Да, он имел в виду ту девушку-бьюти блогера, которая снималась для журнала «MAXIM». — Он по-любому наследил, — веско добавил Апостол. — А русское МВД теперь тихо прикроет дело, потому что родных и близких у девушки не было. Взрыв спишут на аварию. Так что я... — А ты что, на славу МВД России теперь работаешь? — озлобленно перебил его Чудотворец. И хладнокровный Апостол взбесился: — Нет, мой милый! Это я к тому, что следы ДНК, которые оставил твой Бизнесмен... — Плевать! Заткнись... — шипение змеи, а не человека. — И кстати, сказать тебе, какое я давал ему поручение? — Чудотворец наконец к нему повернулся. Дуэль их глаз продолжалась несколько секунд, и разозленный Апостол ощутил привычный прилив крови к паху. А еще, отчаянное возбуждение. — Нет. Расскажи, — он откашлялся и положил ногу на ногу. Он не хотел себя выдавать. Если ты не нужен тому, кого любишь, то ты... Но додумать эту мысль он не успел. — Тогда слушай, — моментально прочитав его, осклабился Чудотворец. — Бизнесмен, этот, как ты его называл, маньяк — а он и был таким! — должен был проследить за Исаевым и выйти на его женщину. На его женщину, слышишь меня? — Чудотворец слегка к нему наклонился. — Он должен был досконально узнать про нее все: фамилию, где живет. Он это умел. Он девок на раз делал. И в определенный момент я бы спустил его с поводка, чтобы он прикончил девку Исаева, чем и убрал бы Исаева из периметра поиска Элизабет. Исаев, этот твой «объект», которого вы гоняли и не догнали — кстати, эту запись я тоже видел, браво всем вам! — и Чудотворец издевательски похлопал в ладоши. — Так вот, Исаев ищет Элизабет. И я полагаю, что он ее найдет. И вот когда он привел бы меня к ней, я бы заставил его забыть о том, что он должен ее искать, прикрывать или что там еще ему поручили, и переключиться на спасение своей женщины. И поверь мне, он бы очень быстро вылетел из игры. Хотя я — скажу тебе честно! — предпочел бы видеть его в своей команде. Но он в нее никогда не войдет. В отличие от вас, преимущественно мудаков и идиотов. В этот момент Апостол ощутил жгучую горечь. — Откуда ты узнал о его женщине? — Пытаясь отвлечься, он покрутил в пальцах стакан воды. — О ком, об этой Ире? О, — Чудотворец усмехнулся и прошелся по комнате, — бабы, мой милый, это удивительнейшие создания, особенно когда они между собой конкурируют. У Исаева есть, а вернее, была любовница. Зовут Наташа, работает в лондонском «Тео Феннел». Я, можно сказать, закрутил с ней роман, когда заинтересовался новым объектом для ограбления. Она мне и выдала, что ее бывший ухажер, которого зовут Андрей, сбежал от нее к какой-то блондинке. Впрочем, сама она ее не видела. Но жутко ревнует и знает, что ее разлучницу зовут Ира. — Почему ты сам не захотел выйти на эту Иру? — Апостол спросил просто так. Но Чудотворец вздрогнул. Пару секунд он смотрел на Апостола, потом молча отвел глаза в сторону. — Договаривай — мягко предложил англичанин. Он знал, что Чудотворец верит ему. Пусть не так, как доверял этой суке Элизабет, но все-таки верит. Как-никак, боевые товарищи и когда-то очень давно — любовники. Их связывало многое, связывало прочно, пока в жизнь мужчины, которого он любил, не вошла эта лживая сучка Элизабет. Впрочем, к ней Апостол не ревновал, как не ревновал Чудотворца и к другим женщинам. Ревность — это чисто женское дело. Они уходили — он оставался. И боялся Апостол только одного, а вернее ЗА одного человека — за Него. За Того, Кого боготворил. И до сих пор любил. «Только Ты забыл об этом...» — Договаривай, — вслух повторил он. — Я испугался. — Ч-что? — Ты не ослышался. Я испугался. — Чудотворец кивнул, и его длинные черные ресницы дрогнули. — Я вчера просмотрел одну запись с Исаевым. Кое-кто в Интерполе... — Твой агент? — Апостол откашлялся. — Да, можно и так сказать, — Чудотворец как-то странно усмехнулся краешком рта, — так вот этот кое-кто мне однажды рассказывал, почему Исаев пришел в Интерпол. И я вчера, собирая на него информацию, решил посмотреть кое-какие записи. Они есть в архиве Интерпола, мне их достали. И я увидел, как Исаев брал этого убийцу, Маньяни. И если он сделал такое с мужчиной, который убил и расчленил детей, то было очень несложно представить, что он сделает с тем человеком, который изнасилует и убьет его женщину. Такие, как он, не останавливаются. Этот русский вообще кое в чем похож на меня. Хотя бы в том, как истово я ищу свою Элизабет. Вот почему мне нужен был Бизнесмен. Занявшись этой Ирой, он бы убрал Исаева от поисков моей женщины. А потом, убив эту Иру, сыграл бы роль банального громоотвода. Потому что я руку свою заложить готов, что этот чертов розыскник не остановится и положит всю жизнь на то, чтобы найти убийцу своей женщины. Я сам сделал бы это, будь я на его месте. А ты, устранив Бизнесмена, создал мне небольшую проблему. И вот теперь я стою и думаю, то ли мне самому искать эту Иру и совать голову в петлю, то ли поручить это кому-то, похожему на Бизнесмена. — И что ты решил? — Я? Скорей всего, я пока повешу это дело на гвоздик. — Чудотворец пожал плечами и присел на подоконник. — У меня и так сейчас дел хватает. К тому же, давай откровенно: что-то идет не так. — Да, что-то идет не так, — Апостол кивнул. — А с момента исчезновения Элизабет вообще все пошло не так. Не замечал? А сегодня нас впервые сделали, — Чудотворец горько усмехнулся. — Кстати... — он перевел взгляд на Апостола, который продолжал жадно смотреть на Него, — не хочешь сегодня остаться? Ты мне нужен. Я забыться хочу. Я хочу все забыть. Помоги. Глаза в глаза — и Апостол со всем отчаянием понял, что он любит Его глубоко и искренне. И что это уже навсегда. И что это чувство никогда не исчезнет. — Заманчивое предложение, — Апостол грустно улыбнулся. «Ты ведь знаешь как давить на меня, правда?» — А скажи, оставшись, я тебя не подставлю? — А как ты подставишь меня? — Чудотворец скрестил длинные ноги и склонил голову набок, разглядывая его все с той же странной улыбкой, которая уже мелькала при их разговоре. — Сегодня в эту гостиницу вошел один человек, а завтра из нее выйдет другой. — Ты о чем? — Апостол Его не понял. Впрочем, он вообще не всегда Его понимал. Но он медленно встал с дивана и подошел к мужчине вплотную. Он любил Его, да, он — любил. Его самая большая эмоция и его единственная самая сильная слабость. — Не важно. Забудь. — И он забыл, когда Чудотворец мягко поймал его губы. Только ночью Он напомнит Ли, что тому нужно убрать Радека, который сейчас отбывал срок в швейцарской тюрьме «Орбе». Еще одна месть Элизабет. И еще один кровавый укол, направленный в ее сердце. — Послезавтра все будет готово. Завтра я вылетаю в Лозанну. — Отлично. — Чудотворец рывком поднялся с кровати, но обернулся. Опираясь на локоть, Ли смотрел Ему прямо в глаза. «Для Тебя я сделаю все. Я же люблю Тебя...»