— Стефан, вы мне как отец, но… Сейчас я с вами не согласен. Для Грейс же будет лучше, если она сможет себя защитить, — спокойно возразил Дан, дождавшись, когда мой родитель сделает паузу в бесконечной тираде под названием «Как ты, предатель, мог пустить мою непутевую, безрассудную и совершенно не приспособленную к жизни дочь на территорию академии и почему не отправил ее домой сразу же, как здесь обнаружил?!». — Даниэль, богов ради! — не проникся папа. — Ты же понимаешь, чем все это может закончиться?! — Понимаю. И намерен сделать все возможное и невозможное, чтобы этого не произошло. Более того, уже сделал. Теперь Грейс не пострадает от магии. — Как будто это единственная угроза! — С остальными я тоже разберусь, — не моргнув глазом сказал Дан. — Грейс имеет право учиться. Нельзя запирать ее дома, не учитывая ее желаний. — Чувства окончательно лишили тебя разума! — с досадой заявил папа. — Стефан, пожалуйста, — обреченно попросил Дан. — Что «пожалуйста»? — не пожелал внять просьбе мой боевой отец. — Думаешь, я ничего не вижу? И дури твоей не замечаю? Напридумывал невесть что, а теперь страдает! Грейс… — С Грейс все будет хорошо, — решительно перебил Дан. — Обещаю. — А с тобой? — Разберусь. — Поговори с ней, — внезапно остыв, устало вздохнул папа. — Она всегда к тебе тянулась, а ты… — А я очень опаздываю, — ввернул Дан, в голосе которого отчаяние уже просто звенело. — Договорим по дороге? Куда?! Так нечестно! Меня папочка с потрохами сдал, а Даниэль опять сухим из воды вышел?! — О твоих глупостях лучше поговорить здесь, — вняв моему мысленному воплю о мировой несправедливости, отрезал папа. — Вы прекрасно знаете, чем они обусловлены. — Я прекрасно знаю, что ты, мой друг, упрямый болван! — припечатал папа. Ой. При мне он ни разу так с Даном не разговаривал! О чем они вообще? — Вертишься, как уж на сковородке, — неодобрительно проворчал отец и громко позвал: — Грейси, солнышко, не хочешь поздороваться? Я подавилась воздухом. Душа трусливо ухнула в пятки, и захотелось уползти обратно в комнату, спрятаться под кроватью и сделать вид, что меня здесь нет и никогда не было. Только вот со Стефаном Лэрэем подобные фокусы не проходят… — Привет, па, — пробормотала я, на деревянных ногах покинув свое убежище и преодолев ступени, каким-то чудом не пересчитав оные лбом. Голос звучал столь же деревянно, а потому следующие слова на правду походили мало: — Рада тебя видеть. — А уж как я-то рад видеть тебя, — протянул родитель тем особым тоном, от которого любой ребенок любого возраста неосознанно тянется прикрыть пятую точку и схорониться где подальше, пока не минует буря. — Сказал бы, это очень нечаянная радость, потому как радоваться я планировал чуть позже. Дома, где оставил обещавшую примерно себя вести дочь. Я сглотнула и, не придумав ничего лучшего, нырнула за Дана. Даже в рубашку его вцепилась, чтобы наверняка. — О как, — удивленно хмыкнул папа, с интересом обозрев получившуюся композицию. — Ну хорошо. Как ты объяснишь свое поведение, Грейс? — Стефан… — начал было Дан, но не договорил… Я, собравшись с силами и припомнив немалый список накопившихся к родителю вопросов, выступила из своего укрытия и отзеркалила папину улыбку, которая обычно не сулила окружающим ничего хорошего. — Я все объясню. Обязательно. Но лишь после того, как ты объяснишь, что происходит, откуда у меня непереносимость магии и почему я ничего об этом не знала! — Разболтал-таки! — метнул в Дана гневный взгляд отец. — Жизнь мне спас, — поправила я, выудив за шнурок медальон и продемонстрировав папе. — Ты наверняка уже в курсе, что случилось вчера. Здесь столько магии было, что я бы просто не выжила! Я же постоянно в опасности была… — Дома ты была в безопасности! — отрезал родитель. — Но я все равно не смогла бы просидеть там всю жизнь, — покачала головой я. — Па… Так нельзя. Что бы ни случилось, я уже взрослая и должна знать. Ты же сам понимаешь… Признаться, на успех я не надеялась, а потому очень удивилась, когда отец, помолчав, кивнул: — Понимаю. Я, как мог, оттягивал этот момент, но, видимо, дальше уже некуда. Ты и в самом деле имеешь право знать… Встрепенувшись, я во все глаза уставилась на папу, серьезного и собранного как никогда. Сейчас он, статный, подтянутый и обычно выглядящий гораздо моложе своих лет, казался усталым, растерянным и даже потерянным. Будто не ожидал, что разговор окончится так. Или же изо всех сил надеялся, что этого не произойдет. — Я покину вас, — нарушил тягостное молчание Дан, попятившись к двери. — Нужно заглянуть к магистру Корревайн. Увидимся вечером! И он сбежал. Я проводила его ревнивым взглядом — подозреваю, что речь пойдет о Лире, и послушать, какое отношение к ней имеет мой жених, тоже очень хотелось. Но ладно, Даниэль никуда не денется. А вот папа… Папа еще как может деться, так что нужно ковать железо, пока горячо. То бишь выцарапать-таки из родителя все тайны, раз уж он сам настроен на откровенность. — Прости, малышка, у меня тоже есть неотложные дела, — виновато развел руками отец, когда я перевела на него задумчивый взор. — Да и разговор не из легких, с мыслями нужно собраться, все же не рассчитывал я на такое… Но мы обязательно поговорим, Грейси. Сегодня же. Клянусь. Я подавила разочарованный вздох и кивнула. Хорошо. Несколько часов особой роли не сыграют, подожду. Тем более что мне тоже есть чем заняться. — Явилась не запылилась, — проворчала Лэн, стоило мне перешагнуть порог комнаты. — Как провела ночь? — Паршиво, — мрачно ответила я, пропустив мимо ушей ехидный намек. — Так тебя не для нежностей украли, а для выволочки? — не унималась подруга. — Лэнис! — возмутилась Радиша, сидевшая на кровати с книжкой в обнимку. — Может, хватит уже? — Ты чего такая злая? — удивилась я. — А ей не разрешили вчера монстров бить, — наябедничала Радиша. — Ал… Магистр Арто нам портал открыл, я-то сама вошла, а ее Карл впихнул… Я от души посочувствовала бедняге Рингтэю. Возможно, когда-нибудь Лэн его и простит, но это будет не скоро и очень, очень для него мучительно. — Предатели, — скрипнула зубами излишне боевая для целительницы подруга. — Они о тебе же заботились, — покачала я головой, содрогнувшись при одном только воспоминании о прошлом вечере. — Там было… мерзко. — Но это не помешало тебе остаться, — надулась Лэн. Я прошла к своей кровати и, опустившись на покрывало, вздохнула. Не помешало. Более того, без колебаний осталась бы вновь. Даже предположить страшно, чем бы все закончилось, не будь там меня. Впрочем… Может, и обошлось бы. Даниэль невиновен, что смогли бы доказать и без моего вмешательства. Другое дело, сколько бы на это ушло времени… И вовсе не факт, что не случилось бы очередной подставы. Сама не заметила, как все рассказала девчонкам. Разумеется, о Сердце академии и ритуале ни словечком не обмолвилась, но подруги и без того впечатлились. — Магистр Драмм мужик хороший, — уверенно заявила Лэн. — Но сбои у провидцев случаются. Может, простое совпадение? Я пожала плечами. Может, и совпадение. Хотелось бы верить, что так оно и есть… вот только не верилось. И потом, если бы Дан не остался на балу, если бы пошел в свой кабинет, а не послал туда иллюзию… Тогда бы видение магистра Драмма исполнилось в точности. Тогда бы никто не усомнился в виновности Даниэля. Из размышлений меня вывел подозрительный шум. Радиша, заметно хромая, пробиралась к двери, в то время как Лэн пыталась ей помешать. — А что случилось? — нахмурилась я. — Она, — обличительно ткнула в подругу пальцем целительница, — ногу вчера повредила, а сегодня у нее пересдача! Ей специальные заживляющие чары наложили и на сутки запретили любые нагрузки, а она!.. Как она с травмой бегать собирается?! — Как-нибудь, — огрызнулась Радиша. — Если не пойду, меня попросту вышвырнут! — Не имеют права! — сверкнула глазами застывшая в дверях Лэн. — Магистр Литас тот еще гад, — скривилась Радиша. — Прямо сказал, что мою травму за уважительную причину не считает, пусть я хоть двадцать справок от целителей принесу! — Давай я Дану пожалуюсь, — предложила я. — Или Алеку, — поддержала идею Лэн. — Нет! — переполошилась Радиша. — Поймите, у нас девочкам и так сложно, а если я еще и зачет с помощью декана или старшего преподавателя сдам… Понятно. После такого жизни на факультете Радише не будет. Преподавателя-то вряд ли уволят, велика вероятность, что с удвоенным рвением гадости делать станет… А там и другие, вполне возможно, обиды за своего не простят. То есть, куда ни сверни, всюду тупик. Хотя… — Ты мне доверяешь? — спросила я подругу. — Да! — без колебаний кивнула она. — Тогда сделаем так… — заговорщицки улыбнулась я заинтригованным девчонкам. Иногда лучше никуда не сворачивать, а идти прямо. Только не в одиночку. Спортзал у боевиков был просто загляденье. И тренировочные снаряды новехонькие, так и тянуло опробовать. А вот преподаватель сюда никак не вписывался и портил всю картину, хотя его разукрашенное синяками тощее лицо и проливало бальзам на мое измученное жаждой мести сердце.