И тут Исаева осенило: — Уличный художник. Портретист. — С ума сошел? — одними губами зашептал Вовка и выразительно постучал себя по лбу. — Я рисовать не умею! Андрей поднял вверх указательный палец, заставляя его замолчать. — Давайте, — и Ваня тяжко вздохнул, хотя в его интонациях Исаев ясно услышал удовольствие от того факта, что его, Ваниному, мнению доверяет такой взрослый и, главное, такой умный дяденька. — Сейчас я Володе телефон передам. — Но вместо этого Андрей накрыл ладонью трубку и едва слышно прошептал Вовке: — Короче так. Рисуй то, что скажет Ваня, прямо на ее портрете. Прямо на этом портрете, ты понял? — после чего обернулся, прихватил с треножника фломастер и бросил его Петрову. Перехватив его на лету, Вовка ошалело уставился на Исаева. Глаза в глаза. Секунду, еще одна... — Ну, ты прям бог! — восхитился Петров, раскусив идею начальника, и придвинул портрет к себе. — Только ты, бог, ради чистоты эксперимента от стола отойди и не рисунок не гляди. Исаев кивнул, передал Вовке трубку и подошел к окну. И началось то самое таинство: — Иван, но у нее же не настолько черные волосы — Иван, но у нее же не настолько черные волосы... — Вот именно, Вань. И, по-моему, насчет ее носа ты тоже преувеличиваешь... — Ладно, Иван, и тут убедил. Но с чего ты решил, что у нее рот такой?.. И наконец: — Ваня, а у тебя скайп есть? — А вам зачем? — в трубке Петрова поинтересовался Ваня. Андрей, разумеется, его не слышал, зато услышал Петрова и при слове «скайп» моментально обернулся: — Только на почту ему рисунок не посылай, — шепотом предупредил он. Петров закатил глаза, типа, без тебя знаю, и далее уже Ване: — Да представляешь, ты мне так красочно ее описал, что я даже портрет Лизы нарисовал. Хочешь посмотреть, что у меня получилось? «Только, ради бога, не говори сейчас: «Нет». — Во вы даете! — искренне восхитился Ваня и после паузы, невиннейшим тоном: — А вы мне на «мыло» его пришлите, а я посмотрю. «И оставлю его себе, а при случае кому-нибудь покажу... Да, Ваня. Канешн», — мысленно фыркнул Вовка. — Так мне, чтобы этот портрет имейлом тебе переслать, надо сначала рисунок отсканировать, потому что через телефон передать его качественно не получится. А поскольку у нас тут сканера нет, то мне придется ехать в гостиницу и возвращаться сюда через всю Москву. А у меня завтра ранний поезд в Киев, — профессионально соврал Петров и добил Ваню: — Но если ты не хочешь взглянуть на то, что у меня получилось, то... жаль. — Подождите, я сейчас скайп включу, — разволновался Ваня, и в телефонной мембране Петрова что-то зашуршало (это Ваня потащил ноутбук с дивана), затем щелкнуло. — Тэк-с, а номер у вас какой? — Планшетник доставай, — прикрывая рукой трубку, прошептал Андрею Петров и принялся диктовать номер: — Девятьсот шестнадцать ... Исаев вывел окно скайпа и пристроил iPad стоять на столе. Через минуту на дисплее появилось розовощекое лицо Вани. Отогнав взглядом Андрея, Вовка еще раз вежливо поздоровался с почтальоном, любезно поинтересовался, как у того дела, и, можно сказать, вручил ему изображение Лизы. — Потряс... Клево... Она! Блин, и как это у вас получилось? — восхищенно выдохнул Ваня. В эту секунду Вовка поймал себя на той мысли, что испытывает законную гордость от того, что его «шедевр» удался. Зато Исаев подумал о том, что первое ясное изображение Лизы теперь у него в кармане. Закончив разговор с почтальоном, Петров перевернул нарисованное им изображение лицом вниз и передал планшетник Исаеву. Поблагодарив Ивана, правда, слегка раздосадованного от того, что портрет Лизы на почту ему все-таки не пришлют, Андрей отключил скайп и развернулся к Вове. — Теперь с тобой давай, — велел тот. — Только еще один портрет подгони. Андрей распечатал на принтере еще один исходный портрет Лизы, вручил его Вовке, после чего прихватил стул и отошел с ним к противоположной стене, где и уселся. — Итак, поехали, — скомандовал Вовка. — Какой овал лица у твоей Элисон? — По нашей криминалистической таблице, это пример 3-12. — Не-не-не, — покачал головой Петров, — ты мне задачу не упрощай, а давай, как в жизни... Так какой у нее овал лица? Как у Марьи, или как у жены Ладо, или как у секретарши Фадеева, или как у твоей сестры, или... — на этот раз обошлось без дурацких шуток, — как у Ирины? Андрей задумался: