Он так разволновался, что перешел на «ты». Он был страшно бледен сейчас, черные шрамы, наоборот, потемнели. Я очень отчетливо представила, что сейчас по всей территории Академии закручиваются черные воронки, небеса наливаются лиловым светом, а грань между мирами становится такой тонкой, что вот-вот прорвется. – Это не жертва! – крикнула я. – Магистр Толли сказал мне, что я не вижу дальше своего носа, но ты! Ты! Тоже ничего не видишь! Не замечаешь, как я люблю тебя! Как хочу быть с тобой! Во всех смыслах этого – слова! И вот теперь я все-таки разревелась. Сидела, перехватив у груди неудобное, колючее покрывало, которое так и норовило спуститься ниже, и думала о том, какая же я дурочка – опять умудрилась всё испортить. Аларис принадлежал к тем мужчинам, которые не выносили вида женских слез. Вот и сейчас на его лице мгновенно отразилось раскаяние, а следом за раскаянием нежность. Он опустился на пол, обнял мои колени, взял мою руку и прижал ее к лицу. Я дотронулась только до маленького участка его кожи, а меня точно молния прошила – сделалось жарко, страшно, но одновременно я ощущала что-то вроде предвкушения. Наши взгляды встретились, и мы долго-долго смотрели друг другу в глаза. А потом я съехала к нему на пол, оказавшись в кольце его рук. Уткнулась носом в ключицу и замерла. Его ладонь легла на мою обнаженную спину, а потом Аларис наклонился и прикоснулся губами к плечу – так осторожно, будто касался лепестков цветка. От этой невинной ласки у меня внутри закружился водоворот. Нити магии распрямились, наполняя меня до краев. Я закрыла глаза и подняла лицо, надеясь на поцелуй. Желая поцелуя. Жаждая поцелуя. Клянусь всеми богами, если бы он меня не поцеловал, я бы опрокинула его на пол, и никуда бы Аларис от меня не делся! И вот, после всех этих долгих дней, когда мы оба стремились друг к другу, но все равно отталкивали, страдали и мучились, наши губы соединились. «Глупый! – хотелось сказать мне. – Зачем ты так долго ждал! Я давно бы стала твоей!» Но мысль мелькнула и пропала, потому что потом я уже не могла думать ни о чем, кроме его губ и рук. – Люблю тебя, – тихо произнес он, прервавшись на секунду. – Как же я тебя люблю… Я отпустила уголки покрывала, и оно широкими волнами легло у наших ног. Пусть все случится сейчас, я готова, я ничего не боюсь и забыла о том, что такое стыд. Когда любимый видит тебя обнаженной, это совсем не стыдно, потому что вы одно целое… Аларис резко выдохнул, почти застонал. А потом схватил материю и вновь укрыл меня, укутал и прижал к себе. – Нет, – сказал он. * * * – Нет? Вид у меня, вероятно, был ошарашенный. Аларис прикоснулся губами к моему виску. – Не сейчас, – мягко сказал он. – И не так. Я испытывала целую гамму чувств, но основным было разочарование. – Почему? – насупилась я. Понимала, что веду себя по-детски, однако ничего не могла с собой поделать. – Элиза, Элиза, не капризничайте, – пожурил меня Аларис, так, словно он снова был только моим куратором и я не сидела сейчас в одном покрывале на его коленях. Немедленно захотелось вытянуться по стойке «смирно» и промаршировать к двери. Как же неловко я себя почувствовала! Правда, ровно до того момента, как Аларис негромко рассмеялся и прижал к своему лицу мою ладонь. – Мастер Вайс! – Я прищурилась и посмотрела на него с вызовом. – Значит, так, да? А если продолжу капризничать, что будет? – Тогда я на вас не женюсь, – притворно вздохнул он, глядя на меня лучистыми глазами. Я обмерла. Потом побледнела. В живот точно напихали ледышек – внутри стало холодно и пусто. Не ожидала от Алариса, что он станет шутить так некрасиво после всего… После наших поцелуев, наших объятий. Прижала пальцы ко рту, чувствуя, как кривятся и дрожат губы. Так, Элиза, не реветь! Ты знала, на что идешь. Вполне в духе мужчин отпускать такие шуточки после того, как девушка забралась к ним в постель. Аларис прекрасно знал, как заключаются браки. Без согласия родителей любой брак считается недействительным. Поэтому его слова были грубой и обидной шуткой. – Элиза! – Он взял меня за плечи, пристально глядя в лицо и больше не улыбаясь. – Что случилось, моя хорошая? Тебе плохо? – Ал… Ну зачем ты так… Я ведь ни о чем не просила… Он смотрел на меня расширившимися глазами – видно, действительно не понимал, что сделал не так. Пришлось объяснить подробнее: – Конечно, ты не женишься на мне! Как это возможно? У нас нет родительского благословения. Он сообразил наконец. А следом понял, как сильно обидел меня. – О, Элиза… – Нет, даже не целуй меня теперь! Нет! Нет… И все же я сдалась, отдавшись во власть его нежных поцелуев и теплых рук. – Мне не нужно благословение твоих родителей, Элиза, – прошептал он. – Оно у меня уже есть! Интересно, сколько потрясений за один день может вынести человек и не умереть от разрыва сердца? Я, вероятно, была близка к этому как никогда. Под ребрами кольнуло так, что я схватилась за грудь. – Что? – Мне показалось, я ослышалась. – Что? – одновременно со мной воскликнул Аларис, но с другой интонацией. Он спрашивал: «Что случилось?» – увидев, что я не могу вздохнуть. – Сердце, наверное, – простонала я. Я мгновенно оказалась распростертой на полу, а Аларис навис сверху. Но вовсе не с теми намерениями, каких можно ожидать от парня рядом с обнаженной девушкой. Он быстро проверил пульс, ободряюще улыбнулся. – Нет, Элиза. Вы просто переволновались. – Вы? – Ты… Никогда не думала, что коротенькое местоимение можно произнести с такой теплотой и любовью. – А еще у меня галлюцинации, – пожаловалась я. – Мне послышалось, ты сказал, что у тебя есть благословение? – Не послышалось. – Аларис наклонился и поцеловал меня в кончик носа. – Ты обещана мне с тех пор, как тебе исполнилось три, а мне девять. Вместо изумленного возгласа из груди вырвался жалкий писк. Как же так? Почему я об этом ничего не знаю? А потом в голове щелкнуло, будто встал на место кусочек мозаики. Когда Аларис приезжал в гости, родители все время говорили о каком-то договоре! Да еще и поглядывали на меня так хитро и многозначительно. Неужели?.. – Можно все по порядку? – я попыталась говорить строго, но голос дрожал, будто у воробья. Аларис погладил меня по голове, точно маленькую. – Удобно тебе здесь, на полу? Может, хотя бы переберешься в постель? И, не спрашивая разрешения, он поднял меня на руки и устроил на кровати, подложил под голову – подушку, а сам сел рядом, взяв обе мои ладони в свои. – И как издалека начать? – уточнил он. Кончики губ дрогнули в знакомой полуулыбке. – С самого начала! Я совсем тебя не помню, Ал! А ты? Ты видел меня? – Да, видел, Элиза. Однажды… * * * – Так ты, значит, и есть юный Аларис? – приветливо спросила Мелиса Илмари, наклонившись к серьезному мальчику, который был бы, вероятно, очень хорош собой, если бы не черные шрамы, обезобразившие лицо. – Рада с тобой познакомиться наконец. И вас тоже рада видеть в нашем замке, Ванесса. Женщина, к которой обращалась Мелиса, была еще не старой, но выглядела уставшей от жизни. И хотя она улыбнулась в ответ, выражение ее взгляда не изменилось – он был потухшим, словно какое-то горе навечно погасило живой блеск ее глаз. Стоило ей перестать улыбаться, как уголки губ тут же опустились. Впрочем, и Мелиса, и все маги-водники знали, какое несчастье постигло семью Вайс. С тех пор прошло больше восьми лет, но Ванесса Вайс так и не оправилась после смерти любимого сына и невестки. Не зная, что сказать в утешение при встрече, все знакомые и малознакомые люди говорили одно и то же: «Зато у вас остался внук! Это такое счастье!» «Счастье! – соглашалась Ванесса. – Моя единственная отрада!» В дом семьи Илмари Ванесса Вайс прибыла по делам, а заодно взяла с собой мальчика, чтобы тот немного развеялся. Они планировали задержаться на несколько дней, а сейчас только что прибыли и появились в гостиной порядком измотанные, запылившиеся в долгой поездке. – Комнаты вам готовят, – радушно объяснила Мелиса. – А пока выпейте взвара. Наша кухарка готовит отличную сдобу! В гостиную уже вносили чашки, чайник, исходящий паром, блюдо с пирожками и булочками. Сладкий аромат поплыл в воздухе, и вот, привлеченная аппетитным запахом, в гостиную влетела девочка лет трех. Светлые локоны растрепались, так что ленточка едва держалась на кончике косички, большие светло-карие глаза сияли, маленькие ножки приплясывали в нетерпении. Она проскользнула мимо гостей, почти не обратив на них внимания, забралась на стул и потянулась к пирожку. – Элиза! Как некрасиво! Поприветствуй наших гостей! Девочка повернула хорошенькое личико, уже перепачканное сахарной пудрой, и пробубнила с набитым ртом: – Дратути. Ванесса качнула головой, вероятно, решив, что хоть девочка еще мала, на ее манеры уже пора обратить пристальное внимание. Аларис же, глядя на светлые волосы, вздернутый нос и щеки, раздувшиеся от сдобы, не сумел сдержать улыбки. Элиза за столом надолго не задержалась: надкусила пару булочек и убежала. Из приоткрытой двери была видна часть соседней комнаты: куклы, разбросанные по полу, кукольные платья, игрушечные лошади и крошечная мебель. Элизе некогда было общаться с гостями, она была очень занята.