белой стене. – Ты, как всегда, думаешь только о себе, – стараясь справиться с нарастающей паникой, произнесла Джэнис. – А подумай о студентах, о множестве жизней, которые доверили нам родители. Это ведь ещё дети, чужие дети. – Мне плевать на них! Я хочу спастись сама! – Виллина раздражённо замотала головой. Золотые волосы рассыпались по плечам, обрамляя побледневшее лицо. Очень красивое лицо, но иногда похожее на лик Горгоны Медузы. – Придумай, как мы можем спастись! – она схватила старуху за руку и сжала до боли, будто желая оторвать. – Ты же преподаёшь чёрную магию! Мы обе сильны… Мы самые сильные маги в этой долбанной Академии магии! Если мы объединим наши силы то, возможно, сможем выбраться из этой западни! – Голос Виллины стал молящим. Джэнис с трудом вырвала свою сухонькую ручку из железных тисков: – Я не убегу! Я останусь со студентами! – Дура! – выкрикнула Виллина, хватая стул и разбивая его об стену. – А если нам уготована страшная смерть? Подумаешь, студенты. Существует множество миров, где мы можем начать всё сначала. Талантливые подростки существуют везде. Всматриваясь в непреклонное лицо противной старухи, Виллина начала терять остатки терпения: – Послушай, идиотка, на кону стоят наши жизни! И существование светлой магии вообще. Стоят ли эти жалкие студенты наших вековых традиций? Сколько веков маги копили знания, собирая их по крупицам, чтобы достигнуть нынешнего мастерства? И всё это должно кануть в лету из-за твоей глупой жалости и тупого самопожертвования? Мне почему-то кажется, – Виллину охватило вдохновение, – что этот кто-то… Враг. Хочет уничтожить не только нас, но и чёрных магов. И всю магию вообще! Ты ведь знаешь, моя мать была пророчицей! Куда там той Кассандре! И ты знаешь, что в некоторых случаях, под воздействием шока, я тоже знаю то, что скрыто. – Если ты не врёшь, спасая свою шкуру, – отпарировала Джэнис. – Можешь заглянуть в мои мысли, я снимаю защиту. Ты увидишь, что я не вру, – предложила Виллина. Джэнис очень сильно побледнела, схватившись одной рукой за стенку, другой – за тощую, впалую грудь. – Может быть, нам даже придётся принести в жертву всех наших студентов, чтобы выбраться отсюда, – задумчиво произнесла Виллина. – И, чтобы ты обо мне не думала – от этого процесса я не получу удовольствия! Дарина сумела дойти до какого-то захудалого городка, затерянного в лесах. Ей не понравился этот городок. Насторожил. «Очень странное расположение городка: лес, лес и лес… А потом, бац, город!» – подумалось ей. Облачённая в мужскую одежду лесника, которая была ей велика, но зато отлично грела, девочка скользила в темноте. Окошки казались ей глазами диких зверей, которые смотрят на неё с вожделением, как на желанную добычу. «Словно они ото всех прячутся», – продолжала размышлять Дарина. Она кралась, каждый шорох заставлял девушку обливаться потом, а сердце уходило в пятки. Она давно уже определила, что её магия в этом мирке абсолютно бездействовала. Так что ей надо было вести себя с повышенной осторожностью. Вот когда она впервые пожалела, что у неё хрупкая фигурка, а не массивное, крепкое тело с мощной мускулатурой. «Надо узнать, что тут происходит. И как относятся к маленьким девочкам – вдруг едят или в жертву приносят?» – решила она и прильнула к окну самого большого здания. Окно было небольшим, с решёткой. За ним она увидела каких-то монахов малопривлекательного вида. Святость даже не проходила рядом с ними. Их угрюмые лица, страшные, пустые глаза, рты, искривлённые жестокостью, напомнили ей монахов из маниакальных романов Маркиза де Сада. Дарина похолодела и невольно оглянулась: не прячется ли кто-то у неё за спиной? Ей очень не хотелось попадать в руки местным монахам. Обычно интуиция никогда не подводила девушку. И если какая-то часть её естества начинала вопить: «Всё паршиво!», то так оно в конце концов и оказывалось. Дрожь, снова всё тело била дрожь, на этот раз не зимнего холода, а страха. Ей показалось, что эти монахи чересчур уверенные в себе, что ли. Словно мелкие божества. На крупных они всё равно не тянули. Они сидели за длинным деревянным столом, не покрытым даже скатертью. – Брат Ваган, – крупный, ширококостный, седой мужчина с крепкими руками и глазами фанатика, приподнялся и слегка поклонился высокому, долговязому старику, – вам слово. Мужчина взял со стола железную чашу без резьбы и других украшений, ясно демонстрирующую аскетизм этих фанатиков, задумчиво повертел её в длинных, высохших пальцах. – Победа близка, – наконец заговорил он. – Девять верховных вампиров находятся у нас в плену. Мы заставили их применить их чары… которые они не могли применить против нас. И теперь колдовские силы заперты в своих мирах. Те жуткие, могучие силы, которые в течение многих веков превращали жизнь многих, подвластных им миров, в хаос. Подчиняя их своим прихотям, изменяя их согласно своим извращённым желаниям! Правда, – вдохновлённое лицо крепкого старика исказило злоба, – вампиры отказались уничтожать Академию белой магии, сказав, что это им не под силу. Но ничего… завтра мы применим к ним пытки и тогда посмотрим, врут они или нет. Никогда нельзя доверять исчадиям ада на слово, не так ли? Остальные монахи – их было человек десять – закивали. Дарина похолодела, ей почему-то показалось, она была уверена, что сейчас эти твари говорят про её мир! Девушка задумалась: Виллина, как она поняла, не собиралась возвращать её обратно, пока она не выполнит задание. И, быть может – с неё станется – даже после этого. Но если она, Дарина, сможет спасти от гибели их Академию? Сможет ли после этого Виллина оставить её здесь? «Нет, вряд ли, – подумалось ей, – даже такая стерва, как наша директриса, должна будет оценить мой подвиг. Надеюсь, ещё не поздно». Её сердце словно сжала сильная, ледяная рука. Она знала, что, если враг разделается с её Академией белой магии, жизнь ей не будет мила. «Я должна этому помешать! К тому же, мне всё равно не нравятся их рожи!» Дарина постаралась принять более удобнее положение, став так, чтобы её не смогли заметить из окна. Её сердечко стучало так, словно собиралось побить все мировые рекорды, а потом и раздвоиться для удобства. – К тому же, – лицо монаха помрачнело, – мы так и не смогли захватить самого сильного, десятого вампира! Он знаком с одним из представителей чёрных магов, так называемых Тринадцатых, даже связан с ним родственными узами. Они ещё ужаснее, чем белые маги. «Ух ты, как тесен мир!» – про себя хмыкнула девушка. Несмотря на опасность, ситуация начала её забавлять. «Подумать только, какие-то монахи-фанатики из отдалённого, отсталого мирка, сидящие в лесу, обговаривают план уничтожения белых и чёрных магов! У них что, мания величия, отягощенная даунизмом?» Но в словах «брата» Вагана слышалась такая уверенность, что у Дарины резко упало настроение. – К сожалению, маг Эленбург, директор нашей Академии магии, слишком силён, и его трудно напугать нашей молитвой. «Вашей молитвой вы можете напугать только самих себя! – со злостью и раздражением подумала Дарина. – Естественно, он на стороне вампиров! Потому что маги – это такое же зло, как и вампиры». – Только у нас почему-то не получается убедить в этом людей, – желчно проговорил высокий, очень худой, как палка на ножках, монах. Он просто поражал своим уродством. – Потому что люди – грешны, – заметил Ваган тоном, не терпящим возражений. Дарина больше всего на свете ненавидела подобный тон, который указывал на то, что собеседник полностью уверен в своих словах, а за критику может убить. – Они мечтают, что у них может родиться ребёнок с магическими способностями… Или у их детей, или внуков. Они таят тайную надежду когда-нибудь приобщиться к этим богомерзким ритуалам! Хотя и продолжают ходить в церковь. Нет, нам нужно покончить с магией! Все те вещи, которые они получают благодаря своему колдовству, добываются прямо из недр ада! Они продают свои души за золото и вкусную пищу. А люди должны усмирять желания плоти, носить грубое рубище и питаться одним только хлебом с водой! Дарина с удовольствием заметила, что у некоторых из самых молодых монахов на лицах мелькнуло тоскливо выражение. Их глаза засверкали, как у голодного волка. Они хотели жрать, красиво одеваться и на «шару» заполучить великолепные замки. Правда, они очень быстро сумели подавить это выражение, опустив горящие глаза к земле. – Завтра, – Ваган с удовольствием потянулся, – завтра мы будем пытать этих богомерзких созданий, пока они не уничтожат белых магов. А потом… Потом мы как-нибудь захватим Дайна Стейна и заставим его уничтожить чёрных магов! Кстати, я недавно узнал, что одна из учениц первого курса тёмного отделения прибыла к нам из другого мира! Гадание на святой книге показало, что она – одна из Тринадцати. И, если мы её уничтожим, их силы значительно ослабеют. Помолимся, же братья за успех нашей святой миссии! Глава 47 От «святой» миссии монахов Дарину затошнило. К тому же, она обрадовалась, что таки нашла то место, где находилась Элли Трейн. «Ах, если бы при мне была моя магия! Я бы уж как-нибудь ухитрилась перелететь в нужное место!» – злилась Дарина, ударяя кулаком по стене. Монахи после молитвы улеглись прямо на полу и задули свечи. Дарина видела их скрюченные фигуры в чёрном при слабом свете камина. Она прокралась дальше, удивляясь, почему во время такого важного совещания вокруг домика не выставили охрану? Конечно, она безумно обрадовалась этому обстоятельству, но вовремя не понятые ситуации могут привести к гибели. Поэтому Дарина решила пока не убегать из селения. По крайней мере, до утра. Оставаться тут дольше в виду полного отсутствия магических способностей в данный момент и непонятной, не изученной силы монахов она посчитала опасным. Но девушка не могла допустить гибели всех своих знакомых – друзей у неё не было – и исчезновения с лица вселенной любимого мирка с белым дворцом. Даже Виллину ей было жалко – всё-таки она многому научила её. Например, что ни в коем случае нельзя доверять даже самому белому из магов. Несмотря на свой подлый и отчасти жестокий характер, девочка-эгоистка любила белый замок больше всего на свете. К тому же, она достаточно хорошо знала свою мать, Анну, чтобы предсказать что с ней случится после гибели белых магов: она покончит с собой. А Дарина не была полной садисткой, чтобы не любить свою мать. Она проходила мимо одного из домиков, желая подойти к желтеющему в темноте окошку, чтобы подсмотреть, что творится там, как тяжёлая деревянная дверь отворилась и в вечерний холод и тьму вышла невысокая, хрупкая девушка с ведром в руках. Дарина, вдруг проникшись к ней доверием, подошла к ней. – Привет, – сказала она как можно небрежнее, – что ты тут делаешь? Одна, ночью… Волков не боишься? – Если меня разорвут волки, значит, бог захотел наказать меня за мои грехи! – патетически воскликнула девушка в драном полушубке, без шапки. Дарина заметила, что она хорошенькая. Но вот её взгляд… Девушка, словно забыв о наличии странной незнакомки, подошла к колодцу и наполнила ведро водой. Она продолжала глядеть всё так же странно. Дарину мороз продирал по коже от её взглядов. – Что у тебя с глазами? – деланно-небрежным, но всё же дрогнувшим голосом поинтересовалась она, стоя на почтительном расстоянии, готовая драпануть в лес. – Я ослеплена. Вся наша деревня ослеплена, – спокойно ответила она, направляясь к дому с ведром, полным ледяной воды. – Может, ты хочешь пить? Тебе нужна одежда или пища? Не стесняйся, говори. – Почему вы ослеплены? Кто с вами сделал такое?! – Дарина едва не сорвалась на крик. Её трясло, хотя она считала себя циником. – Монахи. Мы не должны смотреть на свет божий, так как недостойны созерцать его! Это наказание за наши многочисленные грехи. Хотя Дарина очень хотела есть и не отказалась бы согреться возле огня, но фанатичная слепая девушка внушала ей ужас и отвращение. – Спасибо, я ничего не хочу, – пробормотала она и на цыпочках удалилась. Глава 48 Виллина наколдовала себе прекрасное серебристое платье, облегающее её божественную фигуру. Расчесала, раскинув по плечам длинные золотистые волосы. Она чувствовала волнение, с которым не могла справиться, вопреки приказу мозга. Ей не нравилось, когда она не могла себя контролировать. Когда она переставала быть хладнокровной. Раньше только Влад мог выводить её из состояния ледяного, эгоистического безразличия. Возможно, поэтому она за него вышла. А ещё из-за того, что он, как самый способный студент своего потока – мальчик-гений – наверняка должен был остаться в Академии в качестве учителя. А она больше всего на свете хотела остаться здесь! Она не хотела быть насильственно оставленной в мире без магии, откуда она была родом. Именно благодаря Владу она смогла достичь нынешнего высокого положения. Наряженная женщина вышла к студентам, ожидавшим её в большом зале. Волнение снова стиснуло горло женщины – она не могла спокойно смотреть в их перепуганные глаза. – Как вы знаете, могущественный враг запер нас в этом мире. Но пока больше ничего страшного не произошло, – поспешно добавила она, увидев ужас на их лицах. Испуганные, беспомощные дети. Раньше Виллина даже не колебалась, когда посылала их на смерть. А сейчас… Возможно потому, что она сама оказалась в той же самой лодке, она поняла их переживания и смогла сопереживать. – Думаю, нет, я просто уверена, что мы найдём какой-нибудь выход! А пока не волнуйтесь, уроки не отменяются, так что не надейтесь. Она слабо улыбнулась. – Жизнь идёт своим чередом. Больше не в силах созерцать их скорбь, Виллина поспешно удалилась, дав слово Джэнис Уилкс. Она была уверена, что старуха найдёт нужные слова для утешения. Виллина вернулась в свою комнату и, уткнувшись лицом в подушку, громко зарыдала, так, что вздрагивали её красивые плечи. Она сама нуждалась в утешении. Виллина впервые ощутила себя одинокой и отверженной. Глава 49 Дарина ходила по селению, размышляя о том, очень голодны вампиры или нет. Это было лучше, чем думать о многих жителях, ослеплённых дурными монахами. У неё возникало острое, необоримое желание взять тяжёлый, тупой предмет и перебить их нафиг.