Я взяла его ладонь и приложила туда, где билось мое сердце. Глава 19 Утром я проснулась в своей постели. Нет, ничего не было. Как Аларис и сказал, дальше объятий дело не зашло. Но если одни только прикосновения доводят меня до умопомрачения, то что же будет потом? Я сладко потянулась. В моем теле будто бы что-то изменилось с недавних пор, я больше не девочка, которой движет лишь любопытство к неизведанной стороне жизни. Я ощущала себя юной женщиной, еще не в полном смысле этого слова, но понимала, что я уже не тот глупый ребенок, каким была всего несколько месяцев назад. И изменилось не только мое тело, моя душа тоже. Наверное, я стала немного мудрее, чуть смелее и не такой импульсивной. Произойди тот случай у костра сейчас, я сумела бы остановить Викара, не позволила бы себя поцеловать. Я не спеша собирала сумку, когда за мной зашла Ароника. Она пересказывала новости, а я почти не улавливала смысла слов, больше прислушиваясь к своим ощущениям. Мне чудилось, что даже движения у меня стали иными – более плавными и женственными. А внутри словно наливался соком бутон цветка, который вот-вот распустится. Трудно понять, но другие сравнения не приходили на ум. – Элиза, с тобой все хорошо? – спросила подруга. Она уже не в первый раз присматривалась ко мне, пытаясь понять, что происходит. Неужели так заметно, что я повзрослела за эти несколько дней? Но мой ответ остался прежним: – Все хорошо, правда! Мастер Вайс сегодня собирал нас на крыльце корпуса. Он снова оказался в центре внимания, окруженный первокурсниками. Я не стала прорываться вперед, а скромно прислонилась к стене здания. Я и так знала, что Аларис мой, и никаких лишних доказательств вроде многозначительных взглядов или улыбок мне не требовалось. Внутри все пело от счастья. Но я не могла не заметить, что Ал сегодня как-то особенно серьезен и задумчив. Время от времени он смотрел на небо, в сторону парка, и сжимал губы. Конечно, я видела то же, что и он: купол над Академией постепенно становился всё более непроницаемым и темным, солнечный свет с трудом пробивался сквозь серую дымку, которая заволокла небо: именно таким с земли виделся свод. Уже к обеду над Академией сгустятся сумерки. Бестий каждый день становится все больше, они делаются все опаснее и злее – уже нельзя передвигаться маленькими группами, как раньше. Запасы еды тают… Я все это знала, но счастье последних двух дней вытеснило беспокойство на второй план. Но Аларис, как я сейчас поняла, тревожиться не перестал. Наверное, мысль о том, что он невольный виновник происходящего, не дает ему покоя ни днем, ни ночью. И только пока я рядом, ему ненадолго удается забыться. Ал будто почувствовал, что я о нем думаю, оглянулся, отыскивая меня взглядом. На секунду в его глазах мелькнуло такое щемящее выражение отчаяния, что мне захотелось прижаться к нему, утешая, как в детстве: «Все будет хорошо». Но Аларис быстро справился с эмоциями и едва заметно подмигнул мне. В его глазах я снова видела только нежность. Сегодня на завтрак подали совсем крошечную горстку гречневой каши, которую я, кстати, терпеть не могла, да пару листиков салата. Зелень ежедневно выращивали земляные, но прокормить такую ораву голодных студентов им было не под силу. Ароника вздохнула, глядя в тарелку. – Когда это уже наконец закончится! – в сердцах выпалила моя обычно сдержанная подруга. – Сил больше нет! – Скоро, – уверенно ответила я. Я не сомневалась, что мы с Аларисом скоро все исправим, осталось чуть-чуть потерпеть, но Ароника только глаза закатила, решив, видно, что я заразилась оптимизмом от Бадлера. – Смотрите, кто идет! – Бадлер вклинился в нашу беседу, указав черенком ложки на вход. Мы посмотрели в том направлении, а потом все трое вскочили и, побежав к двери, едва не сбили с ног похудевшего Тима. У него на лбу алел подживающий шрам, лицо осунулось, но кривая ухмылочка по-прежнему извещала о том, что Тим не из тех, кто легко сдается, а если надо – он это докажет. Неисправимый тип! О чем мы ему с Ароникой немедленно сообщили. Подруга даже хотела отвесить подзатыльник, но в последний момент передумала: Тим выглядел таким слабым, что рука не поднялась его бить. – Горе наше, – вздохнули мы хором. – Иди за стол! Обняли его с двух сторон и повели за собой. Бадлер, насупившись, шел позади – вероятно, немного ревновал, зато Тим выглядел героем-победителем. Он моментально смел с тарелки всю еду и зашарил по столу несчастным, голодным взглядом. Мы все знали, каково это: когда возвращаешься после подводного сна, то аппетит просто зверский, а Тим к тому же поправлялся после ранения. Мы переглянулись и положили на тарелку Тима каждый по ложке каши и по половинке салатного листа. Друг все равно не наестся этими крохами, но это все, чем мы могли помочь. – Как Вик? – спросил Тим, не переставая жевать. Вик… Что я могла ответить на это? Щеки залила краска. На меня нахлынуло чувство вины за то, что недостаточно сильно переживаю и даже позволила себе быть счастливой. А ведь Вик – мой друг… – Хочу завтра его навестить, – прошептала я. – Хотя он еще не пришел в себя… Тим расправился с добавкой и, кажется, готов был уже приняться за нас, когда разговоры за столом вдруг стихли, а водники невольно выпрямились. Мне даже не нужно было оглядываться, чтобы понять, кто стоит за моей спиной. – С возвращением, Тим, – сдержанно произнес мастер Вайс. Тим вытянулся по струнке, но поднять глаза на куратора не смог: понимал, каких дел натворил. – Спасибо. – Сегодня вместо занятий ты идешь со мной. Тим вскинул взгляд, точно хотел спросить куда, но так и не решился. Он еще больше побледнел, но в ответ на приказ куратора только кивнул. – Тебе понадобятся силы, – продолжил мастер Вайс. И на стол перед Тимом опустилась тарелка с кашей. Я знала, что это порция Алариса, к которой он не притронулся, а теперь отдает нашему обессиленному другу. Но это значит, что сам Ал останется голодным. Я обернулась и хмуро посмотрела на Ала, надеясь, что он по лицу прочитает мои мысли: «А ты? Тебе тоже нужны силы!» Он понял, незаметно коснулся моего плеча. Не знаю, что это должно было означать. Возможно, «я так решил»… Упрямый! – Ох, куда он его… – разволновалась Ароника. – Накажет теперь! – радостно предположил Бадлер, который с энтузиазмом воспринимал любое событие. Когда-нибудь мы его за это покусаем! – Даже если накажет, это будет нестрашное наказание, – постаралась я приободрить Тима, на котором лица не было. – Да, да, слушай Элизу! Ее уже несколько раз наказывали, – подхватила Ароника. – Мастер Вайс ведь ничего плохого тебе не сделал? Я вспомнила, как мы с Алом вчера стояли под струями воды, как нежно его руки касались моего тела, скользили по нему. Сглотнула. – Только хорошее… Правда, Тима нам убедить не удалось. Он пошел, свесив голову, готовясь по меньшей мере к казни. Хотя тарелку перед этим опустошить не забыл. – Как в воду опущенный, – глубокомысленно заявил Бадлер, чем вызвал у нас приступ хохота. Мы не слишком переживали за Тима, зная, что мастер Вайс поступит справедливо. Но и предположить не могли, что на самом деле придумал наш куратор. После занятий, на которых Тим так и не появился, нас отвел на обед не мастер Вайс, а магистр Корр и двое шестикурсников. Я, признаться, уже начала немного волноваться, хотя понимала, что Ал всегда знает, что делает. На столах снова стояла гречка, в этот раз горстка крупы еще уменьшилась. Если так дело пойдет и дальше, то уже через неделю все, на что мы сможем рассчитывать, – это петрушка и салат. Хотя беспокоиться не о чем: через неделю мы забудем о скудных трапезах, как о страшном сне. Кошмар закончится, жизнь станет простой и ясной. Зря Аларис тянет, можно было всё разрешить еще вчера… Пока я размышляла, по крупинке растягивая мизерную порцию, в столовой поднялся гул, словно все негромко заговорили разом. Я вскинула голову. К столу воздушников-первокурсников шел Тим. От его удрученного вида не осталось и следа, он шел, гордо расправив плечи, и нес какой-то продолговатый предмет, завернутый в плащ. Я поискала глазами Алариса и заметила его у входа: он стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за своим подопечным. Ал старался не показывать вида, но он явно гордился Тимом. – Что он делает? – прошептала Ароника, но я могла только пожать плечами. Тим меж тем подошел вплотную к студенту-воздушнику, и тут я узнала Ависса, того самого высокомерного засранца, спор с которым едва не привел к трагедии. Тим развернул ткань, и все, кто находился в столовой, ахнули: в плащ оказалась завернута голова топпера. Тим поднял ее на вытянутых руках, а потом водрузил на стол перед Ависсом. Из головы вытекала черная жижа, так что воздушник, взвизгнув как девчонка, шарахнулся в сторону, не удержался на скамейке и упал навзничь. На ноги он поднимался уже под всеобщий смех и улюлюканье. Я снова нашла глазами Ала и покачала головой, чувствуя себя умудренной жизнью старой тетушкой: «Ай-ай-ай, мальчишки!» И Аларис улыбнулся в ответ, на секунду действительно преобразившись в мальчишку-забияку. А потом я сообразила, чтo он сделал. Конечно, Ал хотел помочь Тиму, ведь нашего друга так угнетала эта ситуация – Тим был несправедливо высмеян и вынужден проглотить обиду. Мы знали Тима: он бы это дело не оставил: чуть-чуть оправился бы и вновь ринулся на подвиги. Лучше уж так, под присмотром куратора, который держит ситуацию под контролем. Но еще это был мой свадебный подарок. Да-да, самый странный и глупый в мире свадебный подарок! Я думала, что Аларис не слышал меня тогда, когда я смазывала его порезы и болтала что угодно, лишь бы отвлечь. Но я точно помнила, как сказала: «Неплохо было бы добыть голову топпера и бросить Ависсу в самодовольную рожу!» Я посмотрела на Алариса и произнесла одними губами: «Спасибо!» * * * Оглядываясь назад, я удивляюсь, как могла быть так слепа и не увидеть… Ведь все признаки надвигающейся грозы были отчетливыми и ясными. Но я предпочитала их не замечать, бессознательно обманывая себя, что решение найдено. Влюбленные всегда слепы и эгоистичны в своем счастье. Мои счастливые дни… Когда Аларис вместе с Тимом добыл голову топпера, я и предположить не могла, что наступил самый счастливый из этих дней, а утром следующего я рухну в бездну отчаяния. До вечера я гадала, что же еще придумает Ал, чем удивит меня. Наверное, он не станет повторяться, и хотя дождь в комнате был невероятно романтичен, я надеялась, что сегодня меня ждет что-то новенькое. Аларис коротко постучал в дверь. Он пришел не позже, чем вчера, но я уже вся извелась, ожидая его, поэтому распахнула дверь мгновенно. – Тренировка? – спросила я, прищурившись. Ал хитро улыбнулся. – Тренировка. Но сегодня не в амфитеатре. Заинтригованная, я быстро натянула мантию и вышла следом за Аларисом. Далеко мы не ушли: широкая, мощенная камнями дорога вела к озеру, к мраморным ступеням, что опускались под воду. – Ал… Я не пойду спать, и не думай. Не сейчас. Сил еще достаточно!