— Приходило... Андрей, нет! Подумай сам, сколько лет тебе, сколько мне и Грейсону. Мой муж уже любит ребенка, а ты всего лишь в первый раз взял ее на руки. Не ломай наши судьбы. У ребенка должна быть семья и двое родителей, а это мать и отец. К тому же... — женщина, так похожая и не похожая на его Иру, отвернулась к окну. Теперь ее пальцы нервно комкали край одеяла. — К тому же, ты не знаешь, почему я тогда уехала из России. Ты с самого начала предупредил меня, что не будешь держаться за нашу связь. Ты все равно никогда бы на мне не женился. Это я хотела от тебя ребенка, и это я тебя выбрала. А теперь уходи. Пожалуйста, уходи! — в голосе женщины ясно звучали слезы. — Скоро Грейсон придет... И еще раз, пожалуйста: не ломай жизнь своей дочери...» «Андреа... Я назвала нашу дочь твоим именем... Андрей, прости меня!» Андрей, прости меня!» Застарелая боль поднялась в его душе, облила холодом и до сих пор незажившей тоской, и пропала. Много лет назад Андрей прекрасно научился контролировать все эмоции и, когда это нужно, их подавлять. Но сейчас помимо того, что ему предстояло вычислить лидера группы, которая продолжала упрямо висеть у него на «хвосте», Исаев стремился вывести из игры человека, чьи глаза говорили о том, что он не остановится, пока не удовлетворит свои амбиции и не накормит плотью и кровью зверя, жившего в нем. Сбросив скорость и выйдя на московскую кольцевую, Андрей покосился в зеркало заднего вида на свою «наружку». Убедившись, что «Ауди» и «БМВ», профессионально распределив нагрузку, заняли основные четыре полосы и продолжают идти за ним, Исаев занял разделительную линию между вторым и третьим рядами. Увеличив скорость, он для начала ушел в отрыв, проверяя, насколько грамотно на оживленной трассе его «хвост» выполнит этот маневр. Но два «Ауди» и «БМВ» по-прежнему по-военному четко шли за ним нос в хвост. Из общей картины выбивался лишь «БМВ», которым управлял мужчина в костюме. Больше того, по сравнению с тройкой, он вел себя на дороге грубее, агрессивней и жестче. И тем не менее, выполняя чей-то приказ, он пока шел в общем строю. Сделав соответствующие выводы, Андрей улучил момент и, вильнув, завел «Кавасаки» в проем между кузовом подъемистого грузовичка и бампером газели. Дав себе минутную передышку, Исаев начал перебирать в картотеке головы все, что знал о ближайших развязках. В принципе, ему ничего не мешало спровоцировать на аварию сидевшего в «БМВ» убийцу, к которому Андрей, не смотря на все умение владеть собой, испытывал гнев, отвращение и даже какой-то иррациональный страх. Но столкновение относительно тяжелой «бэхи» с малогабаритным транспортным средством повлечет за собой вред здоровью людей, находящихся в подобной машине. А под большегруз тип на «БМВ» не полезет. «Нужна относительно свободная транспортная артерия, где есть дорожный ремонт. А еще лучше, если бы это просто была промзона. — Исаев посмотрел на указатели: Рябиновая улица, поворот направо через триста метров, и непроизвольно сузил глаза. — Рябиновая?.. Бинго!» Эту часть города Андрей хорошо знал. Недалеко от Рябиновой находилась «Верейская Плаза», где в свое время работала Ира. Потом ее департамент перевели в центр Москвы, но по старой памяти Самойлова время от времени наведывалась в свой старый офис, откуда ее забирал Андрей. Год назад в связи с расширением развязок Рябиновая слилась с улицей Дорохова, который представлял собой широкий и относительно немноголюдный проспект, где пока еще велись отделочные работы. Но этот проспект также сливался с Кутузовским, за которым начиналась улица, ведущая к ТЦ «Европейский». Бросив взгляд на часы, Исаев включил поворотник и перестроился в правый рад. «Какой хороший и, главное, какой приличный человек, — наблюдая за ним, мысленно хмыкнул Евгений. — Мало того, что знает ПДД, так еще и о нас, грешных, заботится». В принципе, маршрут Исаева был ему ясен. «Этот тип на «Кавасаки» направляется на любой ближайший съезд, откуда он по идее должен свернуть либо в сторону центра, либо в сторону области». — Раскинув на планшетнике карту дорожных развязок, белорус принялся ее изучать. «Аэропорт! — впервые щелкнуло в голове у Евгения, и, ошеломленный своей догадкой, он выдохнул это вслух. — Ну конечно же! Исаеву нужен аэропорт. И что мы имеем?» — Звеньевой присмотрелся к карте. — А имеем мы «Внуково». Но Исаев идет строго на запад, то есть по факту от «Внуково» он удаляется. «Домодедово» и «Остафьево» тоже отпадают, эти аэроузлы находятся на юге города. Тогда остаются «Шереметьево», это северо-запад Москвы, и «Жуковский» и «Чкаловский», поскольку они на востоке». — «Объект» сворачивает на Рябиновую, — предупредил водитель Евгения. Белорус поднял глаза. — Исаев свернет с Рябиновой в центр, — раздался в ухе Евгения голос мужчины, о котором он, признаться, успел забыть. Звеньевой даже вздрогнул. Потом он нахмурился. — Почему вы так решили? — пытаясь остаться в рамках вежливости, осведомился он. — Потому что Я бы так сделал, — спокойно ответил тот, кто «жил» в его ухе. — Исаев завел вас на МКАД, чтобы понять, что вы можете. И я думаю, что не ошибусь, если скажу, что он также уже рассчитал мощность ваших машин и понял, кто в вашей четверке является самым слабым звеном. Но поскольку «наружка» ему не нужна, он попытается вас стряхнуть. С этой секунды будьте предельно внимательны. Удачи. В том, что этот неведомый ему человек оказался прав, белорус убедился, когда Исаев, выйдя на Рябиновую, в очередной раз ухитрился прикрыть задний номер «акулы» шедшим за ним «Опелем». А дальше случилось то, чего никто не ждал. Крутанув ручку газа, Исаев вылетел вперед и вдруг резко затормозил, пропуская вперед оба «Ауди» и «БМВ», и оказался перед носом машины, в которой сидел убийца. После чего Андрей поднял руку и не только показал водителю средний палец, но и для наглядности покрутил им в воздухе. Действие было откровенно расчетливым, наглым и даже циничным. Сообразить, чего добивается этим Исаев, было несложно. Но самое муторное для Евгения в этой истории заключалось в том, что второй ведомый заглотил наживку. — Дрянь! Ублюдок... Игры со мной затеял? — взвизгнул его голос в динамике. «И куда только, мать твою, делась твоя вальяжность?» — пронеслось в голове у Евгения. — Второй ведомый, не поддаваться на провокацию, — скомандовал он. Куда там! Мужчина в костюме ответил отборным матом. — Это приказ! — рявкнул белорус. — Да пошел ты! — в динамике что-то щелкнуло. Оскорбленно взревел двигатель «БМВ», и черная «бэха» рванула вперед, готовясь смять «Кавасаки». — Вторая двойка, зажимайте его в тиски. Первый ведомый, прикрывайте спину «объекту». Исаев нужен Чудотворцу живым. — Есть!.. — Слушаюсь. Но выполнить команду они уже не успеют. Звеньевой осознал это, когда Исаев, уводя их в поворот, резко ушел влево. Только тут Евгений заметил бетонные блоки, выставленные в центре пустого, словно вымершего в эти часы проспекта. Тяжелая конструкция высотой почти в метр. А в центре конструкции — пучок железных прутьев, как копья, направленных острием против дорожного потока. — Второй ведомый, уходи из ряда. Немедленно уходи! Ты не успеешь затормозить! — закричал белорус. — Он не слышит тебя, он отключил связь. Оставь его, — до ужаса спокойным голосом отозвался в наушнике все тот же металлический голос. Тем временем «Кавасаки» с повисшим у него на хвосте «БМВ» на неимоверной скорости приближался к бетонной блокам. В этот момент в голове Исаева шел отсчет на мгновения. Раз... Вытянувшись на «акуле» и буквально прильнув к ней всем телом, Андрей сгруппировался.